Михаил Бурцев - Прозрение

• Название: Прозрение
• Автор: Михаил Бурцев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Можно смело сказать, что в Сталинграде пропаганда стала "личным оружием" не только работников седьмых отделов, но и всех звеньев командиров и политорганов - снизу доверху. Именно здесь она получила всеобщее признание как неотъемлемая часть того неисчерпаемого арсенала, который, обрушиваясь на врага, деморализует его войска и тылы.

Сказанное в полной мере можно отнести не только ко времени контрнаступления, предпринятого нашими войсками, но и к оборонительным боям на сталинградском рубеже. Уже тогда наши листовки и агитпередачи взяли верный тон. Они сбивали у гитлеровцев спесь, заставляли немецких солдат поразмыслить, в какую пропасть они несутся, предупреждали, что их не ждет ничего, кроме смерти. На стенах Тракторного завода рабочие написали: "Немцы! Вы проклянёте тот день, когда пришли сюда. За вами по пятам ходит смерть. И нет для вас другой дороги, как в могилу!" "Не лезьте, Сталинград будет вашей могилой!" - говорилось в листовках Красной Армии. "Сталинград трагедия для немецкой армии", - утверждали листовки, предвосхищая печальный для врага финал битвы на Волге.

Политуправление Сталинградского фронта применило новинку: довело до вражеских войск содержание приказа Военного совета, в котором излагалась задача, поставленная перед воинами фронта: "Уничтожить врага под Сталинградом и заложить начало его разгрома и очищения нашей страны от кровавых захватчиков!" В приказе упоминалось и о том, что более 100 мощных атак 6-й немецкой армии было отбито войсками этого фронта всего лишь за 2 месяца и что 300 000 немецких солдат уже нашли свой бесславный конец в бессмысленных попытках овладеть городом.

"Подумайте, к чему ведут ваши атаки!" - обращался к немецким солдатам политотдел 62-й армии. И если листовки призывали солдат: "Подумайте!", то снаряды и пули заставляли их думать, размышлять. Об этом свидетельствовали письма, найденные в карманах убитых немецких солдат. Вильгельм Мушинг писал: "До Дона война была еще терпима, но теперь русский стал наносить такие удары, что мы часто впадаем в полнейшее отчаяние. Здесь истребляются целые роты и батальоны, даже полки, без остатка. Сталинград стоит больше жертв, чем весь Восточный поход".

А вот что писал брату ефрейтор Вальтер Опперман: "Сталинград - это ад на земле, Верден, Красный Верден с новым оружием. Мы атакуем ежедневно. Если нам удается утром занять 20 метров, вечером русские отбрасывают нас обратно". И еще три строки из письма, ни автор, ни адресат которого не установлены: "Здесь никто не уйдет от своей судьбы. Приходится благодарить бога за каждый час, что остаешься в живых. Число солдатских кладбищ растет".

Да, вражеский солдат начинал задумываться. И это - успех нашей "внешней политработы". Ведь речь идет о солдате, которого фашисты упорно отучали думать. Но вот его ударили по голове, и он стал размышлять. Правда, пока еще примитивно - отчего это произошло и к чему это приведет. Но, как говорится, лиха беда начало! А там уж червь сомнения сделает неприятеля более податливым и восприимчивым к советской пропаганде. Если пуля убивает врага, то листовка, агитпередача его деморализуют. Кстати, деморализованный и распропагандированный вражеский солдат - это уже наш, хотя и косвенный, союзник. Оставаясь в строю, он так или иначе влияет на других, особенно близких ему по переживаниям и настроениям, побуждает их действовать вместе, группой.

День ото дня бои у Сталинграда становились кровопролитнее. Это вынужден был признать в приказе и командующий группой армий "Юг", отметивший их "необыкновенную напряженность" и то, что проходят они "в тягчайших условиях". Потом, много лет спустя, полковник Адам, адъютант генерал-фельдмаршала Ф. Паулюса, напишет в своих мемуарах, что "последние атаки в ноябре стоили тысячи жизней. Другие тысячи солдат стали калеками. Несколько квадратных метров развалин - вот все, что удалось отвоевать... Наши нервы были напряжены до крайности. Стало окончательно ясно, что в ближайшее время начнется советское контрнаступление"{53}. Контрнаступление началось 19 ноября. Мощнейший удар был нанесен по 6-й и 4-й танковой немецким армиям, по их флангам, где находились 3-я румынская и 8-я итальянская армии. Прорвав оборону, 5-я танковая и 21-я армии Юго-Западного фронта стремительно двинулись вперед, поддержанные войсками Донского фронта, действовавшей в их авангарде 65-й армией, а в это время три армии Сталинградского фронта также начали наступление, преодолевая отчаянное сопротивление частей вермахта. Ни шквал огня, ни беспрерывные контратаки врага - ничто не могло остановить героических советских воинов в их неудержимом стремлении вперед. Поддержанные воздушными армиями, они брали крупнейшую группировку противника в кольцо, пока - на четвертые сутки наступления, 23 ноября, - не замкнули его. А затем началась эпопея по расчленению и уничтожению 330-тысячного авангарда вермахта.

