Эмили Листфилд - Все, что нам дорого

• Название: Все, что нам дорого
• Автор: Эмили Листфилд
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-002787-7

Один лишь случайный выстрел разрушил жизни четырех человек. Убита бывшая жена Теда Уоринга, его самого обвиняют в предумышленном убийстве. На такой версии настаивает прежде всего старшая дочь Уорингов Джулия, бывшая свидетельницей происшедшего.

Жизнь этой американской семьи, супружеские отношения героев, любовь, измена, ссоры и непонимание детей тонко и захватывающе описаны в романе.

---

– Я позвоню тебе завтра, – предложила Сэнди, подхватив свои вещи, стоя с ключом от автомашины в руке. – Договорились? Договорились, Энн?

– Конечно.

Когда Тед услышал, как закрылась дверь, он подсел к Энн на диван.

– Я ничего особенного не хотел сказать, – произнес он и прижался к ней. – То есть, я имею в виду, мне нравится это твое стремление. Ну, давай поцелуемся. Давай. Вот так-то лучше.

Трехлетняя Джулия бежала впереди них, ее крепкие ножки так и мелькали, направляясь прямо к ступенькам при входе. Она поздно начала ходить и с тех пор с редкостной сосредоточенностью наверстывала упущенное. Одним из первых она выучила слово «я», и хотя теперь уже произносила полные и понятные предложения, стоило ей расстроиться, особенно если кто-то пытался сделать за нее то, что она точно могла бы сделать сама, язык и воля все еще сталкивались в вихре «я-я-я-я», пока она не добивалась своего. Энн никогда прежде не слышала, чтобы ребенок в ее возрасте совершенно спокойно и охотно оставался в комнате один.

Энн шла на несколько шагов позади, держа Эйли, завернутую в желтое, связанное крючком одеяло, рядом с ней – Тед, нагруженный двумя коробками книг. В тот день они уже пять раз ходили туда-сюда, этот был последним. Коробки и узлы все еще громоздились у входа в их новый дом на Сикамор-стрит, и Тед при входе споткнулся об них.

– Нет ничего лучше своего дома, – сказал он, поднимаясь с кучи вещей на полу.

Энн отнесла Эйли в пустую спальню, где заранее поставила кроватку, и осторожно уложила. Пол, стены и окно были еще голыми, и когда она обернулась на пороге, ей показалось, что она неосторожно оставила ребенка плавать в таком огромном пустом пространстве. В соседней комнате Джулия стояла у окна – ее глаза были как раз на уровне подоконника – и выглядывала во двор с удовлетворением новоиспеченного владельца. Она не слышала, как Энн прошла мимо, раскладывая на кровати свое любимое одеяло, малиновый прямоугольник в мелкую крапинку.

Энн тихонько спустилась по лестнице и остановилась возле Теда, который удерживал на перилах металлический ящик с инструментами.

– Чувствуешь себя взрослой? – спросил он с улыбкой.

– Скорее самозванкой. Ты думаешь, мы потянем все это?

– Ты имеешь в виду материально?

– Я имею в виду все вместе.

Он засмеялся и притянул ее к себе.

– Да.

Она поцеловала его шею сбоку, и его запах, его тепло пробудили в ней нечто, в последнее время слабое, едва заметное. Он почувствовал, как раскрылись ее губы, встретил их, просунул руку ей под свитер. «Не здесь», – прошептала она уже слегка охрипшим голосом, и он втолкнул ее в просторный и пустой гардероб рядом, где, стоя в темноте, они приникли друг к другу с торопливым, отчаянным и неутолимым желанием.

– Слышал? – прошептала она, прижавшись вспотевшим лбом к его груди.

– Что?

– Тс-с-с.

Она поправила свитер, застегнула джинсы и, чуточку приоткрыв дверь, увидела Джулию, сидевшую на нижней ступеньке, прижав к уху малиновое одеяло.

Когда после нескольких лет подъема спрос на строительство торговых центров упал и дела фирмы пошли хуже, Нолан Парселл, озабоченный тем, чтобы не потерять Теда, поручал ему даже самые мелкие проекты, пристройки, внутренние дворики, гаражи. Сам Парселл становился все сварливее, и по тем сердитым фразам, которые вырывались у него, когда он терял осторожность, было очевидно, что фирма обременена долгами, в которые влезла в то время, когда казалось, что конца расширению строительства не будет. «Лефти были нужны деньги, – ворчал он. – Тупой жадный ублюдок».

Тед, привыкший руководить бригадами и заниматься одновременно несколькими проектами помельче, вдруг обнаружил, что снова загружены ерундой. Всякое сочувствие, какое он, возможно, и испытывал к Парселлу, пропало из-за его собственного сильнейшего разочарования и усиливавшейся желчности Парселла.

Теперь Тед задерживался в офисе, чтобы отксерокопировать списки клиентов, разобраться в сметах, накладных, поставщиках стройматериалов, транспортировщиках, страховке. Засунув бумаги с цифрами и именами в карман пиджака, он переходил улицу и в «Блуберд-Инн» встречался с Карлом Фрименом, чтобы выпить пива и разработать стратегию. Лишь постепенно отвлеченные размышления двух товарищей по работе начали обретать весомость, и они стали серьезно рассматривать вероятность и, наконец, возможность. Почему бы нет?

