Мишель Зевако - Нострадамус

• Название: Нострадамус
• Автор: Мишель Зевако
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-12900-6

Французский писатель Мишель Зевако (1860—1918) — автор многочисленных исторических и приключенческих романов. Героем одного из своих произведений Зевако выбрал яркую личность, человека, чьи предсказания, сделанные века назад, во многом сбылись и до сих пор волнуют человечество.

Мишель Нострадамус знал медицину и алхимию, каббалистику и астрологию, математику и владел несколькими языками. Он был наделен даром пророчества, но плата за этот дар оказалась непомерно высокой, Нострадамус потерял все, что так любил и чем дорожил больше жизни…

---

Тогда Нострадамус решился продолжить путь. Вошел в воду. Скоро отвратительная жижа дошла ему до колен, потом стала по грудь, еще чуть позже коснулась рта…

В последнем предсмертном усилии он рванулся вперед и снова, в третий раз, почувствовал необычайную радость, такую, словно достиг наконец источника жизни: дно пруда поднялось! Зловонная, омерзительная смертная вода больше не доставала ему даже до подбородка! Через несколько минут Нострадамус уже выходил на противоположный берег пруда…

Куда успел добраться Нострадамус с тех пор, как проник через дверь в груди Сфинкса под темные высокие своды Великой Пирамиды? Он не мог даже представить себе этого. Какой дорогой он шел? Не смог бы ответить. Но здесь, на берегу пруда, он увидел огромный бронзовый стол. У стола стоял одетый в белое человек. Он сделал юноше знак приблизиться. Нострадамус повиновался. Тогда человек показал ему на рельефные письмена, покрывавшие столешницу, и сказал:

— Если ты, Сын Земли, захочешь подчиниться законам бронзового стола, последуешь своей дорогой. Если откажешься, тебя вернут на землю.

В тот же самый момент откуда-то возникли двенадцать колоссов и окружили молодого человека. Все они были вооружены кинжалами. Нострадамус смерил их взглядом, одного за другим, и произнес:

— Я не боюсь вас!

Потом перевел глаза на бронзовый стол и стал медленно читать:

«Посвящение в высшее знание включает в себя девять уровней.

Первый уровень: Ревнитель. — Второй уровень: Теоретик. — Третий уровень: Практик. — Четвертый уровень: Философ. — Пятый уровень: Младший адепт. — Шестой уровень: Старший адепт. — Седьмой уровень: Вольный адепт. — Восьмой уровень: Магистр Храма. — Девятый уровень: Маг Розы и Креста.

Ни один Сын Земли, добравшийся до этого места и прошедший через предварительные испытания, не может перейти с одного уровня на другой без двух лет обучения на каждом.

Только тот, кто сможет достичь девятого уровня, подвергается высшему испытанию и предстает перед Загадкой после трех дополнительных лет тяжелого труда.

Только тот, кому удастся подчинить волю Загадки своей воле, завладевает Тайной, то есть познанием Великого Творения».

Нострадамус подсчитал: два года на каждый уровень — это восемнадцать лет. Плюс три года дополнительных трудов — двадцать один год! Двадцать один год в подземелье, среди этих могил, вдали от жизни, вдали от света! Двадцать один год пройдет, прежде чем он сможет утолить пожирающую его жажду мести!

Он окинул мысленным взором бездну лет, которой предстоит отделить его от реальной жизни, и содрогнулся от ужаса. За это время те, кто убил его любовь, могут попросту умереть естественной смертью. Но он подумал и о том, на что станет способен, если ему удастся овладеть магическим секретом… Его размышления продолжались долго, может быть, несколько часов. И когда его сердце уже сжималось от тоски, когда отчаяние почти целиком поглотило, почти умертвило его душу, он закричал, рыдая:

— Но если мне удастся завладеть Тайной, зачем она мне? Что я выиграю?

— Ты станешь властелином мира, — ответил ему голос.

Нострадамус содрогнулся. Он поднял отяжелевшую голову и увидел, что перед ним стоят три молодых человека — красивые, крепкие, мужественные, но в высшей степени изысканные и утонченные. И при этом они были так величественны, что казалось: от их лиц исходит сияние.

— Ты прочел? — спросил первый.

— Прочел! — ответил Нострадамус.

— Ты подумал? — спросил второй.

— Да, подумал…

— Ты решил? — спросил третий.

Нострадамус почувствовал, как его переполняют странная сила и гордость. Он посмотрел своими сверкающими глазами прямо в глаза того, кто задал ему главный вопрос, и ответил:

— Я решил!

И в ту же секунду ощутил, как трепещет его душа, как из самых глубин его существа рвется страшный крик: «Двадцать лет! Пусть даже пятьдесят лет, если понадобится! Потому что Великая Тайна, Мари, — это познание Жизни и Смерти! Может быть, оно поможет мне заставить тебя встать из могилы, может быть, я найду тебя, скажу: „Встань, и начнем все с начала!“ — и наша любовь вспыхнет, она, как звезда, снова взойдет на том месте, где закатилась!»

