Артем Абрамов - Чаша ярости: Мой престол - Небо

• Название: Чаша ярости: Мой престол - Небо
• Автор: Артем Абрамов
• Жанр: Научная Фантастика

Он жил - и тогда его называли по-разному. Иногда - Сын Человеческий, иногда - Царь Иудейский, а иногда - и просто Учитель!

Он умер - и две тысячи лет Его именовали уже только - Спаситель.

Он вернулся - и что теперь?

Он вернулся. Вернулся в мир, где все, чему учил Он когда-то, обратилось в прямую противоположность самого себя. Вернулся в мир, где Слово Его переврано, а имя Его - оболгано.

Он вернулся. Вернулся, чтобы хотя бы попытаться исправить то, что - Именем Его - сотворили с миром люди. Вернулся - не на новое ли распятие?..

Об этом - роман "Чаша ярости", продолжение романа "Место покоя Моего".

---

"Вернемся, Учитель?"

"А куда мы денемся? У меня еще много дел на Земле..."

Молчаливый диалог шел мимо Мари, но она чувствовала: он идет и касается их не очень понятного и небезопасного путешествия, и если нужна еще одна частица отрицания, то-с неясным концом путешествия. Тот, кто внутри, жил пока тихо, до времени притаившись, но Мари ощущала его тревогу, и только железное спокойствие Учителя заглушало эмоции того, кто внутри. Баланс сил - так это называется. Силы внутреннего жильца - привычнее, но сила Учителя - предпочтительнее...

– Идем вниз, - сказал пилот.

Уж как так выходило, но разговаривать в этих крохотных стрекозах можно было, не напрягая связки: шум двигателя не проникал в кабину, не то что в эфиопских военных "сикорских".

– А что внизу? - немедленно поинтересовался Крис.

– Поля, - пояснил пилот. И через несколько секунд решил дополнить: - И фабрика.

Он погнал насекомое вниз, чуть ли не вертикально ввинтишись носом в горячий воздух - ремни безопасности натянулись, вжали пассажиров в кресла. Сбоку тот же маневр точно и красиво повторил вертолет охраны. А снизу стремительно приближались низкие длинные здания, крытые металлочерепицей, и Крис машинально подумал, что людям в этих зданиях существовать тяжко, если без кондишена: дневная жара раскаляет крышу, и внутри образуется пекло, в котором должны хорошо себя чувствовать только черти, если они существуют. И, упираясь руками в спинку переднего кресла, успел подбить итог: вот ведь Сын Божий существует, значит, и чертям на роду написано иметь свою преисподнюю...

Она началась сразу за пуленепробиваемой дверцей вертолета, пассажиры просто вошли в нее, как в баню, в сауну, в хамма - куда еще? - рубашки и шорты сразу стали мокрыми, и тем удивительней показались им встречающие: приветливые, спокойные и абсолютно сухие. Или вегетатика особая, или привычка.

Встречающих было трое. Два молчаливых индейца в традиционных белых штанах и широких рубахах и один отдаленный наследник Колумба, высокий, поджарый, седой, как и положено здесь - чуть узкоглазый, улыбающийся.

– Как долетели? - спросил он, поочередно каждому протягивая руку.

Бодигарды из второго вертолета стенкой выстроились сзади гостей. Охраняли, значит. Полковник стоял чуть впереди, посматривал по сторонам, искал врагов.

– Замечательно, - искренне ответил Иешуа. - А как вам удается оставаться сухим?

– Привычка, - приветливо объяснил седой, - ну и организм подстроился за столько-то лет. Я здесь уже двенадцатый год, почти безвылазно. Разве что в Медельин - развеяться, но не чаще раза в месяц. И раз в год - в Мехико, там у меня родные... А зовут меня Эстебан.

– Вы делаете наркотик? - спросила Мари, потому что ответ именно на этот вопрос ее интересовал. В данный момент.

– Я? - удивился Эстебан. - Не дай бог! Наркотик делают рабочие под руководством химиков и немножко инженеров. А я не химик и не инженер. Я даже не рабочий. Я просто присматриваю всеми: чтоб химики правильно химичили, инженеры - инженерили, ну и так далее.

– Вы - менеджер, - удовлетворенно, потому что поняла, сказала Мари.

– Точно! - обрадовался Эстебан. - Такая, знаете ли, универсальная профессия: руководить профессионалами в узком смысле этого слова... Вас, кстати, не раздражает моя болтовня?.. Вы уж простите, тут поболтать особо не с кем, а вы - люди новые, эрудированные вроде, культурные и уж точно - важные. Вон, патрон сам специально на связь выходил: мол, все показать, все рассказать, накормить, напоить, поцеловать взасос и посадить в машинки. Как программа, пойдет?.. Да, еще кстати, а вы вообще-то по какой части? По химической или по инженерной? Или по финансовой?

Иешуа смеялся.

И мрачный бравый Полковник улыбался.

Тот, кто внутри, тоже не видел в человеке по имени Эстебан кого-то опасного, даже индейцы в штанах и рубахах не казались ему бандитами. Мари опередила изумленным вопросом, вернее, вопросами не успевшего стартовать Криса:

– А телесеть у вас есть? Газеты приходят?

Крис недовольно поморщился: ну, блин, женщина, вопросы прямо изо рта вынула.

