Дженнифер Роберсон - Песнь Хомейны

• Название: Песнь Хомейны
• Автор: Дженнифер Роберсон
• Издательство: Траян-Р
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-88117-027-X

Вернувшийся из Изгнания принц и его побратим Чэйсули должны отвоевать свое королевство у завоевателя и темных чародеев. Но удастся ли ему победить закоренелые предрассудки своего народа и собрать армию?

---

Я оскалил зубы в угрюмой усмешке:

- Если ты думаешь, что эти слова повлияют на мое решение, то ошибаешься. Я готов признать за собой и то, и другое, если это поможет мне выжить. И, если ты не убьешь меня - чего, по твоим словам, ты делать не собираешься - я выйду отсюда Мухааром, даже если и не войду в эту комнату.

Я стиснул зубы. пытаясь подавить невольную дрожь, факел плясал в моей руке:

- Ты, видишь ли, не Финн, и ничто не заставляет меня слепо верить тебе мы никогда не были с тобой друзьями.

- Верно, - согласился он. - Но только потому, что между нами стояла женщина - а даже Аликс здесь нет места. Это - твое дело.

- Ты оставил Кая наверху, - сейчас для меня это подтверждало его вину.

- Только лишь потому, что здесь, в этом месте, достаточно лиир и без него.

Он был бы лишним.

Я уставился на него, только что рот не разинув. Лишний лиир? И я слышу это от Дункана? Боги… но если он готов расстаться с половиной своей души ради всего этого, я бесспорно должен доверять ему!

Я вздохнул. Попытался сглотнуть комок, застрявший в горле, и, держа факел перед собой, вошел.

Лишний. Да, Кай был бы лишним здесь, это верно. Потому, что здесь собрались все лиир мира, и еще один был попросту не нужен.

Это был не склеп - скорее, своего рода памятник или, может быть, храм. Во всяком случае, что-то связанное с Чэйсули, лиир и их богами. Потому что стены были из лиир - лиир на лиир - вырезанных из бледного кремового мрамора.

Отблески пламени пробегали по стенам, заставляя прожилки в мраморе вспыхивать золотом. Из гладкого полированного камня проступали очертания орла с распахнутыми крыльями, разинутым клювом и выпущенными когтями, медведя, сутулившего могучую спину, стоящего на задних лапах и вытянувшего переднюю, словно для удара, стремительной длиннохвостой лисицы, повернувшей голову и смотрящей через плечо, кабана со сверкающими острыми клыками и недобрыми маленькими глазками…

И еще, и еще - так много, что я должно быть, даже сосчитать бы их не смог.

У меня перехватило дыхание, безмолвно я обводил взглядом круглую комнату, разглядывая стены. Такое сокровище, такая красота, такое мастерство - и все это похоронено глубоко под землей!

…Ястреб, чьи крылья соприкасались с крыльями сокола. Необыкновенно красивая горная кошка, готовая к прыжку. И волк - конечно же, волк, похожий на Сторра, с золотыми глазами… От пола до потолка вся стена была украшена изображениями лиир.

Кай был бы лишним. Но сейчас лишним здесь был я. Я почувствовал, что слезы жгут мне глаза, а грудь сжала нежданная боль. Бессмысленно жить, если ты хомэйн, а не Чэйсули - на что жизнь, если ты не отмечен благословением богов если у тебя нет лиир?.. Как мелок и ненужен был Кэриллон Хомейнский…

- Жа-хай, - сказал Дункан. - Жа-хай, чэйсу, Мухаар.

Я обернулся и поглядел на него. Он стоял уже в комнате подняв факел, разглядывая лиир с тем же, если не большим, изумлением и восхищением, что и я сам.

- Что значат эти слова? - спросил я. - Финн произнес их, когда говорил с богами, и ты сказал, что он не должен был этого делать…

- Это был Финн, - звуки прошелестели в тени, полной лиир. - Их должен произносить вождь клана и тот, кто мог бы стать Мухааром, - он улыбнулся, увидев, что я собрался возразить. - Нет, я вовсе не желаю этого, Кэриллон. Если бы желал, никогда не привел бы тебя сюда. Здесь, во Чреве Жехааны, ты родишься снова. Станешь истинным Мухааром.

- Эти слова, - настойчиво повторил я. - Что они значат?

- Ты достаточно знаешь Древний Язык от Финна, чтобы понимать, что не все в нем можно перевести однозначно. В нем есть свои оттенки смысла, которые теряются при переводе, есть то, что не произносится, а передается жестами… он продемонстрировал знак толмооры. - "Жа-хай, чэйсу, Мухаар"

- это что-то вроде молитвы богам по сути своей. Прошение. Хомэйн мог бы сказать: Примите этого человека, этого Мухаара. Я фыркнул:

- Что-то непохоже на молитву.

- Просьба - или молитва - как та, которую произнес Финн, а теперь произношу я - требует особого ответа. Боги всегда дают ответ. Жизнью - или смертью.

Я снова встревожился:

- Значит, я могу умереть здесь, внизу..?

- Можешь. И, что бы с тобой ни произошло, тебе придется пройти через испытание одному.

