Фредерик Марриет - Сто лет назад

• Название: Сто лет назад
• Автор: Фредерик Марриет
• Издательство: Logos
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-87288-028-6

Героем романа «Сто лет назад» является молодой человек Александр Месгрев, который связал свою судьбу с морем. Изгнанный в 17 лет из родительского дома, юноша поступает служить на каперское судно и проживает полную необыкновенных приключений жизнь: участвует в захвате неприятельских кораблей, сам попадает в руки пиратов, оказывается пленником дикарей в Африке и чудом спасается.

---

— Я весьма рад слышать то, что вы мне сказали, капитан Топлифт! Это делает меня менее недовольным тем, что я попал сюда. Теперь я сказал вам все, что имел сказать, и мне остается только положиться на вас, что вы устроите мое дело с вашей командой.

— Это будет дело не легкое! — сказал он хмурясь.

— А вы скажите им, что я некогда командовал таким же судном, — ведь, в сущности, между, капером и пиратом уж не столь большая разница, — и что я теперь не могу быть под началом у другого капитана!

— Если только они услышат об этом, то сейчас же провозгласят вас своим капитаном!

— Я откажусь от этой чести и представлю им свои резоны.

— Хорошо, делайте, как знаете, я им скажу, что вы желаете, а там уже обделывайте с ними ваше дело, как хотите! Но, — добавил он шепотом, — среди них есть несколько отчаянных негодяев и мерзавцев!

— Это само собой разумеется, — проговорил я, — на это я, конечно, рассчитывал. Так теперь я предоставляю вам поговорить с ними! — с этими словами я ушел г ВНИЗ.

Капитан сделал, как я ему говорил; он сообщил экипажу, что я пиратский капитан, потерявший свое судно и выброшенный на берег, но что я отказываюсь причисляться к какому бы то ни было судну — иначе, как только опять же капитаном и командиром, что я не согласен служить даже старшим помощником и вообще не намерен никому повиноваться. Затем он сообщил, что знавал меня уже раньше и рассказал им мою историю в Бордо, в бытность мою командиром капера, расхвалив меня превыше всякой меры, как я узнал впоследствии.

Выслушав все, что их капитан имел им сказать, люди удалились на носовую часть судна и после довольно продолжительных совещаний заявили Топлифту, что они требуют, чтобы я принял присягу.

На это Топлифт сказал им, что он требовал этого от меня, но я отказался наотрез.

— Впрочем, — добавил он, — вам всего лучше самим переговорить с ним! Созовите всех наверх и выслушайте, что он имеет сказать вам!

Люди все собрались наверху и затем послали за мной.

— Я сказал им, сэр, что вы желали, чтобы я им передал… извините, я не знаю вашего имени!..

— У меня нет имени, меня зовут капитан и никак больше!

Дело в том что я решил взять смелостью, зная, что это лучшее средство импонировать таким людям, как эти.

— Так вот, капитан, я передал им, что вы отказываетесь принять присягу!

— Принять присягу! — гневно повторил я. — Я заставлю других принимать присягу, но сам никакой присяги не принимаю и не приму. Они должны мне клясться быть верными до смерти, а не я. Таков был всегда мой порядок, и от него я не отступлю!

— Но не допустите же вы, капитан Топлифт, чтобы он остался здесь на нашем судне, не приняв присяги! — заявил недоброго вида угрюмый парень.

— Капитан Топлифт, — сказал я невозмутимо спокойно, — неужели вы позволяете вашим людям так говорить с вами? Будь я капитаном здесь на судне, я бы не задумываясь пустил ему пулю в лоб, сию же минуту. Вы, как вижу, не знаете, как надо обращаться с такими молодцами, а я знаю!

Капитан Топлифт, который, по-видимому, был весьма доволен оказанной мной ему поддержкой (как это ни странно, что один безоружный и беззащитный человек, которого эти люди могли в любую минуту швырнуть за борт, в несколько секунд приобрел над ними такое влияние, что они молча подались назад при моем окрике, тем не менее это было так), видя, что люди отступили и молчат, сказал мне: «Капитан, вы дали мне хороший урок, которым я воспользуюсь! Ребята, схватить его и заковать в кандалы! — крикнул капитан, указав взглядом на дерзкого парня.

— Хаа! — закричал тот, видя, что никто не трогается с места. — Посмотрим, кто изловит меня! Попробуйте! — и он выхватил свой тесак.

— Я, — сказал я, выступая вперед. — Если желаете, капитан Топлифт, я с ним управлюсь.

И приблизившись к буяну, я строго и холодно сказал: «Полно, друг, этим ты ничего не возьмешь! Я умею справляться с такими господчиками, как ты, да еще и почище тебя видывал в своей жизни!»

И прежде чем тот успел что-либо сообразить, я одним взмахом руки выбил тесак у него из рук и, обхватив его, повалил на палубу и наступил ногой на горло.

