Жан-Франсуа Намьяс - Дитя Всех cвятых. Цикламор

• Название: Дитя Всех cвятых. Цикламор
• Автор: Жан-Франсуа Намьяс
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15162-1

Родившемуся в ночь Всех святых 1337 года Франсуа де Вивре обещана исключительная судьба: он проживет целый век. По иронии судьбы, это столетие вместило войну, которую позже назовут Столетней…

В январе 1423 года Франсуа исполнилось восемьдесят шесть. После множества рыцарских подвигов он занялся алхимией, пытаясь постичь высшую мудрость. Он знает, что ему осталось прожить лишь четырнадцать лет, но надеется увидеть освобожденную от англичан Францию. Ведь хотя захваченная англичанами и их союзниками бургундцами страна стоит на краю гибели, Жанна д'Арк пробудила в сердцах его соотечественников безумную надежду.

---

Поскольку сама Жанна и Ла Ир, ставший верным ее сторонником, упорно требовали вылазки, у них произошла стычка с неким сиром де Гамашем. Тот обратился к Бастарду:

– Раз тут предпочитают слушать глупую болтунью из простонародья, а не такого знатного рыцаря, как я, то я слагаю свое знамя. Лучше уж стану простым оруженосцем!

Он опустил свой стяг и протянул его Бастарду Орлеанскому, который отказался его принять и велел смутьяну извиниться перед Девственницей. Однако вместе с тем Бастард попросил Жанну отказаться от своего намерения. Потом заключил, что нельзя ничего предпринимать, пока не подошло вспомогательное войско. Впрочем, он отправится за ним немедленно.

Сразу же после этого Бастард покинул город. Хотя ему хватало и храбрости, и решительности, «День селедки» был еще слишком свеж в памяти. С тех пор боязнь нового унижения не покидала Бастарда.

Так что Жанна д'Арк осталась в Орлеане, вынужденная бездействовать, поскольку Бастард был командующим всеми вооруженными силами города, и в его отсутствие Дева ничего не могла предпринять.

Чтобы унять гнев и как-то обмануть нетерпение, она поднялась на стены. В некоторых местах англичане подступили так близко, что до них можно было докричаться. И жители могли слышать, как Жанна кричала им своим девическим тонким голоском:

– Уходите! Сам Бог вам велит!

В ответ доносились смех и поток ругательств… Чуть поодаль, перед разрушенным мостом через Луару, где находилось главное укрепление, захваченное англичанами, – крепость Турель, – Жанна закричала вновь, обращаясь на сей раз прямо к начальнику гарнизона, Уильяму Гласдейлу, имя которого выговаривала как могла:

– Сдавайся, Класида, по велению Господа нашего!

Гласдейл отвечал вполне серьезно:

– Иди паси своих коров, деревенщина, не то мы тебя схватим и сожжем!

Тянулись дни… Все высматривали со стен прибытие Бастарда с подкреплением, но горизонт оставался безнадежно пуст. И, наконец, в среду, четвертого числа, появились солдаты.

Жанна д'Арк выехала им навстречу в сопровождении только Ла Ира и Потона де Ксентрая. Вернулась вскоре после полудня вместе с Бастардом и Реньо де Шартром, причем этот последний выглядел угрюмее, чем когда-либо. За ними следовала только часть подкрепления, остальное войско пока стало лагерем за стенами.

Поскольку дорога была тяжелой, Бастард посоветовал всем немного передохнуть. Жанне с болью в душе пришлось удалиться. Но вскоре люди увидели, как она во всеоружии покинула особняк Буше, в котором проживала. Удивленным жителям она сказала, что голоса святых сообщили ей о начавшемся сражении и что она должна отправиться туда.

Жанна не ошиблась. От нее опять утаили правду: оставшиеся за стенами войска действительно ввязались в бой за одно из захваченных англичанами укреплений – бастион Сен-Лу. Это была незначительная стычка, и к прибытию Жанны укрепление было почти взято, но люди приписали победу именно ей. Хитрость военачальников, желавших отстранить Деву от боевых действий, обернулась против них же самих: вся слава досталась Девственнице. Что касается ее, то она плакала, возвращаясь в Орлеан, поскольку впервые увидела, как погибают солдаты.

На следующий день, в четверг, в праздник Вознесения Господня, Жанна и слышать не хотела ни о каких сражениях. Она побывала на мессе в соборе, исповедалась и причастилась. Потом решила отправить англичанам третье предупреждение, как того требовали правила. Два первых были доставлены ее герольдами Гиенем и Амблевилем, но вопреки всем законам войны их захватили в плен.

Итак, она велела написать следующее:

Вы, англичане, не имеющие никакого права на королевство французское, Владыка Небесный вам повелевает и приказывает через меня, Жанну-Девственницу, чтобы вы оставили ваши крепости и вернулись в свою страну, не то я вам сделаю такое, о чем сохранится вечная память. Вот что я вам пишу в третий раз и больше писать не буду.