Что за безумные, сверхчеловеческие построения возникали в этом могучем мозгу?

Но, как бы там ни было, едва он произнес слова, свидетельствующие о его решимости, один из трех магов взял Нострадамуса за руку и провел через кедровый лес, освещенный искусственным солнцем. Под деревьями земля была усеяна сверкающими цветами, — во время своей земной жизни юноша и понятия не имел, что такие могут существовать. От зарослей странных кустарников, каких он тоже никогда не видел во Франции, исходила музыка необычайной, бесконечной нежности.

— Куда вы ведете меня? — спокойно спросил Нострадамус.

— На ассамблею Магов Розы и Креста, которая включит тебя в число адептов, готовящихся к Великому Посвящению.

— А сколько таких адептов?

— Ты станешь пятнадцатым в этом веке и третьим среди тех, кто проходит обучение. Один из последних прибыл из Индии. Другой — из Греции. А ты, ты сам родом из древней Галлии, где мы когда-то посвящали юношей в барды…

— А те двое, они тоже, как я, хотят вступить в борьбу с Загадкой?

Маг покачал головой и ответил глухим голосом:

— Никто здесь уже в течение многих веков не простирал своих намерений дальше, чем стать магом. Ты первый, кому хватило дерзости на крыльях Орла подняться на эти головокружительные высоты…

Нострадамус улыбнулся. Одному Всевышнему известно, какой гордостью сияла эта улыбка… Несколько минут спустя он вошел в Храм и увидел сидящих на тронах белого мрамора одетых с головы до ног в белое молодых людей. Молодых? Нет, они не имели возраста! Это были двадцать четыре мага Розы и Креста.

Это означало, что посвящение для него начинается… Великая Инициация длиной в двадцать один год, и она позволит ему завладеть Высшей Тайной, благодаря которой он хотел достичь всемогущества, стать богаче всех на земле и вырвать из лап смерти обожаемую им усопшую!

Часть седьмая РУАЯЛЬ ДЕ БОРЕВЕР

I. Почему «Руаяль» и почему «Боревер»?

Когда принц Анри уезжал из Парижа в армию, рядом с ним не оказалось человека, которого он предпочитал всем в некоторых целях, того, кого он называл своим «живым кинжалом». Так куда же делся Брабан? Впрочем, Анри если и беспокоился по этому поводу, то не слишком сильно. Как в Париже, так и на дорогах Франции у него не было недостатка в молодцах, словно родившихся с зажатым в кулаке острым клинком, ребят, всегда готовых за хорошую плату предоставить этот клинок в чье угодно распоряжение — будь то принц, граф или барон, лишь бы он в этом нуждался и не скупился.

А ребенок? Что с ним стало? Над этим вопросом принц Анри размышлял несколько дольше и в конце концов пришел к такому выводу:

«Сын Мари — дьявольское отродье, видимо, его, как и предполагалось, отнесли прямо к палачу. То есть он вернулся туда, откуда и явился: в ад. Что ж, значит, об этом и думать не стоит…»

Затем последовали события в Турноне: когда умер от яда Франсуа, Анри превратился в дофина Франции, наследника престола. Затем прошли годы, и он стал королем Франции Генрихом II. И тогда события прошлого померкли в его памяти, его внутреннего взора будто коснулось ослепление: он сумел начисто позабыть о некоторых «мелких грешках» времен своей юности и теперь уже никогда не вспоминал о переданном по его воле палачу ребенке.

О том, что случилось с Брабаном-Брабантцем, Анри тоже так никогда и ничего не узнал.

А мы знаем, и сейчас узнаете и вы.

Началось с того, что в течение двух недель наемник сидел взаперти в своей берлоге на улице Каландр наедине с сыном Мари и, если и выходил на минутку, то только затем, чтобы купить молока младенцу и вина со специями себе самому. Мы не говорим о съестных припасах: они ничуть не интересовали его, так, ерунда, главное — возбуждают желание промочить как следует глотку. Он совершал обильные возлияния и давал попить ребенку. Иногда он ошибался и наливал тому глоток-другой своего пряного вина. Однако он был не из тех людей, которым свойственно обременять себя заботой о детях, к тому же не терпелось снова взяться за работу, и потому Брабан стал перебирать в уме бесчисленных знакомых ему женщин, чтобы понять, которой из них можно отдать на воспитание несчастного мальчугана. В конце концов выбор был сделан.

«А если отнести его Мирто? Баба хоть куда! И потом, она же сама разродилась с месяц назад, насколько я понимаю… Если, конечно, верить Страпафару, который вроде бы сейчас с ней живет… Ладно, пойдем-ка мы к Мирто…»