Артем Абрамов - Чаша ярости: Мой престол - Небо

• Название: Чаша ярости: Мой престол - Небо
• Автор: Артем Абрамов
• Жанр: Научная Фантастика

Он жил - и тогда его называли по-разному. Иногда - Сын Человеческий, иногда - Царь Иудейский, а иногда - и просто Учитель!

Он умер - и две тысячи лет Его именовали уже только - Спаситель.

Он вернулся - и что теперь?

Он вернулся. Вернулся в мир, где все, чему учил Он когда-то, обратилось в прямую противоположность самого себя. Вернулся в мир, где Слово Его переврано, а имя Его - оболгано.

Он вернулся. Вернулся, чтобы хотя бы попытаться исправить то, что - Именем Его - сотворили с миром люди. Вернулся - не на новое ли распятие?..

Об этом - роман "Чаша ярости", продолжение романа "Место покоя Моего".

---

И злой Петр, мрачный терминатор, мысленным усилием начал стирать с лица Земли - буквально! - сначала Южную Америку, начиная с Огненной Земли, с мыса Горн, вверх, вверх, сквозь горные ущелья Чили, сквозь джунгли Бразилии, по невидным с этакой высоты кокаиновым плантациям Колумбии, на время уничтоженным Мессией... И по Северной Америке, по Штатам, по Канаде - от Техаса до холодного Ньюфаундленда... И прыгающая кошка Скандинавского полуострова сама исчезла и Британские острова схарчила, и поползли прочь с шарика европейские страны, и вот уже Азия скукожилась и стекла в пустоту космоса...

И вдруг вышла остановка: Конго! Здесь - мы! Здесь - Храм!,.

Чертово ассоциативное мышление!

Мгновенно сосредоточиться, убрать боль, родившуюся где-то в затылке, и нет Конго, нет Африки, и по Австралии - ластиком, стиралкой, и снега Антарктиды - в печь, в костер...

И медленно-медленно наплывал на девственно синий шар без единого материкового пятна сине-серый слой тяжелых и липких грозовых облаков, скрывал этот шарик с глаз долой, как будто накинул на него кто-то грязную тряпку и поставил точку: девственно пуста Земля.

Хотел открыть глаза - не смог. Боль вернулась в затылок, разрывая не мозг даже - черепную коробку, и пришлось собрать остатки сил, чтобы сначала зацепить эту боль, поймать ее, потом сжимать, сжимать до размеров зернышка... На то, чтобы выкинуть зернышко прочь, сил не хватило, да оно и не мешало особенно, поэтому забыл о боли, расклеил веки, огляделся.

Ах, это милое умножение сил! Славно сплющило оно великих и ужасных! Вот, кстати, неизвестный ранее побочный эффект: умноженная сила несет в себе нехилую отдачу. Как при стрельбе: попал вроде в мишень, а больно плечу. И зависимость, похоже, прямо пропорциональная: сильнее оружие - мощнее отдача. Все Мастера приходили в себя по-разному. Кто-то постанывал, всхлипывал, возвращаясь в реальность, кто-то пока находился как бы в отключке, кто-то просто спал - Карл двенадцатый, например, - и откровенно храпел, а Вик Сендерс, Сережа Липман и Род Фо-герти вообще никуда не отлучались из реальности: сидели как огурчики и смотрели на Анну.

А Анна мирно спала. Улыбалась чему-то во сне, и одинокая слезинка, выпавшая из уголка глаза и покатившаяся по щеке, намекала, что сон женщины легок и не обременен болью или кошмарами. Сладко ей спать в кресле Мессии.

И одна мысль во всех - проснувшихся, очнувшихся, пришедших в себя! головах: получилось?

А кто его знает - получилось или нет! Вот проснется - поглядим, подумал Петр, уже и зернышко боли потерявший невесть где, уже ясно и четко мыслящий, будто не было тридцати двух минут - это он на часах посмотрел и отметил, мозговой атаки. Вот проснется - спросим, сварьировал он собственную нехитрую мыслишку, и услышал другую - со стороны:

"Все получилось, Кифа. Пусть спит пока. Я дал ей спокойный сон".

Не было Иешуа в кабинете! Но он был в нем, и ничего из происшедшего за эти тридцать две бесконечно долгие минуты не обошлось без его участия. Это и ежику теперь понятно - не то что Петру.

"Нас слышат?" - спросил Петр.

"Зачем? Твои коллеги действительно устали, работа была тяжелой, как оказалось, только ты легко ее перенес - так это ж ты..."

"А Вик, Сережа и Род? Они - вон какие-молодцы..."

"Внешне - да. А ментально они сейчас - как дети... Мастер-один Онтонен умный и опытный профи, но он сочинил в своем Кодексе неподъемную для человеческого мозга задачу. Даже если это не просто человек, а сверхчеловек паранорм. Ну два паранорма вместе, ну пять -ив таком случае без отдачи, как ты верно подумал, не обойтись. Но четырнадцать - это такой мощный консолидированный удар по каждому организму! Я и сам чувствую себя сквер-новато..."

"А что с Мари... то есть с Анной?"

"Она больше не паранорм".

"Это - мы сами? Или все же - ты?"

"Это - мы вместе, скажем так. Но без меня, Кифа, вам бы матрицу не сломать. Была нужна не просто хирургическая операция и уж тем более не силовая атака. Понадобилась тончайшая работа нейрохирурга, который должен убрать из мозга посторонний предмет, проросший в мозг миллионом связей-импульсов. Надо было погасить импульсы и при этом - главное! - не повредить мозг... Я бы, если честно, изъял из Кодекса параграф про наказание несущему вред.

Или изменил бы-в соответствии с реалиями. А в такой редакции, как говорят чиновники, он вам - практикам - не по силам. Да и вряд ли он пригоден теперь..."

