Майя Зинченко - Монах

• Название: Монах
• Автор: Майя Зинченко
• Жанр: Фэнтези

Прошло восемьсот лет с тех пор, как у вселенной появился новый Создатель.

Многое в мире изменилось. Маги и некроманты объявлены вне закона, на них ведется непрерывная охота. Клемент, рядовой монах ордена Света, основанного Святым Мартином, вынужден покинуть родной монастырь и отправиться в Вернсток. Он возмущен произволом, творящимся от имени ордена. Его путь лежит в Вечный Храм - главную резиденцию, где он надеяться найти справедливость. В нелегком путешествии монаха сопровождает двенадцатилетняя девочка, спасенная им от неминуемой гибели. Клемент не подозревает, какую значительную роль ему придется сыграть в судьбах других людей, но все переменится после его встречи с таинственным человеком по имени Рихтер…

---

– Не говори таких слов, - строго сказал Клемент. - В смерти нет ничего доброго. Она неотвратима, но не является нашей целью.

– Но я так устала…- Мирра не выдержав, всхлипнула. - Я хочу обратно домой. Может, эти безумные монахи, от которых мы бежим, отпустят моих родителей?

– Прости, но этого не произойдет. Чудеса очень редки и случаются не с нами. - Клемент присел на корточки, и заглянул ей в глаза. - Перестань плакать.

– Не могу, я пытаюсь, но у меня ничего не получается, - ее голос предательски дрожал. - Как будто что-то душит меня вот здесь. - Она показала на горло.

– Э… Скажи-ка лучше, откуда ты узнала о "безумных монахах"?

– Их так папа называет. Они почему-то все сразу сошли с ума. Наверное, Создатель отвернулся от них.

– Я тоже монах, - напомнил Клемент.

– Ты - нормальный, а они - нет.

– Спасибо. Но до пригорка дойти необходимо. Хвойная полоса леса заканчивается, а за ними видны клены. Там тебе будет легче идти.

Девочка только вздохнула. Сейчас, она не видела между ними особой разницы.

Когда пригорок остался позади, Клемент сдержал свое слово и, выбрав подходящее место, бросил сумку на землю. Мирра повалилась рядом.

– Я скоро приду, - сказал монах, беря флягу и нож. - Оставайся здесь.

– Куда ты?

– Поищу воду, - он помахал пустой флягой. - А заодно раздобуду съестного.

– Ты умеешь охотиться?

Клементу пришлось признаться, что охотник из него никудышный.

– Наверняка, в лесу немало грибов, - обнадеживающе сказал он, и углубился в чащу, где, как он предполагал, должна быть вода.

Родник он действительно отыскал - маленькую струйку, бесшумно бежавшую между камней. Монах напился сам и наполнил до отказа флягу. Теперь можно было заняться поисками пищи. Побродив по лесу, он с огорчением обнаружил, что для ягод было уже слишком поздно, кусты стаяли пустые. Впрочем, для грибов тоже - ему попадались только изъеденные старые шляпки. Но возвращаться с пустыми руками не хотелось, поэтому он продолжал поиски.

Совершенно случайно он натолкнулся на ореховое дерево и собрал под ним два десятка орехов, которые еще не успели растащить птицы.

– Хоть что-то… проворчал он, распихивая орехи по карманам рясы. - Надо поскорее выходить из леса к людям, а то мы умрем с голода. Плохой из меня добытчик.

Когда он вернулся, то увидел, что девочка спокойно сидит под деревом, где он ее оставил и держит в руках молодого зайца. Он еще не успел полностью сменить летний мех на зимний, и вид у него был теперь весьма странный. Клочки роскошного пушистого белого меха перемежались с куцым серым.

– Откуда он у тебя?

– Поймала, - ответила девочка. - Он был какой-то совсем непуганый. Наверное, никогда не видел людей. А у тебя что?

– Я нашел воду и замечательные орехи, - сказал Клемент, выкладывая их на сумку. - Очень питательные. Давай сюда своего зайца. Ты, молодец - поймала такого знатного зверя.

– Ты же не сделаешь ему больно? - глухо спросила девочка, не спеша расставаться со своей добычей.

– Позволь узнать, а для чего ты его поймала? Чтобы съесть, я полагаю. Мы сейчас разведем костер, согреемся и поджарим его.

– Съесть и сделать больно - это разные вещи.

– Да, я уже понял, - кивнул Клемент, поражаясь детской логике. Он протянул к животному руку и беря нож. - Я не буду его мучить, обещаю.

– Обещания мало. Поклянись самым дорогим, что у тебя есть.

– Клянусь путем, ведущим меня к Свету, да не свернуть мне с него никогда. Для монаха это очень страшная клятва. А теперь Мирра, отправляйся за хворостом для костра. Лучше всего принеси каких-нибудь еловых или сосновых веток - они прекрасно горят и дают мало дыма.

– Знаю, знаю, - проворчала Мирра, стараясь не смотреть на свою добычу. - Он очень милый, этот зайчик, но… Выбора ни у него, ни у нас нет. Зажарь его всего, чтобы ничего не пропало. Я так проголодалась, что смогу съесть его целиком.

– Хорошо. Только не уходи очень далеко. И не возвращайся раньше, чем через полчаса, - сказал монах. Он прикинул, сколько времени ему понадобиться на то, чтобы освежевать и выпотрошить животное. - И возьми с собой вот это. - Он протянул ей запасной нож. - На всякий случай.

