Ричард Кесслер - Транс

• Название: Транс
• Автор: Ричард Кесслер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00348-4

Житель Лос-Анджелеса Том Киган становится невольным свидетелем ограбления банка, но абсолютно ничего не помнит о случившемся. Судебный психиатр Пол Драммонд подвергает его допросу под гипнозом, и в состоянии транса Киган рассказывает о жутких видениях, преследующих его на протяжении двадцати лет. Ветеран Вьетнама, Киган не помнит ни о самой войне, ни о своем участии в ней. Серьезно подозревая, что кто-то умышленно вторгся в сознание его пациента и жестоко нарушил память, Драммонд решает провести более глубокое обследование. Высоким чинам ЦРУ грозит разоблачение, и они не остановятся ни перед чем, чтобы зловещая тайна умерла вместе с теми, кто узнал о ее существовании...

---

Мисс Киган достала толстый, обтянутый кожей альбом, положила его на колени и, переворачивая страницы, отыскала несколько черно-белых фотографий. Передавая их гостям, она рассказывала о каждой.

– Майкл женился, когда ваш отец ушел на пенсию, мисс Киган? – спросил Драммонд.

– Нет. Киганы всегда женились поздно – на лице ее появилась застенчивая улыбка – либо вообще не женились. Майкл обзавелся семьей только в тысяча девятьсот сорок четвертом году. Тогда ему было тридцать шесть. Элис была симпатичной девушкой из Нортриджа. У меня есть одна фотография Майкла вместе с ней, снятая в Ёсемите.

– Как раз тогда Майкл и переехал в Нортридж? – спросила Карен.

– Да, именно тогда это и произошло. Отец Элис был строителем, к тому времени он построил несколько магазинов, один из которых должен был стать аптекой с фармацевтическим отделом. Поскольку Нортридж находится к нам ближе, чем Пасадена, Майкл решил переехать. Таким образом, Элис жила рядом с родителями, а мы могли чаще видеться с Майклом.

– Значит, до этого момента вы всегда жили в семье, мисс Киган? – спросил Драммонд.

– Да. Когда умер Фрэнк, мама очень нуждалась во мне. А потом и здоровье отца пошатнулось... – Она слегка вздрогнула. – Я встретила одного человека... но он был с Запада, а я никак не могла оставить родителей. Вот с тех пор я и здесь. Давно же это было.

– А Том... он родился в тысяча девятьсот сорок шестом?

Воспоминание о Томе, казалось, вызвало у нее новый прилив беспокойства, словно она переступила черту, отделявшую ее прошлую жизнь от настоящей.

От Драммонда не ускользнуло, как изменилось выражение лица старушки. Ведь все те, о ком она говорила до сих пор, уже мертвы и вызывали в ней только ностальгические чувства. Но Том был жив, и поэтому вызывал настоящее беспокойство.

Сияние ее глаз, морщинки, прорезавшие на мгновение лоб, говорили о том, что и в свои восемьдесят лет она внутренне готова к любому сражению. В эту минуту Драммонд мог с уверенностью сказать, что это кроткое, благородное создание было одержимо страстью, которую смело можно назвать страстью "сражающейся ирландки". Несмотря на всю свою хрупкость, Сисси Киган была крепким орешком.

– Бедняга Том. Ваш телефонный звонок был для меня подобен шоку. Я уже похоронила его и все же боялась услышать об этом.

– Мисс Киган, – обратилась к ней Карен, – коль уж мы заговорили о Томе, вы позволите мне записать ваш рассказ?

Сисси взглянула на магнитофон, но ее мысли были где-то далеко.

– Да, пожалуйста. Я уже давным-давно боюсь слушать новости.

– Можно вас попросить рассказать о нем с самого его детства. И как можно подробнее. – Драммонд говорил настойчиво, но мягко.

– Конечно. Я всегда злюсь, когда думаю... Да уж ладно. Давайте с самого начала. Так вот, Том родился в тысяча девятьсот сорок шестом году. Все считали его чудесным мальчиком, живым и сообразительным.

Она пролистала альбом и вытащила несколько фотографий молодого Тома: в кругу семьи, на пляже, верхом на пони, играющий в футбол с дедом.

– Клянусь, он заново пробудил у моих родителей интерес к жизни. Для всех нас это были самые прекрасные годы. А потом... бедная Элис... Она так внезапно ушла из жизни.

– Тому тогда было шесть лет? – спросил Драммонд. – Мы располагаем кое-какой информацией от друга семьи в Нортридже, от одного отставного полицейского по имени О'Релли.

– От Джеральда? Мы были знакомы много лет.

– Итак, вы решили жить у вашего брата в Нортридже, чтобы помогать ему с воспитанием Тома?

Сисси грустно кивнула.

– Конечно. Здоровье моих родителей пошло на поправку, и я решила, что Том нуждается во мне больше. Майкл хорошо там устроился. Том пошел в школу, и ему там очень нравилось.

Драммонд улыбнулся.

– Мы слышали, он блестяще учился. Глаза Сисси Киган блеснули гордостью.

– Ах, каким же он был учеником! Его любимыми предметами были химия и прочие естественные науки. Разумеется, Майкл был потрясен его способностями и учил тому, чего не преподавали в школе.

– Он получил стипендию в Калифорнийском университете.

