Юрий Нестеренко - Крылья

• Название: Крылья
• Автор: Юрий Нестеренко
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07409-0

Бесстрашная Эйольта Лаарен-Штрайе, дочь пирата и падчерица королевского палача, рождена крылатой и мечтает о небе. Ни буйство стихий, ни предательства, ни беспощадные разбойники, ни морские чудовища не остановят ее на пути к мечте — пути, протянувшемся через полмира, через дикие земли и экзотические королевства. Но что ждет ее в конце дороги?

---

Нэрх и еще несколько пожилых туземцев уверенно узнали ранайский. Я, конечно, ничем не дала знать аборигенам, что враги, пытавшиеся обратить их в рабство, были моими соотечественниками.

Внезапно меня пронзила новая мысль: ранайский торговый корабль, пропавший в северных водах 15 лет назад! Да ведь это могло быть судно моего отца, Тнайа Лаарена! И, может быть, он тоже висел вверх ногами под кроной дерева и та же самая жрица, которая исполняла свои обязанности уже три десятка лет, перерезала ему горло тем же черным от крови ритуальным ножом…

В волнении я снова и снова расспрашивала туземцев о деталях, интересовалась, не сохранилось ли каких-нибудь обломков корабля или личных вещей казненных. Но аборигены ничем не могли мне помочь. Тела были сожжены вместе с одеждой и всем, что могло находиться в карманах, а если какие обломки и выбросило тогда на берег, то их давно уже унесло последующими приливами и штормами. Да и даже если бы вдруг отыскалась табличка с названием того судна, это бы ничего мне не дало — ни я, ни мама не знали, на каком корабле ушел в свое последнее плавание Тнай Лаарен. И все же вероятность весьма велика. Не так уж много ранайских кораблей пропадает без вести в одно и то же время.

Я спросила (до того мне как-то не пришло в голову озаботиться этим вопросом), куда дели оружие казненных — как в прошлый, так и в этот раз. Ведь сабли, мечи и пистолеты не горят. Оказалось, что холодное оружие хранится в хижине вождя и то, что осталось с прошлого раза, даже использовалось при нынешнем нападении — правда, больше как элемент устрашения, ибо искусством фехтования туземцы не владели. Пистолеты, по настоянию жрицы, выбросили со скалы в море («Пусть заберет назад то зло, что исторгло»). Мысленно выругав старуху, я потребовала, чтобы мне показали сохраненное оружие. Хранилось оно без всякого почтения, сваленное в кучу у стены. Мумифицированным головам зверей, водруженным на воткнутые в земляной пол колья, воздавалось куда большее уважение. В куче оказалось два меча, полдюжины сабель и три шпаги. Как пояснил мне вождь, были еще ножи, но их как предметы полезные разобрали лучшие охотники.

Оружие работорговцев было легко отличить от оружия со «Звезды тропиков»: старые клинки потускнели, на них появились следы коррозии. Туземцы не имели понятия, как следует обращаться с металлом.

Я внимательно осмотрела эти трофеи и все-таки нашла то, что искала: у одной из шпаг на круглой чаше эфеса, защищающей руку, со стороны клинка были выбиты не слишком аккуратные буквы «ТЛ». Дешевая пиратская мода, подражание аристократам прошлого, гравировавшим родовые имена на клинках своих мечей…

Строго говоря, это тоже не доказательство. Мало ли кто может иметь инициалы Т.Л. и следовать пиратской моде, на подобных кораблях встречаются аньйо с самым разным прошлым. И все же при таком количестве совпадений у меня почти не осталось сомнений. Мой родной отец был здесь и был убит теми самыми туземцами, которые теперь принимали меня как богиню.

Впрочем, если это меня и смутило, то лишь на какой-то момент. Я не испытывала никаких чувств к тому, кого совершенно не знала, да и туземцы, лишившие его жизни, были по-своему правы. И, пожалуй, я лишь выиграла от того, что он не вернулся. Кем бы я была, окажись его экспедиция успешной? В лучшем случае — зажиточной крестьянкой, не умеющей ни писать, ни читать. И почти наверняка бескрылой.

Я объявила, что беру шпагу «ТЛ» себе. Может, туземцев это и удивило, но они, естественно, не противились воле Эййэ. Я чуть согнула пружинящий клинок, сделала несколько пробных выпадов и добавила, что отныне буду учить нгарэйху владеть таким оружием. И для начала научу как следует ухаживать за ним.

Когда под моим руководством они вернули клинкам блеск и остроту, я огорошила их еще больше, сообщив, что стану учить не только мужчин, но и женщин. Роптать и тут никто не осмелился, но удивленные возгласы все-таки вырвались. Тогда я напомнила о подвиге девушки, благодаря которой возмездие настигло работорговцев, и сказала, что если все девушки племени будут уметь сражаться наравне с мужчинами, любой враг сильно пожалеет, если свяжется с нгарэйху.

