Екатерина Белецкая - История с продолжением

• Название: История с продолжением
• Автор: Екатерина Белецкая
• Жанр: Фэнтези

Эта книга НИКОГДА не будет издана. И никогда не станет популярной. Она не вписывается в концепцию боевик-фантастика-фэнтези. Она другая. Очень тяжелая и сложная для того, чтобы быть понятной. Я не умею говорить о своих книгах – потому что текст всегда скажет всё сам за себя. Лучше всего до "Истории" прочесть "Романтиков", тогда описываемые тут события будут более понятны. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Это гипертекст – для того, чтобы вникнуть полностью, надо читать всё. Глава 21, к примеру, может стыковаться с 8. ЗЫ имхо от автора. Не знаю, зачем тут это всё лежит. Вот честно…. Но лежит. Значит, для чего-то это всё-таки нужно. Спасибо – всем, кто читал и понял.

---

– А что я могу ещё придумать? Нет, ну правда? – Валентина говорила сама с собой, сидя подле телефонного аппарата. – Нет, серьёзно?…

Она колебалась – набирать номер или нет. Но всё же набрала. И Лукич приехал к ней домой, через два часа после этого разговора.

* * *

– Валя, ты в своём уме? – начал он прямо с порога. Валентина стояла перед ним, опустив глаза и накручивая прядку волос на палец. – Я тебя спрашиваю – ты в уме или нет?

– В уме, – тихо ответила Валентина.

– Где он?

– В комнате, – ещё тише ответила она. – Лукич, надо бы разуться, там грязно. Тает же снег…

– Знаю, – Лукич вылез из своих низких сапог и приказал: – Веди, куда там надо… сумасшедшая…

Валентина проводила Лукича в комнату.

– Спит? – спросил Лукич. – Или притворяется?

– Я не знаю. Он не приходит в себя… уже вторые сутки. Ненадолго очнулся в машине, но потом… Словом, я не знаю, что с ним такое.

– А я вот знаю, – жестко сказал Лукич, садясь на постель рядом с Пятым. – Принеси воду и нашатырь. В себя он не приходит, видите ли… Иди, не стой.

Когда Валентина вернулась с водой, Пятый уже сидел на кровати и с недоумением осматривался вокруг себя.

– О Господи… – в его голосе звучало неподдельное удивление и страх. – Где я?…

– Ты у меня дома, – ответила Валентина.

– А как я сюда попал? – спросил Пятый.

– Я тебя привезла позавчера, – сказала Валентина со вздохом. Пятый откинулся на подушку и с ужасом посмотрел на Лукича. Тот развёл руками – мол, я тут ни при чём.

– Пятый, собирайся, – приказал Лукич. – Поедем на базу. Что с рукой такое?

– Нарывы. Сам не могу понять – откуда…

– Вот и разберёмся заодно. До машины сможешь дойти?

– Не уверен… Я попытаюсь.

– Валя, принеси носилки из “Волги”, – попросил Лукич.

– Я не понимаю, что происходит! – взорвалась Валентина. – Да вы что! Ополоумели, что ли?! Что вы делаете?

– Валя, ты не в курсе всего, – успокаивающе сказал Лукич, – но… давай выйдем и поговорим. А он пока отдохнёт перед дорогой.

Валентина и Лукич вышли в коридор и Валентина крепко притворила дверь комнаты.

– Так, – начал Лукич. – Прежде всего – как это получилось?

– Я его отвела в медпункт, посмотреть руку, там нарывы, и у него температура поднялась… Ушла вниз на освидетельствование, возвращаюсь… эти мерзавцы выломали дверь в медпункт, вытащили его на улицу и стали бить. Я подогнала машину, пихнула его туда и уехала. По дороге он пришёл в себя, но совсем ненадолго. Потом отрубился окончательно. Я же не могла его там оставить, правда?…

– А теперь послушай меня, Валя. Мало того, что сделанное тобой – незаконно, ты ещё и подвергаешь свою жизнь совершенно конкретной опасности. Ты знаешь, что у него туберкулёз лёгких в открытой форме?

– Нет… Но почему мне никто не сказал, что…

– Он не мог, а я и не думал, что тебе стукнет в голову куда-то его везти с “трёшки”. Так что иди пока покури, Валя, а я ему помогу собраться, – Лукич открыл дверь в комнату и сказал: – Давай, дружок, одевайся. И скоренько, а то время уже много.

Валентина отстранила Лукича и вошла в комнату.

– Лежи, Пятый, – приказала она. – Никуда ты не поедешь. Ты останешься тут, понял? Лукич, у него сейчас обострение, что ли?

– Судя по всему, да. Я не понимаю, что…

– А вот что.

Валентина снова вышла из комнаты и закрыла дверь.

– Вот что. У меня дома находится тяжело больной человек, – сказала она жестким тоном, не допускающим возражений. – И я попросила бы не распоряжаться тут, понятно? Это мой дом, и это мой больной. Я его взяла под свою ответственность. И буду тянуть. А где – дома или нет, решать не вам.

– Боевая ты, Валя, – вздохнул Лукич. – Делай как хочешь, но… пойми, я за тебя волнуюсь. А вдруг и ты заболеешь? Что тогда?

– Не заболею я, – отмахнулась Валентина. – А вот нарывы надо бы вскрыть, между прочим…

– Алексей Лукич… – позвал из комнаты Пятый. – Так мне вставать или нет?… А то я…

– Нет, лежи пока, – Лукич вошёл в комнату и сел у Пятого в ногах на кровать. – А чего такое? Плохо что ли тебе?