Не желая, чтобы очередной гонец попал в плен, она прибегла к помощи необычного средства: привязала свое послание к стреле и пустила ее в английский лагерь, крикнув:

– Читайте! Весточка для вас!

Из-под стен опять донеслась ругань:

– Шлюха арманьякская!

Грубое слово задело ее, Жанна заплакала. Но солдаты и горожане, стоявшие рядом, утешили ее: скоро англичане уже не будут издеваться над ней. Скоро ни одного англичанина вообще не останется на земле Франции, поскольку она прогонит их всех…

***

Настала ночь Вознесения, потом занялось утро пятницы, и каждый понял, что это заря решающего дня. Никакие военные соображения, никакие религиозные праздники больше не сдерживали Девственницу, час битвы пробил!

Чтобы одолеть англичан, требовалось сломать их оборонительную систему. На севере, вокруг города, они построили линию небольших фортов, описывающую широкий полукруг, частью которого был взятый позавчера бастион Сен-Лу. Но именно на юге, на противоположном берегу, располагался самый сильный их пункт. Крепость Турель, захваченная англичанами в самом начале осады, располагала значительным гарнизоном. Прикрывая мост через Луару, который орлеанцам пришлось разрушить, она сама была защищена другим укреплением, бастионом Огюстен. Было очевидно, что взятие этих двух крепостей будет равнозначно снятию осады.

В пятницу, 6 мая 1429 года, орлеанцы проснулись в лихорадочном волнении. Жители высыпали из своих домов на улицы, ратники вооружились. Девственница еще не появилась, но все знали, что она вот-вот должна подойти. Изидор Ланфан, верхом на Безотрадном, находился среди бретонских всадников, неподалеку от Жиля де Ре. Он втягивал ноздрями терпкий воздух этого весеннего утра, чувствуя совершенно особое возбуждение, предшествующее битве.

Отдаленные крики предупредили его о прибытии Жанны. Вскоре и она сама пронеслась перед ним в топоте копыт. Он едва успел заметить белый стяг и красавца герцога Алансонского, скакавшего с ней рядом. Изидор двинулся вслед за нею вместе с остальными по узким улицам города сквозь невероятную давку. Потом все остановились – и началось долгое ожидание.

Причина была все та же: Девственница наткнулась на противодействие военачальников. Она уже подъехала к городским воротам, но Рауль де Гокур, комендант Орлеана, упрямо отказывался открыть. Потратив некоторое время на переговоры, Жанна не сдержалась:

– Угодно вам это или нет, но ратники пойдут со мной и вылазка состоится, потому что здесь все хотят этого!

Громкий крик одобрения раздался в ответ. Жанна была права: ее сила состояла в том, что за нею стояли жители Орлеана. Они хотели биться вместе с Девой. И никакой комендант ничего не мог с этим поделать. Сир де Гокур поклонился и отдал приказ – открыть перед Девственницей городские ворота.

Выход прошел в хорошем порядке. Жанна велела остановить войско в нескольких сотнях метров далее по берегу реки, напротив большого острова, называвшегося Полотняным. В этом месте Луара разделялась на два узких рукава. Жанна приказала навести наплавной мост. Каждый понял, что Девственница решила атаковать крепости Огюстен и Турель на другом берегу. Это и будет решающим сражением.

Реакция англичан оказалась довольно вялой: те, что укрепились на северном берегу, даже не показались и не сделали ничего, чтобы помешать переправе через реку, делу всегда опасному. Засевшие на южном берегу удовлетворились тем, что наблюдали за переправой с крепостных стен, а потом, так ничего и не предприняв, заперлись в форте Огюстен. Но эта пассивность была вполне осознанной. Раз и навсегда они решили добиться сдачи города измором и не желали тратить силы на бесполезные столкновения.

Как только войско очутилось на другом берегу Луары, Девственница поскакала в сторону крепости Огюстен, но до конца не доехала. Штурмовать бастион с ходу было слишком рискованно. Единственным разумным решением было бы отступить. Все военачальники придерживались того же мнения, да и сама Жанна вынуждена была склониться к нему.

Так что французы повернули назад и стали отходить. Они уже собирались снова ступить на наплавной мост, как вдруг Ла Ир воскликнул:

– Клянусь моей палкой!

В самом деле, англичане совершили грубую ошибку. Видя, что их противники поворачивают вспять, они покинули укрепление и пустились вдогонку, помышляя, конечно, о легкой победе. Но Девственница, тоже увидевшая это, опустила забрало, взяла копье наперевес и помчалась на них во весь опор, а вслед за ней – ее оруженосец Жан д'Олон, Ксентрай и Ла Ир. Они атаковали вчетвером, не заботясь об остальных.

При виде этого французское войско заволновалось. Неужели они позволят им пойти на смерть? И с оглушительным криком все бросились в атаку.

Это была бешеная скачка, неудержимый натиск, исполненный пыла и воодушевления. Поняв свою ошибку, англичане поспешно повернули назад, пытаясь добраться до бастиона, но было слишком поздно. При отступлении они получили сокрушительный удар в спину и были почти все истреблены.