Позже мне показали ту, кого я ставила в пример. Ей должно было быть лет тридцать, но выглядела она заметно старше. Неправильно сросшаяся правая рука превратилась в уродливую клешню, из-за чего женщина практически не могла работать, и после смерти родителей ее кормила из милости семья дяди. На ногах — старые следы от ожогов. Но хуже всего были потухшие глаза на безразличном ко всему лице. Я пыталась говорить с ней, но она никак не реагировала на мои слова. В общем, не самый подходящий образ для воодушевления других. Но когда я выступала с речью, этой женщины, по счастью, рядом не было.

Впрочем, учить боевому искусству из-под палки — занятие малоэффективное, что бы ни думали по этому поводу в Илсудрумской империи, где армия, в отличие от ранайской, призывная. Поэтому я набрала себе в ученики только добровольцев. Не считая троих взрослых охотников, на призыв освоить неизвестное оружие откликнулась одна молодежь: три десятка парней, уже более или менее владевших копьями и дубинками, и шесть самых смелых девушек, прежде не державших в руках ничего грознее деревянного пестика. Клинков у нас, как вы помните, было всего одиннадцать, включая мою «фамильную» шпагу, так что для начала пришлось изготовить деревянное оружие для тренировок.

Право взять в руки настоящую шпагу или меч давалось лучшим ученикам, и было забавно видеть, как их прямо распирает от гордости. Дикари, в отличие от цивилизованных народов, не склонны скрывать свои чувства. Когда я доверила шпагу первой из девушек, Ийхэ, она издала торжествующий звонкий вопль и от избытка чувств несколько раз промчалась туда-обратно по берегу реки, выворачивая песок босыми пятками.

Но я учила своих подопечных, половина из которых была старше меня, хотя и не намного, не только фехтованию. После тренировок мы обычно усаживались в кружок на теплом песке или мягкой траве и я рассказывала что-нибудь из школьной программы. У слушателей вырывались изумленные восклицания, некоторые, особенно трое старших охотников, недоверчиво закатывали глаза, но как было не соглашаться со словами живой богини?

Впрочем, я делилась знаниями не только со своими учениками, но и с племенем в целом. Полезнее всего, конечно, было бы научить нгарэйху обрабатывать металл, но, увы, в этом я совершенно не разбираюсь. Зато, как выяснилось, туземцы, достигшие большого искусства в обращении с копьем и дротиком, не знали луков, и эта технология оказалась очень кстати. Хотя луки, изготовленные под моим дилетантским руководством, были далеко не так хороши, как творения ранайских оружейников домушкетного прошлого, все же они посылали стрелу дальше, чем мог метнуть копье самый сильный воин. Объяснила я им, и что такое колесо, но это изобретение вызвало куда меньше интереса — туземцам при их образе жизни редко доводилось заниматься транспортировкой грузов более внушительных, чем заброшенная за плечи или привязанная к палке охотничья добыча.

Все это я делала не только для того, чтобы отблагодарить аборигенов или подкрепить свой божественный статус, но и просто чтобы было чем заняться. В тесных стенах промозглого грязного города кажется, что ничего не может быть прекраснее жизни на тропическом острове, но на самом деле тропический рай сам по себе чертовски скучен. На то, чтобы накупаться, нагуляться и наесться экзотических плодов, уходит от силы полмесяца, а дальше начинаешь понимать, что даже зима, будь она четырежды неладна, меньшее зло по сравнению с отсутствием книг.

Ну и, конечно, я не забывала о том, что мне нужно как можно быстрее выбраться с острова. Может, другая на моем месте была бы только рада отказаться от сомнительного путешествия с неясным исходом и остаться здесь, в единственном, может быть, на земле месте, где крылатых почитают как богинь… но я — не другая. Я понимала, что из моей погони за пришельцами может ничего не выйти, но я никогда не простила бы себе, если бы не боролась до последнего. А значит, выход был только один — построить корабль. Луки и колеса этой цели вроде бы напрямую не служили, зато позволяли надеяться на энтузиазм нгарэйху, когда я предложу им очередной проект. А кроме как на энтузиазм надеяться мне было не на что — кораблестроитель из меня немногим лучше, чем рудознатец, да и строить пришлось бы без единого гвоздя. Опять же паруса — ткацкого искусства туземцы тоже не знали, не особо нуждаясь в нем в этом благодатном климате.

У нгарэйху были легкие пироги, на которых они выходили рыбачить в бухту при спокойной воде, а если море волновалось, ограничивали свое рыбное меню тем, что могли наловить в реке. Последнее, впрочем, было делом небезопасным из-за больших зубастых рыб, способных поменять ловца и добычу местами. Эти рыбы были единственными хищниками на острове, представляющими серьезную угрозу для аньйо.