Дэвид Геммел - Сердце Ворона

• Название: Сердце Ворона
• Автор: Дэвид Геммел
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024521-1, 5-9577-1444-5

Восемьсот лет прошло с тех пор, как король Коннавар и его незаконный сын, гладиатор Бэйн, отстояли свободу своего народа от могущественной Империи. Давно уже утратили риганты и независимость, и веру в древних богов, и память о былых деяниях… Но теперь настало время вспомнить прошлое — и сбросить оковы рабства! Теперь последняя жрица, обладающая даром говорить с духами Леса, избирает двоих героев, которым предстоит вернуть племени ригантов свободу! Один — могучий горец, не знающий себе равных в бою. Другой — совсем еше мальчик, и котором дремлет Сила великого мага…

---

— Тогда почему он не назвал их имен?

— Гораздо важнее, сир, почему они не убили его. Ситона закололи ударом в спину, возможно, когда он бежал. Если они убили одного, то почему пощадили второго? И если уж на то пошло, то почему не тронули остальных, лежавших без сознания в кустах?

— Вы спросили об этом Охотника?

— Да.

— Что он вам ответил?

— Ответил, что жизнь интереснее, когда в ней есть какая-то загадка. Потом спросил, собираюсь ли я изложить свои подозрения Мойдарту. Я в свою очередь предложил ему поделиться своими мыслями о случившемся. Он показал мне одно весьма любопытное оружие, похожее на серп с тяжелым изогнутым лезвием. Он положил его на стол и сказал: «Вы верите в магию, сир?»

Я ответил, что ничего не знаю о существовании сверхъестественных сил, но их присутствие меня бы не удивило. Тогда он сел и взял в руки этот серп.

«Я верю в магию, — сказал Охотник. — Этот серп убивал людей. Снимал головы с убийц и воров. Однажды он отобрал жизнь у невиновного. Только однажды. Причем не так уж этот человек был невиновен».

«Вы верите в то, что серп имеет магическую силу?» — спросил я.

«Нет, не серп, — ответил Охотник. — Мы живем на древней земле. И магия здесь древняя. Я изучал этот вопрос. Есть люди, питающие землю, люди, которые сами не сознают своего величия. Таких я не убиваю, несмотря ни на какие приказы. Раньше я думал, что смогу. Раньше мне казалось, что моя сила велика и сможет одолеть силу земли. Я ошибался. Чайн Шада заслужил то, чтобы быть на свободе. Несомненно, те, кто помог ему, тоже заслужили быть свободными. Я это знаю».

Я немного помолчал, потом спросил: «И это несмотря на то, что они убили вашего человека, Ситона?»

«Они никого не убили, — ответил он. — Ситон умер потому, что нарушил клятву. Мужчина должен держать слово».

Вот тогда-то я и понял, что Ситон погиб от серпа. Его убил Охотник.

— Клянусь Жертвой! — воскликнул Гэз Макон. — Но почему? Что еще он сказал?

— Больше ничего, сир. Убрал серп в черные ножны и спросил, не останусь ли я на обед. Мы говорили о многом, но не о том, что произошло у реки. После обеда он проводил меня и спросил, собираюсь ли я докладывать вашему отцу. Я ответил, что никакого доклада Мойдарту не будет, потому что мне, по всей вероятности, суждено в скором времени уехать из Эльдакра в столицу. Он пожелал мне доброго пути.

— Так почему же Охотник убил Ситона? Мулграв пожал плечами:

— Могу лишь предположить, что Охотник пообещал горцам, что не выдаст их. Ситон, должно быть, дал такое же обещание, но Охотник по каким-то причинам не поверил ему.

Гэз задумчиво покачал головой:

— Почему же горцы поверили Охотнику?

— Не знаю. Тем не менее они ему поверили.

— И как это все помогло вам установить личность того, кто расправился с Биндо?

— Не забывайте, сир, что какие-то подозрения у меня уже были и основывались они на том разговоре с упомянутым мною юношей после смерти девушки. Я проследил путь тех, кто отпустил Охотника. Один человек, помоложе, направился к Старым Холмам. Другой, покрупнее, пошел на север. Его следы привели меня в одну деревеньку, к некоей малоприятной таверне. Я поговорил с ее хозяином, спросил, кто заходил к нему накануне вечером. Сказал, что меня интересует только один, плотный, высокий. Хозяин ответил, что не помнит, я предложил ему на выбор серебряный чайлин или визит капитана Галлиота. Он взял чайлин и назвал имя. Узнав имя, я сразу понял, кто был второй, молодой человек, которого я видел в его компании.

— И вы не стали докладывать об этом Мойдарту. Почему?

— Честно говоря, я и сам не знаю, сир. У меня нет сомнений, что Биндо получил предупреждение, возможно, от Галлиота. Юноша-горец, вероятно, не ошибся, предположив, что справедливость в отношении убийц Чары Вард не восторжествует. Что касается Чайна Шады, то я согласен с Охотником. Этого человека нельзя было арестовывать. В общем, оттого, что еще двух горцев вздернули бы на виселице, толку было бы мало.

