Игорь Хомечко - Реквием для бемоля

• Название: Реквием для бемоля
• Автор: Игорь Хомечко
• Жанр: Поэзия

Книга включает в себя сборники стихов, написанные автором в разное время: «Среди рыдающих икон творю молебен», «Реквием для бемоля», «Дождями зацелованная осень», «Я – инок Церкви глаз твоих», «Кресло. Черный кофе. Монитор», «Поэты начинаются с надрыва».

---

Реквием для бемоля Игорь Хомечко

© Игорь Хомечко, 2017

ISBN 978-5-4485-3875-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сборник «Среди рыдающих икон творю молебен»

Взлетная для русских полоса

Скрыл следы заснеженный покров
И пути отсюда не сыскать,
Спит в объятьях брошенных домов
Вековая черная тоска.

Впору ветру в поле зарыдать:
Как погосты после похорон
Кинуты поселки, города,
Иль война и все ушли на фронт?

Что стоишь, молчишь, сосновый бор,
Север кто повыкосил, ответь,
Смерч ли, ураган, голодомор,
Иль полярный бешеный медведь?

Или, может, суматошный век —
Взлетная для русских полоса:
Тихо, незаметно, человек
С Севера уходит в небеса.

07.02.15

В доме для престарелых

Завтра наступит зрелость
В доме для престарелых,
Жизнь, как свечу в ладонях,
Будет держать кровать,
Много ль найдется смелых —
На одеялах серых,
Слыша чужие стоны,
Медленно дотлевать.

Неотвратимость ката:
Солнце стрелой в закаты,
Лето с разлету в зимы,
Все ускоряют бег.
Сердце стучит стаккато:
Жизнь пустотой распята,
Мимо, все время мимо,
Мчится безумный век.

В прочных сетях оконных
Стынет душа-покойник,
Вся в ожиданье чуда,
Кажется, что вот-вот…
Тщетно вопят иконы
Средь полумглы бессонной,
Вечный озноб простуды
В сердце моем живет.

29.03.14

Зачем ты душу позабыл?

Моя душа осталась там,
За серой кромкой небосвода,
Среди капризов непогоды,
В тетрадных памяти листах.

Там Бог и мертвых и живых
Помянет тихим слезопадом,
То – город зыблется парадом
Каленых солнцем мостовых.

Я отряхнул чужбины прах,
Собрав с собою все земное,
И лишь душа забыта мною
Бесследно где-то, второпях.

Теперь есть Родина, но пыл
Зачах, как лилия в стакане,
И мутной серью плачут камни:
«Зачем ты душу позабыл?».

29.01.15

«Здесь нет календаря. Который год – пустябрь…»

Здесь нет календаря. Который год – пустябрь.
В бессмысленном строю чеканят шаг недели.
Здесь будущее – зря и прошлое – пустяк,
И душу обовьют тоскливые метели.

Как черная дыра, затянет мир печаль,
И как меня зовут, забуду я отныне.
И сумерки вчера, как мой с лимоном чай,
Внезапно обожгут горчинкою полыни.

Рассветы без тепла и зори без надежд,
И мы глотаем днем оттенки серой краски,
Тускнеют купола под солнцем цвета беж,
И даже перед сном здесь не снимают маски.

В руке держу билет, мне все равно, куда,
Но к пристани моей швартуются лишь годы,
А если не успеть – растаешь без следа
В безликом пустябре, среди тоски погоды.

10.10.13

Русским дождь не пули – слезы

Аккуратно, очень метко
Дождь расстреливает город:
Плоть нахохленных бульваров,
Кости дряхлых мостовых.
На стекле моем пометка,
Чтоб не тратить Богу порох:
Средь шкафов и простынь старых
Нет меня среди живых.

Я давно уже расстрелян
Тихим пением гармони,
Что украдкой только снится,
Разбивая чуждый быт.
Позабылся светлый терем,
Да стигматы жгут ладони,
И нерусская пшеница
На губах моих горчит.

А в окне моей кутузки,
Ой, пардон, мадам, квартиры,
Разбавляют мутью грозы
Темно-серое клише.
И, молясь иконам тусклым,
Плачут стекла – конвоиры,
Русским дождь не пули – слезы
По загубленной душе.

21.07.12

«Маяками застрою землю…»

Маяками застрою землю,
Чтобы счастье манить на пламя.
Мне равнины и горы внемлют,
Разгораясь зари кострами.

Сквозь туман осторожно, кротко,
Заплутав, потерявши берег,
Пробирается счастья лодка,
На огонь мой держа свой пеленг.

Злые волны назад относят,
Не справляются с ними весла:
Тяжела, видно, счастья ноша…
Жду уж вечность с душой промозглой.

Средь веселых огней столицы
Мой причал позабыт, заброшен.
Жизнь моя в небеса стучится,
Разбегаясь по веснам в осень.

Мне осталось чуть-чуть и амба,
Оттого и не сплю ночами,
Все пытаюсь настольной лампой
Свое счастье манить на пламя.

