Дэйв Волвертон - Братство волка

• Название: Братство волка
• Автор: Дэйв Волвертон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009255-5, 5-7921-0417-4

Это — не просто сериал-фэнтези. Не просто даже «литературная легенда».

Это — САГА. Сага о магии и мече, сага о боли и героизме. Сага о надежде, что остается даже там, где ее уже не должно бы и быть.

Это — мир королевств. Мир хрупких политических союзов и маленьких, но страшных войн. Мир, коим таинственные Властители Рун правят железной рукою — рукою власти. Мир, в котором возможно отобрать у любого его силу — и отдать ее другому. Мир, где повелители обязуются не только править, но и служить. Мир, где снова и снова разгорается битва с теми, кого зовут просто и страшно — НЕЛЮДИ...

...Нет покоя землям Рофехавана.

...Нет покоя Королю Земли Габорну.

Вновь пожаром войны вторгся в Рофехаван с юга могучий Властитель РунРадж Ахтен, способный не просто вобрать в себя силу многих сотен человек, но и жить, не нуждаясь в силу ему отдавших. Вновь плетутся вкруг королевского замка тончайшие сети предательства и крамолы. И, что всего страшней, вновь вырвались из подземных пространств полчища монстров-нелюдей, коим несть числа, как несть предела могуществу их магии!

Сама беда взывает к горстке тех, кто еще способен вступить в схватку с силами Мрака!

Само горе призывает к оружию рыцарей БРАТСТВА ВОЛКА!...

P.S. Автор опубликовал свои первые фэнтезийные романы под псевдонимом «Дэвид Фарланд».

---

Мохнатые великаны Фрот дрались яростно, но их после Лонгмота оставалось всего-то около тридцати. И гибли они один за другим. На глазах у Радж Ахтена меч опустошителя снес голову одному великану и вонзился в спину другого.

Пролом расширялся, воинам Радж Ахтена приходилось растягивать ряды, и вес труднее становилось им отражать атаки опустошителей. Из лордов герцога Палдана немногие сохранили свои дары и способны были достойно противостоять врагу. Они сражались отчаянно, но их было слишком мало.

Как ни бейся, а Каррису не выстоять. Падение его было делом уже не часов, а минут.

Черный ветер выжимал из людей слезы и пот. Они кричали и теряли сознание.

Радж Ахтен боялся, что через десять минут они начнут умирать. Только одно чуточку спасало положение. С востока задувал слабый ветер, и Радж Ахтену казалось, что он относит в сторону колдовскую заразу.

Покончив с топором, он убрал оселок. С горы трупов скатился очередной опустошитель. Он ударил мечом ближайшего великана Фрот, тот взревел и рухнул замертво, придавив сразу двух Неодолимых. Опустошитель ринулся в бой и первым же взмахом клинка поразил четырех человек.

Радж Ахтен принял жестокое решение. Его люди гибнут. Неодолимых осталось уже меньше четырех сотен, и продолжать сражение бесполезно.

Эта битва проиграна, и незачем терять остатки своей армии.

Впереди — другие битвы, другие времена.

К решению его подтолкнула не трусость, но холодная уверенность в том, что так поступить в конечном итоге разумнее всего. Почему его воины должны жертвовать собой, спасая врага?

— Готовь лодки, — сказал он. — Сначала усадить пламяплетов и Неодолимых, потом — лучников. Оповести всех.

И снова бросился в гущу сражения.

Глава 53 Страдание Земли

«Как мне спасти всех?» — в сотый раз, наверное, думал Габорн, скача к Каррису. Он мчался во всю прыть. С серого неба сеялась мелкая изморось. За ним скакали те немногие, чьи лошади были достаточно сильны, чтобы не отставать: чародей Биннесман, королева Хейрин Рыжая, ее дочь, сэр Лангли и еще дюжины две лордов.

Избранным вестникам в Каррисе грозила неминуемая гибель. Земля говорила, что опасность нависла над самим Габорном и над всеми, кто с ним ехал.

Они мчались по зеленым полям Белдинука. Габорн побил все рекорды — за шесть часов он проскакал около трехсот миль. От него отстали почти все рыцари, с которыми он въезжал в Белдинук. Войско растянулось на сотни миль. Кони тех, кто еще кое-как поспевал за ним, уже выдыхались. Несколько лошадей пало, но Габорн не смел более медлить. Хроно отстал давно, и Габорну очень хотелось знать — это лошадь у него устала или же он просто боялся ехать в Каррис.

Аура смерти, нависшая почти над всеми его воинами, буквально душила Габорна. Неделю назад он побывал на поле сражения у Лонгмота, видел тысячи людей, убитых Радж Ахтеном. Обонял запах обуглившихся тел, крови и желчи. Смотрел на своего мертвого отца, холодного, как снег, который сжимал он в своих пустых ладонях.

Но тогда Габорн не предчувствовал все эти смерти. Не ведал, что для стольких людей близится трагический конец, как чувствовал это сейчас, думая о тех, кто его окружал.

«Как мне спасти их всех?» — терзался он.

Теперь и над Боринсоном нависла опасность, и Габорн послал ему мысленное предупреждение: «Беги!»

Когда до Карриса осталось пятнадцать миль, к Габорну подъехал чародей Биннесман и прокричал:

— Передышка, милорд! Иначе наши лошади не смогут везти нас в бой.

Габорн с трудом расслышал его сквозь грохот подков.

— Милорд! — крикнул и сэр Лангли. — Пять минут, пожалуйста!

Впереди, справа от дороги виднелся пруд. У поверхности воды плескалась рыба, ловя мошкару. Скотина, приходившая к пруду на водопой, размесила берег копытами в грязь.

