Усама ибн Мункыз - Книга назидания

• Название: Книга назидания
• Автор: Усама ибн Мункыз
• Издательство: Издательство восточной литературы
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

---

Среди эмиров Мисра был человек по имени Нади ас-Сулейхи. На его лице были два рубца, один шел от правой брови до корней волос на голове, а другой – от левой брови тоже до корней волос. Я спросил его о них [315] и он сказал: «Когда я был еще юношей, мы делали набеги из Аскалона, причем я ходил пешим. Как-то раз я вышел на дорогу в Иерусалим, намереваясь напасть на франкских паломников. Мы наткнулись на несколько человек, и среди них я увидел одного паломника с копьем, сзади которого была его жена, державшая в руках деревянный ковш с водой. Этот человек ударил меня копьем, – один из рубцов – след от этого удара, – и я тоже ударил его и убил. Потом я направился к его жене, и она ударила меня своим деревянным ковшом по лицу и нанесла мне другую рану. Обе эти раны оставили следы на моем лице». Вот пример храбрости женщин. Однажды несколько франкских паломников, совершив паломничество, вернулись в Рафанийю [316], которая в то время принадлежала им, и вышли оттуда, направляясь в Апамею. Ночью они обились с дороги и пришли в Шейзар. Он не был тогда окружен стенами, и паломники, которых было около семисот-восьмисот мужчин, женщин и детей, вошли в город. А войско Шейзара тогда выступило оттуда с моими двумя дядями Изз ад-Дином Абу-ль-Асакйр-султаном и Фахр ад-Дином Абу Камилем Шафи, да помилует их обоих [206] Аллах, чтобы встретить двух девушек-сестер из рода Бену Суфи в Алеппо, на которых они только что поженились. Мой отец, да помилует его Аллах, был в крепости. Кто-то из жителей вышел из города вечером по делу, увидел одного из франков, вернулся, взял свой меч и убил этого франка. В городе поднялся крик, и народ вышел на улицу. Франков убили и захватили женщин и детей, которые были с ними, а также серебро и вьючных животных.

В Шейзаре жила женщина, жена одного из наших товарищей, которую звали Надра дочь Бузармата. Она вышла вместе с остальным народом, захватила одного франка и привела его к себе домой, а затем вышла снова, забрала другого франка и тоже привела к себе. Выйдя снова в третий раз, она захватила еще одного франка, и у нее оказалось их трое. Она взяла у них то, что ей годилось из их вещей, а затем вышла из дома и позвала нескольких своих соседей, которые убили этих франков.

Оба мои дяди с войском вернулись ночью в город. Множество франкских паломников обратилось в бегство, и жители Шейзара преследовали их и убили в окрестностях города. Лошади наших бойцов спотыкались ночью о тела убитых, и всадники не знали, обо что они спотыкаются, пока один из них не сошел с лошади и не увидел трупы во мраке. Это перепугало наших бойцов, и они вообразили, что город был неожиданно захвачен, а на самом деле это была добыча, которую Аллах, да будет он возвеличен и прославлен, пригнал к нашим людям.

В дом моего отца, да помилует его Аллах, было приведено несколько пленных франкских девушек, да проклянет их Аллах; они принадлежат к проклятой породе и не привыкают ни к кому, кроме своих сородичей. Отец увидел среди них молодую красивую девушку и сказал своей домоправительнице: «Сведи эту девушку в баню, одень ее получше и снаряди в путешествие».

Служанка так и сделала, а он поручил девушку одному из своих слуг и отправил к эмиру Шихаб ад-Дину Малику ибн Салиму ибн Малику – властителю [207] крепости Джа‘бара [317]. Мой отец был ему другом и написал ему так: «Мы забрали у франков добычу, и я посылаю тебе часть ее».

Девушка пришлась по душе эмиру и очень понравилась ему. Он взял ее для себя,.и она родила ему сына, которого назвали Бедран; его отец назначил его своим наследником. Когда Бедран вырос и отец его умер, он стал управлять городом и народом, а в сущности его мать и приказывала и запрещала. Она подговорила нескольких человек и спустилась из крепости по веревке. Эти люди пошли с ней в Серудж, который тогда принадлежал франкам, и она там вышла замуж за одного франкского сапожника, тогда как ее сын был властителем крепости Джа‘бара.

Среди тех, кто был приведен в дом моего отца, находилась одна старуха, с которой была ее дочка, молодая женщина прекрасной внешности, и сын, сильный юноша. Сын принял ислам, и его вера была искренняя, как можно было видеть по его молитвам и посту. Он выучился точить мрамор у резчика мрамора, который облицевал дом моего отца. Когда он пробыл у нас долгое время, отец женил его на одной женщине из праведной семьи и предоставил ему все, в чем он нуждался для свадьбы и домашнего хозяйства. Он прижил от нее двоих сыновей; они выросли, и каждому исполнилось лет пять-шесть, и тот парень, Рауль, только радовался на них. И однажды он взял с собой обоих детей, их мать и все, что было в доме, и уже на другой день был в Апамее у франков, и опять принял христианство вместе со своими детьми, после ислама, молитвы и истинной веры. Пусть очистит от них Аллах великий землю! [208]

НРАВЫ ФРАНКОВ

Слава творцу и создателю! Всякий, кто хорошо понимает дела франков, будет возвеличивать Аллаха и прославлять его. Он увидит во франках только животных, обладающих достоинством доблести в сражениях и ничем больше, так же как и животные обладают доблестью и храбростью при нападении.

