Глеб Скороходов - Алла и Рождество

• Название: Алла и Рождество
• Автор: Глеб Скороходов
• Издательство: Эксмо, Алгоритм
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09127-0

Вокруг Аллы Пугачевой накручено столько легенд, мифов и домыслов, что их не счесть. В этой книге читатели, пожалуй, впервые узнают только правду и ничего, кроме нее, о певице, ставшей своеобразным символом нашего времени.

Заслуженный деятель искусств России, лауреат премии «Тэфи» Глеб Скороходов рассказывает о встречах с Пугачевой, беседах с нею, рождении цикла телевизионных программ «Вспоминая Рождество». Его рассказ дополняют своими впечатлениями и размышлениями ведущие артисты эстрады, композиторы, поэты, художники. Насыщенная яркими, малоизвестными и вовсе неизвестными фактами, книга создает объемный портрет Аллы Пугачевой, дает возможность узнать, как она живет, о чем думает, каковы ее пристрастия и антипатии, как она работает над песнями и музыкальными спектаклями, не успокаиваясь на достигнутом.

---

Работа оказалась трудная, с потом. Но я постоянно ощущал, что нахожусь в гостях в добром доме, все время под заботой, теплом и крылом Аллы. На съемках она — рядышком, болела за меня. Кстати, оператор Миша Мукасевич — отличный, очень хорошо снял меня.

И когда съемка закончилась, Алла первой начала аплодировать. Я удивился, потому что для меня эта работа — не спектакль, не концерт. И тем не менее она так завершила дело.

Мне очень жаль, что таких, как Алла, мало, точнее она одна. И второй такой, наверное, быть не может. Она и актриса, и выдающаяся певица, она же и мамка, она же и добрая хозяйка».

Все, чем мы владеем, закладывается в детстве — так говорят очень ученые люди. Хотим мы или нет, а родители продолжаются в нас. И Алла мечтала, что когда-нибудь и ее дом станет таким же гостеприимным, как две родительские комнатки ее детства. И чтобы ее гостям стало бы так же хорошо и уютно, как было ей, когда она девочкой пела с мамой ее любимые «Осенние листья».

Алла даже как-то сказала мне:

— Слова из этой маминой песни я могла бы поставить эпиграфом своей жизни: «И счастлив лишь тот, в ком сердце поет...»

Начинающей певице Наталье Власовой Пугачева поставила ее песню «На тебя обиделась». Песня — шуточная, вызывающая улыбку, и решение ее соответствующее. Пугачева отыскала для певицы что-то вроде голландской шапочки а-ля «Шоколадница» Лиотара или этикетки финского масла «Виола», усадила ее на кухне над пассеровкой огурцов, помидоров, разноцветных перцев и зеленого лука, и получился номер, по признанию исполнительницы, лучше тех немногих клипов, что у нее уже были.

«Алла Борисовна для меня — женщина, которой я подражала, крутясь в детстве перед зеркалом с расческой в руках вместо микрофона, — вспоминает Наташа. — Я делала и прически, похожие на те, что были у нее. Я представляла ее в каких-то неимоверных платьях, мне казалось, что и по дому она ходит в короне как минимум.

Но когда мы готовились к съемкам, она поинтересовалась, удобно ли работать визажистам, и Александр Шевчук сказал:

— Здесь немного темновато.

Она тут же вприпрыжку побежала по лестнице, схватила какой-то прибор и начала выставлять свет. А когда кто-то кинулся помочь ей, сказала:

— В этом доме звезд нет».

На ее даче все чувствовали себя как дома.

Александр Кальянов пел свою новую песню «Хрустнули огурчиком».

Гости устроились за большим овальным столом, уставленным закусками, хрустальными бокалами и графинчиками. Завсегдатай «Встреч» завел всех своим азартом, ему подпевают, кое-кто и в самом деле хрустит огурчиком.

«Рядом со мной сидит Саша Буйнов, — вспоминает Николай Расторгуев, — и в проигрыше толкает меня в бок:

— Давай-ка ты на стол, ты в сапогах — клево будет!

Я вскакиваю туда — все замирают, думают: «Сейчас все рухнет, вся посуда, закуски, бутылки...» Но я нахожу свободное местечко и...»

Буйнов перебивает его: «Коля ничтоже сумняшеся залезает на этот старинный, раритетный стол, стоимостью, наверное, в полмиллиона долларов, стол каких-то графов или князей, и начинает на нем своими сапожищами легко и грациозно бить чечетку! Надо было видеть тогда глаза Киркорова — они сошлись к переносице!»

Расторгуев продолжает. «Я, значит, делаю разные движения, пританцовываю, пристукиваю, и тут звучит команда:

— Стоп! Снято!

Я аккуратненько слезаю со стола, Алла подходит ко мне и говорит:

— Коля, никогда этого больше не делай. Ты понял?

— Извини, Алла. Я думал, что будет хорошо, — сказал я.

А она:

— Внимание! Снимаем второй дубль!

Я на этот раз сижу спокойно. А в окончательный вариант она включила все-таки тот дубль, где я отплясывал».

В одном из интервью Алла с улыбкой заметила:

— Сейчас многие стараются петь, как Пугачева. Может быть, мне, чтобы стать не похожей на других, запеть теперь, как Розенбаум?!

Подражать Александру Розенбауму, с которым ее связывает давнее знакомство, она не стала, а попросила его спеть на «Встречах».

