Илья Новак - Гордость расы

• Название: Гордость расы
• Автор: Илья Новак
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-352-01136-4

Карантинная планета с шатким, искусственно поддерживаемым климатом. Капризное растение, отрицательно реагирующее даже на радиопереговоры в атмосфере. Орбитальная база, набитая сверхдорогими клубнями и готовая либо ответить противнику огнем, либо взорваться. Жрец, управляющий сборщиками урожая в Парнике, дикие аборигены за границей Парника… А также агенты космопола, космические пираты и сотрудники враждующих спецслужб, готовые вцепиться друг другу в горло… Как развязать этот гордиев узел, предотвратить кровопролитную войну, которая просто уничтожит уникальные условия, сложившиеся на планете Регостан? А главное — стоит ли это делать?..

---

Он лег плашмя и приподнял голову. Тело его уже давно покрывал сплошной слой грязи, своей и чужой крови, и вряд ли при взгляде сверху он привлекал внимание.

Теперь сражавшиеся были ему не видны, зато над дзеном висел покатый бок угря и дрожали бесцветные струи. Они вырывались из дюз вспомогательных газовых двигателей, предназначенных для точных маневров в атмосфере. Приходилось на ходу менять тактику, учитывая то, что мачты радиорелейной связи больше нет, а где находится ближайшая, он не знает — карта осталась в разгромленном таборе Гира.

Адепт-пилот явно не был асом: угорь покачивало, не вовремя включенный гравитационный компенсатор вдруг подбросил его вверх, но затем пилот справился с управлением, и корабль вновь опустился. Узкая темная щель в днище прочертила прямоугольный контур, из него выдвинулась аппарель на двух поршневых рычагах.

Чуть выждав, дзен кубарем покатился вперед, остановившись в конце концов уже возле телеги. Он присел за широким кривым колесом, которое крепилось к оси тремя толстыми спицами. В одной его руке был зажат включенный соник, в другой — бинокль.

Сквозь спицы Зааи разглядел атамана Арка Вега. Кочевник лежал навзничь, прикрыв голову руками.

Пулеметы, торчащие по обеим сторонам вытянутого корпуса угря, открыли огонь, стреляя туда, где кочевники Вега дрались с багочи. Никто не рассчитывал, что во время ведения огня в непосредственной близости — но вне корабля — будут находиться живые гуманоиды. Оружие, не оснащенное шумоподавителями, грохотало так, что у дзена заболели уши. Стволы, попеременно дергавшиеся назад и вперед при каждом выпущенном заряде, превратились в вытянутые сгустки серого мерцания, земля и повозка дрожали, вибрировал воздух.

Ушастый увидел, как словно в рамке, очерченной сумасшедшей вибрацией, по выдвинувшейся до предела аппарели спускается адепт Секты света.

Обтягивающий черный комбинезон, треугольная фуражка, черные перчатки, высокие армейские ботинки. Адепт держал боевой пульверизатор; на спине, закрепленный двумя широкими лямками, висел реактивный ранец, судя по размеру, старой «импульсной» модификации.

Заан увидел, что от фуражки ко рту адепта тянется проволока с каплей-микрофоном на конце. Адепт что-то сказал, пулеметы разом смолкли, и тишина накрыла табор звенящим колпаком, в котором по контрасту почти не были слышны крики и стоны дерущихся в стороне кочевников.

— Вега, ты здесь! — прокричал адепт. — Мы видели тебя. Покажись, надо поговорить.

Ладони атамана соскользнули с головы и уперлись в землю, словно он решил подчиниться, но все же передумал и остался лежать. Только затылок его теперь мелко дрожал.

— Я сожгу тебя, если ты не появишься, — сказал адепт, поднял пульверизатор и тонкой струей иннегелирующего яда перечертил угол повозки.

Раздался скрип, с шипением поднялся едкий черный дымок. Кусочки дерева и сгнившей соломы посыпались на землю вместе с трухой, повозка просела и накренилась, когда один ее угол вместе с колесом и частью оси перевернулся и упал.

Атаман Вега, подняв голову, с ужасом воззрился на дно, почти прижавшее его к земле. Он выбрался наружу и поднялся на колени, глядя в сторону возвышавшегося над ним адепта. Позади повозки Ушастый подобрал под себя ноги и зажал в зубах рукоять сонического ножа, чувствуя, как вибрация передается челюстям. Он держал рукоять за самый конец и, скосив глаза, мог видеть размытое лезвие, торчащее перед его лицом, словно тонкий птичий клюв.

— Что ты хочешь, властный? — дрожащим голосом спросил кочевник.

— Где твой сын, Вега?

— Разведчики видели, как погасло сияние вокруг Парника.

— И что это значит?

— Потом Стена засияла опять. Я думаю, он там.

— Значит, это правда?.. — Ушастый видел, как напряглось лицо адепта. — Только что мы узнали про ультиматум, переданный кем-то с планеты, но мы не думали, что… Ты понимаешь, что это означает? Для чего мы снабдили вас стратостатом? Вы должны были добыть кренч с челнока, а не… Сейчас сюда слетятся…

Угорь вновь качнулся, его начало разворачивать, нижний конец аппарели рывком ушел в сторону, и адепт, удерживая равновесие, вцепился в поршневой рычаг. Пилот тут же справился с управлением, но атаман Вега, вскочив, бросился прочь.

Ушастый увидел, как адепт вскидывает пульверизатор, мгновение целится и стреляет.

Во время зарядки иннегелатора его закачивали в емкость под очень большим давлением. Тонкая, словно спица, струя ударила в спину кочевника, а Заан прыгнул, оттолкнувшись от края телеги, как от трамплина.

Его пальцы вцепились в металлический край, тело, продолжая двигаться вверх, сделало сальто и вылетело на аппарель, под ноги адепта. Столкнувшись, они кубарем покатились с наклона. Пульверизатор вылетел из руки адепта и с треском ударился о поршень. Угорь вновь качнуло, он провалился вниз, конец аппарели опустился на телегу и смял ее. Захрустели поршневые рычаги, толчок сдавил их, и один переломился пополам, накрыв нижней частью пульверизатор. Секунду стенки емкости сопротивлялись, затем паутина трещин прочертила их. Угорь тем временем волочило над землей, аппарель, словно ковшом загребая мох и болотную грязь, медленно смещалась, выворачиваясь из пазов.

Из пульверизатора с шипением ударила струя сизого пара. Реактивный момент выбил емкость из-под обломка поршня и через широкий проем, из которого опустилась аппарель, забросил внутрь угря, где она разорвалась облаком пара и капель иннегелатора.

Ни с того ни с сего вновь заработали пулеметы. Грохот и дрожь накрыли округу, в вибрирующем урагане звуков корабль начал подниматься. Когда аппарель наконец вывернулась из земли, последнее, что она зачерпнула вместе с грязью, переломанными древесными стволами и клочьями кустов, было живое тело.

Второй, еще не сломавшийся до конца рычаг загудел громче и смолк. Аппарель перестала вдвигаться в днище угря. Изнутри корабля вместе с едким сизым паром выплеснулся дикий вопль, которого не заглушил даже грохот пулеметов.

Со свистом включился основной двигатель, угорь, сначала боком, но быстро выравниваясь благодаря аэродинамическим особенностям конструкции, рванулся вперед, постепенно поднимаясь над землей. Ровному полету мешала только аппарель, до конца не вернувшаяся на свое место, и куча земли и веток на ее конце, из которой встречный воздушный поток выдувал комья и обрывки коры.

Всего через несколько мгновений табор Вега и дерущиеся кочевники остались далеко позади. Дзентанец, придавленный ветвями, попытался встать.

Сначала он повалился на адепта. Соник, рукоять которого он сжимал зубами, все еще торчал перед лицом, и Ушастый сделал первое, что пришло на ум: «клюнул», словно птица, резко наклонив голову. Лезвие пробило лицо адепта, вибрация наполнила череп, словно миксер, взбалтывая мозг, как коктейль в бокале.

Заан, впервые со времен регостанского бунта испытавший нечто похожее на омерзение, рывком отстранился, разжав зубы и выпустив рукоять. Его ноздри раздувались, ощущая щекочущий запах, распространявшийся из рубки угря. В ушах стоял беспрерывный крик боли и грохот пулеметов, стреляющих теперь неизвестно по чему. Руки Ушастого дрожали, когда он стал расшвыривать ветви.

Он увидел, как сверху, из узкого пространства над почти закрывшейся аппарелью, сочась паром, медленно стекает розово-желтая жижа, покрытая пузырьками пены.

Дикий крик оборвался, и секунду спустя, когда закончился бортовой боезапас, смолкли оба пулемета. Заан отполз и присел, рассматривая ту часть внутреннего пространства рубки, которую мог видеть отсюда.

В угре находились как минимум двое: адепт, говоривший с кочевником, и пилот. Последний все время оставался в рубке. На корабле подобного класса это совсем небольшое, сугубо функциональное помещение сферической формы, в котором должны помешаться лишь две консоли — пилотская и оружейная — и два кресла.

Отсюда была видна только верхняя часть, сплошь покрытая пузырящимся пластиком и сталактитами металла, все еще плавившегося под действием иннегелатора. Стеклопласт экранов внешнего обзора вспух, а спинка кресла, казалось, медленно стекала внутрь самой себя. Она постепенно обнажала более крепкий каркас, но его тонкие трубки тоже двигались, изгибаясь и съеживаясь… Какой-то новый иннегелатор. Тот, действие которого дзен наблюдал раньше, отличался инертностью к металлам.

И что-то еще было видно, что-то, раньше сидевшее в этом кресле, а теперь ставшее комком почерневших, рассыпавшихся костей на дымящемся сиденье, без остальных тканей, которые сейчас стекали по наклону аппарели к ногам дзена.

Он не мог заставить себя подняться в рубку. Скорее всего, иннегелатор прожег электронику, так что управлять кораблем все равно невозможно. Просунув голову в узкое пространство между краем аппарели и дном корабля, он посмотрел вниз.