Фредерик Марриет - Валерия

• Название: Валерия
• Автор: Фредерик Марриет
• Издательство: Logos
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-87288-016-2

---

— Полноте, — сказала Каролина, — вы знаете, что такой туалет идет вам гораздо лучше вечернего костюма. Не отрицайте этого.

— Я ничего не отрицаю и не утверждаю, — отвечала, смеясь, Адель, — исключая того, что я женщина. Делайте из этого какие хотите выводы, мне все равно.

Обед был очень веселый. Адель беспрестанно задевала Лионеля, но напрасно. Он не обращал внимания ни на кого, кроме меня. Между прочим, он шепнул мне:

— Мне не странно сидеть за столом с другими, но возле вас я чувствую, что мне как-то неловко. Старая привычка много значит. Я готов вскочить и переменить вашу тарелку.

— Я очень рада, Лионель, что вы заняли в обществе место, принадлежащее вам по рождению. Скоро вы будете сидеть за столом с лицами позначительнее Валерии де Шатонеф.

— Но не с теми, кого бы я уважал больше вас, — сказал он.

За обедом я сказала о приглашении мистера Сельвина и прибавила, что и мадам Жиронак как любительнице цветов не мешало бы поехать на митинг.

— Нет, — отвечала она, — я останусь дома зарабатывать деньги.

— Madame! — воскликнул муж ее, притворяясь рассерженным и ударивши по столу кулаком, так что все рюмки заплясали. — Вы этого не сделаете. Я не потерплю, чтобы вы вечно шли наперекор моей воле. Вы не останетесь дома зарабатывать деньги. Вы поедете мотать их. Да, сударыня, я требую повиновения, — вы поедете, и я приглашаю мистера Лионеля и мадмуазель де Шабо поехать с нами и быть свидетелями, что я глава в семействе. Молчите, сопротивление будет напрасно.

— Варвар! — возразила мадам Жиронак. — Так я насильно должна ехать на праздник? Жестокий человек, вы терзаете меня! Но, делать нечего, покоряюсь судьбе моей. Пожалейте меня, друзья мои; вы не знаете, что это за чудовище.

— Я доволен вашим послушанием и позволяю вам поцеловать меня.

Мадам Жиронак была в восторге от мысли, что поедет на праздник, и осыпала мужа своего поцелуями. Адель и Лионель приняли приглашение Жиронака, и дело было устроено.

Настал день праздника. Утро было прелестное. Мы были уже все одеты, и карета Жиронака подана, когда приехал в своем экипаже мистер Сельвин. Я представила ему Каролину; она была превосходно одета и очень хороша собою. Мистер Сельвин говорил мне когда-то, что он знаком с леди Батерст; он очень был рад познакомиться и с Каролиной, но никак не мог догадаться, как она очутилась здесь. При ней он, разумеется, об этом не спрашивал.

При входе в сад мы встретили молодого Сельвина, который ждал нас, чтобы проводить к матери и сестрам, приехавшим сюда прямо из Кью. Через полчаса подоспел и Жиронак с женою, Аделью и Лионелем. Мистер Сельвин крепко пожал ему руку и представил его своему семейству; я же представила ему Жиронаков и Адель

Шабо; она никогда не была так хороша, как в этот день. Все проходящие на нее заглядывались. Мы стояли все вместе, как вдруг между нами явилась леди Батерст.

— Каролина! — воскликнула она. — И вы здесь! — прибавила она, обращаясь ко мне.

Каролина бросилась ее целовать.

— Вы помните, тетушка, мистера Сельвина?

— Кажется, — сказала леди Батерст, отвечая на его поклон. — Эта встреча ужасно меня озадачила.

— Пойдемте со мною, тетушка, я все вам расскажу.

Они сели на скамье в некотором расстоянии и начали разговаривать. Через несколько минут леди Батерст встала и подошла к нам, держа Каролину под руку.

Сперва она поблагодарила мистера Сельвина за то, что он привез ее племянницу на праздник, а потом обратилась ко мне, и, подавая мне руку, сказала не без волнения:

— Валерия! Надеюсь, что мы с вами друзья. Мы не поняли друг друга.

Гнев мой уже давно прошел, и я пожала ее руку. Она отвела меня в сторону и сказала:

— Я должна просить у вас извинения, Валерия, я не. ..

— Нет, нет, — прервала я ее, — я была слишком горда.

— У вас доброе сердце, Валерия; не будем же об этом говорить. Познакомьте меня с вашими.

Я представила ее. Леди Батерст была очень любезна со всеми, но больше всех понравилась ей Адель Шабо, с которой она и вступила в разговор. Адель, конечно, нельзя было принять по наружности за учительницу французского языка. В ней было что-то аристократическое.

В это время какой-то хорошо одетый человек поклонился, как мне показалось, леди Батерст и прошел дальше. Адель Шабо покраснела, как будто он ей знаком, но на поклон его не отвечала.

— Знаете, кто это такой, мадмуазель Шабо? — спросила Каролина. — Мне показалось, что он кланяется вам, а не тетушке.

