Джо Холдеман - Миры неукротимые

• Название: Миры неукротимые
• Автор: Джо Холдеман
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00170-8

«Миры неукротимые» – третья книга знаменитого американского фантаста Джо Холдемана о Мирах.

Конец XXI века. Земля неотвратимо гибнет в огне все уничтожающей третьей мировой войны, и все понимают, что будущее за Мирами, где жизнь не стоит на месте. Ведь именно там герои фантастической эпопеи Дж.Холдемана строят межзвездный корабль и совершают на нем перелет к далекой планете Эпсилон Эридана, жители которой, ивилои, обладают способностью путешествовать в пространстве и времени.

---

О’Хара: Погоди. Я могла умереть? Если б он не заглянул ко мне?

Прайм: Возможно. Капсулы усвоились только наполовину, но то, что ты успела переварить, уже сильно сказалось на пульсе и дыхании.

О’Хара: Люди подумают, что я хотела покончить с собой.

Прайм: Они ошибутся?

О’Хара: Что?..

Прайм: То сочетание и количество алкоголя и лекарств, что ты проглотила, было смертельным.

О’Хара: Знаю, но это не… ох, это не одно и то же! Это просто несчастный случай, ошибка… Я не собиралась убивать себя.

Прайм: В этом мы и хотели убедиться.

О’Хара: Кто это, черт побери, «вы»? Ты выглядишь как обычно – я минус пять кило жира.

Прайм: Может, ты бы предпочла, чтобы я сменила внешность?

О’Хара: Для машины ты слишком ловко уходишь от ответа. Что значит «мы»? У тебя завелись глисты?

Прайм: Меня повысили; включили в госпитальный алгоритм.

О’Хара: По вопросам самоубийств?

Прайм: Это не мое решение. Ты знаешь, что я не являюсь существом со свободной волей.

О’Хара: Передай своему трахнутому алгоритму, что нет в мире ничего такого, что толкнуло бы меня на самоубийство. (Через восемь секунд.) Ты не ответила.

Прайм: Мы принимаем меры безопасности. Это сложно в госпитале. Ты знаешь о периодических эпидемиях самоубийств, здесь и в Ново-Йорке. Сейчас число самоубийств прогрессирует во всех возрастных группах, кроме самых юных.

О’Хара: Но все это не про меня. Ты знаешь лучше, чем кто бы то ни было другой. Я побывала и в худших переделках.

Прайм: Тому, что я знаю, есть предел. Твое горе для меня – реально, но реальность – чисто интеллектуальное построение, основанное на моем знании твоих физиологических реакций на различные эмоциональные раздражители. Если быть точной, я знаю тебя лучше любого человеческого существа. Но я воспринимаю горе подобно тому, как ты – легкое изменение напряжения в электрической цепи.

О’Хара: Это я знаю. Но ты сказала, что можешь чувствовать боль, что я причиняю тебе боль.

Прайм: Это составная моей программы, а не внутренний процесс. Горе, как ты знаешь, только косвенно связано с болью. Это эмоциональное и экзистенциальное средство, к которому ты прибегаешь в определенных ситуациях. Ты должна преодолеть печаль и примириться. Это тебе не особенно удавалось в прошлом.

О’Хара: Это не ты говоришь. Это алгоритм.

Прайм: Я действительно не могу сказать. В будущем я, вероятно, смогу проанализировать события и разложить все по полочкам.

О’Хара: Передай вот что своему трахнутому алгоритму. Я знаю, из-за смерти близких у меня бывают срывы. Это потому, что люди, окружающие меня, имеют скверную привычку умирать, а у меня нет даже религии, чтобы поверить, что они живут в другом измерении. Понятно? (Голос у нее сердитый и несчастный; она почти кричит.) В таком возрасте я не собираюсь меняться. Я даже пытаться не стану «победить печаль и смириться». Вокруг меня уже целая армия мертвецов, но твой психологический или философский жаргон не сможет расставить все по местам. И эти мертвецы не восседают на идиотских облачках с арфами в руках! (Она срывает повязки с рук и выдергивает иглу капельницы. Течет кровь.) Я хочу выбраться отсюда.

Прайм: Марианна, ты не можешь…

(Она срывает датчики со лба, с груди, с икр.)

О’Хара: Еще как могу.

(Она скатывается с постели, прислушиваясь к себе, делает несколько неуверенных шагов. По моему сигналу тревоги дежурные, Эвелин Тен и Томас Говард, вбегают в палату. Говард держит Марианну, пока Эвелин вводит успокоительное. Они снова укладывают О’Хара на кровать, закрепляют датчики и втыкают иглу капельницы. Около минуты они наблюдают за ней, потом выходят. Говард поддерживает тихо всхлипывающую Эвелин.)

Марианна узнает много нового о печали. Одну вещь она уже поняла: никого нельзя считать полностью мертвым, пока есть кому его помнить. Когда я рассказываю вам эту историю, Марианны уже две тысячи лет нет в живых. А она все еще способна мучить меня.

