Джо Холдеман - Миры неукротимые

• Название: Миры неукротимые
• Автор: Джо Холдеман
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00170-8

«Миры неукротимые» – третья книга знаменитого американского фантаста Джо Холдемана о Мирах.

Конец XXI века. Земля неотвратимо гибнет в огне все уничтожающей третьей мировой войны, и все понимают, что будущее за Мирами, где жизнь не стоит на месте. Ведь именно там герои фантастической эпопеи Дж.Холдемана строят межзвездный корабль и совершают на нем перелет к далекой планете Эпсилон Эридана, жители которой, ивилои, обладают способностью путешествовать в пространстве и времени.

---

Я понимала, что так разумнее всего; к ребенку разрешается подходить, только когда рядом с ним его ясельная мама. Чтобы не уменьшалась его привязанность к ней. Но какая-то часть меня тоже нуждается в привязанности.

Если б не выкидыш, все было бы совсем по-другому. С тем ребенком я продумала сценарий до мелочей. Он должен был расти в моем теле, покуда оно не взорвется, и тогда, в боли и крови, я бы вытолкнула его в жизнь. И хотя пуповину бы перерезали, между нами оставалась бы связь. Он бы рос, превращался из мальчика в мужчину, но все равно оставался моим, плоть от плоти. А у этого существа общего со мной – только две клеточки, одна – настоящая, вторая – подделка, но в генетическом смысле эта малышка еще больше моя, чем дитя, появившееся на свет естественным путем. Как мне к ней относиться после этого? Я любила ее с иррациональной силой. Я понимала, что эта любовь в значительной степени принадлежит мальчику, умершему, не получив имени, угасшему проблеску жизни, подвергшемуся переработке… Они спросили, нужна ли церемония, и в упрямом отчаянии я сказала – нет. Может, это дало бы ему покой. И мне – тоже.

Позапрошлой ночью я сидела в темном саду среди душистых трав и вдруг осознала, что с каждым глотком воздуха вдыхаю его. Несколько молекул моего ребенка, содержащихся в воздухе. Я думала, эта мысль принесет умиротворение, но она, напротив, повлекла за собой логическое развитие, доходящее до издевательского гротеска. Наступит следующий сезон, и я съем листок капусты или ломтик козлятины, и это тоже будет отчасти его плоть, и в то же время – моя; я, и он, и все мы – в тривиальном смысле бессмертны, в благородной безликости дерьма, в круговороте временных пристанищ – наших тел.

Я опоздала к ужину, задержавшись на работе. Трое моих супругов уже наполовину расправились со своими порциями «pasta primavera». Я открыла свою коробку, она была еще теплой.

– Что вы надумали? – спросила я.

– Сэм очень мил со мной, – сказала Эвелин. – Я не слишком хорошо его знаю, но мне всегда казалось, он милый. Как бы то ни было, доверяю твоему суждению.

– Я сама не уверена, что могу положиться на собственные суждения. Дэн? У тебя было время подумать.

Он размазывал еду по тарелке.

– Я бы не возражал, если это сделает тебя счастливой…

Джон молча кивнул.

– Спасибо. – Я сунула в рот немного еды. – Под соусом вины….

– Я именно это имел в виду. Это тяжелое время для тебя.

– Давайте я буду адвокатом дьявола, – сказала Эви. – Почему ты хочешь выйти за него? Почему бы вам не быть как я и Ларри? Или как Дэн и его – как там ее зовут?

– Не помню, – вставил Дэн. – Она меняет имя каждую неделю.

– Это не моя идея. Просто он из тех, кто хочет жениться. Я бы предпочла неформальные отношения.

– Это прекрасный повод сказать «нет», – сказал Джон. – Для тебя, не для нас.

– Но я люблю его. – Я сердито оттолкнула тарелку, так что макаронины ленивыми спиралями облепили мои колени. – Я люблю его.

– Конечно, любишь, – сказал Джон. – Но давай посмотрим на это с другой стороны. Вы друг друга поддерживали в период тяжелейшего стресса. Разрушенные надежды, умирающие беспомощные дети… Вся ваша кропотливая работа оказалась бессмысленной – хуже чем бессмысленной. Вы нуждались друг в друге – или в ком-нибудь, на худой конец – больше, чем в кислороде.

– Я признаю это. – Не стоило упоминать о стрессе, который я испытала, когда мои мужья взяли вторую жену.

– Тогда не может ли быть так, что ты любишь не Сэма, а то, что он для тебя сделал?

– У нас не совещание Кабинета, Джон. Давай на несколько минут отставим в сторону анализ. Что ты испытываешь при этой мысли?

– Я пока слишком мало знаю о нем, чтобы что-нибудь испытывать. Если ты имеешь в виду – ревную ли я, ответ – нет. Возможно, чувствую себя немного уязвленным, даже виноватым. Если тебе нужен Сэм – значит, мы не сумели чего-то дать тебе.

– Дело не в этом. – Боюсь, я поторопилась с ответом, так что стало понятно – это ложь и дело именно в этом. Дайте мне то, что вы даете Эвелин!..

– Мне тут пришла в голову одна мысль, – сказал Дэниел. – Правда, снова из области анализа.

– Я готова смириться.

