Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 2

• Название: Евгения, или Тайны французского двора. Том 2
• Автор: Георг Борн
• Издательство: Терра
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5—300—00300-Х

Георг Борн — величайший мастер повествования, в совершенстве постигший тот набор приемов и авторских трюков, что позволяют постоянно держать читателя в напряжении. В его романах всегда есть сложнейшая интрига, а точнее, такое хитросплетение интриг политических и любовных, что внимание читателя всегда напряжено до предела в ожидании новых неожиданных поворотов сюжета. Затаив дыхание, следит читатель Борна за борьбой самолюбий и воль, несколько раз достигающей особого накала в романе.

---

— Говорили вы с ней о ее отношении к испанской королеве Изабелле?

— Я не говорил ни слова и не отвечал ни на один вопрос сеньоры, как будто был глухонемым. За мной наблюдал другой агент, и я хотел добросовестно исполнить свои обязанности.

— Дальше! Вы привезли сеньору в По?

— Там в замке нас ожидали два монаха, которые представили приказ о передаче им сеньоры! Они только за несколько часов до нас прибыли в замок; один из них понимал французский язык, но, узнав, что я итальянец, заговорил со мной по-итальянски.

— Два монаха? А сеньора?

— Она на коленях умоляла отпустить ее обратно во Францию, но напрасно! Монахи, как и я, должны были повиноваться.

— Куда же отвезли сеньору эти монахи?

— Этого они нам не сказали; они уехали за границу, а мы обратно в Париж.

— Так вы ничего не узнали об этих монахах?

— Они были из французского монастыря в Пампелуне. Инесса вздрогнула, это известие было самым важным во всем рассказе.

— Вы это знаете наверно, господин Грилли? — спросила она.

— Так сказал мне младший из монахов.

— И вы думаете, что он не солгал?

— Я откровенно рассказал вам, что я слышал и видел; больше я ничего не знаю.

— Вы правы, благодарю вас. Возьмите от меня эту награду и…

— Ваше имя?

Инесса подала агенту банковский билет.

— Я поклялась вам, — сказала она, приподнимая вуаль, — никогда не говорить Бачиоки об этом разговоре! Я Барселонская инфанта! Молчите же и вы…

Пораженный Грилли не мог сказать ни слова и смотрел изумленными глазами на Инессу, которая, сделав ему рукой прощальный жест, удалилась из Пале-Рояля.

— Проклятие! — прошептал наконец Грилли. — Инфанта Барселонская, доверенная статс-дама императрицы!.. Какую цель она преследует?

Грилли мог бы разрешить этот вопрос, если бы заметил, куда пошла инфанта; но он поспешил в залы, чтобы снова попытать счастья при помощи полученного банковского билета, между тем как Инесса направилась к Вандомской площади.

Она хотела сообщить собранные сведения слуге Валентино, которому, как ей было известно, Долорес вполне доверяла; Валентино же должен был передать все это защитнику Долорес, о любви и благородстве которого Инесса много слышала. Может быть, спасение еще было возможно; может быть, она еще могла исправить сделанное ею зло. Если Олимпио будет действовать быстро, то может найти Долорес, с которой была сыграна злая шутка.

Инесса достигла отеля после полуночи, она не хотела ждать следующего утра и громко позвонила. Валентино показалось, что он видит привидение, когда перед ним явилась вся закутанная в черное инфанта.

Она торопливо сообщила ему все, что ей стало известно о похищении Долорес. Валентино вскрикнул и поспешил в отель маркиза де Монтолона.

Друзья еще не спали, и Валентино передал им свое известие. Услышав это, Олимпио вскочил со своего места.

— В таком случае, мы сегодня же ночью отправляемся в Пампелуну. Ты едешь со мной, Валентино!

— Хоть в ад, дон Олимпио.

— Совершенно верное сравнение! Ты, Камерата, рассчитываешься за меня в Версале с графом и государственным казначеем Бачиоки. Прощайте, друзья! Утром я уже буду на дороге в Испанию и таким образом увижу свое отечество скорее, нежели предполагал.

Хуан предложил поехать вместе с Олимпио, но тот желал сделать это дело только вдвоем с Валентино.

Друзья пожали друг другу руки на прощанье. Камерата обещал точно исполнить возложенное на него поручение, и через несколько часов Олимпио уже ехал по южной железной дороге.

XXII. ГРАФ БАЧИОКИ

Эндемо и его слуга также возвратились в Париж с театра войны, но их отношения изменились самым странным образом. Огромные суммы, похищенные мнимым герцогом из Мединского замка, так быстро исчезли и большей частью перешли в карманы Джона, что Эндемо едва ли мог теперь удовлетворять требования слуги.

Между господином и слугой произошла бурная сцена. Плут с бульдогообразным лицом знал, что ему нечего больше ожидать от мнимого герцога, и, угрожая открыть его тайны, хотел выжать последние деньги, а затем бросить его на произвол судьбы.

Эндемо понимал угрожавшую ему опасность и потому думал только о том, как бы освободиться от своего жадного слуги.

