Валерио Манфреди - Последний легион

• Название: Последний легион
• Автор: Валерио Манфреди
• Издательство: Издательство «АСТ»
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028587-6

Римская империя пала под натиском северян. Династия Цезарей уничтожена… казалось бы, до последнего человека. Варвары прячут похищенного Ромула — единственного законного наследника Римского престола. Правда или легенда?

Чтобы узнать это, в смертельно опасное путешествие отправляется горстка храбрецов, последняя надежда императора, последний легион…

---

Я открыл свой мешок и достал из него все те запасы, что у меня имелись, — попутно осознав, что, несмотря на отчаянные годы, я все же не растерял то, что необходимо для лечения. И я продолжал собирать травы и корни, когда позволяло время года, и хранил их так, как это полагается по правилам моего искусства.

Я подогрел на жаровне немного воды и приготовил сильный отвар, чтобы заставить организм мальчика действовать во имя собственного спасения. Я нагрел также несколько камней, завернул их в чистые тряпки и обложил ими холодное тельце. Я налил горячей, почти кипящей воды в винный мех и положил его на грудь ребенка. Мне нужно было пробудить хотя бы слабый отзвук жизни в этом малыше, прежде чем я смогу дать ему лекарство. Когда я увидел, как на желтой, как воск, коже выступили крошечные капельки пота, я влил в рот и нос мальчика отвар — и заметил легкий отзыв тела, едва заметное сокращение ноздрей…

Мир снаружи замер в молчании. Я больше не слышал рыданий молодой матери. Возможно, эти красивая, гордая женщина уже смирилась с ужасной потерей? Я влил в рот мальчика еще несколько капель отвара — и на этот раз реакция была куда более заметной, а потом вдруг резко сократился желудок малыша…

Я нажал на его живот — и небольшое количество зеленоватой, дурно пахнущей жидкости вытекло изо рта ребенка, не оставив у меня больше никаких сомнений.

Я продолжал по капле вливать рвотное; последовали новые судороги, и, наконец, из желудка вырвалось все его содержимое. Малыш упал на спину, как будто измученный непосильной работой. Я раздел его, вымыл и укрыл чистым одеялом. Он обливался потом, но дышал, и его сердце билось; это было неровное биение, но для меня оно звучало громче и победоноснее, чем военные барабаны. Я исследовал содержимое желудка мальчика, и мои подозрения полностью подтвердились. Выйдя из шатра, я увидел прямо перед собой родителей малыша. Они сидели на табуретах перед костром, и в их глазах горели волнение и надежда. Они слышали, как их сына рвало; но ведь это значило, что он жив! Однако они держали свое обещание и не стали мешать мне.

— Он поправится, — сказал я, сделав особое ударение на втором слове. — Это отравление.

Они бросились в шатер, и я услышал, как мать зарыдала от счастья, обнимая свое дитя. Я отошел в сторону, туда, где горел костер стражей, чтобы не мешать родителям в момент столь сильных чувств. Но на полпути меня остановил властный голос. Это был он, отец малыша.

— Кто ты такой? — спросил он. Я обернулся и посмотрел на него; а он рассматривал меня, как будто только что увидел впервые. — Как ты вообще попал в мой шатер? Вокруг вооруженные стражи… Как ты смог вернуть моего сына к жизни? Ты… ты ученый, или же ты ангел с небес? А может, ты лесной дух? Скажи мне, умоляю!

— Я просто человек, но я знаком с медициной и естественными науками.

— Мы обязаны тебе жизнью нашего единственного сына. И пусть в мире не существует ничего такого, чем можно было бы отплатить за подобную услугу… Скажи, чего бы тебе хотелось, и если это в моих силах — ты все получишь.

— Горячей еды сейчас и куска хлеба на завтрашний день будет вполне достаточно, — ответил я. — Моя награда — то, что мальчик снова дышит.

— Куда ты направляешься? — спросил он.

— В Рим. Хочу увидеть Великий город и все его чудеса, об этом я мечтал всю жизнь.

— Мы тоже направляемся в Рим. Останься с нами. Ты доберешься до цели спокойно, без хлопот. И я, и моя жена страстно желаем и надеемся, что ты останешься с нами навсегда и будешь заботиться о нашем сыне. Ему нужен учитель, а кто сможет учить его лучше тебя, человека с такими огромными знаниями, владеющего чудодейственным искусством?

Это были те самые слова, которые я хотел услышать, однако я сказал, что подумаю над его предложением и ответ дам только в Риме. А пока я помогу мальчику окончательно поправиться; но ему, отцу, следует найти убийцу, человека, ненавидящего его настолько, чтобы попытаться отравить невинного ребенка.

