Александр Свистунов - Альманах «Бесконечная история»

• Название: Альманах «Бесконечная история»
• Автор: Александр Свистунов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Сборник лучших произведений по итогам конкурса рассказов «Бесконечная история». Здесь вы найдете истории на любой вкус – викторианский детектив, лихой блокбастер в стиле Тарантино, стильный дизельпанк, фантастику об альтернативной Великой Отечественной, блестяще стилизованную под военную прозу тех лет, мрачное фэнтези в декорациях Тридцатилетней войны, истории о героях, призраках и чудовищах. Радость, грусть, дружба, предательство, трусость и героизм – все это «Бесконечная история».

---

Я терпел и ждал нужный момент. Когда очередной рывок выдернул солидный шмат моего драгоценного мяса, я изловчился и перехватил лапу. Трюк сработал, я вывернулся и сжал мёртвой хваткой тонкую скользкую шею. Другой рукой я содрал зеркальное забрало и запустил пальцы в тёплые глазницы. Казалось, я царапнул когтями дно черепной коробки. Птичка дёрнулась и сложилась, как сломанный зонт под порывом ураганного ветра. Мы с трупом ринулись вниз.

Ноги не подвели и в этот раз. Да, кожа лопнула, и колени вылетели белыми осколками сквозь рваные дыры, а копчик звонко щёлкнул, когда я, по инерции, рухнул на задницу, вслед за сломанными ногами. Нижняя часть позвоночника сложилась, как телескоп, но я остался жив. Боль ошарашила меня, будто визг тормозов летящей навстречу фуры. Я перевернулся на спину и приготовился к новым ударам с неба.

На фоне звёзд неслись чистые облака. Никаких крыльев и крюков.

Готовилось что-то иное.

Странный звук.

Плаксивая песня. Полустон, полумолитва. Как колыбельная от безголосой матери нежеланному ребёнку.

Я приподнялся на локтях и огляделся. Солдаты вокург меня замерли, мы прислушивались к странной заунывной мелодии.

Мышеловка захлопнулась. Я ощутил это, как только увидел их. Дорогу с обоих сторон почти полностью перекрыли странные существа. Их длинные телеса выползали из-за чёрных зданий. Те воины, что оказались рядом, хватались за головы и падали на колени. Огромные раздутые чудовища, похожие на гусениц размером с БТР, медленно закрывали собой выходы с территории между двумя крепостями. Они издавали протяжный стон. Заунывную песню, от которой немели конечности и слабели мышцы. Наше войско замерло, как один парализованный организм

Ни о прыжках, ни о сопротивлении не могло быть и речь.

Гусеницы, лучились оранжевым светом. На полупрозрачной коже шевелились жёсткие волоски, а под ней что-то двигалось и сокращалось. На ум приходили ленточные черви в мутной банке остывшего гноя. Из маленьких смятых морд лилась убийственная для нас песня.

Куда деваться? Справа и слева возвышались крепости, спереди и сзади ползли эти чёртовы гусеницы.

Если бы я не выбрался тогда, то не выбрался бы никогда.

Я отбросил все мысли и утопил пальцы в собственных ушах.

Меня смял звон гигантского колокола, болтающегося в агонии где-то в центре вселенной. Словами этот звон не описать, как удар молотком в переносицу. Через секунду он стих, остался только тупой однотонный шум. На ладони брызнули красные комочки. Я лишил себя слуха. Печально, но должно помочь.

Тело всё ещё чувствовало песню гусениц, её вибрацию. Мускулы вязало липкой паутиной, но я, по крайней мере, мог двигаться.

Я опёрся на локти и быстро, как только мог, пополз в сторону прудов. Туда, где отвратительный оранжевый хвост ещё не перекрыл последний свободный участок дороги.

Мне повезло.

Другим – нет. Рядом со мной не прорывался никто. Я полз в тишине и темноте, видел только грязную траву, которая царапала мои губы, и прогрызался червём под ржавыми заборами.

Ноги и разбитый позвоночник на удивление быстро восстанавливались. Как там оно по-научному? Ренигерация?

Железнодорожные пути возле метро «Владыкино» я прополз на четвереньках. В родное Отрадное пробрался на своих двоих. Без шкуры и когтей. Живой, здоровый, в пальто и обессиленный. Грязный, как пьяный москвич на колхозной ферме.

Ох, и навернул же я картошки из холодильника. Чуть дно у кастрюли не сожрал.

С балкона дома я видел зарево над Останкино. Под башней раздавались хлопки и мерцали вспышки. Поглядел и пошёл спать.

Такие дела.

– Знаешь, что интересно? – Колян вилкой пытался вернуть в тарелку непослушную квашеную капусту. – Я, когда эту когтистую птичку под облаками поймал, я ей в под забрало-то заглянул. Вот тут реально страшно стало. Они…

– Знаешь, братан… Ты не птичку, ты белочку поймал! – захохотал Сержант.

– Какую белочку? – не понял Колян.

Тут и я не удержался. Прыснул так, что аж носом пошло.

– А, понял, – рассказчик улыбнулся.

Шутка дошла.

– Кстати, про белочек! – он тут же переключился. – Мне отец рассказывал, как они с пацанами в деревне белок ловили. Знаете как? Телогрейкой! Набрасывали сверху и хватали. А иначе никак. У них когти, как бритвы. Вмиг от ладоней одни кости да лоскуты останутся. Поэтому – только телогрейкой.

Владимир Ромахин Крест

Есть моменты, что запоминаются на всю жизнь. Для Вани таким стал вечер, когда отец вручил крохотный свёрток.

– Держи, сынок, – сказал отец.

Ручищи отца с любовью накрыли ладошки мальчика. Ваня улыбнулся: папа не забыл о подарке! Сегодня Ване исполнилось десять лет и ему казалось, что празднует весь мир: даже закат нарядил облака в багряные платьица.

Шёл 1583 год. Деревня, где жила семья Вани, находилась в глухом лесу, а дома стояли так близко, что мальчик слышал храп соседа и скрип половиц. К десяти годам Ваня изучил все дорожки вокруг и с каждым разом уходил всё дальше. Он привык доверять друзьям: летом – запаху сена и жужжанию пчёл в медовых сотах у деревни, а зимой – метели, сквозь которую он безошибочно находил дорогу.

Отец не ругал Ваню – летом был на охоте или подсеках, зимой – удил рыбу из реки. Жизнь в Деревеньках текла своим чередом, но с воем вьюги и волков приходила беда: пропадала молодёжь. Статным парням не сиделось дома без румяных барышень и кулачных боёв, вот и бегали за три версты в Домнино. И хоть держались вместе, а нет-нет, да исчезнет то один, то другой.

У каждого сельчанина была своя версия: кто грешил на волков, а кто на юродивого, что шатается по лесу. Никто не знал, откуда он взялся, но старика боялись пуще голода. Когда юродивый шёл по Деревенькам, жители прятались, чтоб не слышать о гневе господнем и жутких пророчествах. В День рождения Вани старец подкрался к мальчику, когда тот играл за сараем. Ваня поздно увидел старика и робко шагнул назад. Юродивый рассмеялся и поднял палку как меч, будто предлагая сразиться. Ваня подумал, что старец похож на гадюку: тот же узкий нос, крохотные глаза. Мысль оборвалась быстро: Ваня споткнулся и рухнул в навозную кучу.

Клокочущий смех старика походил на кваканье лягушек. Старец ловким прыжком оказался около Вани и протянул мальчишке палку. Ваня с опаской взял острый конец. Юродивый рванул со всей силы и мальчик оказался на коленях.

– Тёмная судьба ждёт, – зашептал юродивый. – Страшная, угрюмая. Как и у страны нашей.

– Нет, – пискнул Ваня. – Я лесником хочу стать.

– Мы предполагаем, а бог располагает. – Тень юродивого заслонила мир, подёрнутые ветром лохмотья трепетали в воздухе. – Тяжёл твой крест.

– Да спина крепка, – произнёс родной голос.

Юродивый отпрянул. На пороге застыл отец с вилами. Пот лился по бугристым мышцам, а осенние листья с трусливым шорохом осыпали ноги.

– Прочь! – гаркнул отец.

Юродивый боком обошёл отца и затрусил в кусты. Пара секунд – и он исчез, унося запах гнили и жуткие слова.

– Батька! – Ванька со слезами бросился к отцу.

Одной рукой тот поднял Ваню и с улыбкой понёс на заднее крыльцо. Тогда и подарил он свёрток, дороже которого у Ваньки ничего и не было.

– Крестик? – спросил Ваня, недоверчиво вертя содержимое свёртка.

Отец улыбнулся:

– От бога он. Как и все мы. С Днём Рождения, сынок.

– Спасибо, – ответил Ваня и прошептал, боясь, что услышат: – А я бога не видел. А если нет его?

– Главное, чтоб он тебя видел. – Пальцы потрепали Ванькины волосы. – А юродивому не верь.

Ванька кивнул, но слова юродивого не забыл. Может, и к лучшему: когда они сбылись, он не удивился.

***

На следующее утро Ваня проснулся с ощущением, что мир принадлежит ему. И всё же с трудом верилось, что ещё позавчера было девять, а сейчас – десяток. Ну да ладно. Стояли тёплые осенние деньки, рыжий ворох листьев танцевал под присмотром стражей-дубов. Дожди не шли, поэтому речка не буянила, а тихо застыла меж широких берегов.

Мать хлопотала за столом, а отец и старшие братья собирались на охоту. Сестричка – пятилетний тёплый комок – сопела на печке. Запах дыма щекотал лёгкие – опять дураки из Домнино в шутку сожгли кучи с листьями! Так и сгореть недолго. Ваня слез с лавки и юркнул на крыльцо. Дым стелился над лесом, глядя на выжженную землю. Запах гари принёс дурное чувство, словно в воздухе с дымом витала беда. Ванька поёжился и зашёл в сени в поисках стакана молока. Напиток успокоил, мальчик вытер белые усы и услышал, как мать зовёт есть.

Картошка и рыба – он объелся, как никогда прежде. Когда трапеза кончилась, отец и братья пошли на улицу, где ждали верные собаки. Ваня, как всегда, провожал.

– Бать, когда меня охотиться возьмёте? – заканючил он.

– Мал ты ещё! – улыбнулась мать. – Отстанешь в лесу, заблудишься!