Синтия Райт - Дикий цветок

• Название: Дикий цветок
• Автор: Синтия Райт
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7435-0026-6

Городок Коди, Вайоминг, 1902 год. В знаменитом городе, построенном Баффэло Биллом Коди на землях Дикого Запада, Шелби Мэттьюз задумывает дерзкие и удивительные планы, как достать деньги для процветания скотоводческого ранчо их семьи. Изобретательная, порывистая и пылкая, она переодевается ковбоем и втягивает богатого незнакомца в карточную игру. Однако Джеффри Уэстона не так-то легко провести. Скучающий английский аристократ, недовольный ограничениями лондонского света, он едет на дикие, неисследованные земли Америки в поисках приключений. И он не только разгадывает обман Шелби, но и выигрывает у нее в покер половину ранчо «Саншайн».

Шелби уверена, что он уедет, еще до первого загона скота, но Джеффри захвачен и увлечен опасностями этой жизни и этой дразнящей, доводящей его до бешенства, не подчиняющейся никаким правилам и законам красавицей.

Шелби наконец-то встречает мужчину, достойного себя, — и ее любовь, ее жаркая, неистовая страсть, растет и распускается, как благоуханнейший из диких цветов.

Однако Джеффри, повинуясь долгу чести, возвращается в Англию — там все уже готово к его свадьбе с давно уже предназначенной ему невестой.

Каково же было его удивление, когда шоу «Дикий Запад» приехало на гастроли в Лондон, и он неожиданно увидел там мисс Шелби Мэттьюз. Теперь уже ни Шелби, ни Джеффри не могут больше бороться со своей любовью, которая стала их судьбой…

---

— Но что ты будешь делать?

— Могуя напомнить вам, что мне уже восемьдесят два года? Разве я не заслуживаю нескольких лет — или месяцев — покоя?

— Да, но я просто не могу себе представить тебя, Мэнипенни, сидящим в помещении для слуг, с закинутыми повыше ногами!

— По правде говоря… Я собираюсь вернуться в Коди, ваша светлость. Мне бы хотелось закончить мои дни, сидя на террасе ранчо «Саншайн».

Тревога и возмущение на лице Джефа смешались с завистью.

— Неужели, ты и правда собираешься так вот просто уехать и жить вдали от меня?

— Никто вам не мешает присоединиться ко мне, ваша светлость. И, должен вас заверить, я получил разрешение от будущей герцогини. Мы с нею долго обсуждали этот вопрос, и она полностью одобрила мое решение.

— Хм-м-м. — Джеф нахмурился. — Ну что ж, в таком случае счастливого пути!

Слуга отвернулся, тихонько улыбаясь про себя.

— Я благодарен вам за ваше искреннее, От всего сердца пожелание, ваша светлость. Я знаю, что нас обоих ждет большое счастье в будущем.

Джефа просто убивала мысль о том, как Бен, Тайтес, Мэнипенни и парни — все будут наслаждаться радостями на ранчо «Саншайн», тогда как он будет томиться на скачках в Аскоте.

— Знаешь что, старина, я вот думаю, не пересмотреть ли нам свои планы на медовый месяц во Франции.

— Полагаю, это вполне разумно, ваша светлость. Насколько я помню, Вайоминг просто великолепен в конце мая.

Герцог чуть-чуть улыбнулся ему:

— Именно так, хитрец, ты этакий!

Комнаты Шелби наверху были полны женщин. Мэдди, Консуэло, Вивиан и даже Эдит — все оживленно переговаривались, пока Мэг Флосс помогала Шелби одеться. Весенний день был чудесный, и воздух напоен был любовью, и радостью, и ароматами сада, доносившимися сквозь отворенные окна.

Когда невеста была готова, Вивиан вложила ей в руки букет из белых роз, полевых лилий и сирени, а остальные женщины стояли вокруг, восхищаясь ее красотой.

— Как вы, наверно, волнуетесь — ведь вы вот-вот станете герцогиней Эйлсбери! — вне себя от волнения воскликнула Мэг.

Улыбка Шелби казалась еще более сияющей, чем обычно, а ее серо-голубые глаза искрились от радости.

— По правде говоря, моя единственная мечта — стать женою Джефа. И титул герцогини — это…

Эдит вся обратилась в слух, и Шелби поправилась на ходу:

— …просто чудесная дополнительная награда! Повернувшись к Консуэло, герцогине Мальборо, она протянула руку:

— Я непременно должна поблагодарить ее светлость за искреннюю и щедрую помощь… и дружбу, предложенную так великодушно. Для меня большая честь, что вы согласились сопровождать меня в церковь в этот день.

Темные глаза Консуэло потеплели.

— Это для меня большая честь участвовать в этом торжестве. Мэдди подошла, чтобы в последний раз ласково обнять дочь.

— Ты так хороша, что мне хочется плакать, — шепнула она. — Ну а теперь мы все пойдем в церковь. Пора.

Консуэло прошла вперед посмотреть, не приехал ли ее муж, но Вивиан задержалась, оставшись вместе с Шелби, радуясь, что еще несколько последних мгновений может побыть наедине со своей подругой.

— Ты выглядишь чудесно, — сказала ей Шелби, потом подкрутила один из локонов Вив, который слегка распустился. — Как ты себя чувствуешь? Лучше?

— Я все время помню о твоем совете — напоминать себе опять и опять, что Барт был плохой человек, и я нисколько не виновата в том, что произошло…

— И что Чарльз — это не Барт. Ты только оставайся с ним подольше, и — я уверена — ты начнешь распускаться, как одна из этих роз.