Габорн натянул поводья, повернул коня к воде.

Из камышей с кряканьем взлетели две дикие утки, сделали круг над прудом и улетели на восток. Габорна тут же облепили комары, он принялся отмахиваться.

Сэр Лангли подъехал к воде шагах в двадцати от него, пустил коня пить. И улыбнулся Габорну.

— Клянусь Силами, — сказал он, — знай я, что придется сразиться тут с комарами, надел бы доспехи!

Габорну, однако, было не до шуток. Он обернулся, подсчитал, сколько лордов подъезжает вслед за ними к пруду.

Войско рассеялось. Осталось всего двадцать рыцарей — отважные лорды из Орвинна, Флидса и Гередона. Хроно среди них не было.

Вместо армии его сопровождало всего лишь несколько человек, достаточно храбрых, чтобы без рассуждений пойти за ним на смерть.

Он был уверен, что защитники Карриса не продержатся и часа.

Габорн не получил войска, обещанного королем Ловикером. Ждать отставших он не мог. Оставалось надеяться на воинов из Мистаррии и на Рыцарей Справедливости во главе с Верховным Маршалом Скалбейном.

«Неважно, — сказал он себе. — Что бы там ни замышлял Радж Ахтен, я приеду и потребую перемирия, или убью его».

Лошадь Биннесмана жадно пила воду. Габорн выгреб из сумки для корма последнюю пригоршню дробленки и скормил своему коню. Боевой скакун благодарно заржал. И мгновенно сжевал сладкую смесь. Глаза у него были тусклыми от усталости.

Габорн вытер о тунику липкие руки, и Биннесман, заметив, должно быть, тревогу у него на лице, тихо спросил:

— Что вас беспокоит, милорд?

Близился вечер, в просветы меж тучами пробивались лучи низкого уже солнца. Габорн подставил разгоряченное лицо прохладному ветру.

И ответил так же тихо, не желая, чтобы кто-нибудь услышал:

— Мы скачем навстречу большой опасности. И я хочу знать: как определить ценность жизни человека? По какому признаку я должен избирать одного и отвергать другого?

— Это несложно, — сказал Биннесман. — Вас мучает не вопрос избрания.

— Но как мне определять ценность жизни?

— В который раз вы говорите со мной о ценности жизни, — сказал чародей. — Вы оцениваете большинство людей выше, чем они ценят себя сами.

— Неправда, — возразил Габорн. — Мои подданные любят жизнь.

— Может быть, — сказал Биннесман. — Но как вы пытаетесь защитить слабого ценой собственной жизни, так и каждый здесь, — он кивнул в сторону собравшихся рыцарей, — отдаст свою жизнь за других.

Он был прав. Габорн охотно отдал бы жизнь, служа людям. Он с честью пал бы за них в бою и жил бы для них с честью во времена мира.

— Что вас беспокоит на самом деле? — спросил Биннесман.

Габорн сказал еще тише:

— Земля приходила ко мне во сне и грозилась наказать меня. Она сказала, что я должен избрать семена человеческого рода, не более того.

Охранитель Земли явно испугался. Нахмурясь, он перенес на Габорна все свое внимание. Даже придвинулся ближе.

— Поостерегитесь, милорд. Земля явилась к вам во сне, потому что наяву вы слишком заняты, чтобы прислушиваться к ней. Скажите мне как можно точнее — от чего она вас предостерегала?

— От… того, что я избираю слишком многих, — отвечал Габорн. — Она явилась мне в образе моего покойного отца и сказала, что я должен научиться принимать смерть.

Он не посмел признаться чародею, что не смирился до сих пор со смертью отца. Земля требовала от него невозможного.

Она велела ему ограничить размах, избирать для спасения только самые лучшие семена человеческого рода.

Но кто из людей лучше других?

Те, кого он больше всех любит? Необязательно.

Те, кто больше отдает миру? Но как определить, что ценнее — искусство певца, умение булочника выпекать хлеб или любовь обыкновенной крестьянки к своим детям?

Может, следует избирать лишь тех, кто умеет сражаться и в состоянии защищать других?

Как определить ценность чьей-то жизни? Он мог заглядывать в людские сердца, но сейчас дар Зрения Земли казался ему не только благом, но и бременем.

Он заглядывал в сердца и узнал, что старики, как ни странно, любят жизнь гораздо сильнее, чем молодые.

Он заглядывал в сердца, но куда реже, чем рассчитывал, обнаруживал там добродетель. Самые лучшие воины, в которых он так нуждался, зачастую вовсе не дорожили жизнью. Они любили кровь и власть. Добрые же люди обычно не умели владеть мечом.

Слишком часто, заглядывая в сердца, Габорн, как в случае с королем Ловикером, находил это зрелище невыносимым.

Как же отвернуться тогда от обыкновенного человека, который заслуживает спасения, но ничего не может предложить взамен: как тот хромой мальчик, например, или какая-нибудь одинокая старуха?

Биннесман сказал почти шепотом, чтобы никто не услышал:

— Вам угрожает серьезная опасность, милорд. Служить Земле нужно в точности так, как она требует. Иначе она отнимет у вас свою силу.

Он нахмурился, долго молчал, не сводя глаз с Габорна.

— Возможно, я ошибся, — сказал он наконец. — Когда вы получили силу избирать, я просил вас быть великодушным. Но мне следовало предупредить вас о том, что быть слишком великодушным — тоже опасно. И теперь вам, может быть, придется отказать некоторым из тех, кого вы уже избрали… Вы думаете об этом?