— Сочту за честь! — галантно согласился он.

И они устроились на бревнышке у костра, где прозвучало розенбаумское «Кантри на завалинке», в котором певец аккомпанировал себе на топорище, а Алла подпевала ему.

Пугачеву-певицу знают все. Пугачева-жена — излюбленная тема желтой прессы. О Пугачевой-матери зрители строят догадки.

Алла вспомнила, как однажды пришла за Кристиной в детский сад, а там висит объявление: «Дорогие родители! Приходите на Новогоднюю елку. В роли Снегурочки — Кристина Орбакайте, дочка Аллы Пугачевой».

— Так я дочь на эту елку просто не пустила, — сказала она, — объяснила Кристине все, и надеюсь, что урок этот она усвоила на всю жизнь.

Кристина на эстраде ни в чем не подражает матери. И впрямь, зачем нужна кому-то вторая Пугачева?!

И на «Встречах» двухтысячного года Кристина спела «Десять вечеров» с танцевальным ансамблем задорно, весело и, главное, по-своему, — она постепенно нарабатывала стиль, не похожий на другие.

Ни одна «Рождественская встреча» не обходилась без приключений. В тот год, как назло, в декабре не выпало ни снежинки. Как тут петь Пугачевой «Белый снег», когда вокруг черным-черно? Ради шутки Филипп вывел на песчаном берегу реки пульверизатором надпись: «Все укрыто белым снегом».

В трудную минуту Алла всегда чувствовала его поддержку. Иной раз ей и не приходилось просить его о помощи. Он угадывал ее желания и в который раз оказывался в нужный момент в нужном месте. «Без солнышка нельзя пробыть, без дролечки нельзя прожить», — это Владимир Даль о любви.

«Рождественские встречи-2000» закрывал Филипп. Он пел, а все гости подпевали:

Вот и все, пора прощаться.
Дай бог снова повстречаться
Нам еще когда-нибудь!
Не поминайте лихом нас.
Жизнь оборвется, но не сейчас...

Игорь Крутой: мы оба — крутые

Моя самая первая встреча с Пугачевой произошла, когда она приехала в Николаев на гастроли с «Веселыми ребятами». Это был пик популярности ансамбля, и Пугачева появилась в качестве его солистки. Тогда нас не представили друг другу, но я пробрался за кулисы, увидел ее в джинсах. А пела она очень хорошо, и ее выступление я запомнил, как и все песни, что тогда услышал. И я понял, что она — событие на эстраде. Что-то завораживало в ней, от нее исходил давящий и манящий эффект, хотелось слушать и слушать, как она поет и даже как разговаривает между песнями.

А в Москве меня представил ей Саша Кальянов — это, думаю, году так в девяностом. Я уже написал несколько популярных песен, Саша позвонил мне и предложил:

— Ты не хотел бы показать что-то свое Алле Пугачевой? Она об этом спрашивает.

Я подумал: что? Одну из новых? Песню на стихи Риммы Казаковой «Ты меня любишь»? Там первые строчки — «Ты меня любишь правом мужского властного, я под тобой, я над тобой распластана». Да, думаю, Пугачева сделает из такой песни гимн любви. Но она отказалась ее петь, сказала, что слышала ее у Толи Алешина и не переступает через своих друзей. Мои заверения, что Алешину я песню не давал, не помогли.

Само наше знакомство почему-то обросло всякими небылицами. Хочу их развеять. Было так. Она открыла дверь. На пороге с Кальяновым стою я. Она спрашивает:

— Крутой?

Я отвечаю:

— Крутой.

Она:

— Проходи. Мы с тобой однофамильцы. Я тоже крутая.

Первой моей песней, что она спела, оказался «Снежный мальчик».

Это случилось на «Рождественских встречах-93». Не скажу, что песня эпохальная, но ей она понравилась, и свои сольные концерты Алла начинала ею. И когда год спустя намечались мои первые творческие вечера, посвященные моему сорокалетию, я предложил ей выступить в них. Но она сказала:

— Мне нужна новая песня. Такая, ну, вот такая! — Она широко развела руки. — Я не могу даже выразить словами какая.

Но я ее понял, и появилась «Любовь, похожая на сон». Не сразу, далеко не сразу! Семнадцать раз по просьбе Аллы я переделывал музыку, и первоначальный текст ее не устроил:

— Не буду петь о несчастной любви. Хватит, сколько можно?! Хочу петь о счастливой.

И очень молодая поэтесса Валерия Горбачева написала такие стихи, которые она сразу приняла.

И вот наступают те самые юбилейные вечера, на которых Алла и собиралась спеть две моих песни. И буквально в день премьеры раздается ее звонок:

— Ты знаешь, не нужно «Снежного мальчика». Я спою только одну твою песню — «Любовь, похожая на сон». Она такая мощная, что нет смысла отвлекать от нее, рассеивать внимание. Выйду с одной, но вот как дам, так дам!

Так и получилось. Это оказалось ярким финалом всего вечера. Правда, мне, как и каждому композитору, хочется надеяться, что в том репертуаре, что я теперь сделал для нее, есть вещи и посильнее, но время покажет. Я, к сожалению, работаю с Аллой не столько, сколько хотелось бы. Закончишь с ней работу над одной песней — хочется тут же начать над другой. Сделаешь один альбом — надо готовить следующий. Потому что работать с Аллой — радость.