Роберт Рэнкин - Мир в табакерке, или чтиво с убийством

• Название: Мир в табакерке, или чтиво с убийством
• Автор: Роберт Рэнкин
• Жанр: Научная Фантастика

Какими были люди, которые внесли свой вклад в уродование Истории Человечества? Люди хорошие и плохие, знаменитые и не очень. И особенно каким был один из них, чьи уникальные способности, замечательные достижения и эксцентричное поведение стали теперь легендой? Человек, что принес радость миллионам, дав им непревзойденную нюхательную смесь. Его знали под многими прозвищами. Чемпион по Чихательной Части. Гроссмейстер Гремучей Гнуси. Супермен Смеси, Несущей Негу Народу. И так далее, и тому подобное, и все такое. Почти всем он известен просто как «Табачный Титан». Звали его Тот Самый Давстон. «Стиль Роберта Рэнкина – это неповторимая смесь бородатых анекдотов, городских мифов, каламбуров, изумительно безумных идей и вряд ли достоверных историй из собственной жизни» – Independent.

---

Утверждение, что богатство и дурные поступки идут рука об руку, уже стало избитой фразой. Все мы слышали про то, как авторы бестселлеров терроризируют сбившихся с ног продавцов книжных магазинов на встречах с читателями, требуя заменить лимоны на кумкваты, и охладить шардоннэ еще на градус; все мы слышали истории про выходки рок-звезд, министров, голливудских красавчиков и членов королевской семьи. И когда нам рассказывают об этом, мы качаем головой с неодобрением, но если бы нам удалось поменяться с ними местами, мы вели бы себя точно так же.

В ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕКА ЗАЛОЖЕНО СТРЕМЛЕНИЕ ВЕСТИ СЕБЯ ПЛОХО.

И чем больше тебе можетсойти с рук, тем больше, по-твоему мнению, тебе должнобудет сходить с рук. По крайней мере, ты будешь к этому стремиться.

Так что там про места лишения свободы? Ну, здесь мы имеем другой набор обстоятельств. Здесь мы имеем место, где обитают почти исключительно те, кто переступил черту. Те, кто расплачивается за это.

Вот перед нами убийца, и результатом его плохого поведения стало пожизненное заключение. Общество приговорило его к такому наказанию, хотя то же самое общество вынуждено закрывать глаза на плохое поведение своих вооруженных сил – или полиции. Общество заявило, что не намерено мириться с такой формой плохого поведения. Он плохой человек, уберите его с глаз долой.

Но всегда ли убийца – «плохой» человек? Если в природе человека заложено стремление вести себя плохо, не следовал ли он всего лишь диктату своего естества? Делал лишь то, что естественно для него? А его жертва? Была ли это невиннаяжертва?

Сейчас я лишь кратко упоминаю об этом, по причинам, которые станут ясны позже. Но в тюрьме я понял, что лишить человека надежды на освобождение значит стереть ту последнюю черту, за которую он не может переступить.

И не стоит пытаться пролезть без очереди за завтраком перед таким человеком, или вы станете свидетелем оченьплохого поведения.

Говорят, что самых интересных людей можно встретить в пабе. Так говорят, однако, только те, кто много времени проводит в пабе. По моему личному мнению, самых интересных людей можно встретить в тюрьме. Не всеони интересны, поймите меня правильно. Хайнлайн однажды сказал (и это его высказывание приобрело широкую известность), что девяносто пять процентов всей научной фантастики – барахло. И добавил, что девяносто пять процентов чего угодно– тоже барахло. На следующем этапе логического рассуждения можно получить, что девяность пять процентов когоугодно – опять-таки барахло. Лично я не придерживаюсь такого взгляда, но я знаю людей, которые разделяют эту идею.

Только что выстрадав вместе со мной предыдущую страницу, читатель может придти к выводу, что мой взгляд на мир стал болезненно озлобленным. Что я обижен, обманут, обездолен и оскорблен. В общем, не очень приятный тип.

Ну, проведите больше десяти лет в тюряге – и я посмотрю, как вы выйдете оттуда с широкой улыбкой на физиономии!

Не все было настолько плохо, и я действительно встречал там интересных людей.

Например, встретил одного старого знакомого.

В Пенротской тюрьме для лиц с отклонениями криминального развития я снова повстречался с мистером Блотом. Я даже и не знал, что его упекли за решетку, и был прямо-таки потрясен, увидев его долговязую фигуру в мрачном коридоре Блока С. Я не знал, узнает ли он меня, но он только потянул носом, проходя мимо, и побрел дальше в процедурную.

Я тоже потянул носом в ответ, и в первый раз понял, что же это был за запах. Тот запах, который окружал его в Амбаре. Тот странныйзапах.

Это был запах тюрьмы.

Я узнал все о преступлениях Блота от одной медсестры, которая делала мне электрошок. Это, в сочетании со слоновьими дозами фармацевтических препаратов, сдерживало мой норов, так что я никому не отгрыз нос – по крайней мере, в первый месяц.

