Лавирль Спенсер - Трудное счастье

• Название: Трудное счастье
• Автор: Лавирль Спенсер
• Издательство: Новости
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-7020-1065-5

Директор школы Том Гарднер, примерный семьянин, отец двоих детей, не мог поверить своим глазам — новый ученик Кент Аренс был его абсолютной копией! Мать Кента Моника призналась, что родила ребенка после единственной ночи, проведенной с Томом много лет назад во время мальчишника, который тот устраивал за неделю до своей свадьбы. В то время как его будущая жена Клэр была уже беременна их первенцем Робби…

---

Они дошли до середины поля, наблюдая, как игроки делают пробежки на десять ярдов с высоким подъемом коленей. Один из членов команды с номером «22» на красной тренировочной футболке помахал Гарднеру рукой. Том махнул в ответ и сказал:

— Это мой сын, Робби.

Тренер заметил директора школы и, оставив ребят, подошел к нему.

Боб Гормэн фигурой напоминал колоду мясника. На нем были серые тренировочные штаны, белая футболка и красная бейсболка с начальными буквами названия школы. Остановившись, он безотчетно принял спортивную стойку — широко расставив ноги и напружинив мышцы бревноподобных рук. Тренер поздоровался с Томом, кивнул Кенту и поглубже надвинул бейсболку, дернув ее за козырек.

— Ну, как дела, Боб?

— Неплохо. Парни немного потеряли форму за каникулы, но несколько человек тренировались все лето, и я ими доволен.

— Это наш новый ученик, Кент Аренс. Он перешел в выпускной класс и хотел бы не бросать футбол. Я пообещал ему, что сведу вас вместе и предоставлю тебе право решать. Он из Остина, в Техасе, и в прошлом году входил в ассоциацию спортклубов штата. Хочет поступать в Станфорд, изучать инженерное дело, и надеется получить стипендию как игрок.

Тренер повнимательнее всмотрелся в парня, чей рост — шесть футов и два дюйма — заставлял того наклоняться, разговаривая с Гормэном, и протянул Кенту мясистую лапу.

— Здравствуйте, сэр, — ответил новичок. Продолжая оценивать его внешние данные, тренер спросил:

— Где играешь?

— В защите.

Диалог продолжался, когда номер «22» трусцой подбежал к ним и остановился у кромки поля.

— Эй, папа, — задыхаясь проговорил он.

— Привет, Робби.

— Ты будешь здесь после тренировки? Челси забрала машину и отправилась по магазинам, так что мне не на чем добраться домой.

— Нет, извини. Я должен… — Том почесал кончик носа, — выполнить одно поручение. — Это просто отговорка, сказал он сам себе. Пока не выяснится вся правда о Кенте Аренсе, необходимо соблюдать осторожность. — А как насчет школьного автобуса?

— Этот жуткий автобус? Нет уж, спасибо. Я найду кого-нибудь, кто меня подбросит.

Он повернулся, чтобы уйти, но Том позвал его.

— Робби, погоди минутку. — На секунду самые противоречивые чувства охватили Гарднера, промелькнула мысль, что сейчас он познакомит двух своих сыновей друг с другом. Будь выбор за ним, он не стал бы этого делать, но правила требовали — директор школы должен предпринять все возможное, чтобы облегчить новичку ассимиляцию в новой среде. — Хочу, чтобы ты познакомился с Кентом Аренсом. Он только что перевелся в нашу школу и тоже в выпускной класс, может, ты представишь его своим друзьям.

— Конечно, папа. — Робби разглядывал новичка.

— Кент, это мой сын, Робби.

Парни немного настороженно обменялись рукопожатием.

Один из них был блондин, второй — брюнет. Том не поддался соблазну задержаться и продолжить сравнивать их. Если его подозрения подтвердятся, у него, без сомнения, будет еще много времени для этого.

— Ну, Кент, оставляю тебя с тренером. Удачи. Директор и новичок улыбнулись друг другу, и Гарднер, покинув поле, направился к своему автомобилю. Проходя мимо аквамаринового «лексуса», он ощутил волнение, подобное тому, которое испытывал еще подростком, когда девчонка, в которую он был влюблен, катила мимо его дома в папочкиной машине. Но сейчас это было особого рода волнение, оно смешивалось с чувством вины, вины перед мальчиком, возможно, его сыном; и растерянности от незнания, как вести себя в такой ситуации.

Окошки в его красном «таурусе» были открыты, теплый ветерок играл в машине. Том завел двигатель, посидел немного, думая, что делать дальше. Перед его глазами все стояла картина — два парня пожимают друг другу руки в голове назойливо крутились вопросы: они братья? Братья? Узнаю ли я об этом когда-нибудь?