— Мой отец вряд ли согласился бы с вами, мой друг.

— Конечно, не согласился бы. Он не из тех, кто соглашается с другими. Мне доставляет удовольствие думать о том, какое раздражение вызовет у него известие о моей новой должности.

— А почему вы полагаете, что оно не придется ему по вкусу?

— Видите ли, я буду инструктором по фехтованию в Академии Военной Мысли, а следовательно, одним из ваших учителей. И вам придется обращаться ко мне с почтительным «сир».

Кэлину Рингу не потребовалось много времени, чтобы понять: мир в двухстах милях к северо-западу от Эльдакра совсем другой, В этом суровом краю, окруженном высокими, мрачными, с заснеженными вершинами горами, горцы составляли подавляющее большинство населения, а территорию в восемнадцать сотен квадратных миль патрулировали всего лишь двести «жуков» и мушкетеров. Селения здесь были небольшие, а ведущим дела варлийцам приходилось почти целиком полагаться на обычаи и привычки горцев.

Люди, как быстро выяснил Кэлин, не отличались дружелюбием жителей Старых Холмов и на приезжего посматривали с известной долей недоверия и подозрительности. Юношу этот факт, однако, не столько огорчил, сколько удивил. Сам он всю жизнь относился к южанам с презрением, потому что почти все они были варлийцами. Обитатели Черной Горы восприняли его как южанина, а значит, человека, запятнавшего себя общением с завоевателями.

Ферма Мэв находилась в двух милях от Черной Горы, городка, расположившегося в тени могучего, хмурого хребта. Здесь было холоднее, чем в Старых Холмах, и Жэм объяснил это условиями высокогорья. Дышать разреженным воздухом было поначалу затруднительно, что особенно сказалось, когда Кэлин, Гримо и еще пятеро отправились на заготовку леса, служившего в этих краях единственным источником тепла в зимнее время. Поголовье фермы составляли два стада примерно по шесть сотен косматых, коротконогих животных. Первое стадо паслось на высокогорном пастбище к западу, второе — на лугах между фермой и Черной Горой. Еще тридцать молочных коров щипали траву в полумиле от дома.

Постройки были старые и несли следы многочисленных попыток улучшить их состояние. Главный дом представлял собой двухэтажное, сложенное из серого камня строение с деревянной крышей. Холодный, угрюмый и неприветливый, он простоял уже двести лет. В пятидесяти футах к западу от него раскинулось длинное невысокое здание, вмещавшее кухню и жилые помещения для работников. Здесь же находилась маслобойня, где приходящие из Черной Горы женщины делали сыр, масло и сметану. Неподалеку стоял высокий амбар, ветхий и неказистый, служивший пристанищем для старого фургона и двух измученных пони. Стойла для десяти скаковых лошадей пустовали. Были еще каменная скотобойня и соляной склад.

Кэлин чувствовал себя неуютно среди чужаков, ему не хватало Банни, он скучал по Старым Холмам.

Жэм задержался только на месяц, но за это время они успели восстановить — пусть и не в полной мере — прежние доверительные отношения. Кэлин любил Гримо, но не мог справиться с разочарованием, охватившим его, когда одноглазый великан, проявив непонятную мягкость, отпустил Охотника и его напарников. Убей он врагов, не пришлось бы Кэлину гнуть спину в чужом краю, где к нему относились с холодной вежливостью.

Вот и накануне утром, когда он, Финбар Астал и его братья Джаб и Киллон отправились чинить ограждение на пастбище, мужчины заговорили о чем-то на непонятном Кэлину языке. Когда юноша спросил, что это за наречие, разговор сразу, прекратился. Братья, рыжеволосые, с бледной кожей, уставились на него. Финбар поскреб тощую рыжеватую бородку.

— Это кельтонский, язык горцев. А что, на покоренных землях им уже не пользуются?

— Стыд, да и только, — бросил Финбар и отошел к братьям.

Разговор возобновился.

Кэлину так и не удалось найти подхода ни к ним, ни к Балли Койну и Сенлику Карпентеру, двум старшим пастухам. Сенлик оказался самым дружелюбным, если только можно назвать дружелюбным человека, удостаивавшего Кэлина кивком или взмахом руки.

А вот у Жэма не было с ними никаких проблем. С ним они обменивались шутками и смеялись, как со старым знакомым.

Как со своим.

Юноша продолжал терпеливо работать, надеясь, что со временем подозрительность рассеется, отчужденность уйдет и его примут за горца.

Потом последовал визит Колла Джаса.

Кэлин возвращался со скотобойни, где только что продал двух быков приехавшему из Черной Горы мяснику, когда увидел седоволосого Сенлика Карпентера и Финбара Астала в компании двух высоких горцев и какого-то паренька. Его удивило, что все трое вооружены мечами и заткнутыми за пояс пистолетами. Он подошел ближе. Сенлик разговаривал со старшим из гостей, огромным мужчиной, размерами напоминающим Гримо. На голове у горца была мягкая круглая шапочка с орлиным пером, на плечи накинут бледно-зеленый с синим плащ с пересекающимися горизонтальными и вертикальными красными полосками.