– И более того. Он имел массу наград. Я полагаю, ему следовало бы поступить в один из старейших университетов Новой Англии. И он, конечно, поступил бы, но ему хотелось быть поближе к дому.

– Он закончил учебу в шестьдесят восьмом. И каковы были его планы на будущее?

– Он колебался. Майклу, разумеется, очень бы хотелось, чтобы сын вместе с ним занимался бизнесом. Но он понимал, что Том слишком одарен, чтобы разливать по бутылочкам медицинские препараты. Но началась эта ужасная война, и Том решил сначала исполнить свой долг, а потом составлять планы на будущее. Он считал, что если пойдет добровольцем до того, как его призовут, то сумеет более свободно распоряжаться своим временем в армии, а может, даже займется тем, что пригодится ему в дальнейшем.

Драммонд кивнул и сказал, больше обращаясь к Карен:

– Что вполне объясняет, почему он служил четыре года вместо двух. Возможно, он подписал даже краткосрочный контракт с армией.

– Том так и сделал, – ответила Сисси. – Он слышал, что армии требуются химики, и думал, что приобретет там ценный опыт. Он несколько раз проходил специальные собеседования по этому поводу.

– А где проводились собеседования, мисс Киган?

– Во многих местах. На одно собеседование он летал даже в Вашингтон. Но почти ничего не рассказывал об этом. – Она заволновалась и нахмурилась. – Практически он вообще ничего не рассказывал. Когда он прошел все эти собеседования, а было это как раз до подписания контракта, мы с Майклом заметили, что его что-то очень беспокоит. Но он не захотел говорить об этом. Нам показалось, что он связан обещанием не разглашать военную тайну или что-то в этом роде. Это было на него не похоже – он очень открытый мальчик, всегда делился с нами... Но мы старались не давить на него.

– А где он начинал свою службу, мисс Киган? – спросила Карен.

– Он начал службу в Форт-Брагг, но пробыл там недолго. В первый отпуск приехал через три месяца. Как же резко он изменился за такое короткое время!

– А в чем это выражалось? – спросил Драммонд.

– Он стал тихим, задумчивым, словно внутри него шла постоянная борьба. Однажды я спросила его, в чем дело. Он ответил, что, если армия всегда будет такой неорганизованной, как ему кажется, Америке никогда не выиграть ни одной войны. Он сказал, что столкнулся в армии с административной чехардой – подписывал контракт, что будет заниматься наукой и технологией, а его послали обычным клерком в хозчасть. Он был ужасно расстроен.

– Что же все-таки случилось потом? – спросила Карен.

– Он вернулся в Брагг, и несколько недель мы ничего о нем не знали. Майкл решил, что Тома послали во Вьетнам, и, возможно, из-за этого у него случился сердечный приступ. Через какое-то время он стал жаловаться на расстройство пищеварения. Однажды, не услышав, как он умывается, я пошла проверить, что с ним. Вошла в спальню и увидела, что Майкл лежит на полу. В тот же день он умер в госпитале.

– Как все это ужасно, – печально сказала Карен.

Сисси кивнула головой:

– Это было страшное время.

– А Том приехал на похороны? – спросил Драммонд.

– Да, приезжал. И я едва узнала его. Физически он выглядел довольно неплохо, но показался мне... каким-то странным. Не могу описать это. Он просто стал другим, не таким, как прежде. Как-то духовно вырос, словно повидал такое, что не каждому доведется увидеть. Он казался... я бы сказала, напуганным.

– А может, это было связано со смертью отца? – спросил Драммонд.

– Нет-нет. Тут что-то совсем другое.

– А он не рассказывал вам о своей службе в армии? Что-нибудь такое, из чего можно было догадаться, где он служил и чем занимался?

Сисси отрицательно покачала головой.

– Очень немного. Извинялся, что редко пишет, говорил, что ему часто приходилось переезжать с места на место и писать по сути не о чем. Но я чувствовала, что ему просто не разрешалось писать о том, где он и чем занимается. – Она вздохнула. – Уже тогда мне подумалось, что я теряю его навсегда. Боже мой, как же быстро хорошее в жизни сменяется плохим. Буквально в одну минуту; счастливая семья, Том – многообещающий студент, затем уходит из жизни Майкл, а в Томе происходят странные перемены.

– Именно тогда вы и решили вернуться сюда, мисс Киган? – поинтересовалась Карен.

– Да, моя дорогая. Прошло три года, как умер отец, за матерью некоторое время ухаживала медсестра. Я переговорила с Томом, и он согласился продать дом в Нортридже, чтобы я могла вернуться сюда и ухаживать за матерью.

– После этого вы часто встречались с Томом? – спросил Драммонд.

– Я не видела мальчика два года. Позвольте, я налью вам чаю. – Разливая чай, она продолжала: – За это время я получила от него несколько писем, некоторые вообще без обратного адреса. Одно письмо было из какого-то места под названием Эджвуд, в Мэриленде. Но ни в одном из писем он не писал о том, чем занимается. Затем в один ужасный день я получила первое письмо из Вьетнама. У меня чуть не остановилось сердце. Каждый вечер в новостях сообщалось о том, что там творится. Ужасные вещи. И мысль о Томе... – Она замолчала, но жест ее был красноречивее слов.