Ирина Юрьева - Только любовь

• Название: Только любовь
• Автор: Ирина Юрьева
• Жанр: Фэнтези

В Агеноре пропал документ, угрожающий безопасности города. Маги не могут найти похитителя. Чтобы узнать правду, они решают пригласить в город Искателя «Ордена Правды».

По рекомендации Хейда, который вернулся в Гальдор, Ливтрасир выбирает Илану. Он знает, что эта женщина несколько раз помогала бывшему Человеку Двора в очень сложных делах.

Руни не одобряет решения мужа. Она понимает, что приезд Иланы опасен. Эта яркая и очень умная женщина не уважает людей. Для Иланы любое серьезное дело ? предлог, позволяющий ей доказать окружающим, что она лучше других. Ей нельзя доверять.

---

– А здесь, в Агеноре, я не замечал у вас этой способности, – вставил Ионн.

– Да. Наш дар ослаб, когда… Мы с ним прошли через то, что случилось потом, – беззаботно ответила Руни.

Горад посмотрел на нее, удивившись, как просто она говорит о своем прошлом, и ощутил неожиданный всплеск тихой радости. Он опасался, что через какое-то время прилив эйфории, возникший в ее душе после признания страха, отхлынет, дав место привычной тревоге и старым сомнениям. Вспышка агрессии Ионна уже доказала: момент необычной гармонии может быть краток. Но Руни смогла отпустить страх и боль, изменившись и внешне, и внутренне.

Горад видел, как Ионн восхищается Руни, забыв о былой неприязни. Любой, оказавшийся рядом с женой Ливтрасира, теперь ощущал теплоту и спокойную радость. Загадочный свет, исходивший от Руни, притягивал. И, в то же время, рассеивал темные мысли. Горад почему-то подумал, что теперь никто, даже самый озлобленный и одержимый безумец, не сможет обидеть ее.

– Может, все же признаешься?

– Что? – встрепенулся Горад, в самый первый момент не поняв вопрос Ионна, который прервал его мысль.

– Горад, ты один не признался в своих страхах! В зале тебе помешала Илана, здесь ты отвлекся на птичек. Скажи нам теперь правду.

– Страх? Не скажу! – чуть помедлив, ответил Горад. – Знаешь, Ионн, это тайна.

– Боишься признаться?

– Боюсь! – тон Горада звучал почти искренне. – Дело в том, Ионн, что я просто чудовище, скрытое маской волшебника. А монстры свято хранят свои жуткие тайны.

– Кончай говорить ерунду!

– Ты не веришь мне? Странно… – стараясь остаться серьезным, заметил Горад.

– Знаешь, ты, вроде бы, самый взрослый из магов, а ведешь себя хуже наших мальчишек, – насмешливо фыркнул Ионн, чувствуя, как поддается условиям новой игры. – Перестань!

– Даже так? Я пошел, Ионн. К себе.

– Почему?

– Я надумал обидеться.

– На что?

– Устал от допроса с пристрастием, – тщательно пряча улыбку, ответил Горад.

– Ладно, я уйду первым.

– Зачем?

– У меня есть дела поважнее бесплатного цирка, который ты мне демонстрируешь.

И Ионн стремительно вышел, как будто боясь, что раздумает.

– Знаешь, Горад, так нельзя. Ты обидел его своей шуткой, а Ионну сейчас нужна помощь, – сказала ему Руни, едва Ионн закрыл дверь. – Страх, названный Ионном при всех, не единственный. Первый слой признан и снят, но под ним проступает другой, куда более сложный. Ионн должен понять про себя очень многое, прежде чем станет свободным и сможет спокойно жить.

– Понять, принять и почувствовать, – хмыкнул Горад. – И я тоже. Мы все в начале пути. Я его не хотел обижать, просто… Знаешь, наверно я тоже пойду.

Может быть, Горад ждал, чтобы Руни его попросила остаться, но она не стала удерживать. Уже под аркой, у выхода он обернулся и снова взглянул на нее.

Руни что-то писала, склонившись над свитком, и сердце Горада наполнилось мягким теплом. Он испытывал легкую грусть и щемящую светлую нежность. Он был рад, что смог удержаться, не высказать вслух то, что он пережил в эти дни.

Ночью у люка, столкнувшись с неведомой сущностью, Руни, уйдя в свои чувства, не слишком вникала, что с ним происходит. Она не хотела понять, чего он добивался, когда помогал ей найти исток боли. В ту ночь изменилась не только она, изменился он сам. Погрузившись в свой собственный страх, Горад смог растворить его и обрести силы, чтобы помочь.

Горад знал, что не скажет ей правды о том, что открыл в себе, не потревожит душевный покой Руни. Им неизвестно, как сложится жизнь, и что будет потом. Главный страх, отравивший его жизнь – любить без ответа, без всякой надежды, и честно признать, что подобное чувство прекрасно и его не нужно стыдиться. Найти радость в счастье других, открывая свое сердце. Действовать, не размышляя о том, что тебе это даст.

Ей не нужно об этом знать. Руни уже позабыла о его случайном признании или не захотела понять. Это лучше всего. Пусть все будет так, как есть. Он счастлив.

Глава 26.

