Джон Марко - Нарский Шакал

• Название: Нарский Шакал
• Автор: Джон Марко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002

Добро пожаловать в мир где идет война! В мир, где схлестнулись в жестокой схватке два королевства. Нар где правит жестокий Император, а в прокопченных мастерских Черного Города подневольные оружейники создают странное и страшное оружие – оружие, не подвластное ни мечу, ни магии. И Люсел-Лор, защищаемый не столько силою оружия, сколько волею и властью таинственного Тарна – святого, ненавидящего свою святость мага, не имеющего права использовать свое чародейство. Кажется войне не будет конца. Но однажды все изменится. Изменится – когда возмечтает о бессмертии Император Нара. Изменится – когда поневоле пустит в ход всю мощь своей запретной Силы Тарн. Изменится – ибо судьбу двух королевств предстоит решить одному-единственному человеку. Принцу, не желающему быть принцем. Воину, уставшему воевать. Юноше, словно в насмешку прозванному НАРСКИМ ШАКАЛОМ.

---

– Ты совсем сбил меня с толку! Теперь ты говоришь как дрол. Ты хочешь сказать, что Тарн прав?

– Ни в коем случае! – решительно заявил Ричиус. – Конечно, и Тарн настоящий дьявол. Просто дело в том, что мир за пределами Люсел-Лора может оказаться не таким, как ты себе представляешь. В Наре может оказаться нелегко. Но в Арамуре жить хорошо. Там ты будешь в безопасности. И, надеюсь, будешь счастлива.

– Тогда я хочу ехать в Арамур, – заключила Дьяна. – Ты не такой, как Тендрик. Я… я тебе доверяю.

Ричиус почувствовал непреодолимое желание прикоснуться к ней, однако сумел справиться с этим порывом. Он просто наблюдал, как Дьяна разглядывает его перстень. Даже в слабом свете кольцо поблескивало, и было видно, что она заворожена им. А что в этом удивительного, подумал он: ведь перстень стал для нее пропуском к свободе.

– Утром я отведу тебя к Эдгарду, – пообещал Ричиус. – Наверное, он скоро отправится в Арамур.

Дьяна нахмурилась.

– А что я скажу Тендрику?

– Не надо ничего ему говорить. Ему уже заплачено достаточно. Не думаю, чтобы он посмел отправиться за тобой. А теперь доедай ужин. Когда поешь, мы поднимемся наверх.

– Наверх? Зачем?

– Просто разговаривать, – поспешил он ее успокоить. – И чтобы ты смогла как следует выспаться. Тебе надо набраться сил. Дорога Сакцен нелегкая.

– Но там только одна кровать, – резонно заметила она, – и тесная.

– Но есть еще и стул, – прибавил Ричиус. – Я буду сидеть на нем всю ночь и охранять тебя.

Дьяна мелодично засмеялась.

– Ты – странный человек, Ричиус Вентран.

11

– Я не трус, Эдгард! – сипло произнес Динадин. – И никогда не был трусом.

Он смотрел в лицо старика, на котором оставили след те ужасы, что он видел, и вспоминал то время, когда боевой герцог Арамура был полон жизни и непобедим. Тогда Динадин с Ричиусом были еще мальчишками: они играли у ног Эдгарда и мечтали стать такими, как он. Но он изменился. Они все изменились, потому что война разрушает не только тела и здания. Война уродует людей и парализует отвагу. Война может превратить друзей во врагов.

Эдгард откинулся на спинку стула и поднес стакан ко рту. За стенами его шатра лагерь затих до едва слышного шелеста. Скоро наступит рассвет, однако пока луна все еще оставалась в небе, и ее бледный свет пробивался сквозь тонкую ткань, смешиваясь с оранжевым светом факелов, из-за чего вино казалось черным, а лицо Эдгарда – обликом древнего старца. Динадин осушил свой стакан уже столько раз, что у него голова шла кругом. Но графин наконец опустел, и вина осталось совсем немного – только на дне стакана Эдгарда.

– Я знаю, что ты не трус, – ответил боевой герцог. – Только пара храбрецов может сделать то, что делаем мы.

– Тогда почему мне самому кажется, что я трус? – вопросил Динадин. – Я уверен, что поступаю правильно. Война в долине проиграна, в этом нет сомнений. Мы были бы глупцами, если б остались. Ричиус глупец, раз остается.

– Мы это уже обсудили, – напомнил Эдгард. – Ты бросаешь друга. Это всегда нелегко. Я оставил Кронина на горе Годон. И я сожалею об этом. Но иначе поступить было нельзя. Блэквуд Гейл этого понять не может, и Ричиус тоже. Но это не делает Ричиуса глупцом, Динадин. Будь осторожен.

– Извини, – печально сказал юноша. – Мне не следовало это говорить.

Он встал и пошел к выходу. Отодвинув в сторону завесу, всмотрелся в темноту. Ночной воздух был свеж и прохладен. Доставляло удовольствие вдыхать его полной грудью. В небе горели мириады звезд. Вдали спал город нищих, похожий на кладбище заброшенных зданий, а в лагере Эдгарда усталые всадники, погруженные в мрачные сны, бормотали что-то невнятное, положив головы на седельные сумки.