- Ты знал об этом, - внезапно сказал я. - Хэйл рассказал тебе?

Лицо Дункана было спокойно:

- Хэйл рассказал мне, что это. А о существовании этого места знает большинство Чэйсули, - по его лицу скользнула улыбка. - Это не так уж и страшно, Кэриллон. Это всего-навсего Утроба Земли.

Я почувствовал, что по моей спине стекают струйки холодного пота:

- Какая утроба? Какая земля? Дункан… Он указал. Прежде я смотрел только на стены, не обращая внимания на пол. Теперь я увидел яму в центре этого маленького зала.

Подземная темница. В такой человек мог умереть. Я инстинктивно отшатнулся, чуть не сбив с ног стоявшего у дверей Дункана, он протянул руку и забрал у меня факел. Я мгновенно обернулся и потянулся за ножом, которого у меня не было, но Дункан уже укрепил оба факела на стенах у входа. Теперь комната была залита светом.

Однако свет, падавший в яму в середине зала, полностью исчезал, поглощенный темнотой.

- Ты спустишься в Утробу, - спокойно сказал он, - и, когда выйдешь из нее, ты родишься Мухааром.

Я сдавлено выругался. Я бы шею ему свернул - хотя и не был уверен, способен ли я на это - но все равно остался бы в подземелье. Но Утроба - нет, это совсем другое дело.

- Просто - спуститься? Но - как? Здесь что, есть веревка? Или уступы, за которые можно уцепиться?

Я остановился, глупо было задавать такие вопросы. Подземелья строятся, чтобы держать в них людей. И из этой темницы не поможет мне выбраться ничто. Ты должен прыгнуть.

- Прыгнуть, - мои руки сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Дункан… - Быстрее войдешь - быстрее выйдешь, - он не улыбался, но в глазах плясали веселые искорки. - Земля - такая же жехаана, как и остальные, Кэриллон: она сурова, ее легко разгневать, она зачастую нетерпелива, но отдает тебе свое сердце. Она дает жизнь ребенку. Сейчас мы хотим, чтобы в мир пришел Мухаар.

- Я уже пришел в мир, - напомнил я ему, - Я уже однажды родился, меня родила Гвиннет Хомейнская. Одного рождения вполне достаточно - по крайней мере, его-то я не помню. Давай покончим с этим и пойдем куда-нибудь еще: я не охоч до утроб.

Его рука легла мне на плечо:

- Ты останешься. Мы закончим то, что начали. Если придется, я заставлю тебя.

Я повернулся к нему спиной и отошел в самый дальний угол, старательно обходя край ямы. Там я и ждал, прислонившись к камню, когда ощутил на своей шее осторожное прикосновение крыльев сокола. Это заставило меня отодвинуться от стены.

- Ты не Чэйсули, - сказал Дункан. - Ты не можешь стать Чэйсули. Но тебя можно заставить понять, что значит чувствовать и думать, как Чэйсули.

- И это сделает меня человеком? - мне не удалось до конца скрыть насмешку.

- Это сделает тебя, хотя бы ненадолго, одним из нас, - его лицо в свете факелов было спокойным и торжественным. - Это не продлится долго. Но на мгновение ты сможешь ощутить, что значит быть Чэйсули. Сыном богов, - он сделал жест толмооры. - Это сделает тебя хорошим Мухааром.

У меня пересохло в горле:

- Мухаар - слово Чэйсули, не так ли? А Хомейна?

- Мухаар означает - король, - тихо ответил он. - Хомейна - это фраза: всех кровей.

- Король всех кровей, - я почувствовал, как все внутри у меня сжимается. Итак, поскольку ты не можешь посадить на трон Чэйсули, то решил сделать все, чтобы превратить меня в одного из вас.

- Жа-хай, чэйсу, - вместо ответа сказал он. - Жа-хаи, чэйсу, Мухаар.

- Нет! - крикнул я, - Ты что, хочешь предать меня богам? Дункан… мне страшно…

Эхо подхватило это слово. Дункан ждал. Он уже почти подчинил меня своей воле. Я чувствовал, как по моему телу течет пот, страх охватил меня. Меня била дрожь.

- Человек должен предстать перед богами обнаженным.

Итак, он хочет, чтобы я еще и разделся. Угрюмо, зная, что он сейчас увидит, как съежились мои гениталии, я стянул сапоги, рубаху, а под конец и штаны. В глазах Дункана не было ни жалости, ни насмешки. Только сопереживание и понимание.

Он подошел к факелам, взял их и двинулся к лестнице. Дверь была открыта, но я знал, что уже не выйду через нее.

- Когда я закрою выход, ты должен прыгнуть.

Он закрыл выход.

И я прыгнул…

Глава 19

Жа-хай, чэйсу, Мухаар…

Эти слова эхом отдавались в висках.

Жа-хай, чэйсу, Мухаар…

Я падал и падал. Так далеко… В черноту, в совершенную пустоту. Так долго - так далеко…

Я закричал.

Звук отразился от стен колодца - гладких скругленных стен, которые я не мог видеть. Эхо возвратило его, усилив, заставив вибрировать мои кости.

Я падал.