"Объясни это Уве и всем Мастерам. Ты же как-то сумел объяснить им, что Мастер-пятнадцать нарушает этот треклятый параграф".

"Не так прямо, Кифа, не так в лоб. Там все было посложнее: твои коллеги люди трудные и многомудрые... Да и не все ли мне равно, останется это правило в вашем Кодексе или нет? Ваши игры - это ваши игры..."

"Уже не мои".

"Ты себя исключил из цеха Мастеров?"

"Ты меня исключил из него. Жизнь исключила. Судьба... Да и что сейчас за цех? Игра в солдатики, с которой не могут расстаться так и не повзрослевшие мальчики-вундеркинды?.. Им придется повзрослеть, потому что нет Службы - нет и цеха. Каждому предстоит начать жизнь с чистого листа и, как у нас, Мастеров, принято - в одиночку..."

"Я уже говорил тебе, что ты склонен к скверному высокому стилю?.. Говорил. Повторяю... А что до Мастеров, так многие уже повзрослели и стали куда более самостоятельными. Жизнь учит. Неужто ты не замечаешь?.. Сегодняшняя церемония дань корпоративной дружбе, во-первых, а во-вторых - своего рода уважение ко мне как к переговорщику. И только. Скажем проще: я их у говорил..."

"Зачем тебе это было нужно?"

"Я завершаю партию, которую опять сам начал и которая мне опять не нравится. Но завершить я ее хочу достойно".

"Это не шахматы, Иешуа, а мы - не пешки".

"Не обижайся. Просто мне нравится скверный высокий стиль, чего скрывать... Если вернуться к суровой прозе, то и вы- не пешки, и я - не король. А партия... Ну, считай - не партия. Операция. Проект. Отрезок жизни. В любом случае, Кифа, жизнь не только учит, но и продолжается. Этот эпизод в ней завершен, урок выучен худо-бедно, переходим к следующему..."

"А что будет с Анной? То есть с Мари..."

"Все будет хорошо, Кифа. Она сейчас проснется счастливой. А то, что обыкновенной - да в самом деле, обыкновенность человека куда приятнее любой необыкновенности. Особенно - паранормальности".

"Раньше ты говорил иное. Помнишь: "Я могу все" и "Я исполню все!"

"Я и сейчас не отказываюсь от своих слов. Просто прежде он рождали во мне радость и гордость, а сегодня я все больше и чаше осознаю их как новый крест. Очень тяжелый, Кифа. Куда тямселр того - иершалаимского..."

"Но ты по-прежнему считаешь, что можешь все и исполнишь все ?" "Уже не уверен... Могу все?.. Да, я могу сделать все, что в силах представить себе. А что не в силах?.. Что просто-напросто не приходит в мою голову?.. Как было раньше? От меня требовали конкретного чуда: вылечить, оживить, пройти по воде, поднять неподъемное и разрушить неразрушимое. Или вызвать дождь на поля, или привести рыбу в сети:.. Долго перечислять! А если меня, долгожданного чудотворца, попросят: сделай всех людей умными ? Что я смогу? Я считаю умным такого, ты - другого, кто-то пятый, десятый, сотый - все по-разному представляют себе ум... А совесть?.. А любовь - к одному человеку или ко всему человечеству?.. Сколько людей - столько мнений, столько представлении об уме, любви, совести... Или вспомню свой печальный балканский опыт. Могу ли я остановить войны ? Не могу, не могу, нет! Больше и пробовать не стану!.. Короче, я в силах сотворить любое материальное чудо - раз я в силах переделать одного конкретного человека или нескольких - тоже конкретных, пусть тысячу, две тысячи, но - только по своему представлению, а оно не универсально. Помнишь книгу Брейшит: по образу и подобию создал Бог людей: Выбрал некий образ и создал людей подобными ему. Но Он - создатель всего, а я лишь крохотный и слабый подражатель, пусть даже избранный им, хотя я знаю сегодня, что это - еще одна моя нереальная фантазия. Ну да ладно... Мой образ - это всего лишь мой образ. Он не универсален. Я-не Бог. Я могу сделать так, чтобы все президенты всех стран собрались в ООН и разом подписали соглашение о прекращении всех войн - от малых до великих, но я не могу отвечать за какого-нибудь генерала или маршала в одной из этих стран, который сам начнет войну - наплевав на своего президента и его подпись под соглашением, - начнет сначала малую, но где гарантия, что она не превратится в большую!.. Да я и не хочу быть вселенским пожарным, который стоит на башне и смотрит: где горит, потому что не смогу погасить все пожары, одновременно вспыхнувшие на планете. Яне хочу быть "скорой помощью", потому что не успею ко всем умирающим сразу, а уж тем более - ко всем больным. Я не хочу быть мировым утешителем сердец, потому что невозможно утешить всех: горе - постоянно и непрерывно, оно не устает приходить к каждому раз за разом. Да и витать горем?.. Как говорят твои соотечественники: у когожидкие, а у кого-то жемчуг мелкий. Я не имею универсального оеиепта, как помочь всем, спасти всех, утешить сирых и утишить иобных. И слава богу, что такого рецепта нет! Слава богу, что люди - разные... Вот тебе ответ на твой вопрос: могу ли все?.. А исполню ли все?.. Давным-давно, еще в Иудее, ты сказал мне: "Иешуа, ты исполнишь все, что захочешь". Сам не ведая в тот момент, ты дал точное и четкое определение моих возможностей. Яне знаю, что хотеть, мои "хотелки" на этой земле исчерпаны... Но, Кифа, я исполню все, что задумал, однако мысль моя далеко ушла от тай, что начала страну Храм. Не обессудь..."