Эдвард Бульвер-Литтон - Король Гарольд

• Название: Король Гарольд
• Автор: Эдвард Бульвер-Литтон
• Жанр: История

---

Перед самой хоругвью, впереди ее защитников, находились Гурт, Леофвайн, Гарольд и Гакон. Король, волнуемый мрачным предчувствием, опирался на секиру, потому что он был сильно изранен во многих местах и кровь сочилась сквозь кольца и швы его доспехов.

- Живи, Гарольд, живи! Пока ты жив, врагу не одолеть, не покорить Англию.

Стрелков в английском войске было немного, с самого начала битвы большая часть их находилась в авангарде, а те, которые остались в окопах, давно уже остались без стрел, и неприятель мог на мгновение приостановить действия, чтобы перевести дух. А между тем норманнские стрелы продолжали по-прежнему сыпаться как град. Но герцог заметил, что все они втыкались в высокий плетень, не нанося желаемого вреда.

Он призадумался и призвал трех стрелецких начальников.

- Разве вы не видите, - сказал им герцог, - что ваши стрелы и сулицы без пользы вонзаются в ивовый плетень? Стреляйте вверх, и пусть стрелы падают в окопы сверху, как месть духов, - прямо с неба!.. Эй, стрелок, подай сюда лук... Вот так!

Не сходя с коня, Вильгельм натянул лук, и стрела, взвившись вверх, опустилась в самую середину запасного полка, вблизи хоругви.

- Пусть хоругвь будет нам мишенью, - проговорил серьезно герцог.

Стрелки удалились, и через несколько минут железный дождь полился на головы саксонцев и датчан, пробивая их кожаные шапки и железные шлемы. Внезапность заставила их взглянуть вверх. Тяжелый стон многих людей раздался из окопов.

- Теперь, - сказал Вильгельм, - им остается одно: или закрывать себя щитами, оставляя секиры без употребления, или разить и гибнуть под стрелами... Теперь скорее на окопы! На той хоругви я уже вижу ожидающую меня корону!

Однако англичане все еще стоят непоколебимо за толстыми и плотными плетнями, никакое оружие не устрашает их, кроме стрел. Каждый враг, дерзающий взбираться на окоп, в то же мгновение падает к ногам испуганных коней. Между тем солнце склоняется все ниже и ниже к багровому горизонту, и скоро, скоро наступит ночь.

- Мужайтесь! - кричит Гарольд. - Держитесь только до ночи - и вы спасены!.. Еще час мужества и вы спасете отечество.

- Гарольд и Англия! - раздается в ответ. Отраженный опять, герцог норманнский решается еще раз прибегнуть к своей ужасной хитрости. Он заметил часть окопа, более отдаленную от Гарольда, ободряющий голос которого, несмотря на гул битвы, не раз уже доносился отчетливо до ушей Вильгельма. В этом месте окоп был слабее и грунт немного ниже. Но его оберегали люди, на опытность которых Гарольд мог вполне рассчитывать, - то были англодатчане его графства в восточной Англии. Туда-то герцог отправил отборный отряд пехоты, и отряд стрелков. В то же время брат его повел отряд рыцарей, под начальством Рожера де-Богена, на соседние высоты (где в настоящее время находился городок Бетль), для наблюдения и содействия этому плану.

Подступив к назначенному месту, пехота после краткого, но отчаянного боя успела сделать в укреплениях большой пролом. Но эта временная удача не сломила, а, напротив, усилила упорство осажденных, и неприятель, теснясь вокруг пролома, валился под их секирами. Наконец тяжелая норманнская пехота начинает, видимо, колебаться и подаваться назад... еще немного времени, и она начинает отступать в беспорядке по косогору. Одни только стрелки продолжают бодро стоять на половине косогора. Англичанам кажется, что им будет нетрудно уничтожить этот отряд... они не могут противиться искушению. Измученные и озлобленные тучей стрел, от которых им нет никакой защиты, англодатчане бросаются вслед за норманнской пехотой и, пылая желанием изрубить стрелков, оставляют провал без прикрытия.

- Вперед! - восклицает герцог, заметив их оплошность и поскакав к провалу.

- Вперед! - повторяет брат его. - Вперед. Мертвые восстали из могил и несут гибель и смерть живым!

Воодушевленные этими воззваниями, бароны и рыцари кипят отвагой и следуют за Вильгельмом и Одо. Но Гарольд уже у провала и собрал горсть удальцов, готовых восстановить разрушенные укрепления.

- Смыкай щиты! Держись крепче! - кричит король. Перед ним на прекрасных боевых конях очутились Брюс и Гранмениль. Увидев Гарольда, они направили на него свои дротики, но Гакон закрывал его щитом. Схватив секиру в обе руки, король взмахнул ею - и крепкий дротик Гранмениля разлетелся вдребезги, он взмахнул еще раз - и конь Брюса грохнулся с разбитым черепом на землю, увлекая за собой и всадника.