Измученный и хмельной, Динадин не мог сосредоточиться ни на чем определенном. Он вспоминал отца и братишку Алейна, оставшихся дома, и гадал, что с ними стало. Отец предостерегал его: трийцы – непостижимые дьяволы, которых империи следовало бы сторониться, ибо они скорее всего приведут к падению даже Аркуса. Отец утверждал: это – страна магии и зла. Глядя вдаль, Динадин пытался разобраться в этих словах, а заодно и в том, какую роль он сам сыграл в планах императора. Он вспоминал мальчишку Динадина, которого манила эта таинственная страна. Он думал, когда-нибудь они с Ричиусом приедут сюда в поисках приключений и на месте узнают про ее чары. Но теперь он стал старше и не видел здесь магии – только тьму и смерть. В чем-то отец был прав относительно трийцев. Все это проклятое предприятие оказалось гибельным.

– Я устал, – проворчал Динадин. – Я иду ложиться.

– Отдохни, – посоветовал Эдгард и потянулся, хрустнув костями. – Думаю, я и сам лягу отдохнуть.

– Доброй ночи, Эдгард, – сказал юноша, но не успел выйти из шатра, как герцог окликнул его:

– Динадин, подожди!

– Да?

– Я давно тебя знаю, – молвил старик. – И я знаю твою семью. В ней нет ни одного труса.

Динадин выдавил улыбку.

– Спасибо, – вяло произнес он, а затем повернулся и вышел из шатра.

Он осторожно пробирался мимо спящих и часовых, выставленных без всякого порядка и смысла. Выпитое на пустой желудок вино ударило в голову, так что его немного пошатывало. Холодный ветер проносился по лагерю, вызывая дрожь во всем теле. Он вдруг понял, что ему некуда идти. У него был только собственный конь – и он направился к временной конюшне. Там, на другом конце лагеря, он обнаружил парнишку-конюха, заснувшего прямо на ящике, полном корма. Повсюду валялись попоны и уздечки, о них запросто можно было споткнуться, и он старался ступать осторожно, насколько позволяла затуманенная алкоголем голова. Его конь стоял в конюшне с полузакрытыми глазами. Динадин бесшумно проскользнул мимо конюха и отвязал коня.

– Привет, дружище, – прошептал он на ухо животному.

Услышав его голос, конь вмиг оживился, что немного подбодрило юношу. Род Лоттсов разводил лучших лошадей во всем Арамуре, а возможно, и во всем северном Наре. Будет приятно снова оказаться дома – хотя бы ради того, чтобы снова увидеть холмы в поместье отца. Когда он вернется, устроят пир: перед отъездом отец обещал ему это. Придут братья, мать приготовит угощение, пригласит родных и друзей.

Благодушное настроение вдруг стремительно испортилось. На пир придут не все его друзья! Некоторые погибли. А иные все еще находятся в долине Дринг. И, конечно, Ричиус присутствовать не сможет. Ему вдруг пришло в голову, что, возможно, он больше никогда не увидит своего друга. Они больше никогда не поедут верхом по дивным лесам Арамура, не будут обсуждать достоинства лошадей… Больше не будет выездов на охоту и жаркого из добытой ими дичи. Арамур без Ричиуса не будет прежним. Он не будет по-настоящему домом!

– О Боже, – тихо простонал он, – что мне делать?

Динадин вывел лошадь из конюшни. Седла на ней не было, но прочая упряжь осталась на месте. Проходя мимо спящего конюха, он поднял с земли грязную попону и набросил ее на спину лошади. Какое-то время он сможет поездить без седла – просто чтобы проветриться и подумать. Ему хотелось оставить позади лагерную вонь, побыть наедине с меркнущей луной. А потом он покинет это отвратительное место навсегда. Он вскочил на коня и направился на юг, к реке Шез.

Динадин перевел коня на рысь. Окруженные уходящей ночью, они значительно удалились от лагеря. Над ними раскинулся простор небес. Всадник воззрился на крышу мира, чувствуя себя карликом перед этой бесконечностью. Звезды горели здесь неправдоподобно ярко, они как бы парили в вышине. На востоке появилось алое пятно – вестник близкого рассвета. Динадин казался себе невесомым, бестелесным. Свободным. Ему захотелось повернуть на запад без Эдгарда, проехать по дороге без старого герцога и его жалкого отряда. Почему он должен ждать? Он желает увидеть свою семью немедленно!

– Я жив! – крикнул он бескрайнему небу и расхохотался.

Он любит Ричиуса, но жизнь он любит больше. И теперь, когда он получил свою жизнь обратно, не намерен от нее отказываться. Пусть Аркус посылает за ним – он будет начеку. Прежде императору надо его поймать!

Долгие минуты он сидел на притихшем скакуне, один на один со вселенной. Он не трус. Он сделал все что мог. Просто теперь это уже не его война.

– Мы едем домой, – сообщил он коню. – А когда мы туда вернемся, мы будем ездить, где захотим, и…

Внезапная вспышка молнии прервала его речь. Он стал пытливо всматриваться в горизонт. Солнце уже вставало. Последовал еще один разряд – бесшумный, но ошеломляющий: голубая вспышка озарила все небо. Он вперился в горящий рассвет на краю мира – с востока наползал пурпурный туман.

– Господь всемогущий! – прошептал он, вспомнив недавно услышанный рассказ.

Стремительно развернув коня, Динадин ударил его пятками в бока. Он поскакал не к лагерю под знаменем герцога, а на запад, к городу нищих и Ричиусу.

На рассвете его глаза открылись сами. Спина болела от того, что он спал на неудобном стуле, но когда Ричиус увидел, что Дьяна по-прежнему на кровати, похожая на прекрасное дитя, боль мгновенно забылась, Обшарпанные занавески на окнах были задернуты, но в темноте она была так же красива, как при свете. И она не ушла от него, а осталась в безопасности, под его бдительным оком.