Филипп Марголин - Связующие узы

• Название: Связующие узы
• Автор: Филипп Марголин
• Издательство: СТ, Транзиткнига
• Жанр: Триллер
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028080-7, 5-9578-1459-8

Тайное общество, объединяющее самых влиятельных политиков США...

Общество, члены которого встречаются в роскошном борделе, куда никогда не войдет "простой смертный"...

Общество, в которое можно вступить, лишь совершив преступление...

Бред богатого сутенера, любой ценой старающегося избежать огромного тюремного срока за убийство сенатора?

Поначалу так считает даже его адвокат, звезда криминального права Аманда Джеффи. Однако чем дальше, тем яснее становится – в бредовых фантазиях клиента есть по крайней мере доля истины. И этого достаточно, чтобы участие в процессе стало для Аманды смертельно опасным...

---

– Проходите. Судья у себя в кабинете. Вы обедали?

– Да, конечно. Я найду его. Спасибо.

Керриган прошел по коридору в комнату, где в прошлый раз встречался с Грантом. На судье были слаксы цвета хаки, клетчатая рубашка и толстый свитер: Рядом на столе лежала книга по британской военной истории. Грант тепло улыбнулся Тиму и жестом предложил ему сесть.

– Как выдерживаешь свое испытание? – спросил судья.

– Не очень хорошо, – ответил Тим, тяжело опускаясь в кресло.

– Хочешь выпить?

Тим отрицательно покачал головой:

– Я уже...

Улыбка Гранта сделалась задумчивой.

– Сколько времени я тебя знаю, Тим?

– Всю мою жизнь.

Грант кивнул:

– Я присутствовал на твоем крещении, на твоем первом дне рождения и на первом причастии. Я всегда гордился тобой.

Керриган опустил глаза. На них навернулись слезы, и голос его задрожал:

– Мне очень жаль, что я не оправдал вашего доверия.

– О, вовсе нет, сынок. Ты же человек, а не ангел. А каждый человек совершает ошибки.

– Это не просто ошибка.

– Не преувеличивай. То, что сейчас с тобой происходит, – не более чем неизбежные ухабы на жизненном пути. В данный момент они кажутся чем-то невероятно страшным, непреодолимым, и тем не менее мы позаботимся о том, чтобы все миновало. Через год ты уже и не вспомнишь о своих сегодняшних треволнениях.

Во взгляде Керригана появилась надежда.

– Тим, ты мне доверяешь?

– Конечно.

– И ты знаешь, что я желаю тебе только добра?

Тиму хотелось сказать, что для него судья ближе, чем его родной отец, но он не смог произнести этих слов.

– У меня есть решение твоей проблемы, – сказал судья. – Женщина, о которой идет речь, – шлюха, уличная девка. И мы не можем позволить такому отребью испортить тебе жизнь и карьеру.

Керриган наклонился вперед, впитывая каждое слово из плана судьи.

– Ты помнишь слова Гарольда Тревиса о существовании Бога? Ну те, что он сказал, когда мы сидели на террасе "Уэстмонта" после игры в гольф?

– Тогда я в последний раз видел его живым.

– Можно мне задать тебе один вопрос, Тим? Ты веришь в то, что есть Бог, некое высшее существо, которое видит все наши поступки и наказывает нас за наши дурные дела?

Тим не знал, как ответить на этот вопрос. Он получил религиозное воспитание, и порой сама жизнь казалась ему одним большим чудом. Тим помнил, что почти откровением для него стало рождение Меган. И время от времени Керриган переживал дни, когда мир вокруг него наполнялся такой красотой, что он начинал верить в Божественное творение. Но чаще ему бывало трудно рационально принять идею о сотворении мира Богом и о Божественном провидении. Было трудно верить в милосердного Бога, допрашивая ребенка, подвергшегося насилию, ребенка, лицо которого не выражает эмоций, а тело испещрено следами жизни, знавшей только боль и отчаяние. Работа в окружной прокуратуре не способствует укреплению веры.

– Вполне естественно чувствовать сомнения при ответе на подобный вопрос, – сказал Грант, – а уж тем более человеку, привыкшему пользоваться логикой, принимая или отвергая существование чего бы то ни было без явных доказательств, не говоря уже о сверхъестественном, всемогущем существе. Это один из больших минусов юридического образования, по моему мнению.

– А вы верите в Бога?

– Гарольд полагал, что представление о Боге изобретено для того, чтобы держать в узде всякий сброд, – ответил Грант, уклоняясь от прямого ответа на вопрос Тима. – Он был большим циником. И все-таки, может быть, он был прав? Если бы бедняки не верили в посмертное воздаяние, то стали бы они терпеть свои тяготы в земной жизни, не восстали ли бы они против богатых и благополучных? Гарольд полагал, что Бог и Закон изобретены сильными мира сего для того, чтобы управлять массами. И еще он считал, что любая мораль относительна.

