Фредерик Марриет - Валерия

• Название: Валерия
• Автор: Фредерик Марриет
• Издательство: Logos
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-87288-016-2

---

— Ах, я и забыла: он известил, что заедет завтра ко мне: так вот я и отдам ему ноты.

Лицо Каролины просияло, и она удалилась. Сельвин приехал на другой день, и я отдала ему ноты. Он известил меня, что все частные и канцелярские дела отца перешли к нему, и спросил, может ли он считать себя моим законным поверенным?

— Разумеется, — отвечала я, — только занятия учительницы музыки не много доставят вам выгод.

— Зато много удовольствия, — сказал он. — У вас, вероятно, есть в экономии деньги?

— Мало. К концу года наберется, может быть, фунтов пятьсот.

— Хорошо, что вы это сказали. Случай поместить их может представиться раньше, и я об этом позабочусь.

Он попросил позволения прочесть записку Каролины, сказал, что постарается найти остальные ее ноты и завезет их к Жиронаку дня через два, и простился.

Вечером получила я письмо от Лионеля. Он писал, что познакомился в фехтовальном классе с молодым офицером по имени Августом де Шатонеф и сказал ему, что знает в Англии одну Шатонеф; офицер спросил его о моих летах и получил надлежащий ответ.

— Странно, — сказал офицер, — у меня была сестра; полагают, что она утонула, хотя тело ее не было отыскано. Знаете вы, как ее имя?

«Мне пришло в голову, — продолжал в своем письме Лионель, — что сказать ему ваше имя будет, может быть, неблагоразумно, и я отвечал, что знакомые называли вас, помнится, Аннетой, но что наверное я этого не утверждаю.

— Так это не она, — сказал он: — Мою сестру звали Валерией. Впрочем, может быть, она переменила имя. Опишите мне ее наружность.

Я догадался, что дело идет о вас, и вспомнил, что вы никогда не рассказывали о вашей прошедшей жизни. На этом основании я решился отклонить его от следа, пока не сообщу вам нашей встречи, и отвечал, что вы (извините) курносы, приземисты и толсты.

— Так это кто-нибудь другой, — отвечал офицер. — Сердце у меня забилось, когда вы заговорили об этой Шатонеф; я очень любил сестру.

Он рассказал мне кое-что из вашей прошедшейжизни. Я воспользовался случаем и спросил, жива ли ваша мать? Он отвечал, что и она, и отец ваш живы. Я не смел расспрашивать больше. Хорошо ли я поступил, или дурно?

Если дурно, ошибку исправить легко. Брат ваш (это верно он) очень мне понравился. Он вовсе не похож на других французских офицеров; он очень учтив и умен. Вы не можете себе представить, сколько чувства высказал он, когда я заговорил о вас. Сообщу вам еще одно: он сказал, что отец ваш ни разу даже не улыбался со времени вашей мнимой смерти».

Это письмо подействовало на меня так сильно, что я принуждена была удалиться к себе в комнату, чтобы скрыть свое волнение от мадам Жиронак. Долго плакала я горькими слезами.

После нескольких часов размышления я решилась известить о моем существовании брата Августа и позволить ему сообщить втайне это известие отцу. Я хотела предварительно посоветоваться с Сельвином. Я написала ему письмо и просила известить меня, когда могу его видеть.

На другой день я получила ответ. Сельвин хотел заехать за мною и взять меня в Кью, где я переночую, и на следующее утро возвращусь домой. Дорогой я сказала ему, что хочу рассказать ему то, чего он не знает еще из моей жизни, и попросить у него совета. Я рассказала ему все подробно до той минуты, когда бежала с мадам д'Альбре из казарм. Остальное он знал, и я дала ему прочесть письмо Лионеля. Я объяснила ему мои желания и опасения и просила сказать, как должна я поступить, по его мнению.

— Странная история! — сказал он. — Вы можете, я думаю, известить родных о вашем существовании. Лионель когда возвратится?

— Мне стоит только написать ему, так он и явится.

— Так попросите его приехать с вашим братом, и устройте с ним дело. Мне, право, хочется видеть вас замужем, а сына моего женатым; хочется сделаться дедушкой.

— Что касается до моего замужества, на это плохая надежда.

— Есть много счастливых супругов. Я, например, разве я тиран в своем семействе? Похожа жена моя на, рабу?

—  — Да, есть много исключений. Что касается до женитьбы вашего сына, то отчаиваться вам нечего, потому что, кажется, он очень скоро. .. Но это секрет, я не смею говорить.

— Я ничего не знаю, и едва ли он женится, не спросясь меня.

