Джеймс Кейбелл - Юрген

• Название: Юрген
• Автор: Джеймс Кейбелл
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-9577-0731-7

Успеху Джеймса Бренча Кейбелла у русского читателя немало вредит успех Толкина. Эта книга выходит под грифом «фэнтези», который в действительности справедлив по отношению к американскому писателю ничуть не больше, чем по отношению к Мервину Пику или к тому же Толкину. Творил Кейбелл в первой половине XX века, когда о фэнтези еще и слуху не было, и занимался своими делами. Сравнить его уместнее не с фэнтези, а, например, со Свифтом, но если это и Свифт, то еще более ироничный и метафизически настроенный.

---

Это привело к дальнейшей беседе в сгущающихся сумерках. И, пока эта миловидная девушка превращалась в теплую, дышащую тень, едва доступную зрению, тень Юргена покидала его, и он начинал говорить все лучше и лучше. Он видел царицу Елену лицом к лицу, и остальные женщины не имели для него никакого значения. Добьется ли он благосклонности этой гамадриады или нет, так или иначе, не играло для него никакой роли. И поэтому Юрген говорил настолько складно, с такими уместными замечаниями и такой нежностью, что поражался самому себе.

Он сидел, с наслаждением слушая соблазнительные речи этого чудовищно умного малого Юргена. А это пухленькое, ясноглазое создание с темными волосами, эту самую Хлориду, ему было искренне жаль. В лишенную событий жизнь гамадриады здесь, в этом глухом лесу, вероятно, не могло проникнуть какое-либо радостное возбуждение, и казалось нужным внести сюда хоть малую его толику. «Что ж, хотя бы из справедливости к ней, – размышлял Юрген, – я должен обращаться с ней честно».

Под деревьями становилось все темнее и темнее, а того, что происходило в темноте, никто не видел. Слышались лишь два голоса, переговаривавшихся с длинными паузами. А говорили беседовавшие серьезно о пустяках, как играющие дети.

– И как же это король путешествует без свиты и даже без меча?

– Я путешествую с посохом, моя милая, и, как ты понимаешь, его мне достаточно.

– По совести сказать, он достаточно большой. Увы, молодой чужестранец, называющий себя королем! Вы носите кистень разбойника с большой дороги, и я боюсь вашего посоха.

– Мой посох – ветвь с мирового древа жизни Иггдрасиля. Его дал мне Терсит, а сок, что бьется в нем, проистекает из источника Урд, где суровые Норны создают для людей законы и определяют их судьбы.

– Терсит – большой насмешник, а его дары – сплошное издевательство. Я бы их не взяла.

Они повздорили, не слишком сильно, из-за того, что Юрген вытворял со своим бесценным посохом.

– В любом случае, уберите его от меня! – попросила Хлорида.

Тогда Юрген спрятал посох туда, где Хлорида не могла его увидеть, а сам привлек к себе гамадриаду и, довольный, рассмеялся.

– Ох, ох! Ужасный вы король, – воскликнула Хлорида. – Боюсь, что вы принесете мне смерть! А у вас нет права притеснять меня таким образом, я не ваша подданная.

– Скорее ты станешь моей королевой, милая Хлорида, получив то, что я больше всего ценю.

– Но вы слишком деспотичны, и мне страшно оставаться наедине с вами и вашим большущим посохом! Ах! Зная, что говорит, моя мать обычно использовала эолийскую поговорку: «Царь жесток и получает удовольствие от крови!»

– Вскоре ты не будешь бояться меня, как и моего посоха. Все дело в привычке. Для такого случая тоже есть эолийская присказка: «Вкус первой маслины неприятен, но вторая – сладка».

На какое-то время наступила тишина, не считая тихого тайного перешептывания деревьев. Одна из крупных цикад, посетивших остров Левку, начала стрекотать.

– Подождите же, король Юрген, я отчетливо слышу шаги: кто-то идет нас потревожить.

– Это ветер в верхушках деревьев или, вероятно, какой-то бог, завидующий мне. Меня ничто не остановит.

– Ах, но говорите же о богах почтительно! Это не у бога Любви, а у бога Ревности есть крылья, чтобы покинуть нас.

– Тогда я – бог, ибо в моем сердце – любовь, и во всех фибрах души – любовь, и из меня сейчас истекает любовь.

– Но, определенно, я слышу, как кто-то приближается…

– А разве ты не ощутила, что я вынул свой посох из потайного места?

– Ах, у вас большая вера в этот посох!

– Мне не страшен никто, когда я размахиваю им.

Первой цикаде ответила еще одна. Теперь насекомые вели открытый спор, наполняя теплый мрак своим упрямым стрекотанием.

– Король Евбонийский, то, что вы сказали мне о маслинах, без сомнения, правда.

– Да, любовь всегда порождает правдивость.

– Молю, чтобы между нами родилась высшая правдивость и ничего другого, король Юрген.

– Не «Юрген», а «любимый».

– В самом деле, говорят, что в такой вот кромешной темноте бог Любви приходил к своей милой Психее.

