Джон Ирвинг - Человек воды

• Название: Человек воды
• Автор: Джон Ирвинг
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Современная проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0256-9

Трагикомическая история о Фреде Трампере по прозвищу Богус, который не сумел спасти самого близкого друга, потерял свою любовь, божественную Бигги, и не нашел понимания у единственного сына. Трампера одолевают нерешенные проблемы, но он научился жить с проклятыми вопросами, на которые нет однозначных ответов…

---

Джон ИРВИНГ ЧЕЛОВЕК ВОДЫ

Посвящается Шейле

Глава 1 ЙОГУРТ И МНОГО ВОДЫ

Мне его порекомендовал ее гинеколог. Смешно: лучший уролог в Нью-Йорке — француз. Доктор Жан Клод Виньерон: «ТОЛЬКО ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ЗАПИСИ». Итак, я записался.

— Значит, Нью-Йорк вам нравится больше, чем Париж? — поинтересовался я.

— В Париже я не мог позволить себе даже машину.

— Мой отец тоже уролог.

— Тогда он, видимо, не из лучших, — изрек Виньерон, — если не знает, что с вами такое.

— У меня не обычное заболевание, — заметил я. — Я очень хорошо знаю всю историю своего недомогания. Иногда это неспецифическое урологическое заболевание, как-то раз это был, по-моему, простатит. А однажды даже триппер, но это совсем другая история. А еще в другой раз — обыкновенная инфекция. Но всякий раз это трудноопределимое заболевание.

— Мне оно кажется очень даже банальным, — хмыкнул Виньерон.

— Нет, — сказал я. — Иногда оно поддается пенициллину. Иногда с ним творят чудеса сульфаниламиды. А однажды его вылечил фурадантин.

— Вот как, — пробурчал он. — Урологические заболевания и простатит фурадантином не лечатся.

— Ну и что? — возразил я. — Видимо, в тот раз было что-то другое. Тоже неспецифическое.

— Очень даже специфическое, — снова хмыкнул Виньерон. — Это не что иное, как заболевание мочеиспускательного канала.

И он показал мне одну вещь. Лежа на смотровом столе, я старался сохранять спокойствие. Он протянул мне великолепную пластиковую грудь, восхитительней которой Я не видел в жизни: натурального цвета и текстуры, с замечательным торчащим соском.

— Бог мой…

— Вот, укусите, — велел он мне. — И забудьте о моем присутствии.

Я сжал зубами голую наживку, уставившуюся мне прямо в глаз. Я уверен, что у моего отца нет таких современных приспособлений. Когда наступает эрекция, этот чертов стеклянный стержень входит немного легче. Помню, я напряг мышцы, стараясь не закричать.

— Очень даже специфическое, — повторил Жан Клод Виньерон, ответивший мне на игривом французском, когда я заметил, что держать во рту грудь, сосок которой можно сжимать зубами до бесконечности, занятие, по крайней мере, необычное.

Диагноз Виньерона вызвал в моей памяти все подробности моего малоприятного недуга. Болезненное мочеиспускание давно стало для меня привычным.

За последние пять лет я страдал от этого, не имеющего названия, расстройства раз семь. А однажды это был триппер, но это совсем другая история. Обычно по утрам мой аппарат застопоривает. Осторожное надавливание все налаживает или почти налаживает. Мочеиспускание часто бывает затрудненным, при этом всегда возникают новые, неожиданные ощущения. Кроме того, оно поглошает много времени — весь день с ужасом ждешь следующего момента, когда нужно будет помочиться. Секс по большей части был просто пыткой. Оргазм — настоящий выброс вулкана. Вхождение — это медленное испытание, долгое, ошеломительное перемещение грубого, увеличенного сверх меры шарикоподшипника. На какое-то время мне пришлось полностью отказаться от секса. От этого я запил, а потом писал кипятком — воспоминания малоприятные.

И всякий раз — неспецифические симптомы. Наводящие ужас признаки возникновения у меня нового азиатского венерического заболевания ни разу не подтвердились. «Некий вид инфекции», осторожно не названной. Пробуются различные лекарства — одно явно помогает. «Домашняя медицинская энциклопедия» обнаруживает смутные и зловещие симптомы рака простаты. Но врачи каждый раз уверяют, что для этого я слишком молод. И я каждый раз соглашаюсь.

И вот теперь Жан Клод Виньерон вторгся своим стеклянным стержнем в мою проблему, классифицируемую как природный дефект. Ничего удивительного — я всегда подозревал их у себя по крайней мере несколько.

— Ваш мочеиспускательный канал представляет собой узкий, извилистый путь.

Я воспринял эту новость весьма положительно.

