Лора Бекитт - Тина и Тереза

• Название: Тина и Тереза
• Автор: Лора Бекитт
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-87322-289-4

Главные героини романа Лоры Бекитт — сестры Тина и Тереза из провинциального австралийского городка Кленси. Они совсем не похожи друг на друга. Терезу манят огни большого Сиднея, где, кажется, можно легко добиться славы и богатства, стоит только захотеть; а Тина видит свое счастье в жизни с любимым человеком. Но не всем мечтам суждено сбыться, и самые неожиданные события порой круто меняют жизнь героев романа.

---

Тина тоже чувствовала себя одинокой, хотя иначе: они словно смотрели в разные стороны, Роберт О'Рейли — в прошлое, она — в будущее. То, что для Тины было «еще», для него звучало «уже». Долгое время, с раннего детства, ее подругой была Тереза, и теперь, лишившись этой дружбы, девушка нередко ощущала бесконечную подавленность и, как угадал Роберт, какую-то потерянность в мире.

Роберту О'Рейли было интересно с новой знакомой — он расспрашивал девушку о ее взглядах на жизнь (еще весьма незрелых), сравнивал со своими — в молодости и сейчас, говорил с нею о книгах (он много читал, особенно в последние годы), рассказывал о своих путешествиях.

По всему было видно, что он отдыхал возле нее душой, не имея никаких дурных намерений. В нем не было неприятной назойливости заигрывающего с молоденькой девушкой старичка, и Тине казалось теперь, что он и смотрит на нее иначе, не как отец и не как мужчина, просто как старший товарищ, друг. Ее легко было вспугнуть, но Роберт никогда не пытался заигрывать с ней, не дарил подарков, не прикасался даже пальцем. Он не стремился делать девушке комплименты, не говорил снисходительным тоном, как не пробовал быть с нею на равных. Он держался по-другому, с достоинством и уважением, и это нравилось Тине.

Дарлин ничего не знала об этих встречах. Тина очень хотела рассказать (девушка чувствовала себя неловко, скрывая от матери что-то, в чем не было, в общем-то, ничего плохого), но она знала: мать не поймет этой странной дружбы, которую и сама-то Тина не до конца понимала, потому и медлила. Девушке было жаль мать — у Дарлин и так хватало проблем.

Рассказать все-таки пришлось и довольно скоро. В тот вечер Роберт и Тина встретились на краю эвкалиптовой рощи за городом — в красивом безлюдном месте, где светлые деревья, четкой строгостью линий напоминавшие греческие колонны, создавали иллюзию развалин неизвестно кем и когда построенного храма. Здесь словно витал незримый дух древности, внушавший чувство непонятной тоски по чему-то давно ушедшему. Роберт О'Рейли, наблюдая за игрой света, пронизывающего пространство между огромными стволами, думал о том, какая все-таки удивительная страна Австралия. Она — отражение многих других миров, он сам не раз убеждался в этом, путешествуя по свету. Каждый уголок Австралии обязательно напоминает какие-то другие места: равнины Южной Америки, африканские пустыни, даже северные фьорды и его родную Ирландию с ее задумчивыми бледно-зелеными пейзажами. И в то же время она так своеобразна, как никакой другой континент: замкнутый, отдаленный от всего мир, край света со своей неповторимой природой и неподражаемыми людскими характерами. Странный край… Здесь он, Роберт О'Рейли, нашел, казалось бы, все, что хотел, получил все, что только можно было пожелать, но в последние годы, оглядываясь на прожитую жизнь, он все чаще приходил к выводу, что все время крутился вокруг да около чего-то, так и не давшегося в руки, ускользнувшего теперь уже навсегда.

— Вы говорите, нечего читать, Тина? Я могу помочь, у меня здесь большая библиотека. Книги самые разные, найдется что-нибудь и для вас. Лучше будет, если вы сами придете и выберете.

Тина сидела на поваленном дереве, одетая в то самое лиловое в синюю полоску платье, которое было тесноватым в груди. Волосы она распустила, лишь слегка заколов с боков костяными гребенками; чуть подвитые пряди спускались ниже талии.

Ее глаза на загорелом лице на мгновение сверкнули, как пронзенное солнцем матовое стекло.

— Нет, спасибо, я не могу!

Девушка хотела добавить: «Достаточно того, что я встречаюсь с вами тайком ото всех!» Но она промолчала: на самом деле возможность увидеть изнутри чудесный особняк была большим соблазном.

— Но вы же не против?

Тина чуть повела плечом и опять ничего не сказала. Роберт рассмеялся.

— Ничего, в конце концов, я сам могу вам что-нибудь принести. Или лучше все-таки спросите позволения у своей мамы, расскажите, кто, куда и зачем вас пригласил. Думаю, она разрешит вам прийти ко мне ненадолго.

Тина покачала головой. Она казалась задумчивой и печальной, и Роберт, легонько прикоснувшись к ее руке, сказал:

— Неужели вы все еще не доверяете мне, Тина? Вы совсем девочка, разве мне пришло бы в голову чем-то обидеть вас?