– Это не касается ни нас, ни Сэма, только восприятия ситуации со стороны, другими людьми. Если Сэм присоединится к нашей линии, в ней окажется четыре члена Кабинета.

– Об этом я не подумала. – Я нервно рассмеялась. – Десять процентов Кабинета в одной кровати.

– И соглядатай из рабочего класса, – вставила Эви.

– В худшем случае произойдет раскол между Инженерами и Политиками, – с улыбкой заметил Джон. – Два выборных блока. Вокруг много более значительных коалиций.

Мы молча переглядывались. Я давно догадывалась, что они все равно перебросят мне мяч, и разрешила проблему с образцовой александрийской уклончивостью.

– Ладно… Я скажу Сэму, что мы должны подождать. Это слишком неожиданно; мы должны подумать, обсудить… Если он тем временем хочет быть моим любовником – отлично; если нет…. это еще не конец света.

– Мы все завтра с ним поговорим, – сказала Эви. – Убедим его, что относимся к нему дружелюбно.

Джон и Дэн согласно кивнули, обменявшись непонятными взглядами.

Год 3. 21

Глава 1 Потери

Прайм

О’Хара и Сэм Вассерман были любовниками около шестнадцати месяцев, хотя сексуальные отношения между ними имели место только от случая к случаю. Они вместе слушали музыку, иногда исполняли простенькие дуэты (Сэм немного играл на четырнадцати инструментах, правда, ни на одном искусно). Они спорили об истории и политике, вместе плавали четыре раза в неделю, обычно встречались за завтраком или ленчем. Временами он оставался у нее в Учудене, занимая больше половины кровати. Они часто вспоминали Землю. Вместе с Чаритой Ли (Бойл) они составили энциклопедию грязных анекдотов.

Это запись беседы, или допроса, О’Хара 12 декабря (14 Шука 298), проведенная по решению больничного алгоритма. О’Хара доставлена в 2. 37 утра в бессознательном состоянии от передозировки транквилизаторов в сочетании с алкоголем.

(Время 11. 38)

Прайм: Как ты себя чувствуешь?

О’Хара: Сонной. Я все помню, если ты это имеешь в виду, но как в тумане, как будто я сплю.

Прайм: Начни сначала. С Сэма Вассермана.

О’Хара: Пожалуйста, не надо.

Прайм: Это необходимо, чтобы приступить к лечению.

О’Хара: Меня тошнит.

Прайм: Ты должна лечиться. Сэм мертв.

О’Хара: Мы были первые там. После «скорой помощи». Он погиб, работая над скульптурой. Его ударило током. Они сказали, Сэм ничего не почувствовал. Я была единственным человеком в его завещании, поэтому они позвонили мне к Джону. Мы, как обычно, обедали и ждали остальных. Они не отправили его в переработку?

Прайм: Нет. Так было сказано в его завещании.

О’Хара: Он и мне это говорил пару лет назад: что лучше пусть его сбросят с корабля… Он говорил – для него это как табу, переработка напоминает ему каннибализм. Он был вегетарианец. Я тогда пошутила, что это была бы потеря ценного удобрения…

(О’Хара плачет. Мы ждем.)

Прайм: Биомасса одного человеческого существа не так важна. Важно лишь то, что он принял такое решение.

О’Хара: Я знаю. Но почувствовала себя полным дерьмом, такой потерянной и несчастной, что взяла еще одну таблетку транквилизатора, хотя одну уже проглотила за обедом.

Прайм: К тому же алкоголь…

О’Хара: У Джона нашлась бутылка горючего, и мы прикончили ее, разбавив апельсиновым соком. Думаю, я выпила половину… Наверное, даже больше половины.

Прайм: Больше.

О’Хара: Мне так не показалось. Потом еще, меня тошнило от их сочувствия, и я разозлилась, потому что никто из них не знал Сэма по-настоящему, и они не разрешили мне выйти за него прошлым летом, и чтобы не взорваться, я сказала, что хочу побыть одна, и пошла к себе в офис и играла на его арфе, а потом растянулась на диване и заснула.

Прайм: Тебе снилась Африка.

О’Хара: Да, я что-то бормотала?

Прайм: После того как они выкачали содержимое твоего желудка, ты несколько минут говорила, прежде чем заснуть снова. Сон об Африке и мертвецах.

О’Хара: Странно, что не Нью-Йорк и мертвецы. Это было бы ближе к Сэму.

Прайм: Ты помнишь этот сон?

О’Хара: Кошмар, а не сон. Да, помню. Это была вторая поездка, а не первая. Контрольная комната на заирском космодроме, пятьдесят человек лежат вокруг, как мумии, все в белых мундирах, потемневших, в пятнах. Они мертвы уже много лет. И вдруг встали и начали расхаживать вокруг, по-прежнему высохшие, как изюм, а потом место изменилось – это стал здешний парк. Все на борту умерли, но не знают об этом, все, кроме меня, и я бегу в Учуден. Наверное, именно тогда я получила лишнюю дозу… Во сне я хватаю мои запасные пилюли – те, что Эви стянула у меня после катастрофы, и запиваю их вином. Это было не во сне, как я догадываюсь.

Прайм: Дэниел зашел проведать тебя. Ты. лежала на полу. Он не смог тебя разбудить.