Маргарет Пембертон - Цветущий сад

• Название: Цветущий сад
• Автор: Маргарет Пембертон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01628-6

Нэнси Ли Камерон, рожденной в холодном мире вашингтонской элиты, с детства было предназначено стать женою крупного политика, украшением его официального имиджа. Но Нэнси — женщина с горячим сердцем, женщина, которая не может отказать себе в праве на настоящую любовь. К несчастью, тот, кого она отважилась полюбить, неотразимый Район Санфорд, — злейший враг ее отца. Рано или поздно придется сделать выбор — долг или счастье, привычный уклад жизни или блаженство обжигающей страсти…

---

Послышался стук в дверь, и вошла Нэнси. Увидев ее в зеркале, Сайри сначала подумала, что это привидение — так живо и отчетливо она представила себе будущее. Сайри в замешательстве поднялась.

Нэнси улыбнулась, двигаясь легко и уверенно, что, по мнению Сайри, давалось только благодаря богатству.

— Полагаю, вы довольны путешествием, Сайри. Куда вы отправитесь после Мадейры? В Гибралтар? Или вы уже побывали там на пути сюда?

— Думаю, мы поедем в Афины, — сказала Сайри, вновь обретая хладнокровие и ненавидя себя за то, что на какое-то мгновение утратила самообладание.

— Тогда, будьте любезны, убедите Джека уехать вместе с вами. Его дальнейшее пребывание здесь становится затруднительным. Для него, а не для меня. — В тихом, хрипловатом голосе Нэнси чувствовалась искренность и прямота.

— Джек не из тех, чья репутация может пострадать, — нагло заявила Сайри. Если Нэнси Ли Камерон хочет откровенного разговора, она будет только рада.

— Нет, — сказала Нэнси, — но его карьера явно пострадает, если будет задета моя репутация.

— Что изменит его отъезд? Вы не скрываете своих связей.

— Так же, как и вы, — язвительно парировала Нэнси. — По крайней мере в настоящее время.

— Что бы Джек ни говорил вам, могу вас уверить, это неправда.

— Значит, вы не являетесь его любовницей?

— Нет. — Зеленые ледяные глаза Сайри смело встретились с глазами Нэнси.

— Леди из Кохассета была бы рада услышать это.

— Какая леди из Кохассета?

— Та, которую он посещает, когда говорит вам, что едет ко мне.

Сайри засмеялась:

— Меня не так-то легко поймать на эту удочку, миссис Камерон.

— Да, конечно, нелегко. Хотя вы не так умны, как думаете. Я, может быть, и не люблю Джека, но он мне небезразличен. Мне хотелось бы видеть, что любят его самого, а не его положение в обществе.

— Полагаю, дальнейший разговор ни к чему не приведет, — сказала Сайри и скорее выскочила, чем вышла, из комнаты. Дверь за ней громко захлопнулась.

— Какого черта?.. — сказал Джек, выходя из ванной с полотенцем на талии.

— Это Сайри, — спокойно пояснила Нэнси. — Она мудро прервала нашу довольно-таки бесполезную беседу.

Мысль о разговоре между Сайри и Нэнси огорчила Джека.

— Я не ждал тебя в ближайшие четверть часа.

— Нетрудно догадаться. — Голос ее был настолько приятным и мягким, что Джек не был уверен, скрывалась ли в ее словах колкость или нет. С одним полотенцем на бедрах он чувствовал себя неловко.

— Налей себе чего-нибудь выпить, — сказал он, пытаясь овладеть ситуацией.

— А где Шелби? Ты потерял его между Нью-Йорком и Фанчэлом?

— Он на борту «Аквитании». Я не хотел, чтобы он знал о случившемся. Служащим нельзя доверять.

— Марии можно.

— Ты наивна, Нэнси, и всегда была такой.

— Ошибаешься. — Нэнси налила себе апельсинового сока. Когда надо было извлечь из цветов драгоценные камни, она доверяла Марии больше, чем могла бы доверить Джеку. К его пальцам наверняка прилипла бы золотая пыльца.

Когда Джек вновь появился, возясь с узлом своего галстука, она подошла и помогла ему. Он снова был жизнерадостным и самоуверенным, полным мальчишеского очарования.

— Я рад, что ты изменила свое решение, Нэнси. Наконец-то мы опять вместе отправимся в путешествие. Когда это было в последний раз?

— Это было свадебное путешествие, — сказала Нэнси с легкой усмешкой. — Но я не меняла своего решения.

— Уверен, что изменила. — Он заговорил вкрадчивым голосом: — Подумай о своем имени, о будущем, о здоровье отца, о Верити.

— Ты ничего не забыл? — сказала Нэнси, и ее веселость пропала, сменившись глубокой депрессией. — Почему бы тебе не выслушать меня, Джек, и не поверить в то, что я скажу?

— Потому что это безумие. Ты Нэнси Ли Камерон, а до этого была Нэнси Ли О'Шогнесси. Ты вышла из строгой религиозной бостонской семьи.

— Мои предки были просто обеспеченными ирландцами, — сказала Нэнси, и к ней снова вернулось веселое настроение. Джек всегда забывал то, чего не желал помнить.

— В Новой Англии не воспитывают нимфоманок, — решительно заявил Джек.

