Ани Сетон - Моя Теодосия

• Название: Моя Теодосия
• Автор: Ани Сетон
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-363-8

В центре романа – история жизни и любви Тео Бэрр – дочери американского политика, вице-президента в кабинете Джефферсона. Тео боготворит отца, нежно привязана к сыну, уважает и ценит мужа, но никак не может привыкнуть к чуждой ей обстановке американского Юга, где ей приходится жить.

---

Льюис молчал. Несомненно, ни один человек не мог быть таким скопищем пороков, каким представил Аарона Читхем в газете «Америкэн Ситизен». Но хотя Льюис и Джефферсон в чем-то и не согласны с Гамильтоном, они полностью поддерживают его оценку характера Бэрра. Обсуждать эту тему с Тео было бесполезно. Это могло бы только причинить боль им обоим.

– Мерни, – настаивала она, – если бы ты понимал отца, ты восхищался бы им. Он так великолепен, так образован и смел. Он источник добродетели и бескорыстия. Он великий человек. Я знаю, он такой. Пройдут годы, и всякий убедится в этом. – Ее голос дрогнул. – Ты согласен со мной или нет?

Льюис не мог ей лгать, поэтому он поцеловал мягкие губы, которые просили его, ласково шепча:

– Он заслужил мою внутреннюю признательность тем, что произвел тебя, моя Тео.

Они больше не говорили об Аароне и даже прекратили обсуждать будущее. Он попытался рассказать ей об экспедиции на запад, но ей не хотелось слышать об этом.

– Почему ты должен ехать, Мерни? Кому нужны эти земли за Миссисипи? Мне кажется, риск так бесполезен и так глуп. Если Джефферсону хочется сделать это, пусть поищет кого-нибудь другого для поездки.

– Экспедиция стала моей мечтой с четырнадцати лет, Тео. И мне кажется, по крайней мере только два человека подходят для такого предприятия: это Вильям Кларк и я.

– Какая от этого будет польза? – повторила она безнадежно. – Ты сам говоришь, что ни один белый человек не бывал в тех местах; зачем тогда белым людям вообще ходить туда?

Он вспыхнул, но, взяв себя в руки, ответил примирительно:

– Мы должны получить право на эти земли для нашей страны. Они станут частью Соединенных Штатов. Мы должны утвердиться от одного океана до другого, могучая нация, объединенная одним языком. Это ничего не значит для тебя?

– Я знаю только, что ты хочешь уехать. Не говори об этом сейчас, пожалуйста.

Тео раскрыла ему свои объятия, и он бережно прижал ее к себе, позволив ей втянуть себя в глупую болтовню, которой наслаждаются влюбленные.

Тем не менее он знал, что их идиллия была частью прекрасного безумия, которое не могло продолжаться. Каждый день, покидая ее, он возвращался к своим планам: заказывал продовольствие, тщательно инструктировал людей в Сент-Луисе. Из этого города окончательно скомплектованная экспедиция стартует на Миссури. И он проводил все вечера за изучением астрономии и географии.

Однако с каждым днем ему становилось все труднее расставаться с ней. Джефферсон не спрашивал о его опозданиях, но в его усталых глазах читался вопрос, и Мерни сам проклинал свою слабость.

После обеда четвертого дня Аарон вернулся, и с первым появлением его подтянутой, энергичной фигуры мечтам Теодосии был нанесен удар.

– Как мило с твоей стороны сократить нашу разлуку, госпожа Присей, – сказал он, тепло обнимая ее. – Я не надеялся, что ты меня здесь встретишь, зная твою привязанность к Нью-Йорку и любовь к комфорту. Боюсь, Вашингтон пока мало что может предложить из этого.

– Конечно, я еще не привыкла, – коротко сказала она. – Но мы не чувствовали каких-либо неудобств.

Он обхватил ее рукой за талию.

– А как поживает самый важный член нашей семьи?

Она засмеялась и повела его наверх посмотреть дремлющего ребенка, который открыл свои темные глаза, как только увидел деда, издав радостный звук.

– Я считаю, что он действительно помнит тебя, – воскликнула смеясь Тео.

– Я всегда говорил, что он необыкновенно смышленый малыш. Смотри… – Он вытащил маленькую серебряную погремушку из кармана, позвякивая ей. – Смотри, что дед купил тебе в Филадельфии!

Ребенок подался вперед, его пухлые пальчики сжались вокруг игрушки.

– Деди, – пролепетал он радостно, наградив Аарона ангельской улыбкой.

– Он понимает тебя, мне кажется, – сказала Тео. – Он зовет себя Деди, но и твою фотографию тоже называет Деди – ту, которую я всегда ношу с собой.

– Вот как, – сказал польщенный Аарон. – Тогда мы поделимся даже нашими кличками. Мы оба Деди. – Он потрепал кудри ребенка. – Точно такие же рыжие волосы, как и у тебя, Тео, в его возрасте. Маленький Деди очень похож на тебя, только более привлекательный, конечно.

Брови отца изогнулись вверх, в характерной для него комичной манере, когда он передразнивал. Она рассмеялась над ним, думая, как молодо он выглядит в свои сорок семь лет. Хотя спереди он уже начал лысеть, волосы были еще густые и без седины. Он никогда не худел и не поправлялся ни на фунт. «Да, отец выглядел молодо и бодро, в чем-то моложе, чем Мерни», – думала она с тревогой.