– Девушка, родная, - тоже засмеялся Эстебан, - последний раз я читал газету месяца два назад, когда по случаю сидел в сортире в отеле "Интерконтиненталь". Слышали о таком в Медельине?.. А этот поганый ящик я не смотрю принципиально, потому что пятнадцать лет назад он развел нас с женой.

– Это как? - не поняла Мари.

– Она смотрела концерт какого-то crazy на полную мощность, а он мешал мне читать книгу хорошего писателя Габриэля Гарсия Маркеса, такого, знаете, непростого древнего писателя, что под crazy музыку его трудно понять. Тогда я взял да и выкинул ти-ви с двадцать второго этажа и навсегда улетел в Колумбию.

– Чтобы понять Маркеса на его родине?

– Чтобы полиция не достала... - отрешенно, в сторону заметил Полковник.

Похоже, он что-то этакое знал про Эстебана и не очень любил веселого менеджера.

– Да что вспоминать, - пресек возможные дополнительнь вопросы Эстебан. Что прошло, то забыто... А что я должен был узреть по телесети и прочесть в газете?

– Этот человек сегодня, - Полковник указал на Иешуа, - самая знаменитая персона в мире. Супер ви-ай-пи. Вот уже месяц все десять миллиардов живущих на земле говорят только о нем, думают только о нем, обсуждают его действия, его слова, его намерения. И вот он - здесь. Это - чудо. А вы - газету в сортире...

– Я ж не врал... - опечалился Эстебан. - Слушайте, незнакомец, а вы не певец, случайно?

– Случайно нет, - сказала Мари. - Он - Сын Божий, Мессия, Иисус Христос. Проглотите сразу столько?

Тут Крис наконец сообразил, почему Мари лезет поперек всех со своими вопросами. Сообразил, потому что услышал: ну не нравился ей Эстебан. Как и Полковнику. Почему не нравился - это паранорм Крис пока понять не умел, а суть все же поймал. Не прямую мысль, а фон. Негативным он был... И успокоился: раз так - пусть спрашивает. Хотя чему тут не нравиться? Нормальный мужик. Веселый, отвязный. А что полиция в Мехико, если верить Полковнику, по нему плачет, так это его заботы. И Полковника, кстати: кто здесь шеф безопасности, в конце концов?..

– Проглотить-то я могу что угодно, - задумчиво произнес Эстебан, - только каково это будет моему желудку... Вы, девушка, всерьез, или у вас такая манера шутить?

И тут Иешуа перестал посмеиваться и даже улыбку убрал с лица.

– Стоп! - сказал он, поднимая руки вверх. - Прекратили фехтование. Кто я-не имеет никакого значения для нашего любезного хозяина и уж тем более - для моего интереса его деятельностью в наркобизнесе. Простите мою ученицу, Эстебан, она молода и неопытна, вы ей не страшны, но подозрительны: много говорите, на ее взгляд, а значит - что-то скрываете. Вот она и пытается вас уколоть своей рапирой: хочет посмотреть, какого цвета у вас кровь. Пустое, Мари! Все, что Эстебан хочет скрыть, нас никак не касается... Ведите, Эстебан, начинайте экскурсию, мы хотим видеть все.

Он обнял Мари за плечи и легонько прижал к себе. Она почувствовала, как волна тепла вошла в ее тело, и вместе с теплом возникла мысль:

"Ты права, девочка, он не самый безгрешный человек, но нам его грехи не судить и не отпускать, да не время сейчас разбрасывать камни. У нас иная цель..."

И Крис тоже ясно услыхал эту мысль.

– Мессия? Иисус Христос?.. - Эстебан недоуменно говорил сам с собой, идя впереди гостей и их бодигардов во главе с Полковником. - Странно... Если я проворонил Второе Пришествие - это нехорошо, конечно. Но с другой стороны, грехов у меня столько, что на Царство Небесное я все равно не потяну... Так что прав незнакомец, ох как прав: какая мне разница - кто он! Да хоть бы сам Всевышний - я уже в аду...

Они шли по узким тропкам, проложенным среди невысоких кустов коки. Там, где они шли, кока еще дозревала, а вдали, на следующем поле, согнувшись, медленно передвигались люди, мужчины и женщины, с большими корзинами - собирали листья. На ком-то - соломенные шляпы, на ком-то - платки, все упакованы в одежды по горло, защищены от нестерпимого даже для местных жителей солнца...

– Сбор идет постоянно? - спросил Иешуа.

– Да, - ответил Эстебан. - Кока же зреет постоянно, климат позволяет...

Он уже не балагурил, был собран, даже молчалив: то ли все: еще думал об услышанном, то ли наоборот - забыл и приступил к своему делу.

– А разве нельзя механизировать ручной труд?

– Зачем? В Колумбии - избыток рабочих рук. Так мы хотя бы даем заработать по крайней мере половине населения страны, а если механизировать - будет занята только десятая часть. То же - в Эквадоре, в Перу, в Боливии - Крису казалось странным, что Учитель задает мало вопросов, что он никак не проявляет своего отношения к тому, что половина населения страны занята в наркобизнесе, что он идет по полю этаким ленивым и не слишком заинтересованным туристом, только камеры в руке не хватает, и они, Крис и Мари, должны ему соответствовать и тоже помалкивать. С другой стороны, Крис уже знал, что Учитель ничего никогда не делает без потаенного, неведомого даже близким ему людям смысла. Если молчит значит так надо, и нечего зря напрягаться...