– В мире, бесспорно, существуют фундаментальные законы, судья. И мораль вовсе не относительна. Если мы поступаем дурно, то, как бы ни пытались себя обмануть, наша совесть всегда говорит нам, что мы совершили дурной поступок. – Керриган опустил голову. – И я сам четко знаю, что я совершил.

– Это чувство вины, которое мы переживаем в том случае, если верим, что существует некий божественный свод этических правил. Только что было бы, если бы ты наверняка знал, что Бога нет? А раз нет Бога, то есть только те этические правила и законы, которые ты сам для себя устанавливаешь. Если бы сказанное мной было верно, ты был бы совершенно свободным человеком, так как все ограничения, сдерживавшие твои желания, перестали бы иметь какое-либо значение.

– Но какое отношение подобная философия может иметь к случаю с Элли Беннет?

– Если Бога нет, если мир подчиняется воле сильнейших из его обитателей, если не существует никакого божественного наказания и воздаяния, значит, Элли Беннет более не проблема.

– Вы хотите сказать, что ее можно просто убить?

– Устранить, Тим. Так же, как мы стираем неудачное предложение в тексте, который пишем, или убиваем надоевшее насекомое.

– Так ведь существуют незыблемые правила и законы...

– Не для всех. И Гарольд знал это наверняка.

– На что вы намекаете, судья? Я вас не понимаю.

– Ты боишься понять меня. Вот в чем суть. Ответь-ка мне на такой вопрос: как ты поступишь, если я смогу гарантировать, что в случае устранения Элли Беннет лично для тебя не будет никаких последствий?

– Вы не сможете дать мне подобных гарантий. Их не сможет дать никто.

– Но давай все-таки предположим, что смогу.

– Я... я не смог бы никого убить, даже если бы понимал, что никто и никогда не узнает о моем преступлении.

– А как бы ты поступил, если бы грабитель ворвался в твой дом и захотел бы расправиться с Меган? Неужели даже в такой ситуации ты не стал бы убивать?

– Это же совсем другое, это самооборона.

– А разве мы сейчас беседуем с тобой не о ситуации, в которой твой поступок будет расцениваться как вызванный необходимой самообороной? Разве названная женщина не угрожает твоей жизни и жизни близких тебе людей? Представь себя в роли сенатора Соединенных Штатов. А ведь ты уже так близок к вершине, Тим... Подумай о том, что может произойти через несколько лет. Разве ты не можешь представить себя в роли президента Соединенных Штатов, в роли самого могущественного человека в мире?

Уголки рта Керригана опустились. Затем он рассмеялся:

– Посмотрите на меня, судья. Из меня президента не выйдет. Я много пью и шляюсь по дешевым мотелям со шлюхами.

– Это твой собственный взгляд на себя. Однако спроси любого человека в Орегоне, что он думает о Тиме Керригане, и каждый ответит тебе, что Керриган – гражданин с высоким чувством долга и силой воли, пожертвовавший богатством и славой ради служения обществу. И только один человек может доказать противоположное. Только один человек способен разрушить твою семью и тот идеальный образ отца, на котором будет воспитываться Меган. Только один человек стоит теперь на пути к осуществлению твоей самой смелой мечты. Только один человек мешает счастью твоей семьи.

– Я не могу поверить, что все это говорите вы. Вы же верите в Бога. Вы же убежденный католик...

Грант ничего не ответил. Он сделал глоток из бокала.

– Вы же не всерьез говорили об убийстве Элли Беннет? – продолжал Тим. – Ну признайтесь, что все сказанное вами – лишь розыгрыш.

Грант продолжал молчать. На какое-то мгновение Керриган представил, что Элли Беннет мертва. Все его проблемы сразу же исчезнут. Он попробует залечить раны своего не слишком удачного брака и – самое главное – попытается сделать так, чтобы Меган гордилась отцом. Впрочем, мысль о Меган сразу же снова возвратила его к реальности.

– Я знал вас всю свою жизнь, Харви, – сказал Тим, впервые назвав судью по имени. – И я никогда не смогу поверить, что вы способны хладнокровно убить человека, так же как не способен сделать ничего подобного и я. Как я буду смотреть в лицо Меган, зная, что у меня на совести лежит несмываемое пятно подобного преступления? Я не смогу жить с сознанием совершенного.

Тим встал и начал мерить комнату шагами.

– Кроме того, все разговоры о нравственности и Боге не имеют принципиального значения. Ведь на своей прокурорской должности я очень четко уяснил по крайней мере одну вещь: любого преступника в конце концов ловят.

– Ты боишься, Тим. И подобный страх вполне естественен. Только ты увидишь все, о чем сейчас с таким ужасом размышляешь, совершенно в ином свете, если представишь, что никаких последствий не будет. Вообще никаких. – Судья сделал несколько театральную паузу. – И именно это я могу тебе гарантировать.

– Каким образом вы можете гарантировать, что нас не поймают?

– У тебя гораздо больше друзей, чем ты предполагаешь, Тим. Тех, кто верит в тебя и хочет тебе помочь.

– Кто они?