Я расскажу кое-что о делах франков и об их диковинном уме. В войсках короля Фулько, сына Фулько [318], был всадник, пользовавшийся большим почетом, который прибыл из их страны, совершая паломничество, и возвращался туда. Он подружился со мной, привязался ко мне и называл меня «брат мой»; между нами была большая дружба, и мы часто посещали друг друга. Когда он собрался возвращаться по морю в свою страну, он сказал мне: «О брат мой, я отправляюсь в свою страну и хотел бы, чтобы ты послал со мной своего сына». А мой сын был в это время при мне, и было ему от роду четырнадцать лет [319]. «Пусть он посмотрит на наших рыцарей, научится разуму и рыцарским обычаям. Когда он вернется, он станет настоящим умным человеком». [209]

Мой слух поразили эти слова, которых не мог бы произнести разумный; ведь даже если бы мой сын попал в плен, плен не был бы для него тяжелее, чем поездка в страну франков.

Я ответил моему другу: «Клянусь твоей жизнью, то же было и у меня в душе, но меня удерживает от этого лишь то, что его бабушка – моя мать – очень его любит и не позволила ему выехать со мной, пока не заставила поклясться, что я привезу его к ней обратно». – «Значит, твоя мать еще жива?» – спросил франк. «Да», – сказал я. «Тогда не поступай против ее желания», – сказал он.

Вот один из удивительных примеров врачевания у франков.

Властитель аль-Мунайтыры [320] написал письмо моему дяде, прося прислать врача, чтобы вылечить нескольких больных его товарищей. Дядя прислал к нему врача-христианина, которого звали Сабит. Не прошло и двадцати дней, как он вернулся обратно.

«Как ты скоро вылечил больных», – сказали мы ему. «Они привели ко мне рыцаря, – рассказывал нам врач, – на ноге у которого образовался нарыв, и женщину, больную сухоткой. Я положил рыцарю маленькую припарку, и его нарыв вскрылся и стал заживать, а женщину я велел разогреть и увлажнить ее состав [321]. К этим больным пришел франкский врач и сказал: «Этот мусульманин ничего не понимает в лечении. Что тебе приятнее, – спросил он рыцаря, – жить с одной ногой или умереть с обеими?» – «Я хочу жить с одной ногой», – отвечал рыцарь.

«Приведите мне сильного рыцаря, – сказал врач, и принесите острый топор». Рыцарь явился с топором, и я присутствовал при этом. Врач положил ногу больного на бревно и сказал рыцарю: «Ударь по его ноге топором и отруби ее одним ударом». Рыцарь нанес [210] удар на моих глазах, но не отрубил ноги; тогда ударил ее второй раз, мозг из костей ноги вытек, и больной тотчас же умер. Тогда врач взглянул на женщину и сказал: «В голове этой женщины дьявол, который влюбился в нее. Обрейте ей голову». Женщину обрили, и она снова стала есть обычную пищу франков – чеснок и горчицу. Ее сухотка усилилась, и врач говорил: «Дьявол вошел ей в голову». Он схватил бритву, надрезал ей кожу на голове крестом и сорвал ее с середины головы настолько, что стали видны черепные кости. Затем он натер ей голову солью, и она тут же умерла. Я спросил их: «Нужен ли я вам еще?» И они сказали: «Нет», и тогда я ушел, узнав об их врачевании кое-что такое, чего не знал раньше».

Был я свидетелем и противоположного этому в отношении врачевания. У франкского короля [322] был казначей из рыцарей по имени Барнад [323], да проклянет его Аллах, один из самых проклятых и отвратительных франков. Лошадь лягнула его в ногу, и с ногой приключилась какая-то болезнь; на ней образовались раны в четырнадцати местах, и как только рана закрывалась в одном месте, она открывалась в другом. Я молил Аллаха, чтобы он погиб, но к нему пришел франкский врач, который снял с его ноги пластыри и стал обмывать ее крепким уксусом. Его раны затянулись, больной выздоровел и поднялся, подобный дьяволу.

Еще удивительный пример их врачевания. У нас в Шейзаре был ремесленник по имени Абу-ль-Фатх. У его сына образовалась на шее свинка, и каждый раз, когда болячка проходила в одном месте, она открывалась в другом. Абу-ль-Фатх поехал в Антиохию по какому-то делу и взял сына с собой. Один франк, увидев его, спросил о нем, и Абу-ль-Фатх ответил: «Это мой сын». – «Поклянись мне твоей верой, – сказал ему франк, – что, если я опишу тебе лекарство, которое вылечит его, ты не будешь брать [211] ни с кого платы за лечение этим лекарством. В таком случае я укажу тебе лекарство, которое его вылечит».