Илана стала жалеть о решении, принятом ею, уже к концу первого дня. Горад был прав, когда предлагал ей отправиться вместе. Волшебное чувство, которое вдруг охватило ее в главном зале, угасло уже на второй день, сменившись сомнением и непонятной тревогой. Ей вновь стало плохо.

Все, что с нею было, казалось Илане гипнозом, искусным маневром, который придумала Руни, желая ее устранить. Илана готова была видеть четко продуманный план в каждом слове волшебников. Илана даже решила, что ей специально внушали конкретные мысли, которые она легко приняла за свои.

– Ты ведь знаешь, что это не так, – уловив состояние спутницы, мягко сказал Ливтрасир.

– С чего ты это взял? – огрызнулась Илана. – Я знаю, что вы невзлюбили меня с самой первой минуты прибытия в город. Может быть, для вас, магов, я просто игрушка? Орудие? Я за вас сделала все, чего вы добивались, а вы изменили мое восприятие мира?

– Зачем?

– Чтобы было поменьше проблем! Я готова была бросить все, чтобы быть с тобой рядом, а ты…

– Я использовал этот порыв в своих целях? – спокойно спросил Ливтрасир. – Я сыграл на твоем увлечении, чтобы развлечься? Ты хочешь внушить мне, что я причинил тебе боль? Вызвать чувство вины?

Он сказал это почти без эмоций, как будто озвучил подтекст ее фразы. Почувствуй Илана в словах хоть намек на раскаянье, ей легче было бы высказать вслух свои мысли.

– Хочу! Разве я не права? – если бы получилось вложить в эту фразу энергию гнева и вызова, ей удалось бы заставить мужчину почувствовать его вину. Ей хотелось услышать слова оправдания или раскаянья. Ей нужно было опять убедиться: ее провели, как девчонку.

– Зачем? Что тебе это даст? – посмотрев ей в глаза, осторожно спросил Ливтрасир.

Илана вновь ощутила волнение. Раньше она мгновенно гасила в себе интерес к недостойным «объектам», но этот мужчина имел над ней странную власть. Илана никак не могла разобраться, использует спутник запретную магию или никак не погаснет остаточный проблеск ее необычной влюбленности.

– Что даст? Запомнишь меня навсегда, Ливтрасир!

– Я тебя не забуду, Илана, – слегка придержав коня, просто ответил он, не отводя взгляд.

Наверно, маг все же использовал чары. Илана опять ощутила волну теплоты и мучительной нежности, схожую с той, что она испытала во время общения с Руни. Догадка вызвала боль, подтвердив, что она стала жертвой магических штучек.

– Еще бы! Забавно рассказывать, как ты внушил мне, что нужно принять необычные правила вашей игры? Ты заставил меня делать то, что тебе нужно! Не посчитался с моей волей!

– Илана, ты сама веришь тому, что сейчас говоришь?

Удивление было таким непритворным, что даже на миг погасило агрессию. Пришлось усилием воли напомнить себе ситуацию с ее отъездом.

– Да! А ты, наверное, хочешь, чтобы я винила себя? Ну конечно! Ведь я человек. Я, по вашим меркам, цинична, рассудочна и бессердечна. Я всегда плохая!

– Неправда. Я не хочу, чтобы ты обвиняла себя.

– Почему?

Прозвучавший ответ был совсем не таким, как она ожидала. Илане хотелось услышать слова сожаления или любви. Маг был должен сказать, что запомнит их встречу. Что он благодарен за помощь. Что, будь он свободен, их судьбы могли пересечься надолго. Что она, Илана, чудесная и необычная женщина.

– Это другой вариант тех же чувств. Обвиняя, ты пробуешь выплеснуть боль, а она не уходит. Она остается, стремясь отравить твою жизнь, отделяет тебя от других. Запускается маятник, и совершенно не важно, куда он качнется: к тебе, от тебя…

– Хватит умничать, мне надоело! – с досадой сказала Илана, стремясь отвести взгляд. – Тебе ничего не докажешь! Не знаю, зачем обсуждать то, что было? Ведь это нельзя изменить. Но вы, маги, такие болтливые!

И, тронув повод, она понеслась вперед, зная, что Ливтрасир не отстанет, не бросит ее на дороге. Он выполнит все обязательства, так как дал слово. Однако попытка заставить его испытать ту же боль, что терзала Илану, закончилась крахом.

Илана не знала, что с ней происходит, но была уверена, что Ливтрасир продолжает использовать магию. Иначе как объяснить, что с ним рядом ее раздражение гасло, а горечь от пережитых обид притуплялась, сменяясь спокойствием и ощущением радости.

Если бы чувство могло усмирить подозрительный разум, искавший ловушку, поездка могла быть чудесной. Однако рассудок упрямо стремился разрушить идиллию. Было непросто подпитывать чувство обиды, бороться с теплом и доверием, переполняющим сердце под взглядом волшебника. Но, раз решив для себя, что маг нагло использует чары, Илана никак не хотела расслабиться.

Когда дорожные кочки сменила лесная тропинка, Илана на миг испугалась, решив, что Ливтрасир попрощается с ней в этих дебрях.

– В лесах Гальдорхейма легко заблудиться, – сказал маг, почувствовав страх своей спутницы. – Я провожу тебя до нашей главной дороги. На ней не собьешься.