Но сейчас она не могла думать о Мерни.

Сидя с отцом за обеденным столом, Тео незаметно перешла к их старому обычаю, смешав напитки так, как он любил, с волнением ожидая похвалы за выбор вин, отзываясь на его нежное добродушное подшучивание горячим весельем.

Глубоко внутри ее любовь к Мерни мучительно волновала, но сейчас она не смела даже подумать об этом.

То, что она была с ним этим утром, в его объятиях, казалось невероятным, в то время как Аарон сидел здесь, болтая о Джозефе или рассказывая остроумные истории о леди Селесте.

– Эта леди завлекает меня, – сказал Аарон, довольно посмеиваясь. – Затем, когда я галантно приближаюсь, она убегает, щеки краснеют, веки дрожат от волнения, будто ей пятнадцать лет. Она приказывает мне уйти, затем призывает вернуться такими туманными маленькими записками, которые я не могу понять. Каково твое мнение об этом, моя любимая?

Тео отпила вино и притворилась, что раздумывает.

– Вот, пожалуйста, мое мнение. Она собиралась с самого начала сказать это ужасное слово «да», но поскольку она не смогла его сказать сразу же, она вынуждена была сказать тебе, что это ты отговорил ее от замужества, что означает: «Пожалуйста, сэр, уговорите меня обратно». Но ты принял ее безоговорочный отказ и ушел. Она зовет тебя обратно. Что еще она может сделать?

Аарон засмеялся:

– Несомненно, ты права, моя дорогая. Возможно также, что она чувствует, что ее приданое в пять тысяч фунтов привлекает меня больше, чем ее прелести. Я должен найти более подходящий способ раздобыть немного денег.

Тео нахмурилась:

– Неужели так плохи дела? Ты действительно серьезно рассматриваешь женитьбу? Я думала, все это шутка.

– Это совсем не шутка, я снова сильно прижат. Если исключить богатую жену, то, боюсь, мне придется продать Ричмонд-Хилл.

– Продать Ричмонд-Хилл! – закричала она, ошеломленная. – О, нет! Наверняка дела не могут быть до такой степени плохи. Это как часть нас самих. Я не могу представить себе, что у тебя его не будет, что мы не сможем туда ездить. Это дом. Ни одно место на земле никогда не будет для меня таким.

– Я знаю, моя дорогая. Эта мысль также приносит мне боль. Но мы должны смотреть в лицо жестокому, неприятному факту. Я очень стеснен в финансах.

Она никогда не подвергала сомнению это хорошо знакомое затруднительное положение. Всю ее жизнь времена процветания сменялись периодами экономии и ожидания, но они никогда прежде не угрожали ей лично или Ричмонд-Хиллу.

– Но ты наверняка сможешь найти какой-нибудь другой выход, – сказала она жалобно, затем просияла. – Есть же Джозеф. Он поможет, я уверена.

Аарон скривил рот. Тео не имела представления, как много Джозеф помогал раньше. Но в последнее время с молодым плантатором стало чрезвычайно трудно общаться: он выказывал прискорбную тенденцию держаться за свои деньги. Короче, он уже обращался к Джозефу.

Аарон отодвинулся от стола и изящно вытер рот платком из льняного батиста.

– Давай поговорим на более приятную тему. Я выйду из положения. Я всегда выходил. Чем ты занималась все эти дни, пока ждала меня?

Неужели она действительно думала, что может рассказать ему о Мерни? «Папа, я снова встретила Льюиса. Я люблю его. Что мне делать?»

Она немного отвернулась, прикрывая щеку красивым веером.

– Я никого не видала, и никуда не ходила. Здесь было очень спокойно.

Аарон пожал плечами:

– Да, действительно спокойно. Однако я в немилости у здешнего общества. Наш дорогой президент неодобрительно относится ко мне, кабинет и жены сенаторов следуют его примеру. Только миссис Мэдисон по-прежнему добра.

– Миссис Мэдисон всегда добра, – сказала Тео. – Папа, почему ты непопулярен здесь? Я не могу этого понять.

– Я тоже, моя дорогая, не считая того, что, подстрекаемые великолепным Гамильтоном, которому в настоящее время нечем занять себя, они делают мне честь, считая меня самым опасным человеком. Этаким Люцифером коррупции.

– Как люди могут верить этому? Нет ни одного политика, о котором не печатали бы унизительные статьи. Это что, обычная практика, да?

Аарон спокойно улыбнулся ей:

– Всегда найдутся люди, которые верят тому, что напечатано, и, кроме того, они нападают не на мою общественную жизнь. Меня упрекают в половой распущенности. Говорят, что я общаюсь с неграми, потому что я действительно разрешил Пегги и Алексису устроить вечер в Ричмонд-Хилле для их родственников. Говорят, у меня есть тайная коллекция неприличных картин, с помощью которых я развращаю молодых людей, которые приходят ко мне. Это, моя дорогая, как ты понимаешь, наша бедная картинная галерея. Говорят, что бордели Нью-Йорка заполнены жертвами, которых я совратил, не говоря о том, что я оскорбляю добродетель светских дам. – Он презрительно высморкался. – Боюсь, что они чрезвычайно льстят моим половым возможностям.