Девочка взяла его и заткнула за пояс. Провожая взглядом ее худую фигурку, Клемент подумал: "Странная девочка. Дочь ремесленника, но с легкостью поймала зайца. Повезло, наверное. А может, после вынужденной голодовки в ней заговорила кровь предков, промышлявших охотой. Ей жалко животное, у нее добрая душа, но она на редкость практичная. Даже странно, что из шкуры еще и обувь не попросила сделать. Я бы не удивился".

Мирра спустилась с пригорка и принялась собирать ветки. В голове у нее крутился один и тот же вопрос: "Догадается ли этот монах сшить из заячьей шкуры хоть что-нибудь, что можно было бы обуть? Пускай хоть подошвы на веревочках".

Положенные полчаса пролетели быстро, и она вернулась к Клементу, таща в руках охапку хвороста. Хворост был колючий, но Мирра безропотно терпела уколы, считая, что одна или две новых царапины ей уже не повредят.

– Ты как раз вовремя! - Клемент с гордостью показал ей насажанную на импровизированный вертел тушку.

– Вот дрова! - она кинула хворост в кучу и отошла на несколько шагов. - Я хотела спросить…

– О чем? - Монах принялся за разжигание огня.

– У тебя же осталась шкура зайца? Ее совсем немного, но…- она посмотрела на свои ноги, оценивая их размер.

– Нет, ничего не выйдет. Во-первых, на выделку шкуры понадобиться много времени, а я все равно не умею этого делать, а во-вторых, у меня не получилось снять ее целиком.

– А что ты вообще умеешь! - буркнула Мирра и демонстративно отвернулась.

– Много вещей… Например, сменить тебе повязку и проводить к родным в Плеск.

– Я и сама могу прекрасно дойти туда. Одна.

– Не советую, - серьезно сказал монах. - Девочка, путешествующая без сопровождающих, рискует навлечь на себя крупные неприятности. Разве родители не предупреждали тебя об этом? На дороге могут повстречаться бандиты или отвергнутые миром и людьми одиночки. Незнакомцев следует остерегаться.

– Действительно, а если они нам повстречаются, что ты будешь делать? - с интересом спросила девочка. - Молиться? И я тебе совсем не знаю, для меня ты и есть незнакомец. Откуда мне знать, что ты замышляешь? Заманил меня в лес…

– Тебе известно мое имя, - невозмутимо ответил Клемент. - А это уже очень много. - Он кашлянул. Ему была неприятна сама мысль, что его могли заподозрить в чем-то подобном. - Кроме всего прочего, я монах. - Мужчина, как бы напоминая, показал на рукав своей рясы.

– Будто бы это что-то меняет, - демонстративно фыркнула Мирра. - Раньше я считала, что все монахи - это хорошие люди, но сейчас мне так не кажется.

– Но разве я тебя чем-то обидел?

– Не о тебе речь… Будто бы не понимаешь,- ее плечи поникли и предательски задрожали.

– Мирра… ты опять плачешь?

В ответ донеслись плохо сдерживаемые всхлипы.

– Если бы я мог тебе помочь…- Клемент понятия не имел, как найти нужные слова, чтобы упокоить ее. - Знаешь, мои родители тоже умерли. И тогда мне было меньше лет, чем теперь тебе. Но боль от утраты ушла, и сейчас со мною только добрые светлые воспоминания. Я знаю, что они были хорошими людьми и это наполняет теплом мое сердце.

– Мне так плохо, больно вот здесь, - она постучала себя по груди. - Это некогда не кончиться. Мне нечем дышать. - Тут ее взгляд упал на окровавленную тушку зайца, и она зарыдала еще сильнее.

Клемент преодолевая свою нелюбовь к прикосновениям, обнял ее за плечи.

– Ну же… Не плачь. Все образуется. Пока я жил в монастыре, то усвоил одну важную истину: чтобы не случилось с другими людьми - оно не касаться лично тебя. И наоборот: то что происходит с тобой - не имеет никакого отношения к ним. Твоя боль - только твоя, и ее не поделишься. Поэтому если тебе не больно физически, прекращая плакать.

– Ты говоришь какие-то глупости, - сказала Мирра, размазывая по щекам слезы. - Я плачу оттого, что мне плохо. У меня болит душа. Какой ты служитель Бога, если не понимаешь этого?

– Я-то понимаю, но мне же надо как-то отвлечь тебя от грустных мыслей? Уверен, пища настроит тебя на нужный лад. - Он неловко погладил ее по голове и вернулся к костру.

Мирра еще некоторое время недвижимо сидела, глядя в одну точку, а потом достала нож и принялась лущить орехи, принесенные Клементом. Жизнь продолжалась.

Когда заяц был готов, они расправились с ним в мгновение ока. Никто не обратил внимания, что мясо было не соленным и с одной стороны подгорело. Клемент большую часть тушки отдал девочке, посчитав, что ему, привычному к долгим постам голод не повредит, а ребенку нужно хорошо питаться. Жареный заяц, в самом деле, оказал чудодейственное влияние на Мирру. Ее лицо порозовело, глаза заблестели. Да и настроение заметно улучшилось.

– Люди, в массе своей - примитивные существа, - сказал Клемент, запивая жесткое горелое мясо водой. - Они недалеко ушли от животных. Самое лучшее, что есть в человеке - душа, но он так мало заботится о ней.