"Мы переживаем здесь большой кризис, - писал своей жене из окружения 27 ноября генерал Гобеленц, командир одной из немецких дивизий, - положение в общем и целом настолько критическое, что, но моему скромному разумению, дело похоже на то, что было год назад под Москвой". Похоже, что это понимали не только представители генералитета. "Битва за Сталинград близится к концу, - записал в своем дневнике ефрейтор Герман Машер. - Враг громит ураганным огнем из орудий всех калибров. Самолеты появляются группами по 36 штук. Изготовляем белые флаги!"

"Немецкие солдаты!

То, о чем мы предупреждали вас, свершилось!.. - говорилось в нашей листовке "Разгром немецкой армии начался", сброшенной над группировкой противника еще 22-23 ноября. - Германские армии у Сталинграда и к востоку от Дона окружены. Одновременно Красная Армия начала наступление на Тереке, у Владикавказа. Германские армии на Кавказе оказались в западне. В Северной Африке разгромлена армия Роммеля. Железное кольцо вокруг Гитлера сжимается. Это начало конца гитлеровской армии.

ЕСТЬ ТОЛЬКО ОДИН ВЫХОД! Сдавайтесь в плен -вы останетесь живы и вернетесь на родину, или снимайтесь с фронта и уходите домой сами, убирайте с пути гитлеровских офицеров, эсэсовцев и всех, кто будет мешать.

РЕШАЙТЕ БЫСТРЕЕ! ПРОМЕДЛЕНИЕ СМЕРТИ ПОДОБНО!"

За этой листовкой последовали сотни фронтовых и армейских листовок, многочисленные агитпередачи по "звуковкам" и радио, рассказы пленных солдат, добровольно согласившихся вернуться в свои части, - немецких, румынских, итальянских, венгерских... Агитация, боевое слово словно бы спаялись с боевым оружием, задававшим тон в той невиданной в истории морально-психологической битве, которая продолжалась более двух месяцев, за склонение окруженных войск к массовой капитуляции. Два слова - "Вы окружены!" - подсказывали ошеломленному солдату и офицеру противника, как надо действовать в сложившейся ситуации. Обстоятельства делали восприимчивым и лозунг: "Сдавайтесь в плен - иначе будете уничтожены". Чуть позднее листовки с этим лозунгом стали своеобразной "путевкой в жизнь" для многих окруженных.

Однако первые сведения, поступавшие из политорганов, свидетельствовали о том, что немецкие солдаты в массе своей, а тем более старшие офицеры и генералы не допускали и мысли, что начавшийся разгром их войск под Сталинградом - это крупнейшая катастрофа, во многом предопределявшая исход войны. Гитлеровская пропаганда объясняла случившееся "допустимой в войне неудачей", частным проигранным сражением, не влияющим на ход, а тем более исход войны. В этом духе и составлялись сводки германского командования для населения и армии. Тем большее значение имела листовка "К немецким войскам, окруженным в районе Сталинграда", изданная нашим отделом за подписью командования Красной Армии и распространенная 24-25 ноября. Впрочем, пусть скажет об этой листовке - хотя бы спустя много лет - командир одного из полков 376-й немецкой пехотной дивизии Луитпольд Штейдле:

"Не слишком броская по оформлению, но тем значительнее по содержанию. На ней дана схематическая карта: грубо заштрихованный Сталинград и две толстые черные клешни - советский фронт, - широкой дугой охватывающие Сталинград и соединяющиеся у Калача. Кроме того, на карте показаны мощные стрелы, которые южнее Дона направлены на Чир и южнее Сталинграда из солончаковой степи - на реку Аксай Курмоярский. Показано, что наш фронт прорван. Подо всем этим короткий текст: "Вы окружены, сопротивление бессмысленно, складывайте оружие!" Прерву рассказ Л. Штейдле, чтобы дополнить: в листовке приводились цифры потерь противника в живой силе и технике, данные о нашей боевой мощи, которую немецкие солдаты и офицеры испытали на себе в котле; указывалось и на то, что германское командование скрывает истинные масштабы поражения. Л. Штейдле продолжает: "Правду ли говорят русские? Действительно ли так велики размеры катастрофы? Правда это или пропагандистский трюк, грубое надувательство с целью вызвать замешательство? И как, наконец, эта листовка согласуется со сводкой главного командования вермахта, которую мы совсем недавно приняли через нашу походную радиостанцию?" И заключает: "Последующие дни научили нас не торопиться отвергать схематические карты на советских листовках как пропагандистский трюк"{54}.