20.10.12

«Как лучше выпить ночь, со льдом иль безо льда…»

Как лучше выпить ночь, со льдом иль безо льда,
Как водку, залпом вмиг, глотком, как яд Сократа,
Цедить, как чай – невмочь.… Да, впрочем, ерунда,
Вот только бы испить навеки, без возврата.

Змеею темнота вползает мне в окно,
И каплет горький яд – за прошлое расплата.
И все-то ей не так, останется одно:
Стихом змею распять, чернилами истратить.

Рубить ее сплеча, с оттяжкой, от души,
Порвать на листопад тоскливый траур ночи,
Рассветы вновь встречать, чтоб саван ей пошить…
Но все длиннее ад, покой же – все короче.

02.11.13

«Город бьет копытами дождя…»

Город бьет копытами дождя
По сурьме пустынных мостовых,
Мертвым светом в поиске живых
Фонари потерянно глядят.

Тысячеоконно он распят
На Голгофе монотонных дней,
Не седлать ему своих коней
Средь аллей, что беспробудно спят.

Он растратил весь свой нежный пыл
На молитвы утренней звезде,
А теперь, суровый, на кресте,
Он своих любимых позабыл.

Он уже не различает лиц,
Беспризорный, брошенный, ничей.
И гнетут невольных палачей
Боль и страх его пустых глазниц.

15.04.12

«Речушка сжалась, обмелела…»

Речушка сжалась, обмелела
И – от отчаянья ушла,
Закрыв землей худое тело,
Как крышкой гроба, ото зла.

Тоскливо корчатся избушки
В щербинах тына костылей,
Как престарелые старушки
От хвори высохли своей.

Ракита стонет у дороги
Над ржавым остовом саней,
И призывает тихо Бога
Поплакать в поле вместе с ней.

01.11.11

«Уеду. Уеду. Опутан гирляндой вокзалов…»

Уеду. Уеду. Опутан гирляндой вокзалов
Мой след на снегу, ну, а может – в весенней грязи.
Ворвусь в суету городов и огромных и малых,
Где уши ласкает целительный русский язык.

Где лягут на плечи мои куполов эполеты,
Как матушка, синь расцелует бездонных небес…
Гармошки вагонов споют мне частушек куплеты,
И – Родина встретит, неважно, с цветами иль без.

Приеду. Приеду. Сметя все барьеры таможен,
И тысячи верст разменяв, как последний пятак,
Под крик журавлей обрасту я березовой кожей,
И гривы косматых полей мне откликнутся в такт.

29.08.13

Где ж мессир, начинай скорее свой бал

И не можется, и не хочется,
В век безумного одиночества
Крик
Захлебнулся в ненужных истинах,
Болью выписан мой неистовый
Стих.

Заблудился он в междометиях
Равнодушного сна столетия —
Пусть,
Искалеченный, изувеченный
Он неверием в человечество,
С уст

Рвется птицей смертельно раненой,
Да с пустынных небес над храмами —
Вниз.
Камнем сгинет в пучине пропасти,
Эхом выбьет остатки кротости
Из,

Вечных льдов ослепляя бликами,
В бунте небу грозящих пиками
Скал.
Больше не на что мне надеяться,
Где ж мессир, начинай скорее свой
Бал.

08.01.14

Чернодырье

Бывают дни – глотает чернодырье
Оскалом злобным притворенного окна
Все звуки ставшей вдруг чужой квартиры,
Безмолвным осьминогом нависая над
Тобой, замшелым и покрытым пылью.

Здесь в сумраке скукожились иконы,
У чернодырья – прозорливые глаза,
Горят табло молчащих телефонов,
Тоскливым стоп-сигналом – нет пути назад,
И в горле крик застыл цементным комом.

Здесь в чернодырье заблудилось время,
И то, что – завтра, превратилось во вчера,
Гротескно перепутались мгновенья
В полуистлевших позаброшенных мирах,
Средь ангелов, стоящих на коленях.

Дымятся желчью кофе с сигаретой,
Увивши горечью стекло оконных рам,
И сотни лет до нового рассвета
Резвиться ядом будет черная дыра,
Глотая прах плененного поэта.

21.10.13

Современная зимняя ночь

«Мело, мело по всей земле

Во все пределы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела…»

(Борис Пастернак «Зимняя ночь»)

Среди рыдающих икон
Творю молебен.
Луна алмазным башмачком
Распята в небе.

Деревья – схимники стоят,
Застыв крестами.
Бесснежно-хмурый мир распят
В оконной раме.

Он недостоин чистоты
Жемчужной снега,
И серо улицы пусты,
Не слышно смеха.

Иудин страшный смертный грех
Оброс бетоном,
Он поселился здесь навек
В бульварах сонных.

И, одинокие в толпе,
Тоскуют Храмы,
Дождем рыдает Бог за всех
В оконной раме.

Среди разгула торжества,
Лихого, злого,
Упрямо донесу до вас
Я Божье Слово.

07.01.12

А вдали – неубранное поле раздает Георгия кресты