Преступления Блота оказались небезынтересны. Судя по тому, что мне рассказали, он питал пристрастие к трупам. Это называется некрофилией. По всей видимости, Блот, никогда не пользовавшийся успехом у женщин живых, обратил свой полный любви взор на тех, что были похоронены на кладбище, примыкающему к школьной спортивной площадке. Они оказались легко доступны – только через забор перелезь – и мистер Блот составил себе настоящий гарем. Его адвокат пытался доказать, что, хотя ни одно из тел не изъявило своего согласия, невозможно доказать, что они принимали участие в произошедшем помимо своей воли, поскольку ни одно из них, очевидно, не пыталось сопротивляться.

Мистер Блот посещал кладбище много лет, и, скорее всего, продолжал бы свои визиты, оставаясь необнаруженным, если бы не стал приглашать своих подружек домой.

Мы сблизились с мистером Блотом. Мы подолгу вспоминали старые добрые времена, и он с радостью показал мне свою Библию. Он переплел ее сам, и она была одной из тех немногих вещей, которые ему позволили взять с собой в тюрьму.

– Библию всегда разрешают взять, – объяснил он.

Обложка была необычной. Спереди на ней был рисунок, подобный которому я видел раньше всего лишь раз – вытатуированным на ноге моей покойной бабушки. Сходство было несомненным.

Так что в тюремной жизни не абсолютновсе было плохо.

Я встретил несколько интересных личностей, и я действительно серьезно расширил Архив Т.С. Давстона. Медленно шли годы, и архив рос. У меня была возможность проследить за взлетом Т.С. Давстона, и это сходило за увлекательное чтение. Словно бы везение всегда было на его стороне.

Когда я услышал от Нормана, что плантации больше нет, я пытался представить, что Т.С. Давстон будет делать дальше. Ответ пришел по почте: вырезка из «Брентфордовского Меркурия», из колонки, которую писал старик Санделл.

ДЫМ ПРЕИСПОДНЕЙ! ЧТО ДАЛЬШЕ?

Стоило только улечься страстям прошлогодней йо-йомании, как мы получаем мини-трубку, она же «Дружок-Табачок». А в рекламе говорится: «Совсем как у папы!»

И снова проблемы. Брентфордский викарий, Бернард Берри, осудил трубку-крошку, и запретил мальчикам из церковного хора курить ее в ризнице. Почему?

Очевидно, из-за эмблемы. То, что мне напоминает трех головастиков, играющих в догонялки, на самом деле, по мнению нашего доброго викария, представляет собой число зверя: 666.

Вот что скажет вам старик Санделл: сбросьте рясу, дайте малышам спокойно затянуться.

Мини– трубке не удалось повторить успех йо-йо. Но был ли тому причиной викарий Берри – кто знает? Если его осененные благодатью коллеги и возрадовались исчезновению мини-трубок с пола магазинчика Нормана, радость та была недолгой. Вот как описывает это старик Санделл в своей заметке, каких-нибудь три недели спустя:

ВИКАРИЙ ВЗРЫВОМ ВОЗНЕСЕН

На этой неделе Бернард Берри, брентфордовский викарий, был потрясен последний раз в своей жизни, когда в церкви зажег вместо свечки фитиль от динамитной шашки.

Причиной трагедии были ошибки в надписи на коробке, равно как и потеря викарием своих очков.

Но кому же достались свечки? Вот что скажет вам старик Санделл: несчастные случаи происходили и будут происходить, оставим Богу разбираться с ними.

Неудача с мини-трубкой не остановила Т.С. Давстона. В любом случае, дрянная была идея, а он стремился к гораздо большему. Я собирал вырезки по мере поступления, тщательно сортировал их по папкам, следил, как одно деловое начинание перерастало в другое, и отмечал для себя, как с поразительной регулярностью те, кто появлялись на его пути, становились жертвами причудливых несчастных случаев взрывного характера.

Но, как говорит старик Санделл, несчастные случаи происходили и будут происходить, оставим Богу разбираться с ними.

В Поуисе я встретил паренька по имени Дерек. Дерека посадили за убийство. Убил он, как выяснилось, Чико. Всего через три дня после того, как я познакомился с Дереком, он умер. Его смерть совпала с тем днем, когда меня перевозили из Поуиса в Пенрот. Причиной его смерти был идиотский несчастный случай, связанный с наручниками и унитазом.

Похоже, старик Бог знает, что делает.

***

Если бы я не сидел взаперти и мог насладиться Семидесятыми, я бы посвятил им добрых полсотни страниц – не меньше, чем каждому из предыдущих десятилетий. Но раз нет – так нет.

Меня выпустили только в 1984, а к этому времени те, кто действительно пережили семидесятые, уже успели основательно их подзабыть.

Мне, конечно, жаль, что я так отстал от моды. Когда я смотрю старые серии из сериалов тех лет, к примеру, «Джейсон Кинг» и «Суини», я получаю хоть какое-то представление о той эпохе, которой правил Стиль. Эти широченные лацканы, эти галстуки-селедки, эти ботинки на толстенной подошве из манной каши. Я знаю, разумеется, что они снова – последний писк моды, но представьте только, что тогдавсе это можно было носить без опасения, что тебя назовут «стиляжным уродом»!