— Я видела его когда-то, но не помню, как его зовут, — ответила Адель довольно равнодушно.

— Я могу вам это сказать, — сказала леди Батерст. — Это полковник Джервис, человек очень образованный, но не в моем вкусе; я не хочу сказать о нем ничего дурного, а только он, говорят, уж слишком светский человек.

— Что, он хорошей фамилии? — спросила Адель.

— О да. Однако мне пора; прощайте. Вон идут мои спутники. Каролина, я заеду к вам завтра в три часа, и мы устроим наши дела.

Леди Батерст простилась со всем обществом и сказала мне: au revoir, Валерия.

Вскоре затем мы согласились ехать домой. Мистер Сельвин должен был поспешить в Кью, и я не хотела ехать в его коляске с Каролиною в Лондон; мы все уселись в экипаж Жиронака и уехали.

Я была очень рада встрече и примирению с леди Батерст, за себя и за Каролину, которая хоть и говорила, что хочет писать к тетушке, но беспрестанно откладывала исполнение этого намерения по неизвестным причинам. Случай свел их теперь, и я надеялась, что леди Батерст будет за нею присматривать.

Вечером я заметила, что Адель и Каролина долго разговаривали вполголоса. Я догадывалась, что предметом беседы был джентльмен, появление которого вызвало румянец на лице Адели. Леди Батерст приехала к нам на следующий день и выслушала от меня и Каролины подробный рассказ обо всем, случившемся с нами с тех пор, как мы с нею расстались. Она сказала, что так как Каролина отдана в пансион отцом, то она не имеет никакого права взять ее оттуда, но будет посещать ее как можно чаще. Она поздравила меня с независимым положением, сказала, что надеется на продолжение нашей дружбы, и просила посещать ее в свободное время. Так как впереди было еще три недели праздников, то она просила нас погостить у нее на даче, на берегу Темзы.

Родители Каролины жили в это время в Брайтоне и задавали там веселые пиры. Леди Батерст обещала прислать за нами на другой день экипаж и уехала.

На следующий день мы отправились в Ричмонд и провели там больше двух недель. Я была счастлива; я как будто вновь переживала прошедшее время, и мне стало жаль, когда срок нашего пребывания в этом месте кончился.

Не успели мы возвратиться из Ричмонда, как нас с Каролиной пригласили в Кью дня на два или на три.

Мы согласились и были уже готовы к отъезду, когда явилась Адель и изъявила желание поговорить со мною наедине.

— Я знаю, Валерия, — сказала она, когда мы вошли с нею ко мне в комнату, — вы считаете меня ветреною девочкою, да может быть вы и правы; однако же, оказывается, что я еще не так ветрена, как сама о себе думала; теперь я в критическом положении и пришла просить у вас совета, — совета против моих собственных чувств, потому что, скажу вам откровенно, я ужасно влюблена и, кроме того, сильно желаю избавиться от необходимости давать уроки. Мне представляется случай, а воспользоваться им все еще как-то страшно, и вот я пришла к вам, благоразумной и осторожной, в полной уверенности, что вы выслушаете мою историю и скажете мне, как должна я, по вашему мнению, поступить. Вы помните, я рассказывала вам, как преследовал меня в Брайтоне какой-то джентльмен, и как я, шутки ради, выдала себя за Каролину Стенгоп. Я не думала встретить его когда-нибудь опять, но через три дня по возвращении из Брайтона таки встретила. Служанка дома, в котором я жила, очевидно, доставила ему мой адрес, он отправился вслед за мною и подошел ко мне, когда я шла домой. Он сказал мне, что не мог сомкнуть глаз со времени нашей первой встречи и влюблен в меня честным образом. Я отвечала ему, что он ошибается, принимая меня за Каролину Стенгоп; что меня зовут Адель Шабо, и что, зная это, он переменит, вероятно, свои чувства. Он, разумеется, начал это оспаривать и попросил позволения прийти ко мне; я отказала, и тем кончилось наше первое свидание.

Потом я не видела его до тех пор, пока он не прошел мимо нас в саду, когда я разговаривала с леди Батерст. Он сказал мне, что служит в армии, но не назвал себя по имени. Вы помните, что говорила о нем леди Батерст? С тех пор, как вы уехали в Ричмонд, он каждый день старался где-нибудь меня видеть, и я должна сознаться, что я с каждым днем находила все больше и больше удовольствия с ним видеться. Встретившись с ним в первый раз после гулянья в саду, я сказала, что он, вероятно, все еще считает меня за Каролину Стенгоп, тем более что видел меня с ее теткой, но что я Адель Шабо, бедная девушка, а не богатая наследница. Он отвечал, что знакомство с леди Батерст уже ручается за всякую женщину, и что он и не думал справляться о моем состоянии, потому что ищет моей руки, а не приданого. С тех пор я виделась с ним почти каждый день. Он сказал мне свое имя и сделал предложение, несмотря на мои уверения, что я Адель Шабо, а не Каролина Стенгоп. Знаю только одно: что я сильно к нему привязалась, и если не выйду за него замуж, так буду несчастна. И она залилась слезами.