– Тогда отчего же ты жалуешься, ведь я благочестиво стремлюсь превзойти богов и предлагаю Любви самую искреннюю лесть? – И Юрген потряс перед ней посохом.

– Ах, но вы удивительно легки на лесть! А бог Любви не пугал Психею таким громадным посохом.

– Возможно, ведь я-то – Юрген. И обхожусь справедливо со всеми женщинами, и ни на кого не поднимаю посоха, кроме как из добрых побуждений.

Так они несли разный вздор в кромешной темноте, тогда как множество цикад вело непрерывную беседу. Теперь, разговаривая под дубом, Хлорида и Юрген стали невидимы даже друг для друга; но перед ними под усеянным золотой пылью небосводом в дымке сияли поля, потому что эта ночь казалась сотворенной из звезд. И, пока Юрген смеялся и получал удовольствие вместе с Хлоридой, он видел также и белые башни Псевдополя. Он подумал, что, весьма вероятно, Ахилл и Елена смеялись и занимались в эту чудесную ночь сходными делами.

Он вздохнул. Но через некоторое время Юрген и гамадриада уже вновь говорили. Так же непоследовательно, и так же непрерывно стрекотали цикады. Позднее взошла луна, и Юрген с Хлоридой уснули.

Юрген поднялся на рассвете и оставил гамадриаду Хлориду все еще спящей. Он стоял, возвышаясь над городом, и рубаха Несса блестела в лучах солнца. А Юрген думал о царице Елене. Затем он вздохнул и, вернувшись к Хлориде, разбудил ее своеобразным приветствием, которое показалось ей вполне соответствующим обстоятельствам.

Глава XXVIII О компромиссах на Левке

Дальше история рассказывает, что десять дней спустя Юрген и его гамадриада должным образом поженились в соответствии с законом Леса. Ни на миг Хлорида не помышляла о нарушении приличий, поэтому они поженились в первый же вечер, когда ей удалось собрать свою родню.

– Между прочим, Хлорида, у меня уже есть две жены, – говорит Юрген, – и нужно в этом честно признаться.

– По-моему, ты только вчера прибыл на Левку.

– Верно, ибо я появился вместе с Равноденствием.

– Тогда у Югатина не было времени на ком-нибудь тебя женить, и, определенно, у него никогда и мысли бы не возникло женить тебя на двух женщинах сразу. Почему ты говоришь такую ерунду?

– Нет, это правда, и меня женил не Югатин.

– Вот! – говорит Хлорида, словно вопрос утрясен. – Теперь сам видишь.

– Да, разумеется, – говорит Юрген, – теперь я понимаю, что это представляет все в несколько ином свете.

– Это все на свете делает совершенно иным.

– Я едва ли мог бы зайти так далеко. Все же я ощущаю, что здесь все обстоит по-иному.

– Ты говоришь так, словно не общеизвестно, что людей женит Югатин!

– Нет, милая, давай будем честными! Я сказал не совсем это.

– …И словно всех всегда женит не Югатин!

– Да, здесь на Левке, вероятно. Но, понимаешь ли, моя дорогая, за пределами Левки!..

– Но никто не бывает за пределами Левки. Никто не думает покидать Левку. Ни разу не слыхала о такой ерунде.

– Ты имеешь в виду, что никто не покидает этот остров?

– Никто, о ком ты когда-либо слышал. Конечно, существуют Лары и Пенаты, не имеющие положения в обществе, которых цари Псевдополя иногда берут в путешествия…

– Все же люди в других странах тоже женятся.

– Нет, Юрген, – печально сказала Хлорида, – у Югатина правило – никогда не покидать остров. И на самом деле я уверена, что он никогда и не думал о таком неслыханном поступке. Так что, конечно же, люди в других странах не имеют возможности жениться.

– Но, Хлорида, в Евбонии…

– Если ты не против, милый, по-моему, нам лучше поговорить о чем-нибудь более приятном. Я не порицаю вас, мужчин Евбонии, потому что все мужчины в подобных вопросах совершенно безответственны. И, вероятно, это не всецело вина женщин, хотя, по-моему, любая, по-настоящему уважающая себя женщина имела бы силу характера, чтобы держаться в стороне от таких незаконных отношений, и я вынуждена тебе это сказать. Поэтому давай больше не будем говорить об этих особах, которых ты описываешь как своих жен. С твоей стороны, дорогой, очень тактично называть их так, и я ценю твою деликатность. Все же я действительно считаю, что нам лучше поговорить о чем-нибудь другом.

Юрген задумался.

– Однако ты не думаешь, Хлорида, что в отсутствие Югатина – и, как я понимаю, при неизбежном отсутствии Югатина, – эту церемонию могли бы совершить другие?

– О да, если б захотели. Но это не считалось бы законным. Никто, кроме Югатина, не может действительно поженить людей. И поэтому, конечно же, никто другой этого и не делает.

– Почему ты так уверена в этом?

– Ну, потому что, – ликующе сказала Хлорида, – никто никогда о таком не слыхал.

– Ты выразила, – сказал Юрген, – целую философскую систему. Давай же во что бы то ни стало пойдем к Югатину и поженимся.