Губы Нэнси дернулись, и она удивленно подняла брови:

— Следует понимать, что теперь я попала в эту категорию?

— Нет, конечно, нет. Хотя, если послушать, что некоторые говорят о тебе…

— И что же они говорят?

Джек налил в стакан содовой, смешав ее с довольно большой порцией виски.

— Что вокруг тебя ошивается не только Санфорд, но и Мелдон, и Васильев.

— Почему ты прибегаешь к таким грубым выражениям, Джек? «Ошиваются» — ужасное слово. Почему не сказать проще — «спят с тобой»?

— Черт побери, Нэнси! — воскликнул Джек с нарастающим раздражением. — Перестань придираться к словам. В конце концов это одно и то же.

— Вовсе нет. Между ними большая разница.

— Если и есть, я не вижу ее.

— Знаю. — Голос Нэнси был печальным.

— Ну, по крайней мере скажи, что сделала это со зла или все отрицай.

— Нет, не могу, потому что это правда. Во всяком случае, с Ники.

Джек недоверчиво уставился на нее:

— Ты пробыла здесь, черт побери, всего неделю!

— Я была так одинока.

— Одинока? Да здесь сотни людей! Как, скажи на милость, можно быть одинокой в этой толпе?

— Очень просто.

Джек покачал головой:

— Я не понимаю тебя, Нэнси. Мне даже кажется, что я совсем не знаю тебя.

— Ты никогда не знал меня, Джек. У тебя не было ни времени, ни желания узнать меня. — В голосе Нэнси звучала обида и беспомощность. — Мы начинаем ходить по кругу. Вчера у нас уже был об этом разговор.

— И мы продолжим его сегодня вечером. Я хочу, чтобы ты отплыла со мной на «Аквитании». Я… — Джек подыскивал нужные слова. Он был профессиональным составителем речей в Вашингтоне и мог сейчас применить свое умение. —…я беспокоюсь о тебе.

Нэнси слегка улыбнулась:

— Ради Бога, Джек! Когда ты беспокоился о ком-либо? Разве тебя могут интересовать чьи-то болезни, горе, радости? Ты беспокоишься только о себе и о своем будущем.

— Это неправда.

— Правда. Но это твое будущее может никогда не осуществиться, Джек. Есть тысячи препятствий даже для самых перспективных кандидатов в президенты, и все решают выборы. Мне хотелось бы, чтобы ты не очень рассчитывал на победу. В тебе нет ни скромности, ни сомнений.

— Ни слабости, — добавил Джек.

Нэнси хотела было сказать, что у него очень много слабых сторон, но вовремя остановилась.

— Я не хотела бы видеть тебя в шестьдесят лет неудачником с несбывшимися честолюбивыми стремлениями, опустошенным и даже без семьи, которая могла бы поддержать тебя в старости.

Выговорившись, Нэнси почувствовала несуразность своих пожеланий. Если верить доктору Лорримеру, ей осталось жить около полугода и она никогда не доживет до того времени, когда Джеку будет шестьдесят.

— Единственным препятствием между мной и целью моей жизни являешься ты. — В его голосе больше не было вкрадчивости. Он был на грани гнева, но сумел взять себя в руки. — Что может Санфорд дать тебе такого, чего не могу я?

— Любовь.

— Если верить Рии Долтрис, он уже отдал ее половине женщин Европы! — Человеческому терпению есть предел, и Джек достиг его. То, что Нэнси оставалась совершенно спокойной, только еще больше злило его. Он три раза глубоко вздохнул и снова заговорил: — Тебе же совершенно не нравилось, когда я занимался с тобой любовью!

— В этом участвовало только твое тело.

— А ты чего хотела? — крикнул он раздраженно.

— Чтобы ты любил меня сердцем и душой.

В ее голосе не было ни злости, ни раздражения, только глубокая грусть, которую Джек почувствовал еще раньше.

— Чем же, черт побери, по-твоему, я занимался с тобой?

Нэнси не хотела ему отвечать. Когда-то давным-давно она уже говорила с ним на эту тему.

— Мастурбацией, Джек, — ответила она тихо. — Лаская меня, на самом деле ты никого не ласкаешь. Ты понятия не имеешь, как это делается.

Джек затрясся, лицо его побелело.

— Не смей говорить мне такие мерзкие слова!

И он еще смел возмущаться! Да он богохульствовал через каждое слово, если его никто не слышал! И сейчас его вспышка казалась просто смешной.

Нэнси поставила пустой стакан и направилась к двери.

— Ты прав, Джек. Мне не стоило обращаться к тебе. Мы говорим на разных языках и никогда не поймем друг друга.

— Куда ты идешь? — Он схватил ее за запястье.

— К Рамону.

— Миллион долларов! — предложил Джек.

Нэнси удивленно заморгала глазами.

— Даю тебе миллион долларов, если ты вернешься в Вашингтон, словно ничего не случилось, и будешь вести себя как обычно.

Нэнси смотрела на него, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Неужели она когда-то могла думать, что любит его? В голове у нее шумело. Казалось, само присутствие Джека вызывает приступ ее болезни.

— Нет, — сказала она, слыша свой голос как бы издалека. Нэнси почувствовала, словно кто-то сильно надавил ей на глаза, в ушах послышалось странное гудение.