Питер Страуб - Мистер Икс

• Название: Мистер Икс
• Автор: Питер Страуб
• Издательство: Домино, Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-17587-3

35-летний нью-йоркский программист Нэд Данстен с детства подвержен странным припадкам: каждый день рождения он проваливается в какую-то иную реальность, видит страшного человека в черном, некоего Мистера Икса, и наблюдает убийства, которые этот человек совершает. Дальше – больше. Сны начинают материализовываться. Мистер Икс обрастает плотью и теперь уже преследует Нэда Данстена наяву…

Роман одного из ведущих мастеров, работающих в жанре мистического триллера, на русском языке выходит впервые.

---

– А еще мистер Хэтч, – добавил я. – Прочувствовали, какая вам была оказана честь?

– Стюарт Хэтч пусть повесится на ближайшем дереве. – Она скрестила на груди руки. – У вас полчаса на то, чтобы уложить свои вещи. Возврата квартплаты не ждите.

Громко топая, я пошел наверх. Звучный храп доносился из-за двери Отто. Когда я опять спустился вниз, они продолжали стоять по обе стороны от входа, как швейцарские гвардейцы.

– Знать бы, отчего это вы так боитесь копов…

Хелен Джанетт протянула руку:

– Ключ.

Горькое удовлетворение, которое я прочел на ее лице, опуская в ее ладонь ключ, подсказало мне ответ.

– Простите меня, миссис Джанетт.

– Нам нечего сказать друг другу.

– Ваше прежнее имя было случаем не Хэйзел Янски?

Было слышно, как мистер Тайт задышал ртом.

– Вы отбывали срок в тюрьме, – продолжил я. – Поэтому ненавидите полицейских.

– Убирайтесь! – Мистер Тайт ткнул мне в плечо указательным пальцем, словно свинцовой трубкой.

Я отступил на шаг, выйдя из пределов досягаемости его пальца, но не отвел от хозяйки взгляда.

– Мое имя Хелен Джанетт.

– Вы были акушеркой, когда мать рожала меня – двадцать пятого июня пятьдесят восьмого года. В больницу Святой Анны попала молния. Здание было обесточено.

На ее лице отразилось зловещее удовольствие.

– Мистер Тайт, помогите джентльмену выйти вон.

Тайт ухватил меня за плечи. Меня окутало его гнилое дыхание. Я резко повернулся и толкнул его рюкзаком – он потерял равновесие, запнулся и, сделав полшага в сторону, занес правый кулак. Я поднял обе руки вверх:

– Все, ухожу.

Оба молча смотрели мне вслед.

Я повернул на Евангельскую улицу и отыскал отель «Медная голова» на Телячьем Дворе. Портье с багровыми мешками под глазами сообщил, что я могу разместиться в номере на втором этаже с ванной за шестьдесят пять долларов в сутки или в таком же, но с душем и уборной в конце коридора на четвертом этаже – за пятьдесят. Я взял номер на втором этаже. Портье ткнул пальцем в сторону лестницы.

– Лифт у нас едва ползает, – добавил он. – А иногда вообще встает.

Номер двести пятнадцать в «Медной голове», прямо напротив лестницы, был в два раза больше комнаты в пансионе Хелен Джанетт. Кровать выступала в направлении стола и двух деревянных кресел напротив пыльного окна, выходившего на Телячий Двор. Записка, прилепленная к зеркалу, рекомендовала постояльцам употреблять питьевую воду в бутылках из мини-бара и не пить водопроводную. Вода из бара была бесплатной.

Пока я пил воду из бутылки, я пытался осмыслить то, что произошло со мной. Неужели я слетал в тысяча девятьсот тридцать пятый год и навестил Говарда Данстэна?

Я не окончательно сошел с ума. С другой стороны, я ни на йоту не верил, что галлюцинировал. Да, конечно, Данстэны не были обыкновенной американской семьей, но и в необыкновенных семьях не обходится без склок и скандалов. Возможно, я был «поздним цветочком» и свойство путешествовать во времени унаследовал от работорговца, жившего в восемнадцатом веке на Род-Айленде. Может, у меня очередной приступ, и я проведу следующие несколько недель в «мягкой комнате» психушки. Нет, это совсем не было похоже на приступ. А если я в здравом уме, значит, я предпринял путешествие в тридцать пятый год и познакомился со своим прадедом.

Бог Пан продолжал жить как эджертонский изгой? Мы были сказками, чье время вышло? Я выкинул эту чушь из головы и задумался о Хелен Джанетт – Хэйзел Янски. Я был почти уверен, что это одно лицо, однако сомневался, что мне удастся заставить ее признаться в похищении младенца Роберта, если, конечно, она на самом деле похитила его. Затем я задумался о совпадении: я снял комнату у Хэйзел Янски, а Тоби Крафт направил меня к ней. Между Тоби и Хелен-Хэйзел была какая-то связь. Какая? Пристрастие Тоби к женщинам с хорошенькими личиками и большим бюстом исключало напрашивающийся ответ. Опять тупик.

Сделав большой глоток воды «Полар Спринг», я задумался о том, почему «Медная голова» не доверяла воде Хэтч-тауна. Потом завинтил пробку бутылки и направился в мэрию.