Когда кондиционер погнал в кабину прохладный воздух, Гарднер захлопнул дверцы и вынул из нагрудного кармана зеленую регистрационную карточку Кента. На ней значился адрес, выведенный аккуратным, почти чертежным шрифтом. Том и сам писал почти так же. Семья Аренс жила в районе новостроек, в богатой его части, расположенной на холмах западного берега озера Хэвиленд в предместьях Сан-Паул Хайте. После восемнадцати лет работы директор школы знал все окрестности почти так же хорошо, как полицейские.

Направляясь по адресу, он чувствовал себя законченным донжуаном, в душе желая, чтобы Моники Аренс не оказалось дома, а разумом понимая, что нет никакого смысла оттягивать неизбежное: какова бы ни была правда, он должен ее выяснить, и чем скорее, тем лучше.

Дом семьи Аренс оказался внушительным двухэтажным сооружением из известняка и серого кирпича, с крышей оригинальной формы и гаражом на три машины. Он стоял на вершине холма, и к нему вела довольно крутая подъездная дорога.

Том остановился внизу, медленно вышел, придерживая открытую дверцу автомобиля и рассматривая дом. Участок еще не был обложен дерном, но земляные работы уже завершались, посадка деревьев и кустарников закончилась. Все это наверняка стоило уйму денег. Подъездной путь сиял на солнце белым бетоном. Только что вымощенная тропинка вела от него вверх, к центральному входу.

Моника Аренс действительно многого добилась в жизни.

Гарднер захлопнул дверцу автомобиля и направился к дому, стараясь заглушить внутренний голос, побуждающий его вернуться, сесть в машину и убраться отсюда как можно скорее.

Он не мог так поступить.

Том позвонил в дверь и, крутя на указательном пальце ключи, со страхом подумал, что сейчас Моника ему откроет, и после этого вся его жизнь может перемениться.

Появившись на пороге, Моника с неприкрытым удивлением уставилась на Гарднера. На ней были веревочные туфли и свободное платье мешковидного стиля до середины икр. Ему никогда не нравился такой бесформенный покрой, и Клэр не носила таких платьев, потому что ей они тоже не нравились.

— Привет, Моника, — наконец проговорил он.

— Не думаю, что тебе следовало приходить.

— Я решил, что нам надо поговорить. — Он не убирал ключи, чтобы не пришлось их доставать, если она захлопнет дверь у него перед носом. Монику явно не радовал его визит, она не отпускала дверную ручку, а ее лицо было неподвижно, лишено всякого намека на гостеприимство. — Ты так не считаешь? — спросил Том, горло у него перехватило от волнения, и слова с трудом просачивались сквозь нервный комок.

Моника вздохнула и ответила:

— Да, наверное.

Когда она отошла, пропуская его, он понял, как ей не хотелось этого делать.

Дверной замок щелкнул за его спиной, и Гарднер очутился в коридоре, ведущем в большую гостиную. Одну из стен здесь занимал камин, по бокам которого находились стеклянные двери, выходящие на веранду из красного дерева, которая окружала всю западную сторону дома. Повсюду пахло свежей краской и новыми коврами, и, хотя гардин на окнах еще не было, они тоже выглядели шикарно.

Нераспакованные коробки с вещами заполняли углы, свободные от мебели. Моника проводила гостя на левую половину комнаты, где стол и несколько стульев составляли островок порядка. Стол, должно быть, недавно отполировали, поскольку в комнате чувствовался лимонный запах полироли, а на крышке стола виднелся легчайший отпечаток ткани, едва заметный в косых лучах льющегося в стеклянную дверь света. Веранда выходила на задний двор.

— Присаживайся, — сказала Моника.

Том придвинул стул, хозяйка обошла вокруг стола и заняла место как можно дальше от гостя.

Напряжение повисло в воздухе. Гарднер пытался подобрать правильные слова и одновременно побороть неловкость от своего незваного появления. Моника, казалось, поставила себе целью ни за что не отрывать взгляда от голой поверхности стола.

— Ну… — пробормотал Том, — наверное, надо спросить напрямую… Кент — мой сын?

Она отвернулась. Глядя поверх сведенных рук на задний двор, сжала зубы, потом расслабилась и тихо ответила:

— Да.

Он хрипло выдохнул и прошептал:

— Боже мой.

Опершись локтями о стол, закрыл лицо руками.

Адреналин бушевал в крови Тома словно электрические разряды, его лицо и руки покрыл липкий пот. Он обхватил одной ладонью другую и крепко прижал костяшки больших пальцев к губам. Разглядывая Монику, которая, словно шитом, прикрывалась напускным безразличием, Гарднер думал, как продолжить разговор. Жизнь предложила ему самую невероятную ситуацию: вдвоем с этой явно недоброжелательно настроенной женщиной, совершенно незнакомой, обсуждать сына, о существовании которого он и не подозревал.

— Я… — Ему пришлось откашляться и начать снова. — Я боялся, что так и есть. Не требуется особых усилий, чтобы заметить, как мы с ним похожи.

Она ничего не ответила.

— Почему ты не сообщила мне? Моника закатила глаза и спросила:

— Неужели непонятно?