В. Редер - Пещера Лейхтвейса. Том первый

• Название: Пещера Лейхтвейса. Том первый
• Автор: В. Редер
• Издательство: Терра
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00210-1

В начале XX века роман немецкого писателя был настоящим бестселлером.

Его читали буквально все — и аристократы, и интеллигенты, и простой люд.

Произведение это — настоящая энциклопедия приключений. Захватывающий сюжет, благородные герои и коварные злодеи — все это, уверены, не оставит равнодушным и современного читателя.

---

Разбойники хорошо знали своего атамана и потому поняли, что спорить совершенно бесполезно, так как Лейхтвейс неуклонно исполнял раз задуманное им дело. Они пожелали ему покойной ночи и ушли к себе.

Но Лейхтвейс не думал ложиться спать. Он крепко и нежно поцеловал Лору и сказал:

— Я лично еще не лягу, а произведу подробный осмотр всего замка. Нам не мешает хорошо ознакомиться с местом, где мы находимся. Возможно, что в ближайшие дни нам придется бежать отсюда, и если мы тогда не будем осведомлены относительно расположения помещений, то мы погибли.

— Если так, то иди с Богом, милый, — ответила Лора, уверенная в том, что Лейхтвейс всегда поступает правильно, — но будь осторожен и не подвергай себя без нужды опасности. Нечего мне просить тебя, чтобы ты не трогал собственности графа — я знаю, что ты этого не сделаешь.

— Конечно, нет, — сказал Лейхтвейс, крепко обнимая свою жену, — я никогда не унижусь настолько, чтобы присвоить себе собственность того, кто оказал мне столь щедрое гостеприимство. Напротив, я готов сам стать на его защиту, если это понадобится.

Затем Лейхтвейс вооружился пистолетом, кинжалом и связкой ключей, взял с собой на всякий случай веревку и вышел из комнаты.

В больших помещениях замка, в коридорах и на лестницах стояла глубокая тишина. Никто не попадался ему навстречу; прислуга давно уже спала, да и сам граф, по-видимому, уже лег. Лишь ветер изредка врывался в открытые окна и уныло завывал. Лейхтвейс осторожно открыл дверь столовой. Там все еще стояло в том положении, как во время ужина, но лампы были погашены и в комнате было совершенно темно; лишь изредка проникал сюда свет луны.

Из столовой Лейхтвейс прошел в следующую комнату. Там он увидел, что через одну из дверей — из-за портьер — падает свет, по-видимому, от лампы в соседнем помещении. Тихими шагами Лейхтвейс добрался до двери, раздвинул портьеру и заглянул в комнату. По-видимому, это была спальня графа. Там в это время находилось два лица. Старый граф Шенейх, закутавшись в халат, сидел в большом кожаном кресле, а рядом с ним стояла какая-то женщина. Лица ее Лейхтвейс не видел, так как она стояла спиной к двери. Но по фигуре ее было сразу видно, что она — красавица. Она, видимо, была уже не первой молодости, того именно возраста, когда женщины бывают всего опаснее. Пышные, золотисто-рыжие волосы толстыми косами были собраны у нее на голове.

Но когда Лейхтвейс услышал то, что она говорила графу, то он забыл о ее красоте и преисполнился негодованием.

— Да, добрейший граф, — произнесла рыжеволосая женщина, садясь у ног графа на скамеечку, спиной к Лейхтвейсу, — если вы хотите заслужить прощения, то должны всеми доступными вам средствами убедить вашу дочь Ядвигу поступить в монастырь Серого ордена на острове Рейна. Вы тяжко согрешили и не сумеете дать ответа Господу Богу в ваших грехах, если ваша дочь не возьмет на себя решение молиться за вас. Если бы я была вашей дочерью и если бы мне был известен ваш поступок, то я, ни минуты не задумываясь, пошла бы в монастырь. Но ведь Ядвига упряма, своенравна и скрытна, она жаждет развлечений и веселья. Ее невинные глаза обманчивы, и добровольно она никогда не принесет вам этой жертвы.

— Неужели я должен принудить свою дочь, — тяжело вздохнул граф, — и заставить ее поступить в монастырь? Друг мой, я знаю, что вы печетесь о моем благе, но нельзя же требовать от меня навсегда расстаться с Ядвигой. У меня сердце разрывается на части от одной мысли об этом.

— Но ведь это необходимо! — воскликнула рыжая женщина. — Спросите у вашего священника, и он вам скажет то же самое; из исповеди он знает ваши тайны, и содеянное вами зло ему известно.

Седовласый граф молитвенно сложил руки и глухо проговорил:

— Да, я согрешил. Я был легкомыслен и поддался женским чарам. Но это Господь простил бы мне, ибо Он Сам дал людям сердце, чтобы любить. Но ведь я оттолкнул от себя на произвол судьбы ту, которая доверчиво отдалась мне, я бросил своего ребенка — вот этот грех не дает мне покоя ни днем, ни ночью.

