Мэри Джентл - Том I: Пропавшая рукопись

• Название: Том I: Пропавшая рукопись
• Автор: Мэри Джентл
• Издательство: АСТ
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-017292-3

Мэри Джентл, ранее творившая миры в далеком космосе, теперь создает мир иной — в жанре «альтернативной истории» Мир — в далеком прошлом, РАЗИТЕЛЬНО ОТЛИЧАЮЩЕМСЯ от прошлого, известного нам и вошедшего в учебники и энциклопедии

Быть может, все было СОВСЕМ НЕ ТАК?

Быть может, Карфаген вовсе «не был разрушен» — и существовал еще в XV в, и вторгался в Европу?

Быть может — была и забытая теперь женщина, которой хватило ума и отваги отвратить это нашествие?

Но как же вышло тогда, что величайшая война Средневековья осталась погребенной во тьме веков?

ПОЧЕМУ вычеркнута она из официальной истории?

Это пытается выяснить ученый, снова и снова ищущий истину в легенде.

---

Вот дерьмо! Меня это устраивало, когда не было времени подумать.

— Я тут буду недалеко, — сказала она ближайшему солдату, — скажешь Рочестеру, что я в палатке у доктора.

Палатка Флоры была в нескольких ярдах. Аш спотыкалась о веревки, которыми палатка была привязана к стволам деревьев и к выступающим из земли корням. Небо пожелтело, по листьям над головой забарабанили первые крупные капли холодного дождя.

— Командир? — из палатки хирурга вылез дьякон Фавершэм.

Скрывая дурные предчувствия, Аш спросила:

— Главный хирург у себя?

— Она там, — англичанин ничуть не конфузился.

Аш кивнула — мол, поняла вас, — и он поддержал клапан палатки, давая ей войти. Нырнув внутрь, в свете нескольких фонарей она увидела, что палатка не пуста, чего она боялась, но на тюфяках лежит полдюжины пациентов. Они при виде ее сразу прекратили разговор, но тут же снова заговорили вполголоса.

— Слишком быстро передвигаемся, — не поднимая головы, Флора дель Гиз забинтовывала сломанную руку пациента.

Аш обменялась парой слов с каждым раненым: двое из них получили травмы ног при погрузке ящиков с мечами на упряжки, один обжегся, еще один нанес сам себе травму — по пьяному делу упал на свой кинжал; затем она прошла через внутреннюю пустую комнату в дальнем конце помещения в угол за занавеской.

Дождь барабанил по крыше палатки. Аш зажгла свечу с помощью кремня и трута, от свечи зажгла остальные фонари, и тут как раз Флора отодвинула занавеску, вошла, уселась, что-то отрывисто буркнув.

Аш перешла прямо к делу:

— Значит, солдаты с травмами все же идут к войсковому лекарю?

Флора подняла голову, отбросила с лица волосы:

— У меня там девятнадцать человек с травмами, это за последние два дня. Можно подумать, что никто из них меня никогда пальцем не тронул… — Она замолчала, соединила кончики грязных пальцев. — Знаешь что, Аш? Они решили просто об этом не думать. Пока, во всяком случае. Может, когда их в бою порубят, им наплевать будет, кто их сошьет. А может, и не наплевать. — Она острым взглядом полоснула Аш. — Они теперь не воспринимают меня как мужика. И не как бабу. Может быть, как евнуха. Кастрата.

Аш подтащила к себе табурет, села; они молчали, пока не ушел ассистент, принесший им вина и Флоре — легкий плащ: летней ночью стало прохладно.

Подбирая слова, Аш проговорила:

— Завтра будет бой. Сейчас все заняты, готовятся. Основные заводилы ушли с ван Мандером. Оставшиеся или растерзают тебя — или ты спасешь им жизнь, если их ранят. В общем, этот бой нам кстати по разным соображениям.

Женщина-хирург фыркнула. Она потянулась за вырезанной из ясеня чашей с вином:

— Нужен, да? Нам нужно, чтобы этих молодых ребят зарубили, или прокололи, или проткнули стрелами?

— Война есть война, — ровным голосом проговорила Аш.

— Знаю. Я всегда работу найду, где угодно. В зачумленных городах. В лечебницах для прокаженных. Лечить еврейских детей, к которым не притрагиваются христианские врачи. — По лицу женщины пробегали тени от качающихся фонарей, и оно казалось безжалостным. — Может быть, я не пожалею о завтрашнем дне.

— Завтра это будет не последняя битва короля Артура, — цинично ответила Аш. — Тут не Камелот. Мы не сумеем завтра нанести противнику такое поражение, чтобы он собрался и умотал домой. Выигрыш завтрашнего боя не означает для нас выигрыша всей войны, даже если мы завтра сотрем их с лица земли.

— И все-таки — что завтра будет?

— У нас преимущество почти два к одному. Хотелось бы — три, но все равно их побьем. У Карла армия, наверное, лучшая, самая совершенная из оставшихся в христианском мире. — Но одной мысли Аш не высказала: что армию швейцарцев-то Фарис разбила. — Может так случиться, что убьем Фарис. А можем и не убить. В любом варианте, если мы ее тут разобьем, у нее останутся малые силы и тогда она потеряет свой кураж. Это такая штука: если тебя побили хоть раз, значит, ты в принципе можешь быть побита.

— И тогда что?

— И тогда, — ухмыльнулась Аш, — здесь есть еще две армии из Карфагена. Или они выберут себе легкую цель — скажем, Францию, или окопаются на зиму, или разойдутся с султаном. Последнее было бы идеально. Тогда для Бургундии больше не будет проблем. И для Оксфорда. Он вернется к своим проклятым войнам.

— А мы тогда получим плату от султана?

— Да, от любой стороны, кроме нее, — подтвердила Аш. И тут Флора нервно задала нежелательный вопрос:

— Ты хочешь снова с ней говорить. Так ведь?

— Знаешь ли, я с двенадцати лет воюю. И умею это делать без какого-то там Голоса из машины. — Аш говорила резко. — Что это значит? Флориан, скажи-ка, что я могу от нее услышать? Что она скажет мне такого, чего я не знаю?

— Ну, например, как и почему ты родилась?

— Да мне-то какая разница? Я выросла в лагерях, как зверек. Ты ничего об этом не знаешь. Я кормила мой вещевой обоз, я не давала им утонуть или уплыть на том, что им удавалось стянуть, потому что солдаты всегда захватывали что получше. Голодаешь только тогда, когда голодают все.

— Но Фарис ведь твоя… — Флора сделала паузу и с вопросительной интонацией добавила: — …сестра?

— Может быть, это родство по нескольким линиям, — иронически усмехнулась Аш. — Флориан, она просто сумасшедшая. Представь, что она мне рассказала: что ее отец устраивает случку сына с его матерью, а дочери — с ее отцом. То есть он скрещивает детей рабов с их же родителями. Поколениями совершается грех кровосмешения. Мне чертовски не хватает Годфри.

— Да такое делается в каждой деревне.

— Ну, не совсем такое, — Аш тщетно подыскивала нужное слово, означающее «систематически».

— Благодаря их магам-ученым в христианский мир пришла почти вся та медицинская наука, которую я освоила, — сказала Флора, — а Анжелотти учился своему пушечному делу у амира.

— Ну и что?

— А то, что ваша военная машина — не такое уж зло, — вымолвив это, Флора покачала головой. — Помнишь, Годфри никогда не называл ее грехом. Печально, если ты не можешь ею воспользоваться; но все знают, что тем не менее ты и сама прекрасно можешь устроить бойню.

— М-м-м.

— Правда, что Годфри ушел из отряда? — прямо спросила Флора.

— Н-не знаю. Я его не видела несколько дней. После отъезда из Дижона.

— Фавершэм сказал мне, что видел его у визиготов.

— Как, вместе с визиготами? С делегацией?

— Он разговаривал с Санчо Лебрией. — Аш промолчала, и ее собеседница заговорила снова: — Не могу себе представить, чтобы Годфри перешел к ним. Что такое, Аш? Что у вас с ним произошло?

— Могла бы, сказала бы, — Аш встала с табурета и нервно заходила по комнате. Намеренно сменила тему разговора: — Городская стража так и не пришла в лагерь. Видно, мамзель Шалон не стала болтать.

Флора отрывисто проговорила:

— Еще бы ей болтать! Ей пришлось бы признаться, что я — ее племянница. Она ни слова не скажет. Пока я далеко от Дижона, мне ничто не грозит. Пока я ничего у нее не прошу.

— Ты все еще считаешь себя гражданкой Бургундии, — вдруг поняла Аш.

— Конечно.

Странно, подумала Аш, хмурый взгляд Флоры вдруг показался ей каким-то чужеземным, и она сообразила, что ведь ни у кого из них нет того, что можно назвать национальной принадлежностью. Она улыбнулась:

— Я вот себя карфагенянкой не считаю. Особенно после всего, что произошло. Я всегда считала себя незаконнорожденной в христианском мире.

Флора от души посмеялась и налила себе еще вина.

— Война не ограничивается каким-то королевством. Война — достояние всего мира. Давай, мой маленький всадник в алом, выпей.

Она, пошатываясь, встала, подошла к Аш сзади, положила руку ей на плечо и поднесла чашу ей прямо к губам:

— Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты отделалась от этих мерзавцев.

Аш скромно пожала плечами и прислонилась к Флоре.

— Ну все равно, спасибо, — Флора наклонила голову и быстро и легко прижалась губами к губам Аш.

— Господи! — Аш отпрыгнула и вырвалась из обхвативших ее женских рук. — Господи!

— Что такое?

— Господи! — Аш провела по губам тыльной стороной ладони.

— Да что такого?

Аш не могла себе представить, какое у нее стало выражение лица: тупое, циничное, напряженное. Глаза стали пустыми, как будто вместо своего хирурга она видела перед собой что-то совсем другое.

— Я тебе не твоя малышка Маргарет Шмидт! Ты что это? Думаешь, можешь меня совратить, как твой братец?

Флора дель Гиз медленно выпрямилась. Хотела что-то сказать, замолчала, потом с трудом выговорила:

— Что за бред ты несешь, Аш. Просто чушь. И брат тут ни при чем!

— Каждому чего-то надо, — Аш трясла головой, у нее вспотели опущенные руки. Над их головами шевелился брезент: это по конусной крыше палатки барабанил холодный дождь.

Флора дель Гиз сделала движение к Аш, но передумала и уселась на место:

— Ах! — она смотрела себе под ноги. Помолчав, подняла голову: — Я своих друзей не совращаю. Аш молчала, не сводя с нее глаз.