Покушения на Олимпио и маркиза не принесли ожидаемых результатов, однако Эндемо надеялся, что Бачиоки даст ему хороший совет, а может быть, и помощь; он не предполагал, что Бачиоки питал надежду, что соперники уничтожат друг друга.

Государственный казначей был поэтому весьма удивлен, когда ему доложили о герцоге Мединском; впрочем, он надеялся избежать с его помощью опасности, угрожающей со стороны генерала Агуадо, который обещал явиться еще раз. Бачиоки еще не обдумал, как действовать при этой встрече.

— А, почтеннейший герцог, — вскричал он самым фамильярным тоном при входе Эндемо, — что скажете? Кажется, только призрак испанского генерала беспокоил вчера моих людей.

Бледное лицо Эндемо искривилось злобной улыбкой.

— Этот испанец, вероятно, заключил договор с сатаной, граф, иначе нельзя объяснить, как он и маркиз избежали смерти, неизбежной для всякого другого!

— Заключим и мы такой же договор, чтобы иметь в руках больше силы.

— Вы шутите, а для меня дело это очень важное! Я пожертвовал для него всем своим состоянием.

— Это было опрометчиво с вашей стороны, герцог.

— Теперь я приехал просить вас об одолжении.

— Располагайте мною!

— Герцог Агуадо уехал прошлой ночью в Испанию только с одним слугой.

— Что вы говорите, генерал…

— Отправился за границу с целью, как я слышал, отыскать сеньору, увезенную в Испанию! Вы знаете это…

— Ваше известие удивляет меня, — сказал Бачиоки очевидно обрадованный. — Действительно, молодая испанка выслана на родину…

— Генерал Агуадо знает куда? Бачиоки улыбнулся.

— Если его верно направили, то я могу сказать вам, куда он поехал.

— Этого довольно! Говорите!

— Не знаю, через кого он мог получить сведения, которые однако недостаточны, потому что никто здесь не может передать ему всех подробностей.

— Так скажите мне, что он мог узнать?

— С удовольствием, герцог, но что из этого выйдет?

— Вы узнаете об этом после!

— О, было бы необыкновенно хорошо, если бы генерал Агуадо действительно отправился в Испанию, — сказал Бачиоки со смехом, радуясь, что избавится от смертельной опасности. — Слушайте, любезный герцог. Вы говорите, что испанец выехал ночью со своим слугой; сперва он направится к замку По, близ испанской границы, оттуда в Пампелуну, где станет отыскивать двух монахов, ха, ха, ха, двух францисканцев тамошнего монастыря! Но монахи, как известно, похожи друг на друга, и ему будет трудно найти тех, кого нужно.

— Ваше объяснение успокоило меня. Сеньора еще в Пампелуне?

— Сохрани Господи! Она отправлена в Мадрид.

В это время разговор был прерван появлением слуги.

— Что нужно? — спросил небрежно Бачиоки.

— Господин генерал граф д'Онси, — доложил слуга.

— Хорошо, проси сюда, — сказал Бачиоки, не предчувствуя намерений Камерата.

— Еще одна просьба, — сказал Эндемо быстро. — Не можете ли вы освободить меня от слуги, очень опасного для меня?

— Без сомнения! На днях, как сообщил мне герцог Морни, отходит транспортное судно «Йонна» из Тулона в Кайену, вы можете об этом справиться. Вы знакомы с графом д'Онси?

— Я слышал его имя несколько раз во время похода, но лично не видел никогда!

В это время на пороге появился генерал и слегка поклонился Бачиоки, а потом мнимому герцогу, который с удивлением всматривался в лицо графа и старался припомнить, где видел его раньше; ему казалось, что он встречался с этим человеком в то время, когда наблюдал за тремя друзьями.

Бачиоки представил их друг другу, но произнес имя герцога Мединского так невнятно и скоро, что принц Камерата не мог его расслышать. Последний был очень сдержан и на вопрос Бачиоки о причине посещения холодно отвечал, что может сказать об этом только наедине, и прибавил, что считается другом и собратом по оружию генерала Агуадо.

Услышав эти слова, Эндемо все вспомнил и, прощаясь с Бачиоки, шепнул ему:

— Задержите его здесь с полчаса! Затем поспешно вышел из комнаты.

— Мы одни, граф, садитесь! Не знаю, какое поручение доставляет мне счастье видеть вас! Во всяком случае, герой Инкермана оказывает мне этим честь. Вы имеете тайные отношения ко дворцу…

Камерата посмотрел с удивлением на Бачиоки, который слегка улыбнулся, желая очевидно показать, что знает более, нежели желает высказать.

— Я не понимаю вашего вопроса, — отвечал гордо Камерата.

— Он доказывает только то, что мне известны многие тайны! Однако я вижу, что вам неприятен разговор об этом предмете! Говорят, генерал Агуадо внезапно уехал? Признаюсь, это очень удивило меня, особенно после его вчерашнего поступка, беспримерного в Тюильри, но, может быть, это последствия военной жизни! Во всяком случае, генерал обязан объяснить свое поведение.