– Да нет, в принципе… я просто устал, хотел полежать, пока можно, – немного неуверенно сказал Пятый. – Но если надо, то я…

– Через полчасика. Руку твою обработаем, а потом снова спать будешь. Ты попробуй определиться – сможешь ты до стола дойти, или мне досочку тебе под руку искать. Я же не могу резать на мягком…

– Я дойду. Только, если можно, без новокаина. Хорошо? Я выдержу, вы не волнуйтесь, – пообещал он. – Я бы не хотел снова…

– Так не пойдёт. Я не сомневаюсь, что ты стерпишь и не такое, но я не смогу нормально всё почистить, если ты будешь дёргаться и шипеть от боли.

– Я не буду. А вот заснуть, если больно не будет, я точно сумею. Был уже прецедент… – добавил он тихо. – Давайте без анестезии. Я вам обещаю, что всё будет в полном порядке…

– Ну нет. Я тогда доску найду – и спи на здоровье. Ладно? Вот и хорошо.

Валентина сделала ему в руку несколько уколов новокаина, потом она и Лукич пошли покурить на кухню, а когда вернулись, увидели, что Пятый заснул.

– Валя, разбуди его на всякий случай, – попросил Лукич. – А то мало ли что. Ещё дернется ненароком, разрежу что-нибудь не то. И попроси его перевернуться, а то так неудобно будет.

– Что?… Алексей Лукич, это вы?… – Пятый с трудом сел на кровати. – Не надо меня будить, я не сплю. Как лечь?

– Головой в другую сторону перевернись, – попросил Лукич. – Ага, вот так. Сейчас я доску подложу, погоди минутку… Руку ощущаешь?

– Нет, – ответил Пятый. Он чувствовал, что веки наливаются тяжестью.

– Так, сейчас… я так и думал, это щепки, – подытожил Лукич. – Сейчас было больно? Эй, дружок, я спрашиваю, больно было или нет?

– Нет… – прошептал Пятый еле слышно. Ему показалось, что голос Лукича прозвучал словно бы издалека, а потом всё разом исчезло.

* * *

Потом всё было хорошо. Он не помнил, происходило ли с ним что-нибудь существенное, но чувствовал только, что ему было тепло, и вокруг было тихо. Вернее, было тепло, тихо и темно. И это было самое главное. Иногда он на какие-то мгновения просыпался, и всегда вокруг было одно и то же – спокойствие. Плотно задёрнутые шторы даже днём не давали дневному свету проникнуть в комнату, где-то в отдалении тихо тикали настенные часы, но ни голосов, ни уличных шумов не было слышно. Он мгновенно уходил обратно в гостеприимное забытье, тем более, что этому ничего не мешало – никаких неприятных ощущений не было вообще, словно они остались где-то за этими стенами. Ни боли, ни страха, ни отчаяния. Ничего. Пусто. Иногда рядом с кроватью кто-то появлялся, но этот кто-то тоже не мешал спать – не шумел, не говорил ничего. Помогал сеть и напиться, а потом уходил. И всё.

* * *

В одно прекрасное утро Пятый проснулся и вдруг понял, что спать он больше не хочет. Он сел на кровати, потянулся, поморщился от ломоты в суставах, набросил на плечи рубашку, висевшую на стуле и кое-как выполз в коридор. Кое-как – потому, что ноги слушались плохо. Он подошёл к двери на кухню и приоткрыл её. За столом спиной к двери сидела Валентина, а напротив неё разместился собственной персоной ни кто иной, как Лин. Который сразу же заметил Пятого.

– Ё-моё! – радостно сказал он, вставая. – Валентина Николаевна, вы только поглядите, кто у нас сегодня в гостях!

Валентина оглянулась.

– Неужто сам проснулся? – с недоверием спросила она. – Быть этого не может. Тебя кто-то разбудил, что ли?

– Нет, – удивлённо сказал Пятый. – А что?… Лин, ты-то тут откуда?

– Оттуда. За неделю, знаешь ли, много событий может произойти.

– За сколько?!

– За неделю, – ответил Лин, прикуривая.

– Я что – спал неделю? – с ужасом спросил Пятый.

– Восемь дней, – поправила Валентина, тоже закуривая сигарету. – Ты хочешь сказать, что ничего не помнишь?

– Не может быть, – убито сказал Пятый. – Не верю…

– А ты на руки свои посмотри, на руки, – посоветовал Лин. – Там как раз написана летопись этой недели. Можешь прочитать.

Пятый приподнял рукав и оторопело уставился на исколотый сгиб локтя.

– Это капельницы, – сказал Лин. – Ну как? Здорово?

– Лин, тебе что – надо больше всех? – спросила Валентина. – Пятый, иди умойся, и садись есть. Мы-то уже позавтракали…

– Слушай, ты нам такого шороху задал, что я просто был готов тебя удавить своими руками. И не говорить громко, и ходить только на цыпочках, и дверью не хлопать… и вообще! Сиди тут с тобой, с убогим, лови, когда ты проснёшься… А если тебе приспичит проснуться в три часа ночи?!

– Лин, отстань от него. Будто он с тобой мало сидел, – поморщилась Валентина.

– Мне кто-нибудь сегодня скажет, что со мной такое было? – в пространство спросил Пятый. – Все эти сидения – дело прошлое.

– Да ничего не было. Просто реакция, наверное. Лукич сказал тебя не трогать, вот мы и не трогали. Бегали тут, как мыши какие-то…