Андрей Салов - Семь смертей Лешего

• Название: Семь смертей Лешего
• Автор: Андрей Салов
• Жанр: Прочие приключения

---

Так и ползали они по мягкой и шелковистой траве, неспешно обследуя каждый сантиметр раскинувшихся над землей, зеленых джунглей, хранящих и таящих под прикрытием резных листочков сладкую лесную ягоду. И так продолжалось несколько часов кряду, пока ягодные запасы поляны не истощались, или пока пацаны не наедались сочной ягоды до отвала так, что и смотреть на нее не хотелось. Потом они еще некоторое время лежали на поляне без движения, блаженствуя от съеденного и наслаждаясь прекрасным летним днем.

А затем, устав отлеживать бока на бархатистой зелени трав, нехотя, принимали вертикальное положение, присущее человеку разумному. Их лица, больше похожие на морды, были перемазаны ягодным соком красного цвета, как и пальцы. По этой причине они находились на поляне еще некоторое время, тыча в сторону друг друга красными пальцами, ухахатываясь до слез.

Отсмеявшись, вытерев выступившие от смеха слезы, направлялись к ближайшему болотцу, или ручью, чтобы привести себя в порядок. А затем они разбредались в стороны друг от друга, в пределах видимости, захватывая по возможности больший участок леса. Постепенно наполняли захваченные из дома эмалированные ведра и вместительные, плетеные корзины, другими дарами леса, не менее вкусными, чем лесная ягода, но в сыром виде, не пригодные к употреблению.

Вот если набрать их побольше и принести домой, на радость матери, и злость родной сестренке. Затем можно, с довольным видом добытчика и кормильца, валяться где-нибудь в траве, с интересом наблюдая за тем, как мать и старшая сестра возятся с грибами. А путь от сорванного в лесу гриба-красавца, до аппетитных жареных кубиков на сковородке, долог, труден и продолжителен во времени. Ведь прежде чем их поставить жариться на плиту, каждый грибок нужно перебрать, промыть, освободить от прилипшего к нему травянистого, и иного сора. Нужно срезать дефектные, подпорченные погодой и зверями места, еще раз все перемыть, и уж после этого, шинковать мелкими кубиками. И как самый завершающий этап, последний штрих в долгом пути от лесной поляны к домашнему столу, сам процесс варки и жарки.

Чудное время, когда в воздухе разносится приятный, дурманящий аромат ни с чем не сравнимый грибной запах от которого неудержимо бегут слюнки. Немного терпения и все это дурманящее, дразнящее ароматами грибное великолепие на столе, в огромной сковороде, где шипит и скворчит, приправленное изрядной толикой сметаны. К грибам еще душистый, испеченный матерью хлеб, таящий во рту.

Как приятно и здорово насладиться поздним ужином в прохладной, но не холодной атмосфере летнего вечера, уминая за обе щеки эту вкуснятину, с едва скрываемым злорадством наблюдая за недовольной физиономией старшей сестры стервы, с которой идет постоянная, невидимая война, которой нет конца. Можно не сомневаться, что за ней не заржавеет, она непременно найдет способ сполна отплатить ему подобной монетой, и в свою очередь ехидно посмеется над ним. Но позже, потом, не сейчас, сегодня его звездный час, и он упивается победой. Наслаждается вкуснотищей на столе, видом озлобленной сестрицы у которой на сегодняшний день были свои планы, которые и рядом не стояли с разделкой принесенных из леса, поганцем братом, кучи грибов.

Сегодня, в сельском клубе дискотека и там непременно будет ее жених, возлюбленный и воздыхатель, местный тракторист Митька, на счет которого у нее были определенные планы. Ее не приход в назначенное место неприятно удивит и ей придется отвечать на недоуменные вопросы и еще долго созерцать его обиженную физиономию. И все из-за этого гаденыша, младшего братца, пронюхавшего про ее планы и злонамеренно устроившего эту подлянку, прекрасно зная, что она не сможет отмазаться от работы и сбежать в клуб к поджидающему ее там, дружку. Вот он гад, лопает во всю харю грибы со сметаной, и его рожа буквально светится от счастья, и она прекрасно знает причину такой бурной радости, которую гаденыш и не пытается скрыть. Он чертовски рад, что ему удалось так здорово насолить сестре, спутав ей все карты, став устроителем грандиозного облома. Светится и лучится гад от удовольствия, ну ничего, она еще поквитается с ним, обязательно поквитается. Он, чертенок, пожалеет о содеянном, умоется подлец кровавыми слезами, приползет на коленях моля о пощаде, но она будет непреклонна, раздавит его, как червя, и поделом.