71

В просторном вестибюле свет не горел, и я постучал в монументальную дверь с чувством комической беспомощности. Может, Ковентри вообще сидит в кабинете другого здания. Я вновь постучал по стеклу, чувствуя себя еще глупее, и побрел обратно мимо колоннады. Когда я дошел до ступеней, послышался звук открывшейся двери и голос Ковентри:

– Нэд, постойте!

Распахнув дверь, он улыбался и манил меня:

– Мне пришлось бегом пролететь всю эту лестницу! – Закатанные рукава рубашки, галстук-бабочка и одежда защитного цвета делали его похожим на пожилого школьника. – Я так рад видеть вас! – Ковентри заглянул мне за спину, затем – по сторонам.

– Ее со мной нет, – сказал я. – Я тоже рад. – Я вошел и подождал, пока он запрет дверь. – Как вам удалось меня услышать?

– А будто поджидал вас. Как ваши поиски?

– Прогресс наблюдается, – сказал я. – У вас нашлась минутка заглянуть в документы по учету собственности?

– Конечно! – Его улыбка была почти извиняющейся. – Очень жаль, что Лори не смогла прийти с вами. Она будто приносит солнечный свет, наполняя день его радостью, правда?

– Вы увлечены ею.

– Каждый раз, когда вижу Лори, у меня все получается. Словно у нее дар какой-то.

– Думаю, у Лори целый набор таких талантов.

– Как странно: я ведь тоже так думаю. Я бы даже сказал, просто невероятно. – Вскинув голову, он улыбнулся высокому и едва различимому в темноте потолку. – То, что вы ощущаете подобное, – я об этом. Вы чуткий. – Подбородок Ковентри резко опустился. – Извините меня. Это прозвучало немного свысока, да?

– Разве что чуть-чуть, – улыбнулся я.

– Бог ты мой. Я хотел сказать, что вы, вероятно, в отличие от большинства мужчин более восприимчивы. Вы понимаете, о чем я? Ну конечно же понимаете. – Он прижал ко лбу кончики пальцев. – Я не очень путано изъясняюсь?

– Окольными путями.

Ковентри загоготал и опустил голову. Славный парень.

– Когда большинство мужчин смотрят на Лори, единственное, что они видят, – это… В общем, ясно что. А вот вы и я видим человека с блестящим умом, удивительно тонкой душой и широчайшим набором способностей, которые она только-только начинает реализовать.

– Она должна ценить вашу дружбу, – сказал я. Ковентри быстро взглянул на меня:

– А вы с ней близкие друзья, и только, да?

– Мне очень нравится общение с ней, – ответил я. – Вот только в Эджертоне я пробуду недолго.

Ковентри припустил по лестнице бегом. Я облегчил ему душу. Дойдя до площадки, он обернулся и оперся рукой на мраморную колонну. Глаза его сияли:

– Она рассказывала вам о своем прошлом?

– Лори много рассказывала о своем отце.

Ковентри умерил шаг, чтобы идти по лестнице рядом со мной, хотя ему явно очень хотелось перепрыгивать через три ступени сразу.

– Отец имел на нее огромное, просто огромное влияние.

На втором этаже Ковентри щелкнул выключателем ламп дневного света над конторкой перед двумя загроможденными столами и рядами ящичков с картотекой.

– Каюсь, я все еще не раскопал фотографии миссис Рутлидж, но обещаю вам, найду их обязательно. – Он зашел за конторку. – Какая именно недвижимость вам интересна?

– Во-первых, участок земли около леса на Нью-Провиденс-роуд.

Ковентри исчез за рядами шкафов и вернулся с толстой папкой.

В 1883 году Сильвэйн Данстэн приобрел у Джозефа Джонсона десять тысяч акров, включая лес Джонсона. Говард Данстэн унаследовал данную собственность, а в 1936 году Карпентер Хэтч выкупил ее у дочерей Говарда за неожиданно крупную сумму. Значит, подумал я, мои тетушки инвестировали деньги и преспокойно живут на дивиденды.

– А во-вторых?

– Не попадалось ли вам название «Страшный дом»? Кто-то его нынче упомянул, и я никак не возьму в толк, отчего оно показалось мне знакомым.

– Это случаем не из Г. Ф. Лавкрафта? В детстве я много читал Лавкрафта. Кажется, «Страшным домом» он называл дом в Провиденсе – он провел там почти всю жизнь.

Лавкрафт – писатель, произведения которого напомнили мне рассказы Эдварда Райнхарта.

– Что еще вас интересует?

– Была такая маленькая улочка в Колледж-парк. Я, черт возьми, как ни стараюсь, никак не могу вспомнить ее названия.

– Сию минуту. Очаровательное местечко, этот Колледж-парк. А вы знаете, что там раньше была площадь, на которой старые братья Хэтч устраивали ярмарку?

– У Хэтчей была ярмарка?

Хью Ковентри заговорщически улыбнулся:

– Ни за что б не догадались, точно? Мистеру Хэтчу тоже очень бы этого не хотелось. Он дал понять, что мы должны крайне сдержанно оценивать ранние коммерческие проекты его семьи, но ярмарка много лет приносила огромную прибыль. Вот так им и удалось скупить район, известный под названием Хэтчтаун.