Лавирль Спенсер - Трудное счастье

• Название: Трудное счастье
• Автор: Лавирль Спенсер
• Издательство: Новости
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-7020-1065-5

Директор школы Том Гарднер, примерный семьянин, отец двоих детей, не мог поверить своим глазам — новый ученик Кент Аренс был его абсолютной копией! Мать Кента Моника призналась, что родила ребенка после единственной ночи, проведенной с Томом много лет назад во время мальчишника, который тот устраивал за неделю до своей свадьбы. В то время как его будущая жена Клэр была уже беременна их первенцем Робби…

---

— Мм… да. Вина, дай мне вина, — мечтательно проговорила Клэр, плотно обхватывая себя руками и прижимаясь к его груди.

В течение восемнадцати лет она была его единственной любовницей, удивительно, что она до сих пор его возбуждала, но и сейчас желание накрыло их, словно огромной волной, и понесло сквозь поцелуи, налитое и выпитое вино, — к тому моменту, когда они разделись и легли в постель. После их приезда прошло всего несколько минут. А потом сила ощущений ошеломила обоих и стерла из памяти Тома решимость раскрыть секрет. Когда все закончилось, Клэр спросила:

— Ты думал когда-нибудь, что так будет спустя столько лет?

— Нет, — прошептал он едва слышно, — никогда не думал.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже люблю.

Она прикоснулась к его лицу.

— Ты такой хмурый, Том… Что случилось? Я все время думаю, что что-то не так. Ты весь в своих мыслях.

Он улыбнулся жене и, взяв ее руку, поцеловал в ладонь, затем поднялся с кровати и через минуту снова вернулся с наполненными вином бокалами. Взбив подушки, сел рядом с Клэр.

— За тебя и меня, — произнес Том, — и за наступающий удачный школьный год.

Они выпили, потом он примостил свой бокал на колене и посмотрел в окно у подножия кровати, прогоняя в голове различные варианты объяснения по поводу Моники и Кента Аренс, боясь предстоящего разговора и понимая, что он должен произойти.

Клэр придвинулась ближе и провела донышком бокала по его груди.

— Знаешь, что больше всего подойдет для ужина? Что-нибудь из китайской кухни. Линда Уонамейкер говорила, что обедала в ресторане под названием «Китайский фонарик» и там здорово готовят омаров, просто пальчики оближешь. Как ты смотришь на омаров? — Когда ответа не последовало, она позвала: — Том? — Потом отклонилась назад со словами: — Том, ты меня слышишь?

Он откашлялся и выпрямился на кровати:

— Прости, дорогая.

— Я спрашивала, как ты насчет ужина в китайском ресторанчике.

— Китайском… да, конечно.

— Китайский фонарик — это звучит?

— Великолепно! — с напускным оживлением проговорил он. — Просто великолепно.

Но ее он не обманул. Муж был чем-то обеспокоен, и Клэр не знала, стоит ли требовать объяснений или оставить все как есть. Некоторое время они сидели, прижавшись друг к другу и ее голова покоилась на его груди, наконец он сказал:

— Клэр…

Тут раздался стук в дверь.

— Вечерний чай, — послышался чей-то голос, — оставлю поднос здесь.

Том вскочил с кровати и потянулся за халатом, и то, что он мог бы сказать, было отложено до другого раза.

Они отправились в «Китайский фонарик» и съели экзотический ужин, поданный колоссальными порциями. Потом они прочитали свои билетики с предсказаниями, полагавшиеся в дополнение к ужину. Гарднер почти ожидал, что его жена сейчас прочтет: «Скоро ваш муж раскроет вам секрет, который причинит вам боль». Но в эту ночь он ничего ей не рассказал. Он лежал с открытыми глазами, и тайна жгла его, испепеляя всю ту радость, которую он мог бы сейчас испытывать, сбежав с Клэр от всех проблем. Страх оказался для него новым ощущением. Не считая опасности дорожных происшествий или того времени, когда дети, еще маленькие, ушибались, в жизни бояться Тому было нечего. Нерешительность, желание потянуть время также являлись не свойственными ему качествами. Он, как человек, занимавший пост директора школы, каждый день был вынужден принимать решения, что он и делал, стараясь поступать всегда мудро и не терять уверенности в себе. И то, что сейчас он обнаружил в себе трусость и медлительность, эти новые стороны в характере Тома Гарднера, совсем ему не нравилось. Несмотря на то, что внутренний голос продолжал твердить: «Расскажи ей», стоило ему только набрать в грудь воздуха, и некая более мощная сила заставляла его хранить молчание.

Поздней ночью Клэр, повернувшись, протянула руку к Тому. Простыни были холодные на его половине постели. Она перекатилась на спину и открыла глаза, осознав, что находится не дома, а в Дулуте, в гостинице. На фоне окна Клэр увидела профиль мужа и, испуганная, подняла голову с подушки.

— Том, — прошептала она, но он не услышал. Ему не хватало только сигареты, чтобы завершить портрет страдальца, в кадре из какого-нибудь старого фильма Даны Эндрюс — его силуэт, словно вырезанный из черной бумаги на фоне лунного неба в открытом окне. С внезапно забившимся сердцем Клэр села на кровати, глядя, как муж замер, не спуская глаз с ночного озера.