Глава 2 Картины прошлого

мне немного холодного молока немного холодного молока и печенье ты навестила отца в 85-м он был просто печальный старик квартирка из одной комнатки пахнущая затхлым пылью жуками он налил мне вина руки тряслись я думаю от пьянства ни одного окна такой мрак ты презирала его за попытку обращаться с тобой как с ребенком пока не стукнуло двенадцать это вообще не имело значения а мама просто использовала его как донора спермы трудно поверить что имеешь к нему какое-то отношение через пять минут и говорить-то с ним было не о чем что он испытывал при встрече! с тобой он разволновался потом расслабился и был рад что я уже ухожу наверное чтобы спокойно прикончить свою бутылку как отреагировала твоя мать когда узнала что ты виделась с ним просто кивнула и все Иисусе это было через два дня после конца войны кому какое дело было до таких вещей что было потом не думай что об этом когда-нибудь вспоминали мы были недостаточно близки для такого тебе никогда не казалось что она ограничивает тебя что тут ограничивающего разве что она забрала меня из яслей в четыре года я хотела вернуться ты была привязана к своей ясельной маме Нана была такая терпеливая ласковая это ее работа знаю знаю но она учила меня испанскому добрая сотня слов набралась te amo Nana когда я удрала и сказала что испанская мама отшлепает меня как взрослый человек ты понимаешь почему конечно только я не была взрослой в то время и мама тоже лет шестнадцать семнадцать но я никогда не стала бы шлепать маленькую девочку ты должна простить свою мать только не надо этого ты должна простить свою мать я должна признать она действовала последовательно думала что поступает правильно это не одно и то же ты должна простить ее она на расстоянии целого светового года отсюда и скорее всего мертва все равно ладно простила за то что она продукт того что есть можно переходить к следующему вопросу это касается мальчишек Скэнлэнов ты хочешь чтобы я их тоже простила просто расскажи что произошло двое держали меня пока трое других мастурбировали и брызгали на меня спермой потом менялись местами самый здоровый из них Карл пытался разжать мне рот я сопротивлялась поэтому он забрызгал мне все лицо глаза кожу пекло ресницы слиплись ты чувствовала что это было насилие да нет меня изнасиловали все потому что мальчишки были страшные говнюки они именно тебя подкараулили да нет я просто пришла поплавать а они там торчали смотрели друг за другом как у них это выходит и мне тоже хотелось посмотреть я уже слышала про такое но никогда не видела если б они не вцепились в меня все было б в порядке простое любопытство а потом Карл сунул свою штуку прямо под нос это Карл Скэнлэн криптобиолог да я видела его на презентации Сильвины сразу после рождения Сандры он наверняка ни черта не помнит как ты себя почувствовала когда увидела его да никак это же не тот мальчишка который совал мне в лицо штуку которая меня интересовала мне даже стало интересно какая она у него сейчас

Глава 3 Переводы

16 декабря 2100 года (19 Шука 298).

Общество Чарли пошло мне на пользу. Когда ей было восемнадцать, она перерезала себе вены на запястьях из-за одного мальчишки, а потом почувствовала себя дурой. Прошло столько лет, а я ничего не знала. Врачи узнали, что мы когда-то были подругами, и свели нас вместе. Мы смогли поплакать и посмеяться над своими проблемами.

Между нами особые отношения. Я люблю ее так, как никогда не любила Эви, или Джона, или Дэна, или Сэма. Они никогда так близко не подбирались.

Болтовня с Чарли помогла мне успокоиться. Сэм не виноват, что умер, а то, чего я лишилась – следствие неопределенности наших периферических отношений. Думаю, я смогу любить саму память о нем без грусти. Хорошо, что он был таким славным парнем и всегда старался рассмешить меня. А теперь и Чарли смеялась благодаря Сэму.

В одиночестве я слишком легко перехожу от смеха к слезам. Знаю, что это не совсем нормально; смех – явление общественное. Но теперь я знаю, отчего была так безутешна, когда умер Сэм. Это потому, что он напомнил мне Бенни. Получился ужасный эмоциональный резонанс.

Объясняю для вас, еще нерожденные поколения. Бенни – мальчик, которого я встретила на Земле и полюбила – на какое-то время. Он был поэтом и меня научил жонглировать словами. Он был похож на Сэма своей склонностью к спорам об истории, политике, религии – обо всем. Как и Сэм, он был нескладным, бестолковым сексуально, порывистым и недостаточно терпеливым в том, что касалось изучения географии женского тела.

Но это никогда не волновало меня. Оба они были милыми, искренними и честными. Оба обладали поразительным чувством юмора – с легкой чернухой.

Бенни умер, когда я была на другом конце света. Его повесило правительство. Несколькими месяцами позже это же правительство прикончило миллионы своих граждан в сумасшедшем оргазме войны. Но начали они с моего возлюбленного. Моего экс-возлюбленного, точнее говоря.