— Ну, а теперь, — приказал я голосом, требующим беспрекословного повиновения, — давайте сюда кандалы сейчас! Наденьте ему наручники, живо! Посмейте только не послушаться, я вам всем покажу! Эй, вы двое, возьмите его! — крикнул я, обращаясь к португальцам, которые тотчас же подошли и взяли его; вслед за ними к ним на помощь подоспели и другие, и буяна повели вниз.

— Есть тут еще бунтари? — спросил я. — Если есть, пусть выступят вперед, я с ними поговорю по-своему!

Никто не тронулся с места.

— Ребята, — обратился я тогда к присутствующим, — я действительно отказываюсь принять присягу, отказываюсь потому, что присягу должен принимать не тот, кто командует, а тот, кто должен повиноваться; но во всяком случае, я не такой человек, который мог бы предать вас. Вам известно, кто я такой; подумайте сами, возможно ли предательство с моей стороны!

— Нет, конечно, нет! — отозвались голоса.

— Сэр, — сказал один из людей, державший себя до сих пор весьма вызывающе, — согласны вы быть нашим капитаном? Скажите только слово! Вы именно такой человек, какой нам нужен!

— У вас уже есть капитан, а я через несколько недель буду командовать своим собственным судном. Вот почему я не могу принять вашего предложения, но пока я буду здесь, у вас на судне, я буду делать все, что могу, чтобы помочь капитану Топлифту! А теперь, ребята, как старый моряк я могу дать вам только еще один совет: идите и принимайтесь каждый за свое дело и знайте, что на таком судне, как это, все зависит, главным образом, от повиновения. Вам, капитан Топлифт, я также могу дать добрый совет: без рассуждений стрелять в голову каждого, который позволит себе вести себя так, как тот негодяй, которого сейчас увели. Боцман, дать свисток, все вниз!

Я не знал, будет ли это мое приказание исполнено или нет, или, если боцман исполнит его, послушаются ли его свистка люди; но, к великому моему удивлению, боцман повиновался команде, и люди смирно стали расходиться по своим местам.

— Вот, видите, капитан Топлифт, я ничем не повредил вам — и свое дело обладил! — заметил я, дружелюбно хлопнув по плечу Веселого Бродягу.

— Да, действительно, — согласился он, — пойдемте и мы вниз, в каюту, и там побеседуем на свободе.

— Вы обезоружили и укротили самого буйного и отчаянного негодяя всего экипажа, — сказал капитан Топлифт, когда мы с ним вошли в каюту, — и этим сильно подняли свой авторитет в глазах остальных. Они вполне уверовали, судя по вашему поведению, что вы капитан пиратского судна, и теперь я уверен, что имея вас подле себя, несравненно лучше будут управляться с этими молодцами, чем до сего времени. Чтобы поддержать ваш престиж в их глазах, вы, конечно, будете столоваться вместе со мной в каюте, а не в казарменном помещении, и я могу приказать поставить вам здесь койку и снабдить вас приличным вашему званию платьем, не моим, а покойного капитана; оно придется вам как раз.

Я с полной готовностью согласился на все его предложения и тотчас переоделся в предложенное мне платье, после чего вскоре вышел вместе с капитаном на палубу, и люди экипажа относились ко мне, все без исключения, с величайшим почтением. С этого времени я поселился вместе с капитаном Топлифтом в его каюте; капитан был добродушный, хотя и грубоватый с вида человек, конечно, совершенно непригодный для командования такими соколами и таким судном, как этот шунер, промышлявший исключительно разбоем.

Капитан Топлифт рассказал мне, что три года тому назад он был захвачен пиратами, и те, узнав, что он может вести судно и знаком с навигацией, силой удержали его; а впоследствии он мало-помалу свыкся со своим положением.

На мой вопрос, куда они теперь намерены идти, капитан Топлифт ответил, что он идет к испанским владениям.

— Но, — возразил я, — ведь теперь с Испанией мир!

— Я об этом даже не знал, — сказал мой собеседник, — хотя это для нас не составляет разницы: мы все равно берем все, что попало. Но вы хотите знать, почему я лично выбрал этот район; скажу откровенно: я выбрал этот рейс главным образом потому, что не желал встречаться с английскими судами. В сущности, я бы всей душой желал покинуть навсегда этот шунер, но куда я денусь? А жить надо!

— Без сомнения, вы искренен, капитан Топлифт, — заметил я, — и если так, то почему бы вам не зайти в одну из бухт Ямайки? Люди не будут знать, где мы находимся; мы сядем в шлюпку, которая отвезет нас на берег, и больше не вернемся на шунер. Я берусь позаботиться о вас и предоставить вам честный заработок.

— Да благословит вас Бог, сэр, — отозвался капитан, — я постараюсь сделать все, что могу; но нам придется еще поговорить об этом; если экипаж что-нибудь заподозрит, то наша песенка будет спета!

Мы продолжали некоторое время идти, затем изменили курс и пошли в Ямайку. Обыкновенно старший и младший помощники получали приказания от капитана Топлифта и передавали их экипажу. И в случае, если экипаж не одобрял образа действий капитана, то заявлял ему об этом, и капитану приходилось до известной степени считаться с этим, так как здесь на судне каждый пользовался правом голоса.