— У американцев дурацкие представления о сексе, — заявил Виньерон. Исходя из собственного опыта я чувствовал себя не вправе возражать. — Вы считаете, будто все можно вымыть, тогда как вагина остается одним из самых грязных мест на свете. Вы этого не знали? Любая извилина во внутренних органах таит в себе множество безобидных бактерий, но вагина в этом плане место выдающееся. Я сказал «безобидных» — но не для вас. Нормальный пенис выталкивает их наружу.

— Но только не мой «узкий, извилистый путь»? — сказал я, не переставая думать об этих странных щелях, в которых сотни бактерий могут вести тайную жизнь.

— Вам понятно? — оживился Виньерон. — Вот видите, это вполне банальный случай.

— И какое лечение вы бы порекомендовали? — Я все еще сжимал пластиковую грудь. С неуязвимым соском мужчина может чувствовать себя храбрецом.

— У вас есть четыре выхода из ситуации, — ответил Виньерон. — Существует множество лекарств, и какое-нибудь всегда может помочь. Семь случаев обострения за пять лет не удивительны, учитывая такой странный мочеиспускательный канал, как ваш. Но ведь боль была не слишком сильной, верно? Вы можете преспокойно жить с этими периодическими неудобствами во время мочеиспускания и полового акта, не так ли?

— Я начал другую жизнь, — возразил я. — Мне хотелось бы перемен.

— Тогда прекратите половые акты, — посоветовал Виньерон. — Попробуйте мастурбировать. Руки всегда можно вымыть.

— Я не хочу таких больших перемен.

— Поразительно! — воскликнул Виньерон. Мужчина он привлекательный, большой и самоуверенный. Я еще теснее сжал пластиковую грудь. — Поразительно, поразительно… вы мой десятый американский пациент, которому я предлагаю четыре варианта борьбы с недугом, и каждый из вас отвергает первые два.

— Так что же в этом такого поразительного? — буркнул я. — Альтернативы, прямо скажем, малопривлекательные.

— Для американцев! — воскликнул Виньерон. — Трое из моих пациентов в Париже согласились жить с ними. А один — он тоже не был пожилым мужчиной — совсем отказался от половой жизни.

— Я еще не слышал два других, — напомнил я.

— Тут я всегда делаю паузу, — сообщил доктор Виньерон. — Я хочу угадать, какой из двух выберете вы. С американцами я никогда не ошибаюсь. Вы до смешного предсказуемые люди. Вы всегда стремитесь изменить свою жизнь. Вы никогда не принимаете ее такой, какова она есть. А в вашем случае… В вашем случае я почти уверен… Вам подойдет водяной метод.

Я счел тон доктора оскорбительным. Сжимая грудь в руке, я пришел к заключению, что водяной метод никак не для меня.

— Этот метод — не панацея, разумеется, — сказал Виньерон. — В лучшем случае компромисс. Вместо семи рецидивов за пять лет, возможно, один в три года — куда лучше, чем ничего.

— Мне он не нравится.

— Но вы его еще не пробовали, — возразил он. — Метод крайне простой. Перед половым актом вы пьете много воды. И после полового акта вы тоже пьете много жидкости. К тому же это может быть пиво. Алкоголь удивительно действует на бактерии. Во французской армии мы проводили весьма изобретательный эксперимент по излечению триппера. Солдатам давали обычную дозу пенициллина. А перед сном они выпивали по три кружки пива, после чего утверждали, что чувствуют себя вполне излечившимися. Если утром у них возобновлялись выделения, тогда им давали очередную порцию пенициллина. А вам нужно пить как можно больше воды. С вашим поразительным мочеиспускательным каналом вам следует пить до отвала любую жидкость, какая вам только попадется. После этого не забудьте пойти и помочиться.

Грудь в моей руке была всего лишь пластиковой.

— Вы полагаете, что я смогу заниматься сексом с переполненным мочевым пузырем? — спросил я. — Это неприятно и больно.

— У вас возникнут некоторые трудности, — согласился Вииьерон. — Но при этом у вас потрясающая эрекция. Вы понимаете?

Я спросил его, в чем заключается четвертый выход из положения, и он улыбнулся.

— Это простая операция, — ответил он. — Небольшое хирургическое вмешательство.

Я впился ногтем в пластиковый сосок.

— Мы слегка выправим ваш «извилистый путь», — пояснил Виньерон. — Мы его немного расширим. Это не займет и минуты. Разумеется, перед этим мы вас усыпим.

В моей руке была всего лишь холодная синтетическая молочная железа, явно бесчувственная. Я выпустил ее.

— Должно быть, будет немного больно? — заикнулся я. — Я имею в виду, после операции.

— Сорок восемь часов или около того. — Виньерон пожал плечами; любая боль казалась ему сущей ерундой.

— А вы можете усыпить меня на все сорок восемь часов? — спросил я.

— Десять из десяти! — воскликнул Виньерон. — У таких, как вы, всегда один и тот же вопрос.

— Сорок восемь часов, — сокрушенно повторил я. — А как я буду мочиться?