Веселовский Владимирович - Скрытая биография

• Название: Скрытая биография
• Автор: Веселовский Владимирович
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1996
• ISBN: 5-203-01811-1

---

По моей команде ближе к полосе подъехали санитарная и пожарная машины. Я корректировал заход Георгию на посадку на одну ногу.

Летчик мастерски выполнил посадку, лишь в конце пробега истребитель лег на левое крыло, незначительно его повредив.

Все, кто это наблюдал, с облегчением вздохнули. Мы уже собрались ехать на обед, когда начальник штаба полка полковник Казанков пригласил меня в штабную землянку. Поступило срочное задание из штаба армии на разведку морского порта у города Либавы (Лиепая). Наземная разведка доносила, что там скопились разные суда и транспорты. Это и было необходимо проверить воздушной разведкой.

– Кого пошлем? – спросил Казанков.

– Погода на пределе, полечу сам с лейтенантом Смяткиным) – принял я решение.

Казанков интересовался, как я буду выполнять задание в таких скверных погодных условиях при сильном противодействии средств ПВО. Разложив карту, я доложил свои соображения. По своей территории на бреющем полете выйду в море, там развернусь и пройду над акваторией порта со стороны моря. Надеюсь на внезапность. Весь осмотр – визуальный, фотографирование исключено. Полковник Казанков согласился.

Я познакомил своего ведомого Костю Смяткина с планом нашего полета. Мы взлетели. Шли низко под густой черной облачностью, нависшей над самой землей. Пересекли побережье, продолжая удаляться в море. Впереди черная масса облачности слилась с водной поверхностью в одно целое. Невозможно было определить, где кончается облачность и начинается вода. Такой полет возможен лишь по приборам, но высота была чрезмерно мала – высотомер показывал ноль. Хорошо, что море штормило: просматривались белые гребни волн.

На скорости 400 километров в час мы развернулись в сторону порта. При подходе к его акватории нам стали попадаться суда разной величины, их становилось все больше. Мы шли ниже мачт кораблей, когда над нами проскочила группа немецких истребителей ФВ-190.

Между волнорезами, едва не цепляя гребни волн, мы проскочили, как в ворота, зафиксировав большое количество транспортов и барж. На бреющем полете мы прошли через весь город. Зенитный огонь по нас открыт не был. Результаты разведки я тут же передал по радио. И уже на подходе к аэродрому нам повстречались штурмовики Ил-2. Видимо, они по нашему целеуказанию вылетели на штурмовку порта.

В штабе полка я оставил письменное донесение. По телефону из штаба армии нам сообщили об объявлении благодарности м ценные сведения. Не успел я выйти из штабной землянки, как поступило новое срочное задание. Предлагалось уточнить данные наземной разведки о передвижении войск противника на дорогах между Тукумсом и районом города Салдус.

Предстояло просмотреть несколько автомагистралей в тех же сложных метеоусловиях. Моросил дождь, рваные клочья облаков опускались до земли. Полет осложняла холмистая, лесистая местность с возвышающимися сооружениями промышленных и жилых строений. Я предупредил Смяткина, чтобы держался в полете внимательнее, с превышением надо мной.

Линию фронта мы пересекли в облаках, избегая обстрела с земли. Далее вынырнули и на бреющем полете пошли в намеченном направлении. На асфальтированных дорогах движения автотранспорта и пеших колонн мы не наблюдали. Просмотрели все магистрали – безрезультатно. Лишь кое-где в обратном направлении в местах пересечения дорог наблюдались вспышки и трассы дуль и снарядов, что свидетельствовало об обстреле нас с земли.

Линию фронта снова пересекли в облачности и вынырнули на своей территории. Убедившись, что ведомый на месте, запросил его по радио: может, он что-либо видел на дорогах? Ответ – отрицательный. Я предложил повторить заход, но и он не дал результатов.

Когда я вышел из облачности на своей территории, ведомого рядом не оказалось. На вызовы по радио он не отвечал. Продолжая барражировать над своей территорией вдоль линии фронта, я непрерывно вызывал Костю по радио, надеясь, что он отзовется или вот-вот появится.

Горючее было на исходе, когда я произвел посадку. На аэродроме Кости тоже не было, хотя я надеялся, что он, потеряв меня, вернулся.

В штабной землянке доложил начальнику штаба полковнику Казанкову о результатах разведки. Он передал их в штаб армии и стал запрашивать по рации и телефону все части, пытаясь выяснить что-либо о пропавшем истребителе. Отовсюду поступали неутешительные сведения. Самолет Кости Смяткина нигде не обнаружили. Отчаявшись, я вышел из землянки. Костин авиатехник помогал моему зачехлять мотор машины. Я направился к ним.

В это время со стороны штаба раздался свист. Это Казанков звал меня, жестикулируя рукой. Когда я прибежал, начштаба с радостью сообщил:

– Нашли твоего Смяткина! Сидит на аэродроме Елгава, южнее Риги…

Казанков сообщил, что командующий армией приказал сегодня же лететь за Смяткиным и привести его на свою «точку».

Обрадованные техники мигом расчехлили мотор… На аэродроме в Елгаве базировались двухмоторные бомбардировщики Пе-2. Подрулив к деревянному жилому строению, куда тянулись провода связи, я стал расспрашивать подбежавшего офицера. Он указал на противоположную сторону аэродрома, где меж больших самолетов просматривался Ла-5.

По моей просьбе дежурный по аэродрому офицер поехал на полуторке к истребителю, чтобы передать команду немедленно выруливать в готовности для возвращения на свою «точку».

Сидя в кабине, я ожидал, когда Костя вырулит, но его истребитель не двигался с места.

Наконец вернулась назад полуторка, в кузове стоял Костя. Он темпераментно уговаривал меня остаться здесь на ночь. Мотивировал наступавшей темнотой и тем, что встретил друзей и по этому случаю уже готовится ужин. Получив выговор от меня, Костя с огорчением поехал к своему самолету.

Взлетели парой. Совсем стемнело, когда прибыли на свою точку. Около капониров я расспросил Костю, как его угораздило оказаться на аэродроме в Елгаве. Он рассказал, что за линией фронта к нам приблизилась пара немецких истребителей ФВ-190. Он резко отвернул в их сторону и открыл огонь, срывая их атаку, На такой малой высоте он сразу же потерял меня, да и немцев тоже. Выйдя на нашу территорию, он сел на первый попавшийся аэродром.

4. Трибунал

Я очень устал в тот день. Ужинать не хотелось. Я предложил Косте ехать в столовую одному, заодно выпить и мои двести граммов, причитающиеся за сегодняшние боевые вылеты. Сам я направился в небольшой домик недалеко от штабной землянки. Здесь размещалось несколько человек фотоотделения, приданного полку. Лаборатория и остальные находились в спец. машинах, стоявших рядом. В состав отделения входили водители и две девушки-лаборантки. Все они были в сержантском звании, Командовал отделением офицер – младший лейтенант. Скорая обработка фотопленки производилась спиртом. Его было в достатке, почему сюда часто заходили летчики.

Ко мне здесь относились приветливо, иногда предлагали выпить. Когда я вошел в домик, в комнате находилась одна лаборантка и что-то вязала. Через открытую дверь в другую комнату я увидел сидящего с другой лаборанткой командира фотоотделения, мне показалось, что он пьян. Шура, так звали лаборантку, предложила присесть. В это время в коридоре загремела дверь, и в комнату ввалилась, матерясь, компания ребят фотоотделения. Все были пьяны, кто-то держал тарелку с едой, рассыпая на пол содержимое. Я сказал:

– Немедленно прекратите ругань! Все-таки здесь женщины!

– А тебе какого хрена здесь надо?

Не успел я и рта раскрыть, как приблизившийся сержант неожиданно ударил меня кулаком в лицо. Брызнула кровь. Это меня взбесило, и я потянулся рукой к кобуре пистолета. В это время двое других обхватили меня с двух сторон, приговаривая:

– Командир! Не надо! Не надо! Командир!

Ударивший меня сержант не успокоился. Воспользовавшись тем, что меня держат, он ударил еще сильней и еще раз.

Ярость охватила меня. Не помня себя, я вырвался из рук державших, выхватил пистолет и стал стрелять. Вся пьяная компания выбежала из помещения. Моя одежда была в крови, пятна крови темнели и на полу. Подойдя к умывальнику, я смывал кровь с лица. Первым вбежал в помещение начштаба Казанков:

– Кто стрелял?

Я ему все объяснил. Через некоторое время в комнату внесли раненого сержанта. Полковой врач осмотрел рану и сказал, что сержант скоро скончается. Так оно и случилось. Тяжелый груз лег на душу – я застрелил человека!

Никакие заверения друзей, что обстоятельства на моей стороне, что моей вины здесь нет, не могли меня успокоить. Я считал себя виновным и готовился понести любую кару. Расследование проводил следователь военного трибунала 15-й воздушной армии. Он тоже заверял меня и летчиков, что все обойдется. Это меня не успокаивало. Я тяжело переживал случившееся, почти не выходил из помещения и ничего не ел.

Следователь, старший лейтенант Антонов, приезжал меня опрашивать несколько раз. Хотя, на мой взгляд, все было предельно ясно. По нескольку раз я повторял, как все произошло. В последний свой визит следователь сказал, что больше мучить меня не будет, если я подпишу его заключение, и что мне будет разрешено продолжать боевую работу.