Но удар меча де-Лаци перерубил щит Гакона и принудил самого молодого витязя упасть на колени.

Со сверкающими мечами и разнося повсюду смерть и ужас, норманны пытаются войти в пролом.

- Голову, береги голову! - слышится королю отчаянный крик Гакона.

При этом предостережении Гарольд поднимает свои сверкающие глаза... Но что же вдруг останавливает его? Зачем он выпускает из рук грозную секиру? В тот самый момент, как он взглянул наверх, опустилась со свистом стрела, прямо ему в лицо, и вонзилась в его отважный глаз.

Король зашатался, отскочил назад и упал к подножию своей хоругви. Дрожа от боли, он схватывает и переламывает древко стрелы, но острие осталось в глазу. Гурт с отчаяньем наклонился над братом.

- Продолжай битву! - произнес Гарольд чуть слышным голосом, - старайся скрыть мою смерть от войска!.. За свободу!.. За спасение Англии!.. Горе!.. Горе нам!..

Собрав последние усилия, король вскочил на ноги, но почти в то же мгновение свалился опять, но на этот раз уже мертвым.

В то же время дружный напор норманнской конницы к хоругви опрокинул целый ряд ее защитников и завалил ими тело сраженного короля.

Первым был сражен несчастный Гакон. Шлем молодого человека был разрублен пополам, лицо его струилось кровью, но и в бледности смерти оно сохранило выражение того же невозмутимого спокойствия, которым отличалось при жизни. Он упал головой на грудь Гарольда, с любовью прижал свои губы к щеке короля и, глубоко вздохнув, переселился в вечность.

Отчаяние придало Гурту почти нечеловеческую силу. Попирая ногами тела павших родственников и товарищей, молодой вождь гордо стал один против всех рыцарей. Опасность, угрожавшая родной хоругви, заставила собраться вокруг него последние остатки воинства, и их мужество еще раз отразило напор норманнов.

Но укрепление было уже почти в руках врагов. Везде развевались по воздуху их хоругви. Высоко над всеми сверкала грозная палица герцога и блестел меч Одо. Ни один англичанин не думал искать себе спасения в бегстве. Окружив подножие очарованной хоругви, они все были перебиты, но дорого продали свою жизнь и свободу. Один за одним пали под родным знаменем дружинники Гарольда и дружинники Хильды. За ними пал Сексвольф. Пал и отважный Годрит, искупив геройской смертью свое юношеское пристрастие к Нормандии. Затем был убит последний из кентских храбрецов, прорвавшийся из расстроенного передового полка к окопам, - прямодушный и неустрашимый Вебба.

И в этот даже век, когда в жилах каждого тевтонца текла кровь Одина, один человек мог удерживать напор целого полка. С изумлением, смешанным с ужасом, видели норманны сквозь толпу, тут, перед самыми головами своих коней, одного витязя, под секирой которого разлетались дротики и валились шлемы, а там, под сенью хоругви, окруженного грудой трупов, другого, еще более грозного, непобедимого среди общего падения его сподвижников. Первый пал, наконец, под ударом Рожера де-Монтгомери. Так пал неизвестный норманнскому певцу, воспевшему в своей поэме его подвиги, молодой и прекрасный Леофвайн. И в смерти, как при жизни, беспечная улыбка озаряла его прекрасное лицо. Но другой продолжал еще защищать с неистовством берсеркера очарованную хоругвь, которая развевалась по воздуху со своим таинственным изображением разящего витязя, окруженным драгоценными камнями, украшавшими некогда венец Одина.

- Предоставляю тебе честь сбить это роковое знамя! - воскликнул герцог, обращаясь к одному из своих любимейших рыцарей, Роберту де-Тессену.

Молодой рыцарь с восторгом кинулся вперед. Но не успел он прикоснуться к знамени, как секира неукротимого его защитника покончила его земное поприще.

- Колдовство! - воскликнул барон Фиц-Осборн. - Нечистая сила! Это не человек, а сатана!

- Пощади его... пощади храбреца! - кричали в один голос Брюс, д'Энкур и де-Гравиль.

Глаза герцога блеснули гневно на осмелевших просить о пощаде, и они погнали своего бегуна по трупам павших в сопровождении Туссена, несшего за ним священную хоругвь. Вильгельм подъехал к подножию хоругви, и между герцогом-рыцарем и саксонским витязем закипел жестокий, но непродолжительный бой. Но и тут смелый витязь пал не от меча норманна, а от истощения сил и потери крови, струившейся из сотни ран, и клинок герцога вонзился уже в павший труп.

Таким образом последним у хоругви пал самый любимый брат Гарольда, благородный и неустрашимый Гурт.