Дэн Симмонс - Эндшпиль

• Название: Эндшпиль
• Автор: Дэн Симмонс
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

– Кажется, это сороковой ход? – заметил Вилли и сделал шаг по диагонали на черную клетку. – Король на ладья-4.

– Пешка – слон-5. – Барент передвинул Кеплера еще на одну клетку.

Кеплер в своем перепачканном костюме двигался осторожно, словно в квадрате, расположенном рядом с Барентом, могла находиться западня. Заняв новую позицию, он остался стоять у самого края клетки, не сводя глаз с обнаженного негра, расположившегося в шести футах от него, на соседней черной диагонали. Лугар смотрел на Барента.

– Пешка бьет пешку, – пробормотал Вилли. Лугар сделал шаг вперед и направо. Джозеф Кеплер закричал и повернулся, чтобы бежать.

– Нет-нет-нет, – нахмурился Барент, Кеплер замер в полупрыжке, мышцы его напряглись, ноги выпрямились. Не шевелясь, он смотрел на приближающегося негра. Лугар остановился рядом с ним на черной клетке. В глазах Кеплера застыл уж;";.

– Спасибо, Джозеф, – сказал Барент. – Ты дослужил хорошую службу, – и он кивнул Вилли.

Дженсен Лугар обеими ладонями взял угловатое лицо Кеплера, стиснул его и резким движением вывернул голову. Хруст сломанной шеи эхом отдался под сводами зала. Кеплер один раз дернулся и скончался, снова обмочившись при падении. По жесту Барента вперед выскочили охранники и, схватив обмякшее тело, поволокли его прочь.

Лугар остался в черной клетке один – теперь глаза его были устремлены в пустоту. Барент внимательно посмотрел на него.

Хэрод не мог поверить в то, что Вилли отдаст Баренту Лугара. Уже четыре года негр был любимчиком старого продюсера и по меньшей мере дважды в неделю делил с ним постель. Вероятно, Барент тоже сомневался в этом – он поднял палец, и из темноты выступило с полдюжины охранников, нацелив свои “узи” на Вилли и его пешку.

– Герр Борден? – спросил Барент, поднимая бровь. – Мы можем сойтись на ничьей и вернуться к установленным состязаниям. На следующий год.., кто знает?

Лицо Вилли превратилось в бесстрастную маску.

– Меня зовут герр генерал Вильгельм фон Борхерт, – ровным голосом произнес он. – Ходите.

Барент помедлил, затем кивнул своим охранникам. Хэрод ожидал шквала огня, но они лишь удостоверились, что траектории выстрелов свободны, и замерли в готовности.

– Что ж, пусть будет так. – Барент положил на плечо Лугара свою бледную руку.

Уже позже Хэрод думал, что смог бы воспроизвести на экране то, что последовало дальше, при неограниченном бюджете, дюжине техников по гидравлике и работе с кровяными резервуарами, но ему никогда бы не удалось добиться такого звука и такого выражения на лицах окружающих. Через мгновение тело Лугара начало корчиться и искривляться – органы грудной клетки выперли наружу, грозя сломать ребра, бугры мускулов на его плоском животе надулись, как крыша тента от порыва ветра, голова начала подниматься, как на невидимом стальном перископе, натягивая и напрягая жилы, пока они с отчетливым треском не полопались. Затем все тело негра содрогнулось, будто охваченное каким-то жутким спазмом, и у Хэрода мелькнул образ сжимаемой и расплющиваемой глины в руках выведенного из себя скульптора. Но страшнее всего были глаза: они закатились в глазницы, так что остались видны лишь белки, которые увеличивались и увеличивались – сначала до размеров шариков для гольфа, потом – бейсбольного мяча, потом – надувных шаров, которые вот-вот грозили лопнуть. Лугар открыл рот, но вместо ожидаемого крика оттуда хлынула кровь.

Хэрод слышал звуки, доносившиеся из утробы Лугара, – мышцы внутри рвались с таким же надрывным дребезжанием, как лопаются струны рояля, слишком туго натянутые на колки.

Барент отступил на шаг назад, чтобы не запачкать свой парадный костюм, белую рубашку и лакированные ботинки.

– Король берет пешку, – промолвил он, поправив свой шелковый галстук.

Вышедшие на поле охранники вынесли тело Лугара. Теперь Барента и Вилли разделяла лишь одна белая клетка. Шахматные правила запрещали кому-либо из них вставать на нее. Короли не могли вступать в противостояние.

– По-моему, мой ход, – промолвил Вилли.

– Да, герр Бор.., герр генерал фон Борхерт, – ответил Барент.

Вилли кивнул, щелкнул каблуками и объявил следующий ход.

***

– Разве мы не должны уже прилететь? – спросила Натали Престон и, наклонившись вперед, посмотрела в залитое дождем ветровое стекло.