Так думала она, жуя без особого аппетита ставшие ей так дорого, грибы, время от времени с нескрываемой ненавистью поглядывая на виновника ее сегодняшних злоключений. В ее глазах легко читалось все, о чем она думала. С мыслями о мести она ложилась спать, еще более распаляя себя придумыванием различных способов отомстить гаденышу брату, и сон не шел в голову. И ворочалась она с боку на бок до самого утра, страдая от жуткой бессонницы, причина которой сладко посапывал во сне в соседней комнате, отделенный от нее лишь тонкой, фанерной стенкой. Его спокойный сон еще больше распалял ее, давал новый виток злобным мыслям о мести. И прогонялся все дальше, и без того не могущий найти к ней дорогу, сон.

Под утро она все-таки забывалась глубоким сном без сновидений и дрыхла без задних ног до самого обеда. В результате вставала с постели разбитая, с дурным настроением, растрепанная и не выспавшаяся, с кругами под глазами. Она была вся какая-то враз подурневшая, осунувшаяся, а ведь сегодня ей предстоял непростой разговор с воздыхателем, напрасно прождавшим ее весь вечер у клуба. Возможно, и он не спал всю нынешнюю ночь, прокручивая в голове картины одна страшнее другой, в которых она играла главную, но далеко не положительную роль. И никуда не денешься, придется ей объясняться, если конечно гаденыш-братец, не притащит из леса новую кучу грибов, и пытка дарами леса, начнется по новой. Надрать бы ему уши, надавать тумаков и хорошенько поддать под зад коленом, а еще лучше, снять с него штаны и посадить голым задом в крапиву, чтобы надолго осталась память о сестре, чтобы он знал, как устраивать ей подлянки.

Но, увы, маленький изверг давно вне пределов досягаемости разгневанной сестры, да и вряд ли сейчас он вообще о ней помнит, увлеченный дурачеством и возней с такими же шальными дружками, такими же пакостниками и отравителями жизни сестер. Когда-нибудь они вырастут, повзрослеют и поумнеют, изменится и их отношение к девчонкам. И взглянут на них не как на досадных и докучливых существ, мешающих существованию. Посмотрят на них другими глазами, станут ждать ночами под окнами, ловя каждый жест, каждый взгляд, слово, даря цветы и дорогие подарки, ласковые слова и все лучшее, что есть у них, готовые ради девчонок на любое безумие, на самый безрассудный поступок.

Вот бы тогда всем девчонкам объединиться, да и припомнить ребятам все их гадости и подлости, совершенные в детстве и юности по отношению к женскому полу, перед которым они сейчас так благоговеют. Это было бы конечно здорово, но вряд ли возможно, даже чисто теоретически. Она по собственному опыту знала, что когда девушки вступают в полу зрелости и расцвета красоты, меняются и их взгляды на парней. Этих извечных врагов, противных существ, жизненной целью которых, является полное уничтожение девчонок, как конкурирующий вид жизни. И куда девается пренебрежительное отношение к пацанам, желание делать все назло им, противным, куда девается девичья гордость?

Ведь это ради них, тех, кто еще вчера дергал их за косички, щипал по темным углам, ставил подножки, толкал и шпынял, делал массу всевозможных гадостей и гнусностей, чтобы только испортить им существование, они теперь готовы на все. Это ради них они морят себя диетами, ради них гоняются за модными тряпками, стараясь перещеголять друг друга нарядами. Для того, чтобы привлечь их внимание, девичьи юбки становятся с каждым годом все короче, грозясь однажды вообще прекратить свое существование, как отдельный элемент женской одежды, превратившись в нечто, служащее для поддержки ажурного, кружевного белья, одеваемого не для собственного блага, а ради их восхищенных глаз.

Но до этого восхищенно-влюбленного возраста несносному братцу, еще далеко, еще не мало попьет он у сестрицы крови.

…Лес был богат и щедр на дары людям, щедро делился своими богатствами, гостеприимные распахивая перед ними, природные кладовые. Но не только богатая пожива ожидали зашедших в глубь леса, людей. Подстерегали их там и опасности, многие из которых были смертельными для неосторожного путника. И не только обитавшие в тайге хищники были тому виной. Конечно, и они представляли опасность для человека. Но они были лишь одной, составляющей их частью, причем далеко не главной. Встречались в глухом, таежном лесу, опасности и более страшные, чем рыскающие в поисках добычи голодные хищники, отрицающие закон о главенстве человека, которые совсем не прочь употребить его в пищу. Но человек был сильным и опасным противником, и слишком редко попадал в их лапы, успев нанести в своей жизни не малый урон в ряды хищных, и не хищных тварей.