— Я думаю, женится; я, по крайней мере, посоветую ему жениться без спросу; надо, чтобы дело стало известно, когда уже нельзя будет его переменить. И поверьте мне, вы останетесь довольны его выбором. Только не говорите об этом ни слова, не то вы все расстроите.

Старый судья призадумался и потом сказал:

— Кажется, я вас понял. Если это с вашей стороны намек, так, конечно, я сам думаю, что мне не следует об этом расспрашивать, потому что мне, по многим причинам, не хотелось бы явиться соучастником в такой проделке.

Мы приехали в Кью, где я провела очень приятный день, и на следующее утро возвратилась с Сельвином в город. Я написала к Лионелю письмо, в котором сообщила ему (под секретом) необходимые подробности и просила его продолжать знакомство с моим братом и уговорить его ехать с ним в Англию, когда ему вздумается сюда воротиться. Но Лионель не должен был говорить ему о том, что я ему сестра.

Молодой Сельвин приехал ко мне в тот же день с нотами Каролины. Я ни слова не сказала о том, что ноты эти могла бы мне вручить его сестра; я была уверена, что содержание тетрадки не просто музыкальное. Я передала ноты Каролине и, заметив через несколько дней, что она бледна и встревожена, попросила позволения взять ее на день к себе. Мистер Сельвин явился случайно через несколько минут после нашего приезда, но в последние два месяца такие случайности были нередки.

Читатель видит, что я усердно помогала устроить это дело. Я делала это отчасти из благодарности к старому Сельвину. Каролина была прекрасная девушка, достойная его сына, наследница богатого имения; и притом после брака она была обеспечена средствами самого Сельвина. Я считала, что окажу этим услугу и ей, и ему, и потому не колебалась.

В последний день сентября Каролина вышла из школы и отправилась со мной к мадам Жиронак. Сельвин уже получил письменное позволение жениться. Мы поехали в церковь, обряд был совершен, и Сельвин уехал с женой к отцу в Кью. Старик был уже приготовлен к этой новости и принял их ласково. Мистрис Сельвин и сестры, любившие Каролину, последовали его примеру. Все обошлось очень мирно и весело. По некоторым причинам я просила Сельвина не извещать покамест о своем браке родителей Каролины, и он обещал молчать.

Если для мистрисс Брадшау потребовалось две склянки одеколона по случаю бегства Адели Шабо, то можете себе вообразить, сколько было истреблено их при вести о бегстве богатой наследницы, порученной ее надзору.

Каролина не гостила в это время у меня, и следовательно, я оставалась в стороне. Никто не видел ее гуляющею с молодым человеком, никто не заметил, что она вела с кем-нибудь переписку. Я сказала мистрис Брадшау, что по всей вероятности она бежала к тетке, леди Батерст. Мистрисс Брадшау, основываясь на этих словах, написала мистеру Стенгопу, что дочь его убежала, вероятно, к тетке. Мистер Стенгоп взбесился; он полетел прямо к леди Батерст, которой уже давно не видал, и начал требовать у нее дочь. Леди Батерст отвечала, что она ничего о ней не знает; Стенгоп ей не поверил, и они расстались, разменявшись крупными словами. Через несколько дней полковник и Адель приехали в город: условленные три месяца уже миновали. Теперь я должна рассказать то, что узнала только через несколько дней, при свидании с Аделью, узнавшей все это от полковника.

Приехав в Лондон, полковник, все еще уверенный, что женился на Каролине Стенгоп, а не на Адели Шабо, отправился, не говоря ни слова, в Гросвенор-сквер, к мистеру Стенгопу. Это было недели две после бегства Каролины. Он застал мистера Стенгопа и жену его в гостиной. Стенгоп, прочитав присланную наперед визитную карточку, принял его с страшной гордостью.

— Что вам угодно? — спросил он. — Вас зовут, кажется, полковник Джервис?

Полковника знал целый город, и не знать его, значило, по его мнению, самому быть человеком неизвестным. Такой прием поразил его.

— Меня зовут Джервис, — отвечал он с гордостью, — а пришел я к вам по делу вашей дочери.

— Моей дочери?

— Дочери! — воскликнула мистрисс Стенгоп. — Уж не вы ли с ней убежали?

— Я. Она жена моя, и, кажется, этот союз не унижает ее.

— Полковник! Простой полковник! Хороша партия для моей дочери! — воскликнула мистрисс Стенгоп. — С ее состоянием она могла бы выйти за герцога. Не хочу ее видеть. Полковник! Небось еще армейский! Капитанишка какой-нибудь! Что ж, ступайте, живите с нею в казармах, а мы вам не дадим ни пенса. Не так ли, Стенгоп?

— Ни полполушки, — отвечал Стенгоп торжественно. — Идите.

Полковник, взбешенный таким приемом, встал и сказал: