Сергей Пилипенко - Два звонка до войны

• Название: Два звонка до войны
• Автор: Сергей Пилипенко
• Жанр: Альтернативная история

Книга познакомит читателя с одним из главных достижений советской разведки. Укажет на истинные причины войны, представляя внутренние портреты лидеров Германии и СССР, а также освещая их личные замыслы. Она же расскажет об инсценировке смерти Гитлера и его жизни после войны. Очень хорошо раскрыта личность Сталина, и установлены причины репрессий. В целом, произведение широко представляет малоизвестные детали прошлого, которые в настоящее время будут интересны всем без исключения.

---

Так вот и родился по-настоящему сам Молчун, позывной которого был практически неизвестен никому, кроме очень небольшого круга лиц, входящих к Сталину в самое ближайшее окружение.

Осознав легенду, Молчуну пришлось одеть ее полностью на себя и буквально слить себя с тем, что возможно происходило уже в душе непосредственно подмененного им человека.

Что с ним стало потом, ему было неизвестно. Но скорее всего, он был ликвидирован, как не нужное доказательство факта внедрения.

По большому счету Молчуна это не интересовало, да и времени особо разбираться со всем тем не было.

Его просто предупредили о том, что работать можно полностью безбоязненно. А это обозначало лишь одно.

Что вся так называемая генетическая линия либо была полностью уничтожена, либо сама по себе распалась благодаря времени и целому ряду сумбурно стекающихся обстоятельств.

Таким образом, Молчун был, хоть и не на короткой ноге непосредственно с Гитлером, но состоял рядом и владел ситуацией так, как возможно сам фюрер не мог ее обозревать, исходя из состояния своего физического здоровья и не совсем соответствующих времени теоретических рассуждений.

Сидя сейчас в тихом купе, Молчун вспоминал обо всем этом и особенно о том, как дались ему самые первые шаги в области совершения противоречащих обычному человеческому поведению преступлений.

Ему, естественно, приходилось лишать жизни тех, кто по-своему отстаивал какие-то права и был по-настоящему немцем, а не каким-то прихвостнем задравшего голову ефрейтора.

Именно так обозначали многие немцы фюрера в самом начале его восхождения, непосредственное участие в котором принимал и сам Молчун.

Своих соратников он вполне естественно не любил, и даже отчасти ненавидел, глядя, как они без зазрения совести запросто расстреливают или сжигают людей, не поддающихся их власти и не желающих признавать новую гитлеровскую действительность.

Он наблюдал за обычными грабежами достаточно богатых немецких граждан и вслед за этим производившимися убийствами целых семей. Однажды и ему самому пришлось выстрелить в какого-то ребенка, который по-настоящему нацелился в него самого из старого немецкого охотничьего ружья.

Это обстоятельство незамедлительно легло в виде доклада в его собственное досье, подготовленное самим гестапо, и по факту своей принадлежности он несоизмеримо точно подходил именно к тем, кто и обозначал себя национал-социалистами или попросту был членом НСДАП.

Чуть позже их всех назовут фашистами и приложат ко всему так называемое умозрительное заключение, связанное напрямую с применением в отношении других людей силы и проявлением особого характера жестокости.

И всей целесообразностью совершаемых им поступков было естественно одно – занять наиболее близкое положение к лидеру и пользоваться самым неограниченным с его стороны доверием.

По-настоящему, это была удача. Удача советской разведки, которую те же немцы не принимали всерьез, думая, что вместе с развалом царской России, исчезли и все те, кто представлял реальную угрозу их безопасности.

Потому, из своих лично его никто никуда не задействовал, а по мере возвышения самого фюрера, он и вовсе оказался не у дел, практически исполняя только одно – свое собственное присутствие и молчание в кругу окружения фюрера.

Но одного этого было достаточно Сталину и его верным соратникам, которые, несмотря ни на что, все же оставались при нем, для того, чтобы в любой момент можно было найти подтверждения тому, о чем они сами постоянно размышляли.

Оставить до особого распоряжения.

Так распорядился сам Сталин, и на том самом дело его было закрыто или переведено в разряд так называемых молчунов.

Такое случается в разведке и порой действительно важно только находиться там, где такое присутствие практически вообще исключено даже в случае применения самых сложных разработанных кем-то операций.

Молчун, или Евгений Викторович Сладовский, немного устало тряхнул головой, словно отбрасывая в сторону все свои мысли и посмотрел на часы.

– Сейчас будет граница, – произнес тихо он и начал потихоньку доставать и кармана свой паспорт, а с ним приложенные к нему другие документы.

Люся ничего не ответила, но также потянулась к своему пальто, доставая и какого-то его кармана уже свой, удостоверяющий личность документ, который непременно потребуется при проверке.

