Николь Джордан - Жажда иллюзий

• Название: Жажда иллюзий
• Автор: Николь Джордан
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-15-02287-1, 5-237-02287-1

Алчный опекун пытался вынудить бедную красавицу-сироту Лорен Девриз не только выдать себя за умершую сводную сестру, но и выйти замуж за ее жениха. Не желая стать покорной исполнительницей чужих коварных планов, девушка бежала на первом попавшемся корабле, даже не подозревая, что капитан его, Джейсон Стюарт, — как раз тот, чьей женой ей предстояло стать. Но, очевидно, само небо подстроило эту невероятную ситуацию, чтобы встретились двое, созданные друг для друга…

---

Не было ничего удивительного, размышляла Лорен, в том, что голоса любовников почти всегда напоминали о Джейсоне Стюарте. В конце концов, именно он открыл ей неведомое до той поры наслаждение. Больше ни разу Лорен не доводилось испытать ничего подобного. Ни один мужчина, встреченный ею с тех пор, не мог сравниться с капитаном Стюартом.

Несмотря на то что их знакомство длилось всего несколько кратких часов, Лорен хорошо запомнила молодого человека, его оживленные сапфировые глаза, сильные и в то же время нежные объятия. Когда он обнимал ее, куда-то уходили боль, горе, страх…

Случалось, одиночество подкатывало слишком остро; тогда Лорен даже жалела о том, что случилось под конец их краткого свидания. Он, должно быть, пришел в ярость, когда, проснувшись, обнаружил, что его невеста сбежала. Она к тому же забрала его деньги, ту сотню фунтов, которую считала честно заработанной. Только спустя три года Лорен узнала, что такой невероятной суммы не заработать за ночь ни одной проститутке, не говоря уже о неопытной, испуганной девице, не умеющей даже целоваться как следует. До чего же наивной она тогда была!

На это, как и на многое другое, ей открыла глаза Вероник. По ее словам, у Лорен с Джейсоном все было весьма необычно. Разумеется, боль при потере невинности вполне естественна, однако большинство мужчин не настолько великодушны, чтобы заботиться об удовлетворении желаний женщины. Обыкновенно мужчина получает удовольствие, а женщина только притворяется.

Но Лорен не требовалось притворяться. Она и в самом деле испытывала тогда самые восхитительные ощущения. Тем не менее, вспоминая все, что проделывал с ней Джейсон Стюарт, Лорен по-прежнему краснела от смущения. С какой легкостью он возбудил в ней страсть! Она все еще чувствовала теплоту его ладоней на своих грудях, нежные прикосновения длинных, чувственных пальцев к бедрам.

Нужно было оказаться в совершенно безнадежном положении, чтобы отдаться незнакомцу, первому встречному, однако у Лорен, испуганной и одинокой, без денег и без поддержки, тогда просто не было выбора.

Девушка поежилась от неприятных воспоминаний. Она очень изменилась с тех пор, как покинула Англию, стала мудрее, научилась заботиться о себе. И все же одиночество оставалось ее злейшим врагом. У Лайлы был Жан-Поль, у Мэтью — Бегущая Лань, а у Лорен не было никого, если не считать Феликса Дюваля. Завсегдатай игорного дома, заядлый игрок, Феликс Дюваль уже несколько месяцев добивался ее благосклонности, но Лорен не испытывала влечения к нему. Точнее, она боялась его испытать — ведь это означало бы стать уязвимой, открыть свою душу, как это сделала когда-то ее мать.

Как только тоска по любви и сердечному теплу овладевала Лорен, она немедленно гнала ее прочь, изнуряя себя работой так, что под вечер буквально валилась на кровать с одним-единственным желанием — как следует выспаться. Никогда не позволяя себе плакать, Лорен трудилась не покладая рук.

Но отчего-то в последнее время по вечерам делалось особенно беспокойно. Иногда ей внезапно хотелось очутиться в веселой, беззаботной компании, а то вдруг сердце трепетало в груди при звуках глубокого и ласкового мужского голоса. К тому же Джейсон Стюарт стал все чаще являться ей в снах. После таких необычных «свиданий» Лорен всегда просыпалась с ощущением неясного томления и невыплеснутой боли.

Конечно, Джейсон предлагал ей жениться лишь потому, что хотел получить наследство Карлина. И все же Лорен приятно было представлять, будто ему нужна была именно она. Ей хотелось понять, каково это — быть женой капитана Стюарта. Засыпать в его объятиях, целовать и ласкать его каждую ночь, чувствовать на себе тяжесть его тела во время занятий любовью, принадлежать ему безраздельно…

Задумавшись, Лорен забыла о времени, но в конце концов легкий стук в дверь заставил ее очнуться. Да что это с ней? Верх глупости — позволять себе мечтать о том, чего никогда не произойдет. Она не в силах изменить прошлое, поэтому должна думать только о будущем. Лишь о нем и стоит теперь переживать.

Лорен не удивилась, увидев на пороге рыжеволосую пышногрудую Вероник.

— Ах, Лорен, — воскликнула та с явным французским акцентом, капризно кривя ярко накрашенные губы, — шесть лестничных маршей для меня многовато! Ты могла бы проявить чуть больше такта — ведь я уже битый час тебя дожидаюсь. Еще одна песенка — и я бы в обморок грохнулась. Я не преувеличиваю.

— Неужели? — ответила Лорен, чуть улыбнувшись. — Что же, гости уже пришли?

— А как же! Такие лапочки — просто красавчики! Ну, по-крайней мере двое из них уж точно душки. Один, правда, старый и толстый, а остальные очень даже ничего. Чует мое сердце, что мне-то как раз достанется старый и толстый. И это ты будешь виновата, ты, ты, ты… Так-то ты платишь мне за все мои заботы? — Вероник хрипло засмеялась, давая понять, что ее слова надо понимать как шутку.

Вероник действительно помогала Лорен совершенствовать французский, а заодно учила девушку уму-разуму, однако Лайла считала, что Вероник являет собой дурной пример для подражания. Но Лорен нравилось, что с Вероник можно поговорить о чем угодно, не опасаясь порицания. К тому же с ней было очень весело — она умела рассмешить даже самого угрюмого человека.

Лорен подошла к зеркалу, чтобы закрепить на лице полумаску.

— А мне казалось, ты говорила, будто это вовсе не важно, как выглядит клиент, — заметила она лукаво.

Вероник пожала плечами:

— Ну конечно же, я это говорила! И все-таки лучше спать с красивым богачом, а не с безобразным.

— Хорошо со всеми, кто при деньгах, не так ли?

— С моим-то везением наверняка окажется, что толстяк беден как церковная мышь. Ну вот, держите свой веер, мадемуазель Бессовестность, и попрошу вас поторопиться, а то всю рыбку выловят, прежде чем я успею закинуть удочку.

Последний раз взглянув в зеркало, Лорен подоткнула под тюрбан выбившийся локон.

— Сколько суеты из-за какой-то рыбки.

Вероник распахнула дверь.

— И ты засуетишься, когда увидишь, какого она размера.

— Наверное, лучше всего она будет выглядеть на тарелке под соусом, — засмеялась Лорен, накидывая на плечи легкую шаль. — Впрочем, я вряд ли увижу великолепное зрелище, если только твоя рыбка не проплывет рядом. Лайла запретила мне покидать гостиную.

— Лайла мудра, — заключила Вероник, бросив понимающий взгляд на откровенное платье Лорен. — Это платье — все, что тебе нужно, чтобы привлечь чье угодно внимание. Боже, как нам всем повезло, что рыбка тебе не по вкусу!

Здание игорного дома представляло собой типичный образец архитектуры Нового Орлеана. Простые аккуратные стены фасада украшал кованый кружевной орнамент, высокая арка вела в открытый внутренний дворик, окруженный галереей с перилами.

Весь нижний этаж занимали игорные залы. Там же помещались гостиная, курительная и буфет, где подавали поздний ужин. В элегантные номера на втором этаже из холла вели изящные лестницы; была также и еще одна литая лестница прямо со двора. В залах гостям на выбор предлагались пикет, девятка, мак-као, фараон; имелась даже рулетка.

«Придраться решительно не к чему», — думал Джейсон, оглядываясь по сторонам. Играть было интересно, игроки подобрались примерно одного уровня; негромкие разговоры за столами и приглушенный смех сливались в общий приятный фон, создававший непринужденную атмосферу. К тому же пышная рыжеволосая девица, постоянно крутившаяся поблизости, пока он играл в фараон, обещала приятное завершение вечера. Она без устали обмахивалась веером, искрометно улыбалась и посылала Джейсону томные взгляды.

Первые фортепьянные аккорды полились в залу через открытую дверь, но Джейсон, увлеченный игрой, не обратил на них внимания. Однако стоило ему услышать низкий, богатый обертонами голос, запевший песню, как каждый его мускул напрягся.

Как он ни убеждал себя, что слишком часто в последнее время вспоминает дочь Карлина, что завораживающая бархатистость голоса певицы может принадлежать другой женщине, все же, не удержавшись, Джейсон извинился перед игроками, сложил карты и поднялся из-за стола.

Удивительный голос манил его, подобно пению сирены. Когда Джейсон вышел в тенистый двор, ночная прохлада приятно пахнула ему в лицо. Пройдя по каменным плитам, он остановился у застекленных дверей в большую ярко освещенную гостиную, откуда доносилась музыка. Комната была обставлена мебелью из розового дерева с позолотой, кремовые стены поблескивали золотым узором, а на дальней стене помещалось огромное зеркало, в котором отражался официант с подносом, обносивший гостей напитками.

Однако Джейсон не видел ничего, кроме женщины за фортепьяно.

Сидя вполоборота к двери в сад, она пела сочным, гортанным контральто, вызывавшим в душе Джейсона одновременно боль и наслаждение. Казалось, женщина полностью отдалась музыке. Перья в ее затейливом головном уборе покачивались в такт плавным движениям тела, а голова была слегка опущена.