Эти планы начали возникать в его разговорах с Энн, пока не стали почти такими же, как в их первые ночи в мотеле «Е-Z», когда он впервые дал волю мечтам. И вот, после стольких лет, у него появился шанс на независимость, самостоятельность, положение. Каждое предложение, каждый шаг, с которыми он приближался к осуществлению этой мечты, казалось, придавали ему смелости, и по дому разлилось напряжение, наэлектризованность, которой заражалась Энн и даже девочки; может быть, это и есть тот случай.

Накануне открытия фирмы «Уоринг и Фримен» в новом офисе в западном конце города организовали вечеринку. Всю предыдущую неделю Теда одолевала бессонница, которая не то что утомляла его, а скорее подстегивала его нетерпение, так что, в конце концов, он просто не мог усидеть на одном месте даже чтобы поесть или лежать достаточно долго, чтобы отдохнуть. Днем он находился в офисе вместе с Карлом и новой секретаршей, Рут Бекер, разглядывая молчащие телефоны, белые, элегантные, многофункциональные, листая роскошный ежедневник, который подарила ему Энн, прихлебывая припрятанное в столе виски, которое не оказывало на него никакого заметного действия, растворяясь в горячке его возбуждения.

Энн нарядила девочек в парадные платья, белые гольфы, переднички, хотя Джулия в свои девять лет уже считала себя слишком взрослой для подобных вещей. Все трое устроились на переднем сиденье «Бьюика» Энн. На заднем сиденье находились цыплячьи крылышки в кунжуте, фаршированные грибы, домашние шоколадные пирожные с орехами. Жена Карла, Элис, готовила пунш, а мужчины заполнили специальные корзины льдом и поставили охлаждаться напитки.

Когда они приехали, в здании было уже полно людей, которых Энн никогда раньше не встречала – подрядчики, электрики, местные торговцы, будущие клиенты, а также семья Карла. Столы, окна, полы – все сияло полной, чистейшей новизной. Энн поставила еду на стол, который приготовила Элис, и смотрела, как девочки отделялись от нее, сначала Джулия, потом Эйли. Она разглядела Теда в другом конце комнаты, он похлопывал по спине какого-то коренастого краснолицего человека, и в то же время взгляд его быстро, слишком быстро блуждал вокруг, не задерживаясь ни на ком, ни на чем. Углы губ кривились, определенно выражая неудовлетворенность, которой не возникало в эти месяцы подготовительной лихорадки.

– Что это с ним?

Энн обернулась и увидела Сэнди, достававшую из корзины бутылку пива.

– Не знаю. Может, депрессия. Они так напряженно работали ради всего этого. Сделай мне одолжение. Пойди скажи ему, как замечательно выглядит офис.

Сэнди улыбнулась.

– Я сама покладистость.

Энн наблюдала, как она прошла сквозь небольшую толпу к Теду, приподнялась, здороваясь, поцеловала его, и впервые за этот вечер плечи, лицо и глаза Теда расслабились. Их голоса сливались с негромким гулом других, и как Энн ни старалась, она не могла расслышать, чему они засмеялись, сначала Тед, потом Сэнди. Их разговор прервался, лишь когда к ним подошел Карл с каким-то человеком, с которым он хотел познакомить Теда.

– Задание выполнено, – доложила Сэнди, возвращаясь к Энн.

Но когда Энн, Тед и девочки уходили – последними, – Тед выудил из лужи в корзине бутылку пива, осушил ее двумя долгими глотками и отсалютовал пустой бутылкой пустому офису.

– Добро пожаловать на всю оставшуюся жизнь, – провозгласил он.

– Я поведу машину, – сказала Энн, когда Тед снова потянулся к корзине, чтобы захватить еще одну на дорогу.

Она сняла с девочек выходные платья и уложила, заботливо подоткнув одеяла. Когда она вернулась в свою спальню, Тед валялся на кровати в одежде, уставясь в потолок.

– Хочешь поесть? – спросила она.

– Нет.

– Ты целый день ничего не ел.

– Что ты заладила? Я же сказал, нет.

Она тихонько начала раздеваться, опасаясь, что достаточно любого неожиданного движения, любого резкого звука, чтобы он завелся.

– Что с тобой? – проворчал он у нее за спиной.

– Ничего.

– Ладно.

– Тебе следовало бы быть поаккуратнее с выпивкой, – сказала она, оборачиваясь к нему.

Он так и взвился.

– Да пошла ты к дьяволу. Никто никогда не указывал мне, что делать, и не тебе сейчас начинать.

– Я и не указываю тебе, что делать.

– Не указывай мне, что делать, – твердил он, не обращая ни на что внимания, – не указывай, и все. Слышишь? – Он раздевался, выпаливая эти слова, и его покрасневшее лицо все больше багровело. – Что ты о себе воображаешь, черт возьми? Мне всегда приходилось самому о себе заботиться, и у меня это отлично получалось. Не лезь ко мне с указаниями. – Он скомкал в руках рубашку, сминая ее пальцами в тугой узел в такт тупо повторявшимся словам. Она замерла, как-то бесстрастно, словно со стороны, прикидывая, швырнет ли он в нее – от этой мысли прямо пробирала дрожь, тогда все стало бы таким четким, определенным, – но он вместо этого швырнул ее на пол, куда она опустилась совершенно бесшумно, несмотря на приложенное усилие.