Юлия Ковалева - неПАЦАНКА. Трансформация бой-бабы в леди

• Название: неПАЦАНКА. Трансформация бой-бабы в леди
• Автор: Юлия Ковалева
• Жанр: Биографии
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-117455-2

Мой отец-военный всегда хотел мальчика, но родилась Я. Все детство прошло в переездах и окружении мужчин и спортивных снарядов. Я была истинной пацанкой! 2 высших и 3 ножевых, бицепс 40 см и спецназ-подготовка – мои богатства к 24 годам жизни. Я была бодибилдером, чиновником, коллектором, таксистом и правой рукой директора по госзакупкам. Меня ранил медведь. В меня стреляли из автомата Калашникова, метали гранаты и литые ножи. Я пережила анорексию, булимию, две попытки суицида. Меня жестоко избили на глазах у беременной матери, а спустя 17 лет я достала сестру с того света собственными руками. «Ну, что еще?» – вопрошала я, глядя на небесный купол, и продолжала спасать всех вокруг, кроме себя. Пока однажды не увидела объявление о наборе в реалити-шоу… Это история моей жизни и пути к победе в первом сезоне телевизионного шоу «Пацанки», история взлетов и падений, кардинальной смены имиджа и образа жизни, преображения из «мужчины» в женщину, пути становления истинной леди. Это не сборник волшебных рецептов, заумных и трудноосуществимых методик, не универсальная инструкция по достижению успеха в жизни и карьере. Это история о том, как начать жить здесь и сейчас, научиться принимать жизнь и меняться к лучшему, сбросить оковы страха неудачи и смело идти к своей мечте. Это исповедь человека, сделавшего выводы из ошибок и жестоких уроков жизни. Это простые, но очень актуальные советы, которые способны поддержать читателя в самой трудной ситуации и помочь увидеть свет в конце тоннеля. Это книга для тех, кто готов посмотреть правде в глаза. Если вам нужны простые ответы на сложные вопросы и вы хотите учиться на чужих ошибках, тогда эта книга точно для вас.

---

– Юль, ты и правда так считаешь? То есть это твое устоявшееся мировоззрение? – спросила психолог.

– Да, – обезоруженно ответила я и глубоко выдохнула, вывалив тем самым пару складок над линией штанов, наеденных явно не в рамках зож. А поскольку я все еще сидела в одном спортивном топике, то выглядело это достаточно комично, а-ля «качок сдулся».

– Все понятно. Но судя по твоим глазам, ты сейчас уловила кое-что. Ты же умная девочка, неужели ты не врубаешься в тупик данного отношения? Ладно, проехали, давай дальше. Как у тебя взаимоотношения с мужчинами?

– Ну как… Никак. Если вы про отношения, то таковых серьезных никогда и не было. Месяц-два терлись друг о друга и отталкивались, как только заряды становились одинаковыми. Я, видите ли, в плане мужественности и наращивания мышц сильно прогрессирую, а какой мужик обрадуется тому, что телка жмет штангу больше него? Все просто, встречались глазами, он подкатывал по банальному сценарию «давай подстрахую», и понеслось банальное удовлетворение физиологических потребностей, минуя конфетно-букетный период. Представляю, как им было удобно: дал протеиновый батончик, ни на цветы тратиться не надо, ни на кино. Сели, выпили после качалки вместе по пол-литра пенного и разошлись. Красота, а не отношения.

– Ну а почему ты им позволяла так с собой обходиться?

– Ну а что я еще могла сделать? Ко мне на улице и в библиотЭке не подходили пикаперы стрелять номерок. А тут хоть какие-никакие самцы. Все-таки гормоны и базовые стремления человеческих особей к размножению и самосохранению никто не отменял. Да и потом, даже несмотря на объемы их сталелитейных мышц, внутри они все были щеночками спаниеля. Я была явно доминирующей стороной в отношениях всегда и по умственному, и зачастую по физическому развитию. Дуся-агрегат, баба-Халк, кажется, так они с ржачем описывали меня свои друганам после мифического «расставания», постигавшего нашу пару, стоило только мне взять вес больше, чем он.

– Что-то совсем невесело. Ну а в детстве? Какое значение мужчины имели для тебя в детстве?

– Ой, ну мы что и впрямь сейчас будем это обмусоливать?

– Ну, мы здесь для этого и собрались.

– В детстве у меня было два главных мужчины: отец и Шварценеггер, причем оба похожи друг на друга внешне. Хотя здесь наверняка заслуга Шварца в том, что отец смотрел на его плакат и качался, становясь все больше и мясистее. А больше, какое значение? На меня столько раз нападали мужики, начиная с детского сада, что я даже удивляюсь, как я могла вообще сохранить к ним нормальное отношение на уровне панибратства и дружбы.

– В смысле нападали? Избивали, насиловали? – загорелись глаза психолога, и она даже всем телом подалась вперед, чувствуя большой улов.

– Нет, не насиловали, но избивали часто. Причем зачастую беспричинно, я даже устала считать все эти мелкие и крупные нападения зачастую с применением сторонних предметов под рукой. Например, один товарищ в детском саду взял с земли льдину нехилого размера с половину меня и с улыбкой, подойдя ко мне, опустил эту махину мне на голову. Помню, как в голове тогда зазвенело, а по виску побежала теплая струя красного цвета. Я посмотрела вниз и красные капельки начали падать и просачиваться в снег так красиво, что я была заворожена этим слиянием цветов и не понимала, почему все носятся вокруг, а воспитательница шлепает парня по заднице. Да, в голове шумело и начала образовываться боль, но мне было не до этого – красный цвет рассеивался на белоснежном покрывале снежинок, а привкус железа во рту ничем не отличался на вкус от того, что я испытала, первый раз лизнув отцовские гантели.

Кастингующие смотрели на меня так, будто я рассказывала им о захватывающем порнографическом фильме и остановилась прямо перед озвучиванием финала.

– Ты серьезно? А еще что такого? Откуда ножевые ранения?

– Я вам больше скажу, меня еще ранил медведь, перфоратором чуть не отрезало руку, меня толкали с высоты, и одному богу известно: быть может, мой хороший интеллект – это заслуга льдины на голову и биты о затылок в стычке с футбольными болельщиками.

Они смотрели на меня так, будто в студию внесли пышущий горячий пирог с лучшим мясом, и, кажется, у кого-то даже потекла слюна.

– Подробнее можно?

– Вы хотите остаться здесь до ночи?

– Ничего страшного, у нас есть время, – сказала за всех психолог как лицо, принимающее решение, но все послушались, несмотря на явное нежелание подобного развития событий в их глазах.

– Ой, да что тут особо рассказывать, – растянула данную фразу я, закидывая ногу на колено и отваливаясь на спинку стула. – Самым убийственным было, когда меня избили на глазах у беременной матери, когда мне было десять лет. Мы вышли из школы с двумя пацанами-одноклассниками, мимо шли двое взрослых парней. Они что-то крикнули, я крикнула что-то в ответ. А дальше – как в замедленной съемке. Они бегут к нам, хватают меня за грудки, валят в снег. Берут за голову и ударяют ею несколько раз об асфальт. Мои одноклассники стоят и смотрят на все это, ими завладел страх, они боятся пошевелиться и побежать за взрослыми. Конечно, им всего-то десять лет, маленькие щеночки. Я что-то говорю между моментами соприкосновения с землей, и в рот залетают комья окровавленного снега. Они смеются и оглядываются на моих пацанов-одногодок, за шкирку показывая им мое лицо и окуная обратно в растаявший клок асфальта. Мое тело перестает сопротивляться, и я покорно жду, когда экзекуция закончится и я смогу снова встать, как всегда это и делала.

«Посмотрите на него», – кричат эти двое гиен в теле парней, хотя, впрочем, гиены здесь ни при чем и люди ошибочно приравнивают их к людям, совершающим мерзкие поступки. Они ошибочно приняли меня за пацана, но это меня совсем не удивило. «Вот что происходит, когда дерзишь старшим», – рявкнули они моим бывшим друзьям и снова прижали меня к земле, навалившись коленом на шею так, что я почувствовала онемение в горле.

– Эй! Что здесь происходит?! – как гром средь пустыни раздался голос, показавшийся мне знакомым. Я почувствовала знакомство с ним не за счет придавленных коленом ушей, забитых снегом, а на интуитивном уровне. МАМА?!

Двое шакалов оглянулись, в десяти метрах от нас стояла моя мама, беременная сестрой, и держалась за живот. Знаю, что не будь она беременна, то подбежала бы и наваляла им, как белая медведица, защищающая детеныша от нападения китов-убийц. Однако в ее положении она не могла и оттого лишь кричала дрожащими губами навзрыд, бессильно выталкивая из себя холодный февральский воздух. Они вскочили и бросились бежать, скрылись за углом школы, из которой, как это ни странно, во время избиения никто не вышел, хотя после уроков в этом месте всегда было достаточно оживленно. Мои пацаны даже не подумали помочь мне встать. Это сделала мама, отряхивая мою одежду от снега с трясущимися руками в поисках носового платка, которым она хотела вытереть мое лицо. Вытерев, она прижала меня к себе, и мы пошли домой, причем я заметно похрамывала на правую ногу, видимо, пострадавшую от сильного толчка одного из нападавших в колено. Мои пацаны пошли за нами, и мы не заметили, на каком моменте они исчезли, свернув на свой путь домой и не проронив ни слова прощания. Когда я вернулась домой, мама приготовила мне кусок мяса, которое я, как хищник, любила всю жизнь. Однако не ожидала я, что после той трапезы меня будет воротить от данной еды целый год. Мозг, знаете ли, шустрый парень. Быстро связал стресс с едой и запомнил негативный опыт еще и на уровне вкусовых рецепторов. Такие дела.

– Юль, а что потом? – вынырнув из всеобщего оцепенения, сказала ранее молчавшая худенькая блондинка из правого угла контактного зоопарка.

– Ну а потом суп с котом! – расхохоталась я. – Посмотрите на меня, думаете, этим мои похождения закончились? О нет. Драка за друга, ввязавшегося в долги и призванного отвечать за свое поведение, – первое ножевое; драка с болельщиками ЦСКА, приехавшими в наш маленький город из Нижнего и попотчивовашими меня тогда смачным лоу-киком и битой по затылку; два ножевых – от неудачных переговоров на так называемой «стрелке» при обсуждении районных сфер влияния, за одну из которых был ответственен мой школьный товарищ.

– Зачем ты впрягалась за всех них? Ты же девочка! – воскликнули хором двое.

– О, вот и прозвучала эта коронная фраза, заглавие песни моей жизни! Ну а как было не впрячься, когда это были мои люди и они просили меня о помощи. Я, знаете ли, была самым крупным представителем из всех них, о котором по половой принадлежности не судят, а обращаются, чтобы вытолкнуть газель из сугроба зимой. Так, кстати, несколько раз и было – с газелью, я имею в виду.

– А медведь? – спросил бородатый парень, похожий на солиста группы «Эстрадарада», авторов хита «Остановите, Вите надо выйти».

– Ну а с медведем тоже все до банальности просто. И встретила я его не лесу, как вы могли подумать, а в вольере. Просто отец, будучи уже на пенсии, устроился в одну строительную компанию, которая завела себе живой талисман – медведицу. Отцу как завхозу вменялось в обязанности ее кормить и иногда развлекать, для целей чего он повесил ей машинную покрышку на цепь. Ну, так вот однажды он не смог поехать ее покормить и попросил об этом меня. Я, естественно, не отказала, однако не учла одного важного обстоятельства – всегда смотреть на медведя в лицо и не поворачиваться спиной. Забыв об этом важном правиле, я вошла в вольер, а Марта (медведица) стояла рядом со своим «домиком-берлогой», в котором пряталась во время нелетных погодных условий. Я занесла еду, полагая, что при таком расстоянии нахожусь в безопасности, и повернулась к лесу и пустым мискам передом, к Марте – задом. И тут почувствовала, что очень потеплело сзади. Обернулась, а Марта стояла во весь рост позади меня, и только я сообразила, что надо бежать, как она вскинула свою когтистую лапу мне на левое плечо. Возможно, она просто хотела меня обнять или поприветствовать, а я, видите ли, сбежала в разодранной куртке с сочащейся из рассеченного плеча кровью. Впрочем, еду я занесла, так что Марта вскоре переключилась на яства, а я же пошла к рабочим за перекисью.