— Расскажите мне еще раз всю историю, — сказала рыжая женщина, — до сих пор вы говорили со мной об этом лишь в общих чертах, а мне хотелось бы знать все подробности. Быть может, я найду те или иные смягчающие обстоятельства.

Старый граф в тяжелом раздумье склонил голову на грудь и тяжело вздохнул. По-видимому, ему было нелегко говорить о неприятном ему деле. Но рыжая женщина имела, казалось, большое влияние на старика. Она резко произнесла:

— Говорите.

И старик усталым голосом начал свое повествование.

Глава 46 БЕЗ РОДУ, БЕЗ ПЛЕМЕНИ

— Я был единственным сыном у своих родителей, единственным наследником графов Шенейх. Вполне понятно, что мои родители начали рано думать о моей женитьбе. Они искали мне невесту в лучших и знатнейших семьях, но нигде не нашли достаточно благородной и красивой девушки, достойной чести сделаться хозяйкой в этом замке. Я лично мало беспокоился о браке, так как, в сущности, мне вовсе не хотелось связывать себя брачными узами. Издавна я интересовался науками и искусством и считал более приятным и полезным сидеть у себя в комнате за книгами, чем тратить дорогое время на ухаживание за девушками или на попойки с товарищами. Вот почему я в душе был рад тому, что моим родителям никак не удавалось найти для меня достойную подругу жизни. Но зато я был неприятно поражен, когда в один прекрасный день мой отец заявил мне, что он нашел для меня невесту. Она была родом из знатной семьи и приехала из Вены погостить при дворе герцога Нассауского. Все восхищались ее красотой и добродетелью. Звали ее Магдалина фон Кинринг. Она была очень богата, но этим отец, конечно, не руководствовался, так как мы сами были довольно богаты. Он приказал мне готовиться к поездке в Вену, в сопровождении большой свиты, чтобы достойным образом представиться моей будущей невесте.

Я пытался по мере возможности отсрочить эту поездку, но в конце концов пришлось подчиниться требованию родителей и собраться в путь. Таким образом, в один прекрасный день я уехал в Вену в сопровождении домашнего духовника, моего воспитателя и большой свиты слуг.

Дороги тогда были плохие, и мы подвигались вперед очень медленно. Проехав Саксонию и миновав Дрезден, мы собирались перейти чешскую границу.

Обыкновенно я сидел в большой дорожной карете вместе с воспитателем и духовником. Но в ту ночь, когда мы приблизились к границе, мне почему-то захотелось проехаться верхом. Духовник мой и воспитатель остались в карете, так как их не манила чудесная весенняя ночь. Они оба были уже стары и предпочитали поспать, чем восхищаться горами и долиной Эльбы. А я сел на коня и быстро поехал вперед вдоль реки. Я был почему-то сильно взволнован, какое-то странное предчувствие теснило мою молодую грудь. Мне казалось, что я вижу перед собою мою будущую невесту. Правда, мне уже пришлось видеть ее портрет, но в эту ночь я мечтал о другой женщине, я мечтал о своем идеале. Незаметно для себя я все больше удалялся от своего экипажа и почти потерял его из виду. Ночь была тихая — такая тихая, что слышен был легкий плеск речных волн и шелест крыльев ночных птиц.

Вдруг эту торжественную тишину резко нарушил ужасный крик. Какая-то женщина молила о помощи. В ее крике чувствовалось столько отчаяния и ужаса, что я весь содрогнулся. Даже лошадь моя отскочила в сторону и, вероятно, соскользнула бы в реку, если бы не была вовремя остановлена. Мой испуг длился недолго: я сразу решил оказать помощь той, которая, несомненно, нуждалась в ней. Я пришпорил коня и, несмотря на ухабы и рытвины, быстро помчался вперед. Крик повторился, и я расслышал также мужские голоса, смешивавшиеся с рыданием какой-то женщины. Я направил коня туда, откуда раздавались эти звуки. Обогнув скалу, я увидел зрелище, от которого у меня волосы дыбом встали.

На высоком выступе скалы стояли три человека. Двое мужчин в черных плащах держали какую-то женщину, пытавшуюся вырваться из их рук. Но они продолжали тащить ее к обрыву; по жестам и возгласам я понял ужасное намерение этих негодяев. Они собирались сбросить молодую, беззащитную женщину в реку. Женщина эта была необычайно красива. Никогда в жизни мне еще не приходилось видеть подобную красавицу.

— Не убивайте меня! — кричала она душераздирающим голосом. — Умоляю вас, не совершайте это гнусное злодеяние! Пощадите меня! Я ничего дурного не сделала и являюсь невинной жертвой предрассудка. А ведь я такая молодая! Пощадите! Не бросайте меня в реку! Мне страшно умирать!

— Нам самим вас жалко, — отозвался один из мужчин, — но ваш отец нам приказал, и мы должны повиноваться, так как мы его слуги.

— Мой отец поддался влиянию злых людей! — воскликнула несчастная, опустившись на колени. — Он приказал вам совершить ужасное преступление из-за какого-то мрачного предсказания старой ведьмы и обманщицы. Если у вас есть дети, то вспомните о них и спросите себя, способны ли вы убить их.