Питер Страуб - Мистер Икс

• Название: Мистер Икс
• Автор: Питер Страуб
• Издательство: Домино, Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-17587-3

35-летний нью-йоркский программист Нэд Данстен с детства подвержен странным припадкам: каждый день рождения он проваливается в какую-то иную реальность, видит страшного человека в черном, некоего Мистера Икса, и наблюдает убийства, которые этот человек совершает. Дальше – больше. Сны начинают материализовываться. Мистер Икс обрастает плотью и теперь уже преследует Нэда Данстена наяву…

Роман одного из ведущих мастеров, работающих в жанре мистического триллера, на русском языке выходит впервые.

---

Мы быстро миновали южную часть делового района, повернули к западу и въехали в район города, который я никогда прежде не видел. Границы кварталов, очерченные деревянными домами с облупившейся краской, убегали к заросшим бейсбольным площадкам и гниющим зрительским скамейкам. За следующим подъемом несколько женщин устало тащились по пыльным тропинкам трейлерного парка. Голый по пояс мальчонка целился в нас из игрушечного ружья из-под безвольно обвисшего флага Конфедерации.

– Значит, вам понравилась моя машинка? – спросил Хэтч.

– Да, удивительно послушная.

– А моя жена? – оскалился Хэтч. На этот раз свет в его глазах был по-прежнему веселым, но совсем не спокойным. – Про нее вы могли бы сказать «удивительно послушная»? Плавно ускоряется? Замечательно сконструирована?

– Не надо, Стюарт, – попросил я. – К вашему браку я не имею никакого отношения.

– Вы согласитесь, не правда ли, что жена моя невероятно привлекательная женщина? Даже красивая женщина? Лакомый кусочек?

– Да, она привлекательна. Но если вы наняли человека ходить за ней по пятам с камерой – мне жаль вас.

– Не судите меня строго, – сказал он. – А ведь вы наверняка гадаете, зачем такая женщина вышла замуж за меня. В конце концов, я богат, но не сказочно, я на двенадцать лет старше ее, я живу в каком-то богом забытом городке на Среднем Западе. Я прав?

– Да, кое-что из этого приходило мне в голову.

– Конечно приходило. Если б не приходило, она бы вас не подцепила. А между нами: она ведь в постели не высший класс, а? Что касается исполнения и самоотдачи, эта машинка доставляет удовольствия куда больше. Моя жена слишком эгоистична, чтобы быть хорошей партнершей в постели.

– Перестаньте. Вы сами себя заводите.

– Вам следует знать, с кем вы связались. Лори совсем не такая, какой вы себе представляете. Вы для нее всего лишь очень удобный способ навредить мне. Она бессердечная стерва.

– Если она так ужасна – разведитесь с ней.

– Господи, да она сама по себе мне абсолютно безразлична! – Он рассмеялся надо мной. – Мы же не бойскауты. Мне от нее надо, чтобы она делала то, что мне надо.

– Тогда вам впору ходить в набедренной повязке и с дубиной в руке.

– Бог ты мой, – воскликнул он. – Феминист! Моя дорогая женушка говорила вам что-нибудь об опеке?

– Какой опеке?

– Давайте выясним, что она сообщила о себе. Она рассказала вам о своем прошлом, своей семье и тому подобном?

– Кое-что, – сказал я.

– Занимательная история, не правда ли? Я не перестаю восторгаться.

Справа от дороги полого опускался голый коричневый склон холма. Слева, поодаль, маленькие ранчо стояли на наделах в четверть акра. Каждое второе казалось нежилым. Стюарт вырулил на обочину, выключил двигатель и развернулся на сиденье ко мне.

– Я так понял, вы слышали об Иве Д'Ленси, поэте и торговце произведениями искусства, который сбежал из аристократической семьи и водил дружбу с художниками и другими представителями богемы, прежде чем приехал в Америку. Жизнь бедняги оборвалась в авиакатастрофе под Санта-Барбарой, так?

– К чему вы клоните? – спросил я.

– Настоящее имя отца Лори было Эван Дилэнси, сделано в Трентоне, Нью-Джерси. Он работал на полставки каменщиком и был большой любитель выпить. Когда ему уже никто не давал работы в родном городе, он собрался и вместе с семьей отправился в Лос-Анджелес, где занялся грабежом. И как-то раз хозяин одной винной лавки – стреляный воробей – выбил из него душу. Бай-бай, папочка!

Мамочка торговала своей задницей, жила за счет ухажеров, пока не вышла замуж за кинооператора из «Уорнер бразерс». Этого типа моя жена упоминает как кинопродюсера.

– И вы хотите, чтоб я вам поверил? – усмехнулся я.

– Хотите верьте, хотите нет, однако информация эта стоила мне больше, чем я только что выдал Эрлу Сойеру. Мама вышла за кинооператора. И что же – угадайте? Он тоже оказался хроником. Когда его уволили со студии, он стал срывать свою неудовлетворенность жизнью на женушке и падчерице – он их колотил. Лори бросила учебу в средней школе и так подсела на наркотики, что очутилась в психиатрической лечебнице. Когда ее рассудок привели в порядок, она познакомилась с замечательным старым доктором по фамилии Диринг. Диринг думал, что она несчастная заблудшая сиротка, которая заслужила передышку от невзгод. Он и его жена приютили Лори у себя. Они покупали ей дорогую одежду и отправили в частную школу, где девочка выучилась грамматике и как вести себя за столом. После окончания частной школы она сбежала в Сан-Франциско. Очень скоро она уже жила с Тедди Уэйнрайтом. Помните его?

Я знал, что Тедди Уэйнрайт играл ведущие роли в нескольких сентиментальных комедиях пятидесятых. Позднее блистал в двух телесериалах.

Что мне не было известно, так это то, что в начале семидесятых, уже более не способный найти роли в Голливуде, однако разбогатевший на вложениях в недвижимость, Уэйнрайт перебрался в Сан-Франциско, чтобы насладиться второй молодостью. Лори Дилэнси переехала вместе с ним: ему тогда был семьдесят один, ей – двадцать один. Несмотря на многочисленные измены Лори и другие ее «подарки», включая отказ выйти за него замуж, они оставались вместе еще четыре года – до самой его смерти Уэйнрайт переписал завещание: Лори он отписал две картины из своей громадной коллекции произведений искусств – Фрида Калло и Тамара де Лемпика – плюс двести пятьдесят тысяч и проживание в его доме до того момента, как она выйдет замуж. В последнем случае дом переходит к его единственному ребенку – дочери. Дочь же унаследовала большую часть имущества, включая коллекцию, в то время оцененную в пять миллионов долларов.

– Оказывается, в двадцатые годы старина Тедди купил двух Пикассо, Сезанна и Миро, а в пятидесятые куда-то их припрятал. Стоимость его коллекции подскочила до семидесяти – восьмидесяти миллионов. Наверняка Лори до сих пор клянет себя за то, что не вышла за престарелого дружка. Она было сунулась на работу в «Крон», где хотела устроиться в отделе местных новостей, но – хлоп! – нет опыта работы. Ни журналистского стажа, ни диплома – ничего. Она устроилась ассистентом видеорежиссера – девочкой на побегушках. Через год, когда я с ней познакомился, она была агентом по связям с общественностью. Лори вела себя так, будто влюбилась в меня, а вот мне и притворяться не надо было. И все было б хорошо у нас, да только выяснилось, что она не та, за кого себя выдает.

– Как скоро после свадьбы вы наняли частного детектива?

– Детектива я нанял, как только обратил на Лори внимание. И ничего ей не говорил до начала медового месяца. Бунгало на шикарном курорте на Карибском побережье. Шампанское на балконе. Лунная дорожка на волнах. «Послушай-ка, – сказал я ей, – одну потрясающую историю». Плакала она искренне. Удивительная женщина.

– Она подарила вам сына и наследника.

– Кобби вырастет отличным парнем, – Хэтч улыбнулся, – после того, как я выбью у него из головы этот музыкальный вздор и привью ему любовь к спорту.

– И ваш сын – это единственное, что удерживает вас от развода с Лори?

Улыбка Хэтча растаяла:

– Похоже, она все-таки выболтала вам семейные финансовые расклады. Что же, интересно, она вам наплела?

Я рассказал, ему то, что удалось припомнить.

– Все не так уж плохо, – сказал Хэтч. – К тридцати пяти годам Кобби получит большую сумму. Я хочу быть уверенным в том, что он будет знать, как с ней обращаться. – В глазах его сверкнули лукавые искорки. – А вы в курсе, почему мой отец вписал положение об уголовных обвинениях?

– Лори что-то упомянула о его брате.

– Брат здесь совершенно ни при чем – Искорки в глазах Стюарта не исчезли. Я понял, что он пытается очаровать меня. – Вы какого года рождения?

– Пятьдесят восьмого.

– Вы тогда были еще ребенком, а мне в шестьдесят восьмом уже исполнилось восемнадцать. – Он рассмеялся. – Выпускной курс Академии Эджертона, волосы до плеч. Я запирал дверь своей комнаты и врубал стерео на всю катушку – чтобы не слышать, как папаша выговаривает мне. «Стоунз», «Дорз», «Айрон баттерфляй», «Крим», Пол Баттерфилд. Я был ритм-гитаристом в группе «Дельта Мад». Нетрудно представить, как мы были ужасны.

– Блюз белых мальчиков.

– Блюз белых выпускников. Блюз белых среднезападных выпускников. – Он грубовато-шутливо хлопнул меня по предплечью. – Господи, какие ж мы были балбесы! По дороге в школу курили марихуану. Кайфовали с вечера четверга до утра понедельника. У нас в группе был музыкант от Бога – как же он играл блюз! Потрясающий парень, волшебник! Мы обычно выступали перед «элитными» альбертовскими студентами – сынками из состоятельных семей, которым было все до фени, кроме устойчивого ритма, а он… Это было словно слушать, как играет на гитаре Господь Бог. Вы, кстати, может, и слышали о нем. Гоут Гридвелл?