В его тоне звучала почти отеческая нежность, но рука девушки дрогнула, и он отнял свою.

— Простите, боюсь показаться дерзким, но… вы влюблены в кого-нибудь?

Тина удивленно посмотрела на собеседника — раньше он не заговаривал на подобные темы. Роберт О'Рейли держался, как всегда, непринужденно; взгляд его был устремлен вдаль, в невидимое прошлое, как показалось Тине, быть может, он просто вспоминал свою молодость.

Девушка успокоилась.

— Нет, — сказала она, — я ни в кого не влюблена.

— Но вы привлекательная девушка, и в Кленси есть, наверное, достойные молодые люди.

— Может быть, но мне никто не нравится. Роберт улыбнулся.

— А каким мужчинам вы в душе отдаете предпочтение: высоким, низким, блондинам, брюнетам? В вашем возрасте это так важно!

— Не знаю, — ответила Тина и солгала: Роберт О'Рейли угадал — такие вещи всегда волнуют шестнадцатилетних. Ей стало немного стыдно: теперь Роберт решит, что она не в меру привередлива.

— А вы сами любили кого-нибудь?

Черты лица его на секунду окаменели, потом исказились, точно по лицу полоснули ножом… Взгляд стал жестким. Пытаясь взять себя в руки, Роберт отрывисто произнес:

— Да, конечно, но это было давно, очень давно! — И после прибавил уже спокойно:— Я думаю, влюбленность и любовь — нечто разное, Тина. Можно в мгновение ока влюбиться в шестнадцать, например вам, в какого-нибудь молодого шалопая, но такие увлечения, как правило, столь же быстро проходят: незрелость ума рождает незрелость чувств. Настоящая же любовь приходит и осознается не так скоро и не имеет ничего общего с глупой романтикой юности. Конечно, сейчас вы мне, возможно, не поверите, но, прожив еще несколько лет, поймете, что я был прав.

Девушка молчала. Ее серые глаза под узкими полосками темных бровей были серьезны. До нее плохо доходили подобные рассуждения — о романтической влюбленности и зрелой любви, в ее понятии такого разделения не существовало. Было нечто единое, жаркое, волнующее, прекрасное, то, что она больше всего на свете желала испытать и к чему так мало подходили непонятно-скучные слова Роберта. Она не представляла, как любовь может быстро пройти! Сколько времени нужно для того, чтобы осушить океан или потушить загоревшийся сухой тростник?!

— Вы бы хотели, чтобы вам кто-либо признался в любви?

Девушка встрепенулась.

— О, я не знаю…

Тина вспомнила Фила Смита: от него она меньше всего мечтала услышать эти слова.

— Вам никто такого не говорил?

— Нет.

Роберт О'Рейли встал.

— Тогда мне очень приятно быть первым.

Тина, вероятно, не восприняла его слова всерьез, может быть, не расслышала или даже просто не поняла, потому что продолжала сидеть, как сидела, с тем же выражением лица, спокойно сложив на коленях руки.

— Тина!

Она подняла голову.

— Я признаюсь вам в любви и прошу выйти за меня замуж.

Он произнес эти слова очень просто, естественно и спокойно, но Тина испытала такое чувство, словно посреди ясного солнечного дня на землю вдруг опустился огненный смерч.

Девушка вскочила с пылающим лицом, голос ее дрогнул:

— Что вы… сказали?

Ничего еще не случилось, но ей показалось, что под ногами покачнулась земля. От неожиданности она почти потеряла голову, но Роберт, похоже, был готов к такой реакции.

— Не пугайтесь: это не шутка и не выходка сумасшедшего. Я пришел к такому решению недавно и не столь просто, как может показаться. Выслушайте меня, Тина. Мне уже немало лет, но, если для вас препятствием служит только это, вы заблуждаетесь: уверяю вас, мы сможем быть счастливы. Я хорошо знаю жизнь и немного устал от нее, именно от той, которая меня так давно окружает. Но с другой стороны, несмотря ни на что, я еще полон сил и стремления в некотором смысле начать все сначала. С вами, Тина. У вас нет опыта практически ни в чем, у вас чистая душа — именно поэтому вы мне и приглянулись. Я открыл бы вам мир, заботился о вас, и вы дали бы мне многое: может быть, в какой-то мере обновили бы душу. Мы бы поехали в Сидней, Мельбурн, куда пожелаете! Понимаю, вы, конечно, не ждали этого от меня и, наверное, мечтали о юноше вашего возраста, это естественно, поэтому я не случайно задал вопрос, не влюблены ли вы. Да, молодость — это хорошо, но молодые люди эгоистичны, они привыкли лишь брать и не умеют заботиться о других. У них много планов, идей, во имя которых они нередко переступают через тех, кто находится рядом, через дорогое и близкое. Я знаю, я сам был таким. Но теперь у меня все есть, и я жил бы только для вас. Наверное, мои слова звучат не совсем убедительно, я волнуюсь… Что вы мне ответите, Тина?