— Том, — повторила она, — что произошло? На этот раз он услышал ее и повернулся.

— А, Клэр, извини, что разбудил тебя. Не мог заснуть. Незнакомое место — должно быть, поэтому.

— Ты уверен, что дело только в этом?

Том подошел к постели, сел рядом с женой, обнял ее, устраиваясь поудобнее и приглаживая ее волосы, чтобы они не щекотали ему нос.

— Ложись спать. — Вздохнув, он поцеловал ее в пробор.

— О чем ты думал, там, у окна?

— О другой женщине, — ответил он, гладя Клэр пониже спины и просовывая свою ногу между ее ног. — Ну как, довольна?

Придется ей быть терпеливой и ждать, пока он сам решит раскрыть свою тайну.

На следующее утро он снова ничего не рассказал, и они занимались любовью при тусклом утреннем свете, падавшем из широких окон, потом позавтракали в огромной гостиной, официально обставленной, потом гуляли по окрестностям и спускались по длинной лестнице на берег озера, где волны плескались о песок и в брызгах отражались сотни маленьких радуг.

И потом он тоже ничего не рассказал Клэр, когда после обеда они отправились дальше по дороге, огибавшей северный берег озера, и по пути останавливались, чтобы полюбоваться речушками, пробивавшими себе путь среди скал, и послушать журчание водопадов. Они гадали, в котором из ручьев Уэсли ловил корюшку, беседовали о многом другом, о том, как часто смогут выбираться вот так вдвоем из дома, когда дети уедут. Потом немного поспорили, в какой колледж станет поступать Робби и как проявят себя в школе новые учителя. И Том, и Клэр признались, что боятся наступающего вторника — в этот ужасный первый день занятий в школе царил полнейший хаос.

Но когда они умолкали, то Клэр замечала, как отстранение держится Том, вновь возвращаясь к своим собственным мыслям. Еще раз она предложила:

— Том, может, ты все-таки скажешь мне, что тебя беспокоит?

Он посмотрел на нее, и она увидела любовь в его глазах, но не только это. Что-то заставило ее вздрогнуть от страха и вспомнить все — отсутствующий вид мужа, его бессонницу и беспокойство, то, как он открыл перед ней дверцу автомобиля, чего давно не делал, и то, как поцеловал Клэр в классе — да и весь этот уик-энд, ведь он сам его предложил, а столько лет был слишком занят для подобных вылазок. Он вел себя словно человек, понимающий свою вину и стремящийся ее загладить.

Еще до того, как они вернулись домой, в голове Клэр бомбой взорвалась мысль: «О Боже, а вдруг это действительно другая женщина?»

Глава 5

В первый день учебного года пошел дождь. Челси и Робби подвезли до школы Эрин Галлахер, припарковали «нову» на студенческой стоянке и, закрываясь от ливня папками, побежали к зданию. Когда они ворвались в двери, то оказалось, что все локоны у Челси развились, ее рубашка промокла, а белые джинсы были понизу заляпаны грязью.

— Ух, пропади все пропадом! — Она потопала ногами о металлическую решетку. — Посмотри на мои джинсы! А волосы — брр!

Челси пригладила мокрые прядки, потоком учеников ее почти внесло в холл. На пересечении коридоров у входа в учительскую, на своем обычном месте, стоял ее отец, следя за порядком. Проходя мимо, Челси на секунду остановилась.

— Привет, папа. Ничего, если я посмотрюсь в зеркало в твоем кабинете?

— Конечно, детка. Здравствуй, Эрин. Вот вы и повзрослели еще на год, верно?

— Да, мистер Гарднер. Мы уже большие детишки. Робби, сворачивая за угол, помахал отцу. Девочки направились в директорский кабинет.

— Здравствуйте, Дора Мэ. Доброе утро, миссис Альтман.

— Привет, Челси, Эрин. Сыровато сегодня на улице, правда?

— Да уж. Мы зайдем, приведем в порядок волосы.

В кабинете Тома они включили электрощипцы и открыли дверцы шкафчика.

— Ой, посмотри, какой кошмар! И на это я убила всего сорок пять минут, — проскулила Челси.

— Ну, ты, по крайней мере, можешь снова накрутиться. А мне, когда идет дождь, наоборот, нипочем не распрямить свои кудри.

Они по очереди смотрелись в зеркало.

— Давай поскорее, поищем Джуди, — сказала Эрин. Джуди Делисл была их подругой.

— Не могу.

— Почему?

— Мне надо кое-что сделать.

— Что?

— Помнишь, я тебе рассказывала о парне.

— О каком парне?

— Ну, о том, с которым я проводила экскурсию по школе. Я ему обещала, что подойду сегодня к их классу… просто поздороваться, узнать, не нужно ли ему чего. То есть… может, у него есть какие-то вопросы, или он просто чувствует себя немного неловко в окружении незнакомых ребят… или что-нибудь еще.