Симона Вилар - Чужак

• Название: Чужак
• Автор: Симона Вилар
• Жанр: Фэнтези

Новгородский князь Олег засылает в стольный Киев шпиона, варяга Торира, наказав ему «мутить там воду», порочить местных князей, распространяя слух о мудрости и превосходстве новгородских. Помощниками его становятся волхвы Перуна. Но о задании Торира известно спасенной им девушке Карине... Любовь и ненависть, противостояние двух сильных натур, предательство, измены, разлуки — все это присутствует в романе на фоне колоритной эпохи воссоединения Киева и Новгорода, времени «откуда есть и пошла земля Русская».

---

— Ишь ты! — только и молвил первый из них, рослый, с рубцом от шрама поперек бородатого лица. — Кто таков будешь, боярин? Откуда?

Торир, не отвечая, оглядывал их так, что воины вмиг поняли — не столковаться им с чужаком. Оно и понятно, только робкий встречает ласково там, где трупы и гарь. И все же он один.

Воины переглянулись. Первый, с рубцом шрама через щеку, сказал весело:

— Богат, видно, боярин. Шуба-то у него — лиса серебристая. И конь прямо княжий, да и меч в знатных ножнах. Не зря, видимо, мы возвращались.

Но он уже понял, что ожидавший всадник не так прост. Не боится, выжидает. Щека воина со шрамом дернулась, когда он заметил, как умело чужак прикрылся окованным щитом, рывком сбросил с клинка ножны. Но хоть и держится как опытный воин, но глаза у чужака молодые — глаза молокососа. Где уж ему устоять перед кметями, обучавшимися в самом Киеве. И воин с рубцом пришпорил коня. Выхватил шипастую булаву, гукнул воинственно, налетел, наскочил, обогнул рубцеватого, а следующего из кметей словно прошил на ходу мечом. Тот только и успел глаза выпучить, как стал заваливаться. Когда варяг успел задеть третьего, Карина и увидеть, толком не успела. Заметила, что Торир отбивался сразу от двух насевших врагов, а первый, рубцеватый, занеся булаву, хотел, было сзади наскочить, но лошадь под ним оступилась, едва не рухнув на скользком снегу. Справляясь с ней, рубцеватый неожиданно обнаружил выглядывавшую из-за бревен девушку. Видимо, что-то понял и повернул к ней. Карина видела его красное, в шрамах, лицо, белые от люти глаза. И кинулась прочь. Металась среди остовов горелых изб, а он догонял, кружил следом.

Убегая, Карина взобралась по еще теплым бревнам на осевшую избу и там неожиданно увидела, что одним концом бревно клади зависло над проходом, а другим держится как раз там, куда подъезжает враг. Девушка со всей силы прыгнула на конец зависшего бревна, обгорелое дерево поднялось как раз перед мордой коня кметя, но не успел он и проехать, как Карина соскочила — и бревно опустилось, сбив воина и стукнув по его лошади. Конь рванулся, заржал, а получивший удар кметь свалился на землю. Карина не видела, насколько сильным получился удар, кинулась прочь, побежала к лесу, стремясь укрыться там. Однако, поняв, что ее не преследуют, оглянулась, волнуясь за Торира.

Он отбивался, но отступал. Кмети рубились мастерски, булатные клинки мечей так и мелькали в воздухе, грохотали, кони ржали, кружа на месте. Пятнистый Малага очень помогал хозяину, кусая и лягая лошадей противников. Вот Торир поймал на клинок меч очередного неприятеля, отбил, развернулся стремительно, как раз вовремя, чтобы принять на щит удар насевшего с другой стороны. И резким выпадом достал нападавшего, попав под его поднятой рукой туда, где на куртке не было железных блях. Воин пронзительно закричал и осел, повиснув на мече варяга, так что тот не мог сразу освободить оружие. Рука Торира невольно опустилась под тяжестью его тела. А оставшийся противник, не теряя времени, уже подскакивал. Торир подставил щит, но нападавший был очень силен — от щита Торира летели щепы, он рассыпался едва ли не до щитового ремня-наручня. И опять варягу помог Малага — взвился, ударив копытом лошадь наседавшего, раскроил ей до крови плечо. Она рванулась прочь, не слушаясь шпор и поводьев. Торир тем временем успел освободить руку с мечом, обернулся.

Карина глядела не отрываясь. И страх, и некая тихая паника, и восхищение удерживали ее на месте. Вот эти двое вновь схлестнулись, застучал булат. И тут она заметила, как оглушенный ею ранее воин со шрамом, очнувшись, появился из-за черного сруба. Ее вроде и не заметил, спешил к сражающимся пешим, на хду вынимая из-за голенища сапога длинный нож. Торир не видел его, стоял к нему хоть и близко, но спиной. Карина закричала, однако он не услышал. И тогда она кинулась вперед, на ходу схватила горсть снега, слепила снежок. Бросила, когда рубцеватый уже занес руку для броска, но снежок ослепил его, и удар вышел неточным.