— Я уже начинаю. С меня как будто… тяжесть свалилась. Мысль о том, что я отравила и убила его, ужасным грузом лежала на моей совести, и потом — эти сны и те минуты, когда я видела его в Лондоне… — Она содрогнулась от воспоминаний. — Я и правда думала, что схожу с ума!

— Но этого не случилось. И все это в прошлом. Смотри, как все замечательно обернулось, Вив! Даже мать Джефа и та теперь запела по-другому!

— Мы очень счастливы, правда?

— Без всякого сомнения.

— Чарльз был такой милый со мной в эти два дня. Он ужасно расстроился, что его не было здесь, и он не мог сам спасти меня. Он начинает понимать, что теперь для нас все переменилось к лучшему. Мои страхи исчезли. — Вивиан даже улыбнулась мечтательно, и в глазах ее засияла надежда. — Думаю, все теперь будет хорошо.

— Родная моя, я так счастлива!

Смеясь, они вытерли глаза одним носовым платочком, потом еще раз оглядели фату Шелби, и кремовое с бледно-розовым платье Вивиан, и букет, и вышли наконец в коридор, где их поджидал Фокс.

— Вы только гляньте на мою озорницу! — Он с удивлением покачал головой: — Вот уж никогда бы не поверил, что из дьяволенка-ковбоя в мохнатых меховых штанах ты можешь превратиться в герцогиню в бельгийских кружевах.

Шелби, сияя улыбкой, взяла его под руку:

— Секрет в том, что я всегда верила — я могу стать чем-то, и ничто не казалось мне невозможным или недостижимым. Почему бы не попробовать достать все звезды сразу?

— И, правда, почему бы и нет? — Фокс поцеловал ее в щеку. — Ты готова идти к новобрачному?

— Ох, папочка, я бы бегом побежала в часовню, если бы было можно!

Снизу до Шелби донеслись звуки органной музыки Баха. Крепко держа отца под руку, она подождала, пока Вивиан поднимет ее шлейф, и с радостной надеждой шагнула вперед, к новой жизни.

ЭПИЛОГ

Выходим в открытое море!

Мы в райские кущи плывем!

Но я этой ночью вереск —

Лишь вереск в сердце твоем! Но я этой ночью вереск —

Лишь вереск в сердце твоем!

Эмили Дикинсон.

— Я Шелби, беру тебя, Джеффри…

Голос ее дрожал от волнения. Каждое слово свадебного обета было полно для Шелби особого значения, как будто эта освященная веками клятва создана была только для них двоих.

Часовня была залита золотистым светом, в котором таяли, растворялись и лица гостей, и голос священника, пока не остались только Шелби и Джеф и их великая, бесконечная любовь.

— Я надеваю тебе это кольцо и беру тебя в жены, — произнес Джеф, глядя ей прямо в глаза, так что по телу у нее пробежала дрожь. — Этим златом и серебром я одаряю тебя. Телом своим я боготворю тебя…

Часовня была наполнена цветами, казалось более чудесными, чем все сокровища Вестминстерского аббатства. Здесь были, едва тронутые розовым голубые дельфиниумы, и сказочные, вьющиеся побеги водосбора, и коралловые колокольчики, а пышные, волнистые лепестки тюльпанов перемешивались с напоенными солнцем желтыми нарциссами. Алтарь с великолепной небрежностью был весь усыпан цветами: сиренью, распустившимися розами, душистым горошком, маргаритками, васильками, наперстянкой, стефанотисами и королевскими лилиями. Длинная кремовая муаровая лента обвивала каждую скамью, а банты венчали сверкавшие, как драгоценные камни, лимонные цветы первоцвета. Все это создавало впечатление роскоши и простоты одновременно.

Шелби не могла наглядеться на Джефа — так красив он был в своей элегантной визитке и свободно повязанном, в серую полоску, галстуке, а он думал, что она просто восхитительна — сияющая и женственная. Все его предки, казалось, ласково улыбались, глядя на Шелби, в ее маленькой, изящной диадеме и нежных, почти прозрачных кружевах. Даже самые именитые гости выглядели довольными теперь, когда они своими глазами увидели американскую невесту Джефа.

— Отныне я объвляю вас мужем и женой, — звучно произнес викарий, и Шелби оказалась в крепких объятиях Джефа, почти теряя сознание от счастья.

— Мы можем теперь уйти? — прошептал он. — Вдвоем? Сердце ее отчаянно забилось.

— Мэг обещала украсить наш свадебный торт фиалками из цукатов. Я должна их увидеть, прежде чем ты…

— Лучше не говори этого в церкви.

Оба они широко улыбались, повернувшись к ожидавшим гостям. Звуки «Свадебной кантаты» Баха заполнили своды часовни, а солнечные лучи и бельгийские кружева шлейфом тянулись за Шелби.

— Сколько девушек ты соблазнил, заманивая в этот бассейн? — поддразнила Шелби Джефа, который раздевался в соседней комнате. Она полулежала в украшенной изразцовыми плитками мавританской ванне, вделанной в пол его немыслимо роскошной ванной комнаты. Джеф зажег бесчисленные свечи в медных подсвечниках, и они бросали на изразцы причудливые отсветы.

Он остановился в дверях; глаза его потемнели при виде ее чудесного тела, едва различимого под водой. Каштановые локоны Шелби, так тщательно уложенные для свадьбы, были теперь свободно заколоты кверху. Душистая вода доходила ей чуть выше сосков.

— Ты клевещешь на меня, — возразил Джеф. — Я наслаждался здесь не иначе, как в одиночестве, вплоть до сегодняшнего вечера… хотя в снах, или в мечтах я, может быть, и видел тебя здесь, рядом со мной.

— Я целый день думала, не снится ли нам все это… Может ли реальная жизнь быть такой… такой…