Дерил Микс жевал незажженную сигару, перегоняя ее из одного угла рта в другой.

– Встречный ветер сильнее, чем я думал, – ответил он. – успокойся. Уже скоро. Высматривай огни с правой стороны.

Натали откинулась назад и с трудом справилась с желанием в тридцатый раз заглянуть в сумочку и проверить “кольт”.

С заднего сиденья к ней склонился Джексон.

– Я до сих пор не могу понять, что здесь делает такая малышка, как ты.

Он хотел пошутить, но Натали резко обернулась и выпалила:

– Послушай, я знаю, что я здесь делаю. А вот что ты делаешь здесь?

Словно уловив ее напряженное состояние, Джексон ухмыльнулся и невозмутимо ответил:

– Братство Кирпичного завода не смиряется с тем, когда являются такие люди и начинают расправляться с братишками и сестренками на нашей собственной территории. Когда-то ведь надо же рассчитаться.

Натали сжала кулак.

– Дело не только в этом, – промолвила она. – Это подлые, страшные люди?

Джексон обхватил ее кулак своей ладонью и тихонько сжал его.

– Послушай, малышка, на этой земле есть всего три сорта людей: подлые ублюдки, подлые черные ублюдки и подлые белые ублюдки. Подлые белые ублюдки хуже всего, потому что они дольше всех занимаются этим делом, – он бросил взгляд на пилота, – старик, я не хотел тебя обидеть.

– А я и не обиделся, – сказал Микс, перекинул сигару в другой угол рта и ткнул пальцем в ветровое стекло. – Вон там, на горизонте, возможно, уже наш огонь. – Он сверился с указателем скорости и добавил:

– Через двадцать минут... Может, через двадцать пять.

Натали высвободила руку и нащупала в сумочке “кольт” 32-го калибра. Всякий раз, как она прикасалась к нему, оружие казалось ей все меньше и незначительней.

Микс дернул дроссель, и “Сессна” понемногу начала терять высоту.

***

Сквозь пелену боли и усталости Сол заставлял себя следить за игрой. Больше всего он боялся потерять сознание или по собственной невнимательности вынудить Вилли преждевременно применить свои силы. И то и другое запустило бы механизм фазы сна, а фаза быстрого сна повлекла бы за собой многое другое.

Больше всего на свете ему хотелось сейчас лечь и уснуть долгим сном без всяких сновидений. Уже полгода он видел во сне одни и те же запрограммированные видения, и теперь ему казалось, что если смерть – единственный вид глубокого сна, лишенный сновидений, то он готов приветствовать ее, как друга.

Но не сейчас.

После смерти Лугара и потери единственной дружелюбной фигуры оберст – Сол отказывался производить его в генералы – воспользовался своим сорок вторым ходом и перешел на следующую клетку, передвинув белого короля на ладью-5. Похоже, его не волновало, что он стал единственной белой фигурой на правой половине доски: две клетки отделяли его от Свенсона, три – от Саттера и две – от самого Барента.

Только слон мог прийти сейчас на помощь старому немцу, и Сол заставил себя сосредоточиться. Если следующий ход Барента будет направлен на слона, он не выдержит и тут же бросится на нациста. До оберста было почти двадцать футов. Сол уповал лишь на то, что присутствие Барента помешает охранникам сразу открыть огонь. К тому же оставался еще Том Рэйнольдс, белая пешка, стоявшая на черной клетке в трех футах от Сола. Даже если никто из охранников Барента не среагирует, оберст непременно использует Рэйнольдса, чтобы схватить его.

Сорок вторым ходом Барент перевел своего короля в квадрат королевского слона-4 и встал рядом с Саттером – теперь от оберста его отделяла всего одна пустая клетка.

– Слон на король-3, – объявил Вилли, и Сол, встряхнувшись, поспешно двинулся вперед, пока его не подогнали.

Но даже с новой позиции ему было трудно представить это скопление уставших тел со стратегической точки зрения. Он закрыл глаза и как бы воочию увидел шахматную доску, пока Барент делал ход король-5 и перемещался на соседнюю с ним клетку. Сол понимал, что если оберст сейчас не передвинет его, то следующим ходом Барент его съест. Сол заставил себя стоять на месте, вспоминая ту ночь в бараках Челмно, когда он решил, что лучше бороться и умереть, чем позволить увести себя в темноту.

– Слон на слон-2, – скомандовал старик. Сол шагнул назад и вправо и оказался на расстоянии хода коня от Барента. Миллионер задумался над следующим ходом, потом кинул взгляд на старика и улыбнулся.

– Это правда, герр генерал, что вы присутствовали при кончине Гитлера? – спросил он.

Сол широко раскрыл глаза. Это было невероятным нарушением шахматного этикета – обращаться к сопернику в ходе игры.