Торир заметил нож, только когда тот просвистел мимо уха. Почти машинально отклонился в сторону. Противник тут же воспользовался этим, ударил наискосок, но только срезал на плече варяга мех дорогого полушубка, звякнув по надетой под им кольчуге. Торир охнул от сильного удара. И похолодел, заслышав сзади крик Карины. Дальнейшее произошло мгновенно, Торир швырнул в лицо наседавшему остатки щита и, перехватив меч обеими руками, резко ударил наотмашь. Всадник не успел заслониться, и острие меча варяга рассекло его лицо до самых складок кольчужной бармицы. Брызнула кровь, но воин еще какое-то время удерживался в седле, откинувшись на луку. Потом его тело от толчка лошади свалилось на грязный снег. Но Торир уже не видел этого. Стремительно развернув Малагу, он поскакал туда, где с криком убегала от настигавшего ее воина Карина.

Рубцеватый сразу почувствовал приближающегося сзади врага и, лишь на миг, оглянувшись, сделал стремительный рывок в сторону. Вокруг с ржанием метались кони его павших товарищей, и он попытался поймать одного из них за повод. Тщетно. Испуганная коняга шарахнулась от него, А он, больше не тратя на это времени и понимая, что не устоит против конника, побежал прочь, заметался среди сожженных изб, рассчитывая схорониться там или же, улучив момент, сбежать. Лес-то вон, совсем близко.

Он носился среди обгорелых срубов, перескакивал через тела. Топот копыт всадника раздавался то справа, то слева. Рубцеватый пролезал под нависшими бревнами, прятался за срубы. И вдруг заметил, что появившийся из-за очередного остова избы игреневый был уже без всадника. Где же враг? Сзади послышался легкий шорох. Рубцеватый еще успел повернуться, успел отпрыгнуть в сторону, но лютый незнакомец уже наскочил на него. И рубцеватый не сдержал невольного крика. Споткнувшись о чье-то полуобгорелое тело, он упал, стал отползать, опираясь на локти, снизу вверх глядя на приближавшегося с мечом противника. В панике схватил тельце мертвого ребенка, прикрываясь им, как щитом.

— Пощади, витязь. Я признаю твою силу. Пощади!.. Стану служить тебе верой и правдой.

Незнакомец вроде помедлил, глядя светло-голубыми глазами. А сам вслушивался в говор рубцеватого. Этот полузабытый Полянский говор с глухими интонациями и мягкой певучестью. У Торира словно что-то кольнуло внутри. Полянин. Но он спросил твердо, как рыкнул:

— Зачем жжете села радимичей в праздник?

— Дир велел. Я же только служу. Он велит — мы исполняем.

— И гнева богов не боитесь?

— А что? В Киеве на Горе волхвы все замолят.

Торир помолчал, и у воина появилась слабая надежда. Заговорил, чуть заикаясь со страху:

— По-послушай, витязь, это не про-просто набег. Так Дир подчиняет своей в-воле посадника из Копыси. Град не с-смог сразу взять, вот и пообещал, что сожжет всю округу и мертвыми телами забросает град радимичей. И сегодня посадник Судислав смирился. Мир у них отныне, витязь, слышишь, мир. Судислав даже пировать князя в град пустил. Ведь Масленица как-никак. А ежели пощадишь меня, сам тебя к князю Диру проведу, представлю как богатыря. А там и поедим масленичных блинов на пиру у посадника копысьского.

Теперь он уже не заикался, в голосе появилась даже некая гордая интонация. И, видя, что незнакомец молчит, рубцеватый начал подниматься.

Лицо Торира оставалось спокойным, когда он быстро взмахнул мечом, нанося удар.

Карина услышала мерзкий хруст. Потом стало тихо. Она медленно обошла обгорелый сруб, подошла ближе. Торир как-то отрешенно стоял над врагом. Потом вытер клинок о его труп.

Девушка кинулась к варягу.

— Торша!

Он быстро повернулся, обнял ее. Она еще дрожала.

— Как я боялась за тебя, как боялась…

— А я за тебя.

Он стал быстро целовать ее, улыбаясь, убирал с ее лица пряди волос.

— А все же лихо два таких труса разделались с обученными киевскими кметями. Но на будущее учти, Каринка, — если я в схватке, ты должна держаться подалее.

Он пошел туда, где лежали ножны его меча. Карина шла следом, ворча сквозь счастливые слезы:

— Как же! Справился бы ты без меня.

Он засмеялся. Вновь поцеловал ее, поправил сползший на плечи плат. Она же смотрела на кровь на его щеке, видела, как побурели, слипшись от крови, ворсинки меха полушубка.

— Перевязать тебя надо, Торша.

— Потом. Сейчас уходить нужно. Не ровен час, еще кто нагрянет. А меня знать в лицо не должны.

Может, он и сказал лишнее, но сейчас не заметил этого. Велел ей ловить разбежавшихся лошадей. Решено было взять их с собой, ибо эти кони были не просто добычей — важно, чтобы никто не нашел лошадей и не дознался до срока о случившемся. Карина взлезла на одну из них, глядя, как Торир похлопывает верного игреневого, говорит ему что-то негромко, словно хвалит.