Похоже, что мужчина был поражен моими словами. Он сказал:

— Ну, это мое дело. Преступник не уйдет от меня.Прошу, не отказывайся от моего гостеприимства и от моей пищи, и отдохни до утра. Тебе нужен отдых.

Он сообщил мне, что его имя — Орест, и что он офицер имперской армии. Пока мы разговаривали, его жена, Флавия Серена, вышла из шатра и присоединилась к нам. Она была так взволнована, что попыталась поцеловать мою руку. Я поспешно отдернул ее и почтительно поклонился женщине. Она была самой прекрасной и самой благородной дамой из всех виденных мною в жизни. Даже страх потерять сына не нарушил гармонии ее аристократических черт, не замутил свет янтарных глаз, лишь слегка потемневших от тревоги и страдания. Ее манеры были полны достоинства, но ее взгляд был нежным, как весенний рассвет. Над высоким лбом лежали короной темные волосы, отливающие фиолетовым, пальцы у нее были длинными, суженными к кончикам, а кожа тонкой, прозрачной. Бархатный пояс подчеркивал мягкий изгиб бедер под платьем из тонкой шерсти. На шее она носила серебряную цепочку, на которой висела одна-единственная черная жемчужина, угнездившаяся между безупречными грудями. Я ни разу в жизни не встречал столь завораживающей красоты, и в тот самый момент, когда я увидел ее, я понял: я буду преданно служить ей до конца моих дней, и неважно, какая судьба ждет нас всех впереди.

Я снова отвесил глубокий поклон и попросил разрешения удалиться. Я очень устал, и я истратил последние силы в победоносной дуэли со смертью. Меня проводили в один из шатров, и я, измученный вконец, упал на узкую походную кровать. И те часы, что отделяли нас от рассвета, я провел в состоянии, близком к летаргическому ступору.

Меня вернули к сознанию крики какого-то мужчины, явно подвергшегося пытке. Должно быть, Орест нашел тою, кто подсунул ребенку яд. Я не стал наутро задавать никаких вопросов, и никто не позаботился сообщить мне, кто оказался отравителем; да я ведь и без того уже знал достаточно. Я знал то, что мне нужно было знать: отец ребенка оказался достаточно могущественным человеком, чтобы иметь врагов настолько яростных, что они готовы покуситься на жизнь маленького мальчика.

Когда мы тронулись в путь, я заметил неподалеку истерзанный труп мужнины, привязанный к дереву. К вечеру лесные звери должны были оставить от него только голые, дочиста обглоданные кости.

Вот так я и стал воспитателем и наставником мальчика и членом этой семьи, и много лет занимал завидное положение, живя в роскошном доме, посвящая свободные часы любимым наукам и экспериментам в области естественных наук, и почти забыв о той миссии, с которой меня отправили в Италию много лет назад.

Орест часто бывал в отлучке, отправляясь в рискованные военные походы, а когда возвращался — обычно его сопровождали вожди варваров, командовавшие отдельными отрядами.

Римских офицеров с каждым годом становилось все меньше. Высшая аристократия предпочитала присоединяться к христианскому клиру и пасти души вместо того, чтобы вести в бой армию. Это, конечно, вполне подходило Амбросу, во времена императора Феодосия оставил блестящую военную карьеру, чтобы, стать миланским епископом, и, разумеется, для нашего Германа, вождя Британии, — он ведь тоже бросил меч, чтобы заняться ерундой.

Но у Ореста был другого характер. Я узнал со временем, что в молодости он служил под знаменами Атиллы, уже тогда выделяясь среди других умом и рассудительностью. И можно было не сомневаться, что он всегда будет полон сил.

Он очень высоко ценил меня и часто интересовался моим мнением по самым разным вопросам, но главной моей задачей было дать хорошее образование его сыну Ромулу. Орест как бы передал мне свои отцовские обязанности, поскольку сам слишком часто бывал занят делами военными, — пока однажды не получил звание римского патриция и должность главнокомандующего имперской армией. И вот тогда он принял решение, в корне изменившее нашу жизнь и, можно сказать, давшее начало новой эре.

Императором был в этот момент Юлий Неф. Это был человек малодушный и бездарный, но он состоял в дружбе с восточным императором Зеноном. Орест решил свергнуть его и завладеть пурпурной императорской тогой. Он сказал мне о своем замысле, и даже спросил, что я по этому поводу думаю. Я ответил, что его план — чистое безумие: неужели он думает, что его судьба будет чем-то отличаться от судьбы, любого другого императора, сменявших друг друга на троне Цезарей? И понимает ли он, какой чудовищной опасности подвергает свою семью?