Так они и сидели, пока в купе не нагрянули польские пограничники, о чем-то между собой все время переговариваясь, и практически не обращая внимания на пассажиров, которые предоставили им свои паспорта.

Совсем скоро они ушли, заглянув перед этим, правда, на всякий случай под полки и немного покопавшись в саквояже девушки.

– Фу-у, – облегченно вздохнула Люся и даже немного расслабилась, откидываясь всем телом назад, – а что они там искали?

– Возможно, бомбу, – пожал плечами Молчун и принялся укладывать документы обратно, – теперь до границы с Германией. Там вот действительно будет невесело, и досмотр будет самый тщательный. Так что, будьте готовы.

– Всегда готова! – то ли в шутку, то ли всерьез бросила ему в ответ Люся и приложила согнутую в локте руку ко лбу, как то обычно делают пионеры.

– Вы эти штучки бросьте, – очень серьезно напомнил ей Молчун, – там шуток не понимают. Могут просто высадить и пойдете пешком обратно. А могут и вовсе арестовать.

– А что, они разве граждан СССР могут арестовывать? – спросила, волнуясь, девушка и даже подалась немного вперед.

– Не знаю точно, не приходилось лично наблюдать, но случаи такие все же были. Я как-то слышал от самих немцев. Да, вы, поймите сами, кто и где кого-то будет искать. В лучшем случае напишут какую-нибудь ноту протеста в связи с пропажей человека или того же советского гражданина. А у них всегда найдется отписка. Скажут, или не приезжал вовсе, или из поезда выпал, как это часто случается, когда сильно с алкоголем переберут. Вот и оправдание. Потому, нужно быть осторожным и не подавать повода для своего задержания.

Люся прикусила на всякий случай губу и снова отодвинулась назад, как будто уже ее саму кто-то собрался забирать.

Заметив это, Молчун сказал:

– Бояться так тоже не надо, а то еще подумают, черт знает что. Я ведь говорю, что у этих немцев своеобразное мышление. Оно немного отличается от нашего. Не знаю, как там оно отражается на языке и его диалектах, но на людях вполне очевидно. В общем, всегда думайте, о чем говорите и просто так, невпопад фразы не бросайте. Немцы этого не любят. Они привыкли к сдержанности и культуре общения. Никто не навязывается к вам, и вы должны поступать, соответственно, так же.

– А как же спросить что? Тоже нельзя? – немного огорчилась Люся, широко раскрывая свои глаза, ярко выражающиеся своей синевой и словно желающие поглотить все то, что попало в их поле зрения.

– Спросить, это другое дело. Я ведь сказал, что немцы – вежливые люди и в заданном вопросе вам не откажут. Правда, перед самим вопросом необходимо обязательно извиниться. Так принято.

– Странно все это, – подвела итог всему Люся и вновь закуталась в одеяло, как будто ей на самом деле было холодно.

– Да нет, не странно, в общем-то. Просто другие люди и несколько иные принципы жизни. Мы к своим привыкли, а они, естественно, к своим. Вот так и живем пока, а что будет дальше неизвестно.

– Будет коммунизм, – уверенно и с особой гордостью сообщила девушка. – Немецкие товарищи тоже скоро подтянутся и совершат настоящую революцию, чтобы рабочий класс взял власть в свои руки.

– Господи, – взмолился на этот раз Молчун, – да, потише вы выступайте и не горячитесь. А то нас вернут обратно. Вы думаете, в вагоне нет шпионов? Ошибаетесь. Их полно. И даже стены способны прослушивать. Так что, давайте без ваших лозунгов и лучше вообще отказаться от каких-либо политических терминов. Вы на конференцию едете? Вот и будьте любезны по своему предмету отвечать. А то так, действительно, не доедете, и люди останутся без вашего доклада.

Девушка немного насупилась и несколько секунд помолчала, но затем снова взяла слово и сказала:

– Ладно, уж вам. Буду предельно осторожна. Постараюсь не испортить себе жизнь.

– Вот и славно. А теперь, с вашего позволения, я на время прилягу. Что-то подремать хочется. Наверное, от разговоров устал. Старею, однако, – и Молчун, бросив на полку серого цвета одеяло и подоткнув под него розовую подушку, принялся выполнять сказанное.

– Ну и я тоже, – тихо ответила Люся, быстро просовывая вместе с одеялом вперед ноги и удобно вытягиваясь во весь рост на самой полке.

Спустя время в купе наступила тишина, и на время все помещение погрузилось в сон.

Каждому из наших героев снилось что-то свое, и каждый реагировал на него по-своему.