Сьюзен Джонсон - Леди ангел

• Название: Леди ангел
• Автор: Сьюзен Джонсон
• Жанр: Исторические любовные романы

Англия. Конец прошлого века. Скачки и парусные гонки, королевская охота и великосветские балы — на этом фоне происходит роковая встреча двух героев — обворожительной светской красавицы Анджелы де Грей и американского миллионера, покорителя женских сердец Кита Брэдцока. Их роман, начавшийся как любовное приключение, поглощает героев, меняет привычную, насыщенную изысканными развлечениями жизнь…

---

«Я обрету счастье, лишь снова встретившись с тобой».

Под прохладными сводами часовни Кит на несколько мгновений прижал к себе Анджелу. Он подумал о том, насколько быстротечна жизнь и как мало времени отведено смертному до той поры, когда все его планы, надежды и мечты теряют всякий смысл.

— Они очень любили друг друга, — сказала Анджела, поднимая к нему свое лицо.

— Как мы с тобой, — шепотом ответил он, еще крепче обнимая ее за талию. — И если мы проживем столько же, сколько они, я смогу любить тебя еще несколько десятилетий!

— Эта мысль делает меня счастливой.

Кит кивнул и подумал, как больно могла ударить его судьба в тот вечер в яхт-клубе. Ведь он чуть не ушел тогда!

В этот момент, стоя в крохотной часовне, построенной много веков назад, и купаясь в разноцветных лучах солнца, пробивавшихся сквозь витражи, они вдруг почувствовали себя близкими этим двум давно умершим людям, которые так сильно любили друг друга. Их души наполнились надеждой и радостью. И — благодарностью судьбе за то, что они нашли друг друга.

Но тут их медитация была нарушена. В часовню вбежала Мэй, возбужденно вопя о том, что на надгробие уселся ястреб.

— Какая же она еще малышка! — ласково проговорил Кит, глядя, как это крохотное существо вприпрыжку выбегает на улицу.

— Когда она вырастет, ей придется найти кого-нибудь вроде тебя. Кого-нибудь, кто не любит застенчивых женщин.

— Почему же это? Мне, например, очень нравятся застенчивые!

— Неужели? — недоверчиво подняла брови Анджела.

— Но только на расстоянии. Неужели я забыл это добавить?

— Благодарю тебя, — усмехнувшись сказала она. — Ты — само очарование.

— Я готов на все, чтобы только сделать тебя счастливой, Ангел. — Улыбка Кита была ярче осеннего солнца.

Еще некоторое время они провели на маленьком кладбище возле часовни, читая эпитафии, любуясь ястребом, который также оказался каменным изваянием, и другими скульптурами, украшавшими могилы. Перед Китом и Анджелой словно вставала история маленького церковного прихода, тянувшаяся из глубины веков. А затем они поехали обедать в соседнюю деревушку и расселись вокруг стола, вынесенного на улицу и поставленного в тени огромного древнего дуба.

Девушка-служанка оказалась хлопотливой болтушкой. Пока гости утоляли голод обедом из холодного цыпленка, жаркого и пирога из яблок нового урожая, что росли в саду позади сельской гостиницы, она поведала им множество историй из местной жизни. Затем они отведали кислых яблок со свежей сметаной и эля местной выгонки, а когда, насытившись, отдыхали после обильной трапезы, девушка принесла Фитцу и Мэй фунтики с конфетами. Фитц колебался, размышляя, не слишком ли он взрослый, чтобы принимать сладости, предназначенные для малышей, но девушка улыбнулась и приободрила его:

— Ну же, юный господин, берите. Сладкое — к сладкому!

После этого сомнения юноши улетучились. С удовольствием взяв конфеты, он дал девушке золотой соверен за ее улыбку, и она еще несколько минут не отходила от их стола, развлекая гостей рассказами о славном рыцаре и его прекрасной даме.

— Говорят, жена рыцаря была белокурой, как весеннее солнце. Прямо как ваша леди и ее дети, — добавила она, взглянув на Кита. — Вы тут — один брюнет. — И она снова улыбнулась.

— Ничего, может быть, следующий будет больше похож на меня и родится с темными волосами, — ответил Кит, не спуская взгляда с Анджелы. Та густо покраснела.

Фитц быстро перевел взгляд с Кита на свою мать и обратно, а Мэй потребовала:

— Есе конфетку.

Это категоричное требование разрядило атмосферу. Только поздно вечером, когда Кит поднялся наверх, относя Мэй уже пятую чашку воды, — после съеденных ею конфет крошку мучила жажда, — Фитц решился заговорить с матерью. Расположившись в маленькой гостиной, они смотрели из окна на лужайку, что раскинулась с восточной стороны дома.

— Тебе следовало бы подумать о разводе с де Греем, — начал юноша.

Не ожидавшая такого оборота, Анджела на несколько мгновений потеряла дар речи, а затем уклончиво сказала:

— Это не так просто.

Она не хотела расстраивать Фитца подробными объяснениями, тем более что он все равно никак не мог повлиять на поведение своего отца.

— Но ведь некоторые супруги разводятся?

— Да, в принципе такая возможность существует, — все так же уклончиво ответила мать. Она-то знала: стоит ей только подать на развод, как Брук замучит угрозами и ее саму, и детей, поэтому подобная возможность казалась Анджеле весьма маловероятной. Слишком многих людей она была обязана оберегать от грубости и мстительности своего супруга.

— Если бы ты это сделала, нам бы никогда больше не пришлось его видеть, — продолжал настаивать Фитц. — Похоже, тебя такая перспектива не пугает. — Но ведь тебе нравится Кит, разве не так?

— Да, очень.

— И ты тоже нравишься ему, я это знаю.

— Уж не вздумал ли ты выступать в роли свахи?

— Он не стал бы обижать тебя подобно де Грею. На них одновременно нахлынули страшные для обоих воспоминания, и в комнате на некоторое время повисла тишина.

— Конечно, он никогда не стал бы обращаться со мной так, как твой отец, — согласилась Анджела. Однако сердце ее наполнилось грустью. Женщина подумала о том, какую боль ей придется испытать, если Кит покинет ее. А в том, что это рано или поздно случится, она не сомневалась. Он не может оставаться в Англии на неопределенное время и в подобной неопределенной ситуации.

Ей же, несмотря на все увещевания сына, вряд ли удастся так просто развестись.

Однако в последующие дни тягостные мысли как-то сами по себе отпустили ее, и ничто больше не омрачало семейного счастья, воцарившегося в Истоне. Киту прислали из Лондона его пони и снаряжение для поло, и они с Фитцем целыми днями упражнялись в этом виде спорта.

Кит обучал Фитца начальным навыкам этой игры. Они разметили поле, и юноша прилежно учился рассчитывать силу удара клюшкой, постигал науку резких поворотов, сопоставления необходимой скорости и расстояния, а также прочих премудростей. Снова и снова они пересекали поле — то шагом, постоянно останавливаясь и обсуждая каждое движение, то галопом, крича и улюлюкая, словно два озорных мальчишки.

Наблюдая дружбу, все крепче связывавшую ее сына и мужчину, которого она любила, Анджела испытывала огромную радость и умиротворение. Они с Мэй часто сидели на крыльце дома, наблюдая за тем, как мужчины резвятся на игровом поле. Игроки присоединялись к ним за обедом, а после трапезы всех слуг отпускали, и, оставшись в семейном кругу, они наслаждались обществом друг друга.

Кит предпочитал трапезничать на кухне, где Мэй пыталась сама готовить чай, и это являлось для малышки предметом огромной гордости. Она тщательно считала количество ложек чаю, высыпаемых ею в заварочный чайник, и принимала помощь взрослых только для того, чтобы снять с плиты большой чайник с кипятком. Она уже научилась определять по часам, когда пройдут пять минут, необходимые, чтобы чай заварился, и, разливая его по чашкам, прямо-таки светилась от счастья. Ну кто другой мог так очаровательно спросить:

— С мойоком или с Йеменом?

Оказавшись под теплым присмотром Кита, менялся и Фитц. До этого момента в его жизни никогда не было мужчины, с которого он мог бы брать пример. Теперь юноша все чаще улыбался и смеялся. Он даже позволял себе шутить над своей неудавшейся помолвкой, и в его словах звучало веселье, которого он был начисто лишен, когда покидал Англию в июле.

— Привыкай, — подшучивал над ним Кит. — Прежде чем ты найдешь ту единственную, которую полюбишь, тебе придется научиться удирать от бесчисленного количества женщин, которые станут гнать тебя, как зайца. — С этими словами он улыбался, глядя на Анджелу, и та прощала ему всех тех женщин, которые в свое время охотились на него.

— С женщинами-то я справлюсь, — с легкой улыбкой отвечал Фитц. — Вот кто меня пугает по-настоящему, так это де Грей. — Его брови сошлись, как бывало всякий раз при упоминании о его отце.

— О де Грее мы с твоей матерью позаботимся, а насчет женитьбы не беспокойся, тебе об этом думать еще рано.

После этих слов юноша заметно повеселел. Было очевидно, что присутствие Кита вселяло в него чувство уверенности и безопасности.

Покончив с едой, Анджела с Мэй встали из-за стола и поднялись на второй этаж. Настал час послеобеденного сна малышки. Что касается мужчин, то они продолжали сидеть за остатками лимонного пирога, беседуя о новом школьном семестре, который предстоял Фитцу. Они сравнивали анекдоты о школьных хулиганах и учителях — те, которые бытовали в детскую пору Кита, и нынешние, делились воспоминаниями о всевозможных проделках.

— Тебе хватает денег, которые дает тебе мать? — поинтересовался Кит. — Насколько